Варюшенька.

1988. Февраль-июнь. Прошло ещё два месяца. Подростки про тот поцелуй забыли, словно его никогда и не было. Однако Андрею этот вечер навсегда врезался в память. Правда, больше он не смел поднимать эту тему, от чего слишком волновался, хотя иногда хотелось повторить снова. Ребята узнали друг друга получше, после школы обязательно гуляли, заходили к друг другу в гости, когда родителей дома не было — всё было прекрасно. Но Варя даже предположить не могла, что с ней случится. Обычный день. Среда. В тот день ребята вновь попрощались, а Князев даже проводил девочку до дома, уже потом отправляясь к себе домой. Именно в этот день у него были дела, и именно их перенести уже было нельзя. Варюша принялась за уроки. Как вдруг она услышала то, как входная дверь потихонечку начала открываться. Сначала подумала, что это мама пришла, но поняла, что это какой-то незнакомый мужчина, когда вышла в коридор. – А... Здравствуйте? - промолвила девочка, когда темноволосый мужчина снимал с себя верхнюю одежду. – Ой, здравствуй... - театрально воскликнул он. – Мамы что, нет дома? - конечно, мужчина знал, что в это время Нины дома не будет, поэтому спросил это, чтобы не вызвать подозрений у девочки. – Понимаешь, я хозяин этой квартиры и пришел посмотреть, всё ли в порядке здесь. Меня, кстати, Игорь зовут, - он представился и кинул взгляд на стройные ножки Вари, которые были в черных телесных колготках. – Ой, а мама не предупредила меня… – Да ничего страшного, правда! Чем занимаешься хоть? - с интересом разговаривал он, подходя немножко к девочке. – Уроки... делаю, - она стала заходить в комнату, вовлекая за собой гостя. – Тут всё чисто, убрано! – Угу, - он присел на кровать и стал внимательно разглядывать комнату. – Это хорошо, что чисто. Девочка присела рядом, а тот начал расспрашивать про маму, про их жизнь — всё, что его интересовало. Через некоторое время их беседы он стал чуть ближе пододвигаться к ней, трогать её платье, улыбаться как-то странно, а затем проговорил ей: – Я, по правде говоря, зачем пришёл-то: у твоей мамочки очень большой долг накопился за квартиру. И, знаешь… нужно помогать маме своей, верно же, Варечка? А ты... очень красивая и могла бы помочь своей маме, - он притянул девочку ближе, грубо придерживая за талию, чтобы она не вырвалась. – Нет! Не трогайте меня, пожалуйста! - Варя сразу поняла, о чем идет речь, поэтому стала вырываться, кричать, молить отпустить, но в ответ стала получать лишь оскорбления, слабые удары. Он не пытался отстраниться. Он начал раздевать её, трогая руки, ноги, грудь, губы, живот. Варя плакала, но потом поняла, что никакой помощи она не дождётся. Он продолжал делать то, что захочет, параллельно хватая девочку за горло и надавливая, чтобы она замолчала. И только потом Варя потеряла сознание, когда он стал входить в неё. Варя была девственницей (до этого момента), а тот довольно грубо в нее вошёл. У неё пошла кровь, которая долгое время не останавливалась. Мужчина матерился, но всё-таки получал удовольствие. Очнулась девочка только под вечер. Мама была уже дома и с чем-то возилась на кухне. Варя аккуратно попыталась встать и медленно прошла на кухню, так как между ног всё болело, ноги подкашивались. – Мама... - проговорила девочка, буквально задыхаясь в слезах. – Меня изнасиловали… Нина повернулась и кинула взгляд на небрежную Варю. – Ты еще чем-то недовольна? Да ты хоть представляешь, как я помогла тебе? Излечила тебя от твоего Андрюши, чтобы ты была счастлива! Ты должна об учебе думать, а не с мальчиками шарахаться. Поняла теперь, каково мне было, когда я с твоим отцом жила? Постоянные побои, крики, наркотики, а потом ты еще! Ещё и возмущаешься. Этот мужчина, у которого мы квартиру приобрели, очень большой человек! Мы бы щас на улице вообще жили! Уйди с глаз моих, неблагодарная! В четверг она решила не идти в школу, так как ужасно чувствовала себя: ноги болели, руки болели — всё болело. Мысль о том, что с ней вчера сделали, вызывала у девочки