Синий цвет

      Ральф       Ральф был напуган.       Это было почти стандартным его состоянием: повреждённый, не всегда управляющий собственной программой, он боялся людей, громких голосов, полицейских, того, что его найдут и разберут на запчасти... многого.       Лишь когда женщина-андроид и маленькая девочка вместе с ней пришли в этот дом, Ральфу не было страшно. Он знал — по крайней мере, был уверен что знает, — что такое семья, и хотел, чтобы они остались с ним, были его семьёй. Но всё, что он мог — спрятать их, когда пришёл полицейский андроид. Ральф помог им убежать, но очень боялся, что полицейский вернётся, и его самого заберут на утилизацию; он не расставался с ножом, и всё ждал, что тот появится опять, слишком быстрый и сильный, чтобы покалеченный Ральф, перед глазами у которого всё время всплывали мигающие тревожные окна, мог дать ему толковый отпор. Нож полезен против людей, он это знал, как и то, что против прочного пластика нож поможет мало, но с ним было гораздо спокойнее.       По дому везде бегали крысы, и Ральф иногда говорил с ними, если ему становилось совсем одиноко. Эти маленькие умные животные быстро поняли, что поживиться у Ральфа нечем — у него не было ничего съедобного, даже одежда, которую он носил, крысам пришлась бы не по вкусу. Но они привыкли к нему, и даже в какой-то степени были для него друзьями, делясь на "своих" и "чужих". "Свои" обитали в доме и рядом с ним, а "чужие" приходили из других мест, и Ральф, если замечал "чужих", старался их выгнать. Почему-то это действие казалось ему знакомым, но он не знал, почему именно — всякий раз, когда он пытался вспомнить что-то о прошлом, файлы памяти открывались плохо, многие были совсем недоступны, в том числе и то, что относилось к его основной деятельности. Последнее время начинали сбоить температурные датчики корпуса, из-за чего часто возникали окна предупреждений о возможном переохлаждении биокомпонентов. Частично помог найденный в мусоре кусок плотной материи, который Ральф опознал как обрывок рекламного баннера. Он был плотным, непромокаемым, и достаточно большим, чтобы в него завернуться. И с него легко было смыть грязь... а после того, как Ральф убил человека, который сейчас лежал в ванной наверху, ещё и кровь. И после того, как он поймал одну из "чужих" крыс, чтобы накормить маленькую... крыса так и осталась лежать у камина, её надо было убрать и выбросить на улицу, или закопать (в этом действии тоже было нечто знакомое), но Ральф не успел.       Он спрятался, услышав, что кто-то пробирается в дом. Слышал шаги, встревоженную беготню крыс, шорох... потом стало тихо. Не человек. Люди всегда издают какие-то звуки, они не умеют быть неподвижными и тихими, как андроиды, от них всегда есть шум. И крысы успокоились быстро. Ральф улыбнулся, насколько ему позволяло искалеченное лицо — крысы приходили к нему, и, если он сидел неподвижно, могли по нему даже лазать. Иногда, уходя в спящий режим, он оставался в нём долго, и, проснувшись, находил крыс, устроившихся под его импровизированной накидкой или в карманах. Они убегали с забавным писком, когда он шевелился. Может, и этот андроид ушёл в гибернацию? Надо было проверить.       Он вышел, чтобы посмотреть, но баннер, в который он был закутан, зашуршал слишком громко — нежданный гость его услышал, и Ральф тут же обратился в бегство. Вдруг чужак злой? Или боится ещё больше, но он здоров, не покалечен, Ральф не отобьётся так просто! Оставался только один выход — спрятаться.       Ральф спрятался и слушал, что происходит. Незнакомый андроид бродил по дому, чем-то шуршал, с треском ломал деревяшки, и, похоже, собирался обосноваться в доме на ночь. Пару раз даже крикнул, что не причинит вреда, и можно не прятаться, но Ральф не верил. Это был чужак, а чужие опасны, приносят вред и угрожают, может, не сразу, но всё равно могут. Хотелось выгнать чужака, но этого он тоже решил не делать: во-первых, шансы против исправной модели были неравны, во-вторых, Ральф, хоть и совершал не самые хорошие поступки, от которых иногда не мог удержаться — будто что-то внутри подсказывало, что так правильно, — не был совсем уж злым. Раз чужак прячется здесь, значит, ему тоже есть кого бояться, как самому Ральфу, как той женщине с маленькой. К тому же, на улице дождь, а от него тоже надо спрятаться. Наверняка, когда дождь закончится, незнакомец уйдёт из этого дома, и, значит, нужно просто подождать.       Ждал он долго; незнакомец возился там, у камина, аудиосенсоры улавливали шорохи, стуки, затем — щелчки зажигалки. Незнакомец разводил огонь; потом снова что-то делал, явно слишком увлечённый этим, чтобы обращать внимание ещё на что-то. Ральф всё-таки вышел из своего укрытия, пряча под накидкой нож, и осторожно выглянул в комнату.       Незнакомец сидел совсем близко к огню. На уцелевшей мебели висели мокрые вещи — куртка и толстовка, лежала такая же мокрая кепка. Андроид, оставшийся в серой футболке, промокшей у воротника, и джинсах, сидел полубоком к Ральфу, вытаскивая из огня какой-то обломок. Приложил его к руке, и раздалось тихое шипение — знакомый звук, Ральф его уже слышал, только громче и дольше, когда прижигал собственные повреждения, чтобы не терять тириум. Значит, и незнакомец тоже повреждён. И прячется, совсем как сам Ральф... у них есть общее. Это радовало, хотя доверять ему андроид совсем не собирался.       