Безумный Секстет

      – Итак. Вам, всем, есть где остановиться? – Радушный и доброжелательный Тёмный Лорд. Спектакль в интерьере.       – Я домой, – отозвалась Луна, – Папу проведаю.       – Я тоже, – Блейз мечтательно улыбнулся, – Сейчас и мама, и брат должны быть дома.       – Меня бабушка ждёт, я с ней уже связывался.       – А я к Фреду с Джорджем.       Гермиона замялась, не зная что ответить, но тут в разговор вступил Гарри:       – Держи, – и передал ей комплект ключей, – Это наш подарок на День Рождения. Немного раньше, но, тем не менее, вовремя.       – Спасибо. Высадите нас всех у «Дырявого котла», пожалуйста.       – А Вы, мистер Поттер? – Снэйп тоже решил поучаствовать.       – Лорд Поттер, если Вам, профессор, так хочется официального общения. Или Гарольд. Или Харрисон. Или Эриер.       – Хорошо, Гарольд, – он особенно выделил имя, – Вам есть где остановиться?       – Честно говоря пока нет. Поттер-мэнор будет восстановлен не раньше, чем через неделю, поэтому я планировал пожить пока в «Дырявом котле».       – А согласишься ли ты, Гарри, – Волдеморт сделал паузу, ожидая реакции. Не так часто он называл своего магического сына по имени. И обычно это были не слишком хорошие моменты, – пожить эту неделю в Мракс-мэноре?       Гарри чуть-чуть приподнял брови и улыбнулся:       – Хорошо.       – «Дырявый котёл», – объявил молчащий до этого Люциус, притормаживая у обочины и прерывая повисшее было молчание.       Пять шестых Секстета выползли из машины, попрощались со старшими магами и ушли не оглядываясь.       – А с Вами даже не попрощались, Лорд Поттер… – зельевар был несколько удивлён такому поведению. И абсолютному равнодушию Поттера, который, казалось, и внимания на это не обратил.       – Они слишком хорошо меня знают, чтобы просчитывать некоторые реакции. Да и потом, у Мины 19 День Рождения. Там и увидимся.       ***       – Привет, ребята!       Близнецы, оторвавшись от коробок, непонимающе смотрят на позвавшего их здоровяка.       – Не узнали что ли? – и улыбается так знакомо, что в голове немедленно щёлкает переключатель, и незнакомый парень превращается в знакомого младшего братишку.       – Рон?!!       Слегка оглушённый Рон улыбнулся ещё шире. Как же он скучал по своей семье…       ***       – Подойдёт ли тебе эта комната? – Том нервничал, но показывать это не собирался. Он, в конце-концов, Тёмный Лорд! – Обустраивайся, а после домовик проводит тебя в кабинет.       Молодой некромант понятливо кивнул:       – Нам многое надо обсудить.       – Я надеюсь… что мы найдём общий язык, – старший маг адресовал младшему вопросительной взгляд.       – Я тоже, – Гарри широко улыбнