Яблочко упало далеко

      Душечка застонала. Мне даже не требовалась видеосвязь, чтобы догадаться, что она растирает пальцами виски.       — Так, Мистрис, я серьёзно. Это плохая идея. Не пойми неправильно, я это могу. Я без проблем выгоню эту четвёрку злющих злюк за дверь. Но ради бога! Я думала, ты не хочешь себя выдавать. Что за босс-раш под конец? Можно было бы раскидать их на два дня. Близняшки в первый заход, Блицкриг и недорыцарь во второй.       Я покачала головой, как будто она могла меня видеть.       — Блицкриг уже сматывает удочки. Я только что видела, как он садится в вертолёт.       — Ладно, это объясняет, почему он внезапно завис в нескольких сотнях футов в воздухе. Но…       — Я уже видела такие вертолёты. Это Гезельшафт. Он убегает.       На несколько мгновений на том конце трубки повисла тишина.       — Ёшкин кот. Ты и правда это сделала. Я, честно говоря, не верила, что твой небольшой крестовый поход будет иметь успех, но, чёрт, у тебя получилось. Поздравляю! Ладно, получается, ты хочешь избавиться от девчонок, пока они вместе с Кайзером тоже не сделали ноги?       — Его империя рухнула, а подданные разбежались. Я хочу стереть его в пыль.       — Осторожнее. Ты начинаешь говорить, как Джек. — Душечка вздохнула. — Я выведу их за дверь, в костюмах, чтобы было не так очевидно, что это принуждение. Чуть-чуть уверенности здесь, чуть-чуть паранойи там — можно многого достичь, если правильно подтолкнуть. Ты уже на месте?       — Дай мне пару минут, чтобы выйти на улицу.       — Ясно, босс. Не забудь продумать стратегию выхода, прежде чем прикончишь Кайзера. Иначе нам и правда придётся переключиться на АПП и продолжить в том же духе. Если ты выбираешь быть страшным-престрашным убийцей, я готова играть дальше. Но…       — Я не хочу быть, как они. Я закончу на этом.       — Как скажешь.       — И, Душечка?..       — Да?       Оскалившись, я посмотрела вслед завершавшему разворот над заливом вертолёту.       — Заставь Блицкрига покончить с собой.       — Эм-м… Я думала, если они хотят уйти — пусть идут?       — Он не уходит. Он возвращается к своим настоящим покровителям, чтобы опять начать всё то же дерьмо с начала. Я не позволю ему сбежать.       — Да что ж такое, — пробормотала Душечка себе под нос. — Одна страшнее другого. Ладно, Мистрис. Следи за вертолётом. Когда встретишься с Кайзером, упомяни Птицу-Хрусталь, и все спишут это на сверкающую МакСучку. То, что ты отпустила Руну, только укрепит эту версию. Ей бы захотелось записать на свой счёт причитающееся ей убийство.       Душечка сбросила вызов, и спустя несколько секунд я увидела, как вертолёт потерял управление, перевернулся и спикировал к воде, утратив всякое подобие контроля. Я не знала точно, что она сделала, но вполне догадывалась.       Скатертью дорожка.       Осталось три.       Выскользнув за двери Медхолла, я свернула в переулок и сменила личину. Вжиться в роль Джека Остряка было не особенно сложно. Пускай даже машинконож Шеррил оставался не самым простым в использовании устройством, этот вариант всё равно на голову превосходил любой из других доступных мне. К тому же — и Душечка это подтвердила — Джек был эгоманьяком, он ни за что бы не отказал себе в удовольствии лично нанести последний удар.       Всё происходило буквально средь бела дня, и моим единственным прикрытием было то, что я, якобы, помогаю Адаму и Шеррил устранять последствия нападения Краулера — я всё ещё должна выяснить у них подробности случившегося — словом, всё было спланировано далеко не так чисто, как в прошлые разы. Не то чтобы раньше у меня выходило особенно чисто. Вики легко удалось меня раскусить — а мы ведь даже не были знакомы до того, как начали встречаться.       Я нахмурилась и сжала кулаки.       Знание, что меня бросили в тот же вечер, что я осознала, что с кем-то встречаюсь, обжигало. И я даже не могла свалить всё на Империю. Или на Адама. Они были ни при чём. Я проебала всё самостоятельно. Я ничем не лучше отца. Даже, может быть, хуже. Мама говорила, что он покатился по наклонной уже после колледжа. А я разрушала жизни окружающих с самого рождения. Я портила всё, к чему прикасалась. Дэнни, мама, Барыги, Вики…       По крайней мере, я могу забрать Империю с собой.       