Чужак открыл глаза, глядя прямо на Ральфа — и тот как можно быстрее спрятался снова, ощущая, как усилились толчки насосной помпы, и стараясь не выдать себя ни одним звуком. Но другой андроид не пошёл его искать, даже не окликнул; Ральф вскоре вообще перестал его слышать.       Для верности он выждал ещё немного, а потом снова осторожно заглянул в комнату. Незнакомец сидел на полу рядом с камином, подтянув колени к груди, уложив на них сложенные руки и опустив голову. На Ральфа он не реагировал никак, даже когда тот подошёл ближе, заметив, что на полу что-то написано, хотя при этом WR600 оказался от него шагах в двух. Диод его переливался голубым, с редкими проблесками жёлтого — андроид находился в спящем режиме, так что Ральф уже с меньшей опаской оглядел его. Модель была знакомой, но он не мог вспомнить, чем эти андроиды занимались, хотя в файлах памяти и правда нашлись изображения таких моделей.       Куда больше его заинтересовала надпись на полу, сделанная углём. Крупные, неровные, чуть смазанные чёрные буквы гласили:             Привет. Не бойся. Я не причиню тебе вреда, я такой же, как ты. Мы можем быть друзьями.             Руперт       Ральф перечитал это короткое сообщение три раза, на всякий случай, но ничего нового для себя в нём при повторных прочтениях не обнаружил. Конечно, незнакомый андроид мог его обмануть, но...       Не зная, как поступить дальше, он в замешательстве посмотрел на чужака. Что-то внутри предлагало всё-таки достать нож, чтобы быть готовым ко всему, но Ральф возражал сам себе — этот андроид не сделал ему ничего плохого, хоть и чужой, просто остался в доме, и даже пытается подружиться! Тем более, сейчас, находясь в гибернации, он точно ничего не сможет сделать.       Так и не придя к какому-нибудь полностью приемлемому решению, Ральф сел на пол, напротив незнакомца — их разделяло метра три, — и даже принял почти такую же позу. Он подождёт, пока тот не выйдет из спящего режима, и тогда поговорит с ним.       Прошло ещё три часа, прежде чем Руперт — Ральф всё-таки сохранил его имя в системе, — вышел из гибернации и открыл глаза. Кажется, вид сидящего напротив Ральфа напугал его: андроид слегка вздрогнул, диод сверкнул красным, но цвет тут же сменился на жёлтый.       — О, эм... привет, — он улыбнулся, спокойно глядя на Ральфа. Глаза у него были карие, как у того андроида-полицейского, но почему-то видеть их было гораздо приятнее. Наверное, дело было в их выражении.       — Привет, — произнёс WR600, — Ральф прочитал то, что ты написал на полу. Ты правда хочешь быть другом?..       Руперт посмотрел на него с выражением... замешательства? Это было Ральфу неясно: ведь этот андроид сам предложил ему быть друзьями, так что он собирался спросить ещё раз, но, прежде чем успел это сказать, сидящий напротив андроид наконец ответил:       — Думаю, да. Мы могли бы помочь друг другу... ты ведь тоже девиант. Тоже прячешься от полиции?       — Ральф прячется от всех. Боится чужих... чужие обижают! Вот, видишь, — он дотронулся до искалеченного лица, закрывая внутренние окна системных предупреждений, — это они сделали...       — Тише, — произнёс Руперт. Ральф замер, анализируя интонацию. Данных было мало, но другой андроид продолжил:       — Я обещаю, что не причиню тебе вреда, как другие. Мне просто нет смысла это делать... но я могу помочь. И ты мне тоже.       "Анализ речевых характеристик... Результат: убеждение, увещевание."       — Но чем Ральф может тебе помочь?       Руперт зачем-то огляделся, словно в доме мог быть кто-то ещё, прежде чем ответить. Задержал взгляд на стенах, на которых Ральф вырезал то, что возникало в голове... и улыбнулся. Ральф тоже — внутри от этого возникла странная радость, которая ощущалась так, словно по всем электросплетениям, заменявшим нервы, пробегали яркие быстрые искры. От этого хотелось что-то делать, но Ральф пока не вставал.       — Послушай, — тихо произнёс Руперт, глядя Ральфу в глаза. — Я ищу Иерихон. Место, где такие как мы, свободны, и где безопасно. Ты знаешь, где это?       — Нет. Ральф не знает, — увидев огорчение на лице собеседника, Ральф расстроенно опустил голову. — Не знает... это хорошее место? Свобода... и безопасность. Наверное, хорошее. Это тоже было хорошее место, пока не пришёл полицейский.       Ральф поднялся; он больше не мог оставаться на месте, воспоминания о полицейском, о женщине и маленькой девочке, которым он помог, тревожили его. От движения стало лучше, как и от прикосновения к спрятанному под накидкой ножу.       Он сам не знал, почему, но рассказал Руперту про полицейского. Про женщину и девочку, и про побег. Про собственный страх, что полицейский вернётся, и тогда его заберут на утилизацию. Говорил, иногда прерываясь, чтобы перезапустить программу контроля динамиков, потому что голос сбоил и выдавал механический тембр. А Руперт слушал, глядя на него своими внимательными карими глазами, такой серьёзный и спокойный, что Ральф поневоле начинал ему доверять. Когда он закончил, несколько минут царило молчание, нарушаемое только звуками снаружи и шорохом бегающих тут и там крыс. Но Руперт нарушил его; он встал и медленно подошёл к Ральфу, а затем осторожно положил руку ему на плечо.       — Тебе нельзя оставаться здесь, Ральф...