только слёзы. Варя проплакала всю ночь, ожидая хоть какой-то поддержки от кого-либо, но, к сожалению, она не дождалась её. Учителям ничего не сообщали, да и из класса никто ничего не знал. Девочки, с которыми она общалась, только развели руками, лукаво поинтересовавшись, почему это Андрей сам не знает. Вариант, в целом, у Андрея был один: прийти домой к девочке и узнать, что случилось. Он прекрасно помнил, что мама Вари уходила на работу к вечеру. Поэтому дождался во дворе того момента, как из парадной выйдет её мама, только после этого он смог подойти к парадной и, нажав код, который он уже успел выучить, дернул дверь за ручку. Поднявшись на нужный этаж, он замер перед дверью и стряхнул с шапки снег, нажав на кнопку звонка. Послышалось копошение по ту сторону двери, и он, не дожидаясь вопроса, сказал: – Это Андрей, Варь! Девочка подошла к двери после звонка. Послышался знакомый голос, но Варя не хотела открывать. Не хотела, чтобы он видел её в таком состоянии. Ничего так не придумав, открыла ему дверь, потирая глаза, полные слёз. Когда дверь открылась, то улыбка с лица Андрея тут же пропала. Девочка выглядела явно не очень хорошо, а ещё его смутил синяк на запястье, который он увидел, когда та провела рукой по волосам. Он зашел в квартиру и закрыл за собой дверь, настраиваясь точно узнать, что же такое вообще произошло. – Андрей, ты зря пришел. Я приболела. Заражу, не дай бог, - соврала Варя, но было заметно, что он понял, что она врет. – Иди, у меня мама дома, - и снова соврала, надеясь, что он уйдёт и оставит её. – Знаешь, мы, может, и не знакомы несколько лет, но я могу отличить, когда ты говоришь правду, а когда врёшь, - он не осуждал её, ему было действительно важно знать, что случилось, и почему Варя не пришла в школу, почему не пускает его. Да и вид был настолько... плохой, что то, что что-то не так бросалось в глаза красной тряпкой. – Твоя мама ушла минут десять назад, я видел, пока во дворе ждал, так что... дома только ты, - он стянул шапку с головы и даже расстегнул пуговицы на куртке. – Может, расскажешь правду? Я же не собираюсь тебя ругать. Девочка грустно глянула на пол, еле сдерживая слёзы. Варя правда не хотела ему рассказывать, так как думала, что он среагирует на это так же, как и её мать. Неожиданно по щекам побежали слёзы, на которые девочка не обратила внимания. Темноволосая долго молчала, так и не решаясь ничего сказать. Она боялась того, что Князев над ней посмеётся. Но… эти мысли постепенно уходили от неё. Она же каждый день его видит, гуляет с ним, он ни разу ничего подлого в её сторону не сделал. Только мать Вари вчера сказала, что если кто-то узнает об этом, то будет плохо и Варе, и Нине. А маму девочка очень любила. Только не могла Варя понять того, почему она так поступила с ней, почему позволила какому-то мужику надругаться над собственной дочерью. – Меня изнасиловали... - Варя не смотрела на него. Смотрела в пол, упираясь плечом об стену. Глядела только в одну точку. Андрей, кажется, никогда не видел свою одноклассницу такой. Он замер на месте. Всё его настроение пропало сразу. Что она сказала? Кто такое посмел сделать? Он же провожал её до дома, до парадной, да чуть ли не до квартиры. Поддержать человека после подобного сотрясения крайне тяжело, поэтому он закончил с себя стаскивать куртку и откинул ее в сторону на стул, который стоял в прихожей, на котором обычно ботинки надевали. Он закусил губу и тихо произнёс: – Могу я тебя обнять, Варь? Прикосновения могли бы сделать только хуже, поэтому Андрей и спросил, мало ли... Подняв глаза, что были наполнены исключительно слезами, сама к нему подошла и обняла. Она хотела, чтобы её успокоили. Она хотела, чтобы её любили, в конце концов. Очень редко бывало такое, что мама говорила ей, что любит её. Она не хотела рожать Варю, но пришлось это сделать, так как родители не давали деньги на аборт и сами были против этого. – Мама знала это… Она сама это устроила, - постепенно начала признаваться ему, утыкаясь носом в плечо мальчишки. Затем немножко отстранилась, чтобы посмотреть на него. – А ведь я не помню, меня будто по голове ударило… А вдруг я забеременею? Я не хочу быть, как мама… - казалось, что судьба их была чем-то похожа: Нину тоже изнасиловали в возрасте семнадцати лет, причем тот самый наркоман и абьюзер, как выражалась её мать. Может, поэтому она так не любила Варю? – А если он снова придет… Он же здесь хозяин. Он же снова что-нибудь сделает против моей воли... - от этой мысли девочке очень стало плохо, поэтому она прикрыла глаза и стала отстраняться от Андрея. Андрей был, мягко говоря, в ужасе. Собственная мать такое устроила. Ради чего? Его собственные родители, конечно, были не подарком, но подобное... Он обнял девочку, которая чуть ли не плакала... Нет, похоже, что уже плакала. – Не переживай, всё обойдётся... - он чуть прикусил губу. У него в голове появилась идея, как можно было бы Варе помочь. Князев продолжил: – Пойдешь ко мне? Жить. На какое-то время. Я объясню ситуацию своим родителям. Родители у Князева, как ни странно, как раз были достаточно понимающими и вполне себе хорошими людьми, просто Андрей такой... раздолбай вырос из-за характера и круга своего общения. – Бери вещи, можешь учебники и пошли ко мне. Там точно безопасно, да и мама тебя не найдет. А если подумает в школу прийти и узнать адрес, где я живу, то у неё ничего не получится, - Князев рассмеялся. – Когда мы журнал этот заполняли, я написал несуществующий адрес, чтобы не приходили к моим родителям жаловаться на меня! Он гладил девочку по волосам, не желая отпускать её. – Всё будет хорошо, я придумаю что-нибудь... – Андрей, не надо, - ей этот план не нравился. Она не могла оставить свою мать одну, да и быть обузой для Андрея. – Уходи, пожалуйста, ничего уже хорошего не будет. Ты должен уйти, - она отстранила его от себя, поджимая губы и прикрывая глаза. – Правда, уходи... - шептала она, умоляя мальчишку уйти. Ей правда не хотелось никуда не бежать. Она сама даже не знала, чего она хочет. Может, хотела уберечь Андрея? Девочка же понимала, что если сейчас уйдёт из дома, то, скорее всего, его родители свяжутся с её матерью, и тогда будет всё намного хуже. Она же будет её контролировать, как ненормальная! Поэтому Варя решила, что остаться дома будет правильнее и намного безопаснее для них обоих. – Я завтра в школу уже приду. Уходи. Никому не говори о том, что со мной произошло. – Нет, - он уперся, будто баран рогами, и продолжал стоять на своём. – Я никуда не пойду. Тебя я одну не оставлю. Если тот, кто это сделал, вернётся, то... - Князев задумался. Он ведь толком ничего сделать не смог бы... – То ничего не случится, я буду рядом, обещаю тебе. Он закрыл за собой дверь на замок и принялся стягивать с ног ботинки. – Ты ела? Я могу приготовить тебе яичницу или что-нибудь ещё. Хочешь? Или чай сделаю сладкий. Хочешь? Я сделаю, мне несложно, правда, - он взволнованно смотрел на девочку. Оставлять одну он её ни в коем случае не хотел. Мальчик прекрасно осознавал, что мама Вари не будет переживать за её состояние. Да, по большому счету, никто, кроме него. – Андрей... - хотела темноволосая уже возразить, но поняла, что это бесполезно. Прикрывая глаза, она опустила голову вниз и потерла рукой левое плечо, на котором красовался свежий синяк. Ей правда не хотелось того, чтобы Андрей оставался с ней. Безусловно, ей нужна была поддержка в виде этого мальчика, но больше всего она волновалась не за себя, а за него. Девочка не хотела, чтобы он тратил свое время на неё. После его слов она с каким-то странным чувством подняла свою голову и спокойно направилась вместе с ним на кухню. Варя присела с трудом на стул, обратив внимание на то, что коленки её трясутся, как и ручки. Было больно сидеть из-за вчерашнего случая. Всё невыносимо болело. Но… если Варя и правда забеременеет, то Нина просто выгонит девочку из дома, не желая видеть её. Конечно же, она обвинит Варю в этом, но девочка же ни в чем не виновата? У девочки просто бац — и жизнь разломана на кусочки. И, на удивление, причиной того стала её собственная мать. – Я ничего не буду. Андрей сжал губы в тонкую линию. Приготовить банальную яичницу он, конечно, мог, но если Варя не хочет... Правда, если со вчерашнего дня она не ела, то Князев не мог себе позволить просто сидеть рядом и ничего не делать. – Я все равно сейчас сделаю что-то поесть. Ты не ела, я уверен. В холодильнике нашлось одно яйцо, которое он просто банально поджарил на сковородке, посолил и выложил в тарелку. Всё это время девочка наблюдала за тем, как мальчик готовил. Ещё безумно было холодно в квартире, от чего она покрылась мурашками. Может, ей казалось? А может, правда было холодно? – Поешь, - мальчик взял стул и сел рядом. – Ты точно не хочешь пойти ко мне? Я договорюсь с родителями. Ничего они не сделают. Ко мне частенько приходили мои друзья, они ни слова не говорили, и сейчас никому ничего не скажут, я тебе обещаю, - он и сам стал волноваться по поводу того, что подобное может повториться, поэтому придумывал всяческие способы, чтобы девочка находилась тут как можно меньше времени. Когда он положил тарелку с едой перед ней, девочка подняла глаза на мальчика, что сидел теперь рядом. И правда, она со вчерашнего дня ничего не ела. Девочка пыталась сегодня поесть, но желудок никакую еду не принимал. Но сейчас решила поесть, так как терпеть больше не могла. Аккуратно взяв в руки вилку, придвинула тарелку к себе и, отломив кусочек яичницы вилкой, положила в рот кусочек и стала жевать. В процессе жевки слезы снова покатились по щекам, из-за чего пища оставалась во рту, не желая проглатываться. Мотая головой, стала дрожащими пальцами вытирать слезы и, наконец, проглотила пищу. – Я никуда не пойду, Андрей. Андрей сначала скромно сидел, держа руки на собственных коленях и внимательно наблюдая, как Варя ковыряла вилкой еду. Как только он увидел, что по её щекам скатились слёзы, то тут же обнял Варю и погладил её по голове, пытаясь успокоить и уверить, что всё будет хорошо. У него сердце рвалось на части от вида своей подруги в таком состоянии. Он хотел ей чем-то помочь. Чем — не знал. – Хорошо, я не буду тебя заставлять, если ты не хочешь. Значит, мы потом спать ляжем и утром в школу пораньше пойдём, чтобы с мамой твоей не пересечься, хорошо? От его слов она удивилась. «Мы»? Он что, планирует здесь остаться? А если мать вернется раньше времени? – Давай ты пойдёшь домой? - возможно, звучало грубо, но девочке, на самом деле, хотелось побыть с собой наедине. Сегодня уж точно никто к ней не придет. А если придёт, значит придёт. Варя стала есть — для неё достижение на сегодня. Причем ела не на «отстань», а нормально, что не могло её не радовать. – Я завтра приду в школу. Иди, Андрюш, не заставляй родителей волноваться, - впервые, наверное, обратилась к нему так ласково, оглаживая пальцами его щеку. Девочка оставила еду и потянулась к Андрею для того, чтобы обнять мальчика. Он, на самом деле, помог ей. Даже новые «подружки» Вари не удосужились прийти к ней, но… Андрей. Господи, она не хочет представлять его своим другом. Скорее, она его дочка, а он — отец. Ведь отцы всегда поддерживают, заботятся и любят своих дочерей, поэтому Варя так воспринимала его заботу. Просто воспринимала его, как отца. Князев обнял девочку в ответ и даже поцеловал в макушку. Неужели только один Андрей переживает за неё? Парнишке, видимо, не суждено было сегодня остаться рядом. Может, действительно, девочке нужно просто побыть одной? Князев дождался, когда та доест, и дошел вместе с ней до её комнаты. – Может, я могу ещё чем-то помочь, Варь? Мне несложно, правда. – Нет, не нужно, честно, - девочка улыбнулась ему и уже у входа в квартиру обняла мальчика на прощание. На самом деле, она бы не улыбнулась, если бы не Андрей. Андрей на следующий день явился чуть ли не в семь утра и прождал под дверью парадной всё время, до выхода своей одноклассницы из дома. Он провожал её до дверей и ждал в парадной ещё по полчаса, чтобы никто не зашёл, чтобы никто из незнакомых ему не проник в квартиру.

***

С той ситуации прошло ещё несколько месяцев. К её же счастью, никто больше и не трогал Варю. Да и в моральном плане стала лучше чувствовать себя. Учебный год летел в целом не очень заметно. Князев учился, даже чуть оценки улучшились благодаря Варе. В тот день, когда в классе случайно узнали, про то, что случилось с Варей, Андрей и Женя хорошо так сцепились, что Князев даже сколол тому зуб. Отношения с матерью никак не изменились: остались такими же напряжёнными. Но отношения между Андреем и Варей, наверное, поменялись. Причем в лучшую сторону. Они стали больше времени проводить вместе, гулять по ночам, ходить в кино вместо учебы. И вот уже конец восьмого класса. Экзамены все сданы на отлично. Андрей написал их и был счастлив, что сдал хотя бы на тройку, как бы он не готовился. Выпускной вечер. Девочка в коричневом платье, белом фартуке и белых гольфах. На ногах красовались черные туфли, ещё на девочке была выпускная красная лента. Выпускной был весьма весёлый. Князеву удалось раздобыть алкоголь, они даже неплохо так выпили, правда, где-то на середине этого мероприятия Варя и Андрей ушли гулять по городу без какой-либо... высшей цели. Они просто хотели побыть вдвоём и у них это, впрочем, получилось. Мост с металлическими конструкциями подошел идеально. Андрей помог забраться на них Варе, и они сели на тёплые железные клёпаные конструкции, глядя на железные пути внизу. Андрей с Варей сидели на железной конструкции Цимбалинского моста, развесив ножки, и просто общались. Андрей всё-таки так изменился за эти полгода. – И куда ты теперь пойдёшь? Куда поступать будешь? – Даже не знаю... Но в школе я точно остаться не смогу, ты понимаешь. Варь, правда не знаю, никуда не хочу. Но батя мозги парить будет, конечно, - он подсел чуть ближе и обнял Варю за плечи. – Но это не значит, что мы прекратим общение, Варь. Я буду... к тебе после уроков заходить, до дома провожать, хочешь? Девочка улыбнулась ему, прикрыв глаза от удовольствия. – Хочу, - она уместила свою голову у него на плече, немного ерзая от холода. Темные волосы от ветра падали на её лицо, из-за чего она каждый раз поправляла их. В этот день она решила не делать банальных косичек, а придти с распущенными волосами. Все равно они немножко подросли за эти полгода. Варя смотрела на его одежду, на красивую красную ленту, прижимаясь всё ближе к мальчику. Или уже к парню? Время приближалось уже к часу ночи, но им было все равно; главное, что они проведут это время вместе, и никакая опасность не будет им угрожать, пока они вместе. За это время ей удалось по-настоящему влюбиться в Андрея. В самом начале их дружбы это чувство не казалось таким серьезным. Думала, что очередная симпатия, думала, что всё пройдёт. Но ничего не проходило. Она много раз находила у него в блокнотах портреты Вари, от чего он краснел и смущался. Сама девочка тоже делала ему разные сюрпризы: писала красивые стихотворения, подкладывала Андрею, подписывая: «Аня из седьмого класса». И он, к счастью, не догадывался, что это Варя. Или догадывался. Он сидел держа в одной руке уже пустую банку из-под пива. Он волновался. А почему волновался? На дворе июньская ночь, рядом очень дорогой человек, который стал буквально родным. – Знаешь, думаю, что... - он замолк. Все равно волнуется, хотя, казалось бы, Варя не тот человек, который его оттолкнёт, даже если тот скажет что-то... не совсем так. – Ты не глупая, может, и сама заметила, говорят, что девочки лучше видят... Ну, в смысле... видят человека изнутри... Я имею в виду, его... душу, что ли, но я все же думаю, что сказать сейчас лучше, чем... наверное... Еще позже. Он пытался подобрать слова, но не всегда получалось. Он чувствовал себя определённо очень глупо, надеясь, что у него хватит смелости сказать то, что он хотел сказать ещё... пару месяцев назад. Он вдыхал и выдыхал, собирался с силами, смотрел вниз, на асфальт, на железнодорожные