Мои губы растянулись в подобии хищной ухмылки, когда я увидела выбегающих из дверей Медхолла близняшек-валькирий. Закованная в металл фигура Кайзера следовала за ними по пятам. Он шёл размеренным шагом, но внимательный взгляд позволял различить в его пружинистой походке напряжение и нервозность. Душечка была именно так хороша, как и утверждала. Я это уже знала, но иногда было приятно непосредственно понаблюдать за результатами её работы.       Очень досадно, что она не может привести Адама и Шеррил к трезвому образу жизни без их ведома. «Они и так уже работают над собой, как только способны. Моё воздействие, следовательно, должно быть ещё более сильным, и станет очевидным, как только прекратится». Я мысленно зашипела. Какой вообще смысл иметь в миньонах властелина, если этого властелина нельзя использовать?       Ну ладно, по крайней мере, её сила позволяла вывести имперских ублюдков на нужные мне позиции. Тоже неплохо.       Близняшки, пока обычного роста, пристально оглядывали Хэмптон-Авеню. Они стояли идеально. Лучшего момента нельзя было и ждать.       Мышка возникла у меня за спиной, её пальцы были вытянуты и сомкнуты в подобие лезвий.       — Так быстро, чтобы тебя не успели заметить. Прямо поперёк горла. Нельзя позволить им начать расти. И помни, раны должны выглядеть, как следы лезвий. Используй кончики пальцев.       Мышка кивнула и растаяла в воздухе. Секундой позже раздались крики прохожих: кровь веером разлетелась во все стороны, и две блондинки, схватившись за горло, повалились на землю.       Не стоит стоять бок о бок в одинаковых позах, если вы не хотите, чтобы «проекция лезвия» перерезала вам глотки, тупые вы шлюхи.       Пора. Мой выход.       Я неторопливо вывернула из-за угла, крутя в руках творение Шеррил и посмеиваясь. Люди кричали. Некоторые бросились бежать. Кайзер застыл, переводя взгляд со своих последних агонизирующих телохранительниц на меня.       — Джек. — Голос был тихим и усталым. Очень усталым. Голос измученного человека, у которого выбили почву из-под ног. Голос человека, который видит, как рушится на куски вся его жизнь, и даже не уверен, имеет ли смысл бороться за последние рассыпающиеся остатки.       Превосходно.       Мне пришлось зубами и ногтями выцарапывать место в жизни — лишь для того, чтобы остаться при своём. Дэнни ненавидел меня из-за внешности. Мама умерла. Мой отец — наркоман. Я вся покрыта шрамами. Меня искалечили. Меня запугивали. Моё лицо знал весь город. Мой опекун — марионетка правительства. Моя девушка бросила меня ещё до того, как я вообще осознала, что нашла кого-то, кто готов мириться со всеми этими недостатками.       Мой голос никогда не звучал так убито, как сейчас у этого ёбаного обдристанца.       — Ох, друг мой, ты, похоже, потерял пару соратников. Разве им не нужна помощь? — спросила я, кивнув в сторону близняшек. Растёкшаяся по тротуару вокруг валькирий лужа крови ясно свидетельствовала о том, что любая помощь уже опоздала. Мышка хорошо знала своё дело. — Ах, точно-точно, Оталы же больше нет? Прости, я совсем забыл. Она даже не сопротивлялась, такие вещи вылетают из головы.       — Да как ты смеешь! — вскинулся Кайзер. О, что ж, он всё-таки ещё мог сопротивляться. Хоть и не слишком успешно. Будь он умнее, попытался бы сразу же проткнуть меня насквозь. С Джеком это, скорее всего, не сработало бы из-за всяких приблуд Ампутации, но меня бы ему точно удалось ранить.       — Кайзер, друг мой, я много чего смею, — я подмигнула. — Только между нами, мы с моими людьми заключили небольшое пари. Видишь ли, Птица-Хрусталь утверждала, что ты сбежишь, поджав хвост. Я сказал ей, что она ошибается, и что столь гордый человек, как ты, не может так поступить. Она заявила о своём праве, когда вы попытались уйти, и… что ж, полагаю, тут у нас с ней ничья, не так ли? Бедный, бедный Блицкриг. Он не сможет принять участие в большом финале!       — Это злорадство? Разве подобает цивилизованным людям…       Мои губы искривились в оскале. Я вскинула нож-машинку.       — Цивилизованным?! Цивилизованным?! Ты называешь себя… — я заставила себя проглотить конец фразы, пусть и всеми фибрами души мечтала прикончить его. С усилием выдохнув, я продолжила более размеренно: — Сомневаюсь, что кто-то из нас двоих может претендовать на наличие высоких моральных ценностей, или на то, чтобы называть себя «цивилизованным», друг мой.       — Кажется, я задел тебя за живое. — О-о. Я собиралась сделать всё быстро, Кайзер. Но нет. Теперь — нет.       — Ну, просто, видишь ли, моё зло, в некотором роде, равноправно, — пояснила я, изображая преувеличенное пожатие плечами и изо всех сил стараясь скрыть кипящую во мне ненависть. — Я вижу кого-то, кого мне хочется убить — я иду и убиваю. Мне хочется поиграть — я играю. Ты же, Кайзер — о! — ты так отличаешься, но в то же время мы с тобой похожи, словно две капли воды. Ты укутал этот город в пелёнки, укачивал его и шептал нежные слова; и в это же время ты вешал меньшинства в переулках. Я хочу сказать, я наслаждаюсь массовыми убийствами так же, как и любой серийный убийца, но быть убийцей — это одно, а быть нацистом — уже совсем другое.       Кайзер застыл, не шевеля ни единой мышцей тела. Я почти ощутила, как его мозг выдаёт логическую ошибку.       — Ты возглавляешь Бойню Девять.       — А! — я вскинула палец, словно на меня только что снизошло откровение. Это был шанс разыграть стратегию выхода. — Однако мы всё-таки американцы, старина! Разве ты ещё не понял, Кайзер? — я склонила голову набок. — То есть, конечно, новая игра для целого города — этот забавно, и всё такое, но, правда… Удерживать Краулера на коротком поводке так долго? Просто преследовать одну-единственную банду? Тебе ничего не показалось странным?       Кайзер сделал шаг вперёд, и я увидела металлический отблеск на плоских поверхностях вокруг. Прекрасно. Мне нужно ещё всего несколько мгновений, и Мышка сможет сделать своё дело, а я смогу… просто уйти.       — По-твоему, это смешно, Джек? — рявкнул он.       — Смешно? Нет, нет, разумеется, нет. Это настолько далеко от смеха, насколько вообще возможно, — я улыбнулась и снова пожала плечами. — Старина, мы воевали за это десятилетия назад. Никаких больше нацистов. Я, может, и серийный убийца, но я, знаешь, американский серийный убийца.       Мышка выскочила из укрытия на противоположной стороне улицы. Она двигалась так быстро, что никто не смог бы различить её.       И, лишь немногим медленнее, острые лезвия Кайзера выстрелили из отполированного гранита на стене здания рядом со мной, целясь мне в живот и в голову.       Плевать на них. Всё заканчивалось сейчас. Я забираю его с собой. Пошёл на хуй, Кайзер, я победила! Я победила. Ты не смог меня сломать, я избавилась от тебя, ты — грязь.       Потребовалось немного больше времени, чем следовало бы, чтобы осознать, что меня всё ещё не проткнуло насквозь, как поросёнка на вертеле. Думаю, в чувство меня привёл резкий вздох подозрительно живого Кайзера. Я посмотрела направо, проследив, куда был обращён шлем злодея.       Рядом, насаженная на лезвия вместо меня, застыла Мышка.       Моя проекция ослушалась приказа. Она прервала атаку, чтобы закрыть меня своим телом. Вики была права: я не убила Мышку!       — Кошмарная мышь… Мистрис?.. Но…       Я вонзила ногти в ладони так, что побежала кровь, и закричала, запрокинув голову к небу. Волосы рассыпались по плечам. Контроль над формой дрогнул, но это не имело значения. Я метнулась к Кайзеру, беспорядочно нанося удары ножом. Мышка исчезла и снова появилась рядом со мной, целая и невредимая, и снова блокировала собой ещё одну волну лезвий со стены.       Мой нож отскочил от его брони, не оставив даже царапины.       — ХВАТИТ ЗАЩИЩАТЬ МЕНЯ, УБЕЙ ЕГО!!!       — Что за…       Я перебила его ещё одним яростным воплем и взмахом ножа. Искры посыпались с лицевой части брони. В шлеме была прорезь для глаз. Если бы мне удалось приблизиться достаточно, чтобы попасть в неё…       Мышка снова замерцала, блокируя третью волну клинков.       Мы прошли мимо почтового ящика, и из синего металла выстрелила ещё порция лезвий. Мышка не могла переместиться, чтобы остановить её, так как мы всё ещё двигались вдоль стены здания.       Но что-то — кто-то другой, по всей видимости, смог. Асфальт пошёл волнами от удара, заставив меня потерять равновесие. Я подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как почтовый ящик улетает вниз по улице футов на сто.       И между мной и Кайзером со сжатыми в боевой стойке кулаками опустилась Слава.       — Не смей её трогать!       Кайзер попятился, тяжело дыша.       — Мистрис?! Ты чёртов скрытник?! Это ты убивала нас всех?!       — Бинго, блядь, письколиз! — завизжала я, полностью сбрасывая облик Джека и возвращаясь в базовую форму. Я крепко стиснула нож-машинку, и попыталась каким-либо образом обогнуть Славу. Она вытянула в сторону руку и продолжала смещаться, блокируя мои выпады, так что мне оставалось только плеваться и кричать на ублюдка, пытаясь найти способ обойти летающую обломщицу. — Ты пытался убить меня ради демонстрации! А потом ты и твои уёбки смеялись и хвастались, что в следующий раз вам сойдёт с рук большее! Ну что?! Кто теперь смеётся последним, Макс Андерс? А?!       — Не смей…       — ПОШЁЛ НА ХУЙ! — Мышка отбила довольно редкую волну лезвий сбоку, а Вики досталась более мощная лобовая атака. — Ты похитил меня из собственной КВАРТИРЫ ещё даже до того, как у меня появились силы! Всем плевать на правила, если никто не может обеспечивать их исполнение?! Так вы, дристуны, говорите? ВОТ ВАМ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРАВОПОРЯДКА, ПРОШУ ЛЮБИТЬ И ЖАЛОВАТЬ!       — Мистрис! — зашипела Слава. Она снова оттолкнула меня назад, одновременно блокируя выпад Кайзера. — Я не могу продолжать так до бесконечности, и не могу одновременно удерживать тебя и атаковать его! Пожалуйста, скажи, что у тебя есть некая грандиозная идея, потому что я как-то забыла сохраниться!       — Ты же Страж! — крикнул Кайзер. — Ты не можешь вот так ходить и убивать…       — ВЫ пытались убить МЕНЯ! Вы делали это в прямой трансляции! Я даже не была близка с отцом, но для вас это не имело никакого значения! Вас волновал только цвет моей кожи! Ты не можешь просто так уйти! Никто из вас не может! Никто ничего не делал, и мне пришлось действовать самой! Я убила Девятку только чтобы добраться до вас, уёбков! Тебя должны были казнить ещё после смерти Флёр, но ты продолжал смеяться и шутить! Говорил красивые слова, а потом принял её убийцу с распростёртыми объятиями! ЧТО Ж, ТЕПЕРЬ ТЕБЕ НЕ ДО СМЕХА, КАЙЗЕР!!!       — Мистрис, прошу тебя! — выкрикнула Вики. Она вскинула ладонь и отбила ещё несколько лезвий. Одно из них скользнуло по моему предплечью, и по руке потекла кровь.       Я закричала. В глазах потемнело, и я разом растеряла все слова. Мышка переместилась с правой стороны. Она подхватила меня и одним текучим движением откинула прочь. Затем она развернулась и бросилась вперёд.       В мгновение ока Кайзер просто… исчез. Даже с инстинктивным ощущением моей проекции, мне потребовалась целая секунда, чтобы найти, где она оказалась. Ссаженный об асфальт левый бок тоже мешал сосредоточиться. Когда зрение прояснилось, а в ушах перестало звенеть, я сфокусировала взгляд на остатках кайзеровской брони, наполовину вдавленных в стену здания позади того места, где он прежде стоял. Огромная дыра зияла у него в груди. Из неё что-то сочилось. Окна Медхолла на всём протяжении между местом, где первоначально находилась Мышка, и позицией Кайзера, были разбиты вдребезги.       Раньше считалось, что она не способна создать ударную волну, даже двигаясь быстрее скорости звука.       Я подтянулась в сидячее положение, не отрывая глаз от останков человека, который причинил мне… столько боли. Держась за левую руку, я захныкала. Мышка тут же появилась позади, присела на корточки и погладила меня по боку.       — Просто синяк, — пробормотала я. — С рукой хуже. Ничего. Всё нормально. — Мышка перекатилась на пятки и похлопала меня по плечу.       — Тейлор? — голос Вики раздался откуда-то сверху. Почему-то я не могла толком её разглядеть. Мир казался размытым, и всё, что я могла видеть отчётливо — это было тело Кайзера.       — Тей, ну-ка давай, я помогу тебе встать. Тебе нужно в больницу.       Очертания зданий сместились, и я смутно осознала, что Вики, должно быть, поднимает меня с земли. Я продолжала смотреть на человека, который пытался сломить меня. Человека, которого я переломила в ответ.       Когда Вики оторвалась от земли, я наконец отвернулась и уткнулась лицом ей в грудь.       О.       Я, оказывается, плакала.