Завтра

Утро Курта начинается со стука в дверь. Со стука и липкого страха, собирающегося где-то в животе холодным комком. Он пытался, он столько раз пытался убедить себя, что всё, что он видел, было сном. Что у Стайлза не сплошь белые глаза, что оборотней не бывает, что мир вокруг него остаётся тем же, что и прежде. Не выходит. Парень устало поднимается с кровати и тащится к входной двери. И первая мысль, когда он видит в дверях Стайлза, почему-то "Мать вашу, да я ж в одних штанах!", а не "Этот парень - монстр, закрой дверь, сейчас же". Где-то между этим Курт думает о том, что неплохо бы уверовать в Бога. Ну, так, на всякий случай. Не то, чтобы Курт думал, что хоть что-то может ему помочь. И именно поэтому он не сказал ничего ни Рейчел, ни Сантане, ни кому-то ещё. "Нужно поговорить". Всего два слова написано в текстовом редакторе. А сам Стайлз неосознанно скользит оценивающим взглядом по телу Курта. Курт в два прыжка оказывается у дивана и напяливает на себя халат в глупых синих цветах. Стайлз смотрит на Курта странным взглядом, как бы говорящим "Ну, польёшь меня святой водой?". Или что-то вроде "Я не монстр, ты моих друзей в полнолуние не видел". Курт зажимает зубами горошинку - навершие штанги, прошивающей язык насквозь. Курт отчаянно старается не дрожать. - Давай поговорим. Стайлз, подчиняясь нервному кивку, садится на диван. Открывает какой-то документ на планшете, долго-долго смотрит на Курта, поправляющего рваными движениями халат на коленках. Этот парень, даже в девять утра субботы, лохматый и сонный, выглядит как модель с обложки. Стайлз протягивает планшет Курту. "Тебе нет причины бояться меня. Сначала прочти это, ладно? Это - моя история о том, как я впервые столкнулся со сверхъестественным". Курт поднимает глаза. - Чего ты хочешь? - сипло спрашивает он. - Что тебе нужно от меня? Стайлз встаёт, вздыхает, кивает на планшет. Прочти. И он уходит. Курт шумно выпускает воздух из лёгких, с опаской смотрит в сторону спальни Рейчел. Девушка прорыдала весь прошлый вечер. Вчера ей пришлось весь день распевать одну из тех песен, которые она посвятила Финну. На самом деле, любая песня, которую она споёт, будет для Финна. Это так же верно, как и то, что Солнце встаёт на востоке. Курт кладёт планшет на стол. Курт заваривает кофе в турке, достаёт из шкафчика батончик мюсли, старательно оттягивая тот момент, когда он погрузится в чтение. Наконец, он садится за стол, отпивает из чашки, и начинает читать. "Здравствуй, Курт. Мне очень многое нужно тебе объяснить. Я очень долго думал с чего стоит начать, потом решил, что начинать нужно с начала, верно? :) Началось всё тогда, когда я позвал своего лучшего друга в лес, чтобы найти труп..." *** Близится Рождество. Близится Конец Света. Не то, чтобы Стайлз боится. Он рассматривает в окно улицу, думая о том, что Курт не поймёт. Что Курт увидит того глупого подростка, которым был Стайлз, кажется, две с половиной вечности назад, и покрутит пальцем у виска. В дверь стучат. - Привет, Стайлз, - Курт отдаёт планшет. И Стайлз видит, что Курт его не презирает. Потому что его глаза на мокром месте. - Как ты выжил после всего этого? - тихо-тихо спрашивает Курт. *** Кажется, что мир свернулся до размеров этой комнаты. Что весь свет собрался в глазах Курта, потому что только поэтому они могут так сильно блестеть. Курт говорит: - Мне кажется, я начинаю понимать. Стайлз кивает. - Ты отдал голос за то, чтобы стать советником. Неужели ты был так зол на ту... Дженнифер? Кивок. Молчаливое "Ага". Немое "Чёрт, я ни о чём не жалею". Беззвучное "Я бы отдал что угодно, чтобы наказать её". - Ты отомстил. Стоило того? Стайлз снова кивает. И думает, что он похож на те идиотские фигурки с большими головами, качающимися на пружинке. Стайлз думает, что вероятность того, что он выживет - пятнадцать процентов. Не так уж мало. Курт снова что-то спрашивает, но в этот раз Стайлз не даёт ему договорить, затыкая поцелуем. Стайлз знает, что вероятность счастливого конца для него - ноль целых, три десятых процента. *** Курт, спящий в его постели - тот самый неучтённый пазл, который никак не лезет в общую картину. Нитка, выбивающаяся из гладкой канвы бытия. Курт, целующий его, каждая секунда, когда они - кожа к коже, когда они - одно дыхание, уменьшает его шансы. И то, что Курт уже неделю почти что живёт у него - хуже для всех. Для Курта, потому что он слишком близко к сверхъестественному, а это никогда не заканчивается хорошо. Для Стайлза, потому что с каждым днём он всё больше понимает, что не сможет отказаться от этих губ, рук, волос, глаз, голоса, Курта, когда придёт время уходить. Потому что у советника не должно быть слабостей. Потому что каждый раз, когда Стайлз закрывает глаза, прикасаясь к бледным прохладным пальцам, он видит незнакомца с кудрявыми волосами и добрыми глазами. Стайлз видит, как Курт счастлив. Эта картинка - Курт и тот коротышка, в смокингах и галстуках-бабочках, обменивающиеся кольцами, выжжена на внутренней стороне век Стайлза. *** "Порой я думаю, что всё вокруг меня нереально. Что я сплю, и мне снится очень