пути. Послышался дальний скрип тормозящих вагонов, послышалось, как гудят поезда. Казалось, что его мозги гудели где-то так же. Ладони потели, а нога нервно покачивалась. Варвара наблюдала за всей его неуверенностью, озадаченно чуть-чуть хмуря брови, не понимая, что он хотел ей сказать. Он вздохнул и поднял взгляд на Варю, пытаясь улыбнуться и унять волнение в голосе. – Варь, я люблю тебя. Девочка не смела его перебивать. И даже когда услышала фразу, состоящую из трех слов, у неё округлились глаза. Варя догадывалась, что она ему симпатична, но не думала, что всё настолько серьезно. Казалось, что эта ночь могла дать им какую-то надежду на их отношения в дальнейшем. Она улыбнулась ему, глупо потупив взгляд на пустую банку из-под пива, что находилась в руках юного друга. – Я… Тоже... - ответила ему, едва покраснев. Она переложила руки на коленки, а затем, глянув на Андрея, переложила руки к нему на щеки. Привстав чуть-чуть, снова улыбнулась ему, проговаривая шёпотом: – Девушки держат парней за затылок, либо за щеки, а парни — за талию, - вспомнила она эту фразу, когда впервые поцеловалась с ним, и сейчас поняла, что в данный момент она будет уместна. Девочка рассмеялась, продолжая смотреть на по уши влюблённого мальчишку и держать его за щеки. Он расслабленно выдохнул и поднял глаза на девушку, услышав, что его чувства взаимны. С плеч словно камень упал. Фраза, которую он запомнил с момента их первого поцелуя, сейчас прозвучала достаточно комично. – Я помню... Мы почему-то... больше не говорили про то, что случилось... Даже не знаю почему, - руки на его щеках были теплые, мягкие. Он невольно улыбнулся, отставив стекляшку в сторону. Его руки легли на талию девушки, и он, уже не спрашивая, поддался вперёд и поцеловал, словно это то, чего он хотел уже очень долго, наверное, с апреля уж точно, да всё... боялся. Да, он откровенно боялся. Он слишком неожиданно прикоснулся к губам девчонки. Варя даже улыбнулась в процессе поцелуя, оставляя руки на щеках. Она всё думала над его фразой. Любит? А это правда? А почему? Как он пришёл к этому? Ей хотелось всё это узнать, но поняла, что эти вопросы только оттолкнут юношу. Заканчивая поцелуй, девочка чуть-чуть отстранилась, опуская стыдливо взгляд вниз. – Я теперь… твоя девочка? - еле слышно прошептала она, пододвигаясь чуть ближе к мальчику. Она улыбнулась Андрею и встала на ноги, на эту железную конструкцию, где они сидели, и стала ходить по ней, глядя вниз. С одной стороны было страшно, а с другой — весело. – Только если ты согласна, - проговорил он и вслед за ней поднялся на ноги, беря девочку за руку и притягивая к себе. Он не мог налюбоваться ею, не мог перестать рассматривать её и улыбаться, видя её улыбку. – Осторожней, Варь... Тут... упасть можно. Он не заметил, как уронил бутылку из-под пива. Она чудом не упала вниз, а всего лишь покатилась по металлической конструкции. Он обратил на неё внимание, взял эту бутылку в руки, выпуская Варю из объятий, и кинул эту бутылку как можно дальше на пути. Судя по звуку она шмякнулась куда-то в пустой металлический открытый вагон, разбившись вдребезги. Мальчик пару секунд смотрел на этот вагон, а потом начал смеяться, опять подходя к Варе: – Может, еще куда-нибудь пойдём? Или ты хочешь ещё посидеть тут, м? Он переложил свои руки с плечей девушки на её талию и уже просто обнял, счастливо кладя подбородок на девичью макушку. Девочка лишь посмеялась, когда услышала, что бутылка из-под пива разбилась, когда Андрей выкинул её. – Хм, давай ещё посидим? Тут так красиво ночью, - проговорила ему, не убирая улыбку с лица, а затем вновь присела на металлическую конструкцию, глядя вниз. Но через пару секунд, когда Андрей обратно присел, девочка повернулась, так как услышала чьи-то слова: – Какие хорошие, всё-таки, кадры! Повернувшись, Варя заметила Женю, что держал в руках фотоаппарат и рассматривал в нём фотографии. Он как-то мерзко улыбался, а когда заметил взгляд Вари и Андрея на себе, то начал неловко смеяться. – Ой, вы услышали, - посмеялся он, а затем опять начал в наглую фотографировать их. После тех самых слов по поводу насильственных действий против Вари она не хотела с ним больше разговаривать и была рада, что не повелась на его «ухаживания». Девочка просто молчала, стыдливо опуская голову вниз, а затем резко встала и стала собираться уходить. – Ну куда ты уходишь, Варюш? Здесь же ночью так красиво, - послышался мерзкий голос. Андрей пожалел, что уже выкинул бутылку из-под пива. Сейчас бы она очень кстати полетела в Женю с его сволочным фотоаппаратом. Подобной наглости Князев стерпеть действительно не мог и не собирался. Он шепнул Варе, чтобы та никуда не уходила, а он сейчас разберётся. Спустился по металлическим конструкциям, словно с горки. Его пиджак его немного стеснял в движениях, но вряд ли это была большая проблема. Князев спрыгнул на тротуар и тут же направился к своему... бывшему однокласснику, хватая его за одежду. Он был очень зол. Настолько, что ему буквально было плевать, что у Жени на груди висел фотоаппарат — дико редкая штуковина. Один удар пришёлся куда-то в живот, остальные два — в нос и челюсть, от чего парнишка повалился назад, тут же хватаясь за свой фотоаппарат, видать, чтобы не сломался. Варя хотела бы разнять драку, но было всё настолько запущено: они били друг друга, не замечая никого на свете. – Пожалуйста, прекратите, - проговорила она, пытаясь оттащить Андрея от Жени, но он, видно, настолько был зол, что не обращал внимания на девочку. Князев абсолютно бесцеремонно отобрал у него фотоаппарат и вытащил оттуда плёнку, пряча её к себе в карман. – Если я тебя еще раз увижу где-то рядом, то одной плёнкой ты не отделаешься! - фотоаппарат выпускник швырнул в сторону Евгения, тот успел его поймать, но не совсем. По стеклу объектива пошла трещина. – Ты, блять, сука! - громко кричал Женя, когда заметил, что на стекле объектива красовалась трещина. – Сука, ты не представляешь что ты натворил! - Женя неуравновешенный. Архипова быстро взяла Андрея за руку, стараясь отвести в сторону, но Женя не отступал. – Я тебе, блять, покажу! Знаешь сколько он стоит? Да твой папаша, если даже квартиру продаст, не сможет приобрести его. Женя стал к ним подходить, а девочка стала отходить. Андрей пачкал белую рубашку каплями крови из носа, в который Евгений всё же попал. Он стирал тыльной стороной ладони её и опять с небывалой яростью смотрел на Женю, пока тот неожиданно начинал угрожать Варе. Нет, это уже не прощается. – Рот свой закрой, иначе я тебя просто прибью сейчас. Школьница боялась, что он сможет что-то сделать им обоим. И всё-таки не зря боялась. Он, как сумасшедший, налетел на девочку с кулаками, а Варя старалась его отпихнуть от себя. – Шлюха, сама мне, блять, будешь покупать фотоаппарат. И мне похуй, где ты деньги возьмёшь! Но Женя лишь только кинулся на Варю, как его тут же сбили с ног, и тот стукнулся об асфальт. – Ты, оказывается, настолько сволочь, что на девушку с кулаками лезешь? Она тут не виновата, что кто-то мудаком вырос, - Андрей пинал того в бок со всей силы. – Значит я тоже буду бить лежачих, если ты позволяешь себе подобное. И ещё один, на этот раз в живот. – Можешь свой фотоаппарат хоть сожрать и подавиться! - он подобрал аппарат и тут же кинул его на асфальт, разбивая на части. – Будут у тебя претензии — разговаривай со мной, а не с Варей. А если родителям нажалуешься, то у меня плёнка есть, что ты нас фотографировал. Какие у тебя будут оправдания в подобном случае? Фотоаппарат у тебя фирменный, там пленка подходит не самая обычная. Девочка кучу раз умоляла Князева остановиться, так как всё могло закончиться довольно плачевно. Напоследок он еще раз ударил валяющегося на земле Женю в живот и взял Варю за руку, закрывая второй рукой нос. – Пошли, Варь. Сейчас он не в состоянии что-либо сделать. Когда он всё же успокоился, то она как-то по злому глянула на Князева, влепляя тому нехилую пощёчину. – Никуда я с тобой не пойду, придурочный. Мы