длинный, муторный, скучный, временами страшный и очень дурацкий сон." "Я хотел, чтобы всё это оказалось сном. Лишь бы он был жив." - Но? - Скотт, всё-таки, очень хороший друг, потому что видит перемену в настроении Стайлза, просто по буковкам в окошке скайпа. "Но теперь это значит, что и Курт тоже является элементом мистерии моего подсознания". - Мне он показался хорошим парнем. "Верно". Стайлз улыбается. "О, уже час ночи". - Ага, теперь спать? У них есть своего рода договорённость, такая же, как у Айзека с Эллисон: не давать друг другу заснуть до полуночи. Когда в твоём подсознании роется ангел, который вроде бы и не ангел уже, не стоит задавать вопросов. Когда закрывают приоткрытые двери, не стоит этому препятствовать. Стоит просто принять те немногие правила, что ангел просит соблюдать. Не засыпай раньше полуночи. Вполне простое и понятное правило. В полночь Неметон всего лишь на краткий миг приобретает силу над их снами. Если в этот момент ты просто не спишь, Дерево не имеет над тобой власти. Не царапай стену. Вот с этим дело обстоит немного сложнее, честно говоря. Потому что очень сложно найти эту невидимую черту в твоём подсознании и понять, что если ты зайдёшь за неё, то можешь увидеть то, чего не стоит видеть. Типа того, что твой парень стал причиной смерти твоего отца. Или что ты подохнешь, не дожив до двадцати одного каких-то две недели. Но иногда нужно увидеть то, чего ты боишься. Иногда нужно понять, что делать дальше и ответ этого кроится только там. *** Стайлзу нужны ответы. Стайлзу нужен знак. Возможно, лучшим решением было бы схватить Курта в охапку и свалить из города, но, чёрт возьми, Стилински никогда не идёт простым путём. Иначе бы он не был собой, верно? Так что Стайлз царапает стену. Снова. Зажигает в тарелках пучки трав, выключает везде свет, садится по-турецки на пол в нарисованный мелом круг. Впереди - будущее. Позади - прошлое. Слева и справа - тьма. Не поворачивай голову. Ни в коем случае. Смотри перед собой. Дерек говорит: - Как дела, детка? Хоть сейчас он всего лишь бесплотный дух, Стайлз дёргается, почти физически ощущая прикосновение небритого подбородка к голому плечу. Оборотень говорит, выталкивает слова из себя, вперемешку с чёрной кровью: - Мы хищники... но не... Во второй слой Стайлз проваливается легко и безболезненно. Его физическая оболочка находится в лофте, а его разум, душа или что там ещё - в том месте, которое он сам создал в своей голове. Сегодня Стайлз в школе. Пол покрывает тонким слоем ледяная вода, от которой мгновенно коченеют босые ноги. За спиной Стайлза гаснет свет, а лампочка прямо над его головой мигает. Шаг, щёлк, темнота за тобой. Шаг, шлёп, не оборачивайся. Шаг, щёлк, тебе нужно уходить. Впереди - будущее. Позади - прошлое. Не оборачивайся. - Ребёнок, ну что же ты наделал? Я же хотел, чтобы ты ушёл от всего этого. Стайлз идёт вперёд, крепко сжимая зубы. В дверях - справа и слева, стоят люди, все из его головы. Сплошь обманки. Всего лишь призраки прошлого. Всего лишь те, кого он помнит. Всего лишь его мёртвый отец. Не оборачивайся. - Отдай мне его, ладно? - а это Блейн. Хоть Стайлз и не встречался с ним, он так много раз видел этого парня в воспоминаниях Курта, что, с какой-то стороны, их можно считать заочно знакомыми. И проекция, отложенная в сознании Стайлза, улыбается, - Он ведь мой. А я его. Во всех мирах, в любое время, мы находим друг друга*. Тебе нет места в нашей истории. Стайлз говорит: "Знаю". Сейчас, в своей голове, он обретает голос. Он может делать что угодно, погружаться в какие угодно глубины. Стайлз, здесь, в спутанном клубке своих мыслей - почти что бог. Такой, местного разлива, управляющий всем вокруг. - Мне нужны ответы! - восклицает Стайлз, просто потому, что он может. Сколько же времени прошло с тех пор, как он говорил в последний раз? Конечно же Финсток. Чтоб его. Нет, всё-таки, думает Стайлз, почему именно он? Почему не, ну, скажем, Лидия? На неё хотя бы смотреть приятно. Финсток проходит мимо него, не говоря ни слова, и растворяется в чернильной тьме прямо за плечом Стайлза. - Её не убить, - Лидия пожимает плечами. Она в красном коротком обтягивающем платье. Босая и с красными губами. Волосы собраны в хвост. Непривычно хмурая и тихая. - Можно, наверное, в космос запустить, но, сам подумай, как это сделать? Можно снова её поймать и порезать на части. Кислота её не берёт, экстремальные температуры тоже. Практически, патовая ситуация. - Так что мне делать? - Стайлз подходит ближе. - Дай мне ответ. Ты знаешь. Ты всё знаешь. - Я это ты. Твоё подсознание. Тебе нужно отдохнуть. Выспаться. - Отпусти Курта, - зудит Блейн над ухом. - Отстань, а? - отмахивает советник. Ноль целых, одна десятая. Лампа над его головой мигает с периодичностью в десять секунд. - Сумеречные Охотники знают Джонатана, сына Валентина. Его слабости и тайны. Все его желания. Спроси у них. - Люди... люди могут пострадать? - Нет, если ты всё сделаешь правильно, - Лидия убирает выбившуюся прядку за ухо. - Хорошо, - Стайлз закрывает глаза. Стайлз просыпается. Вдогонку доносится: "И тебе стоит доверять Сумеречным!".