с тобой говорили много раз, чтобы ты держал себя в руках, и ты мне такое выдаешь. Вот сам заварил кашу — сам и расхлёбывай, - девочка рукавом сарафана вытерла нос Андрея, что был весь в крови, а затем, развернувшись, ушла. На самом деле, хотела вернуться, поблагодарить за помощь, пожалеть, в конце концов, но чувство гордости не позволяло это сделать, поэтому она просто-напросто ушла к себе домой. Андрей был немало удивлён, когда получил неслабую такую пощёчину. Он просто не смог сдержать себя в ситуации, когда Варю кто-то бьёт. Тем более Женя. – Варь! Я же... - он не успел договорить, как опять развернулся к Жене, который отчего-то начал смеяться, и ударил его опять, на этот раз уже куда смог достать. – Нахуя ты это сделал?! Нахуя ты вообще появился тут?! Кто тебя просил и на кой черт ты решил делать эти долбанные фотографии! - Андрей явно был разъярён. Ему ничего не оставалось, кроме как опять рукой утереть кровь и, плюнув в лицо Жени, побежать за Варей. Дело происходило не очень далеко от её дома, но девочка далеко уйти всё же не смогла. Догнал он её в паре домов от того, в котором девочка жила. – Варя! Варя! - он бежал вслед за ней опять и опять, вытирая кровь рукавом. Рубашка была абсолютно точно испорчена. – Пожалуйста, Варь, я просто не мог смотреть, как он тебя... обзывает и так обходится. Он заслужил такое ещё в тот раз, когда решил высмеять тебя. Прости меня, я обещаю, что не будет такого больше. Он пытался отдышаться и остановить девушку. Он ведь действительно сделал все.... верно, как ему казалось. Он же заступился за Варю. Дал сдачи. Она молча смотрела на него, на его кровь, что стекала по подбородку и капала немаленькими каплями на асфальт. Решила, что лучше ничего не говорить, поэтому остановилась и принялась вытирать рукавом сарафана его кровь. – Сарафан, рубашка испорчены, - только это проговорила она, но потом, позабыв совсем о своих планах, пролепетала с серьёзностью: – Тебя никто не просил распускать руки, Андрюш. А если я что-либо сделаю не так или как-то спровоцирую тебя, так сказать, то ты тоже начнешь меня бить? Эту ситуацию можно было решить разговором, а из-за того, что ты распустил руки, то пострадали и ты, и я, и он, вот так, - девочка шмыгнула носом, продолжая теперь медленно идти. С одной стороны, она должна была извиниться, но мать ей всегда объясняла, что во всём всегда виноваты мужчины, и именно они должны извиняться. – Знаешь, а ведь ты единственный, кто любит меня. За меня даже родная мать не заступается, когда я ей обо всём рассказываю, а ты… даже не зная ситуации, жалел меня, поддерживал. Мне кажется, нет, мне не кажется, я знаю… что я не умею делать этого, я даже сейчас собиралась бросить тебя, обвинила еще… А ты… терпишь всё это… Зря ты в меня влюбился, Андрей, очень зря. Хоть это всё взаимно, но мне очень жаль, что я — та девочка, ради которой ты всё можешь сделать… - девочка это говорила с дрожью в голосе, так как было очень тяжело говорить, когда плачешь. А она плакала. Она хотела с ним быть, безумно хотела, но она не была уверена в том, что сможет дать Андрею любовь, заботу, ласку. Варя сама в этом нуждалась. Хорошо, что он догнал девочку, которая так целенаправленно уходила от него. Однако Андрей был крайне удивлён, когда услышал подобные... опасения по поводу его реакции на любые раздражители. – Что ты такое говоришь?! Какое... поднять руку, Варь... Я, может, и не ношу пионерского галстука, но это не делает из меня мудака окончательного, - он осторожно взял руку Вари в свою, надеясь, что та не будет от него опять убегать. Когда девочка заплакала, Андрей буквально уже ничего не смог сделать с собой. – Ну ты чего... - он ласково обнял девочку, прижимая к себе. – Всё хорошо... Это была стрессовая ситуация, прошу, не переживай из-за него. Он больше тебе ничего не сделает, я уверен в этом. А ты... А ты просто испугалась, всё хорошо, правда... Хочешь, я сарафан твой отстираю? Я отстираю, мне несложно... Все же я испачкал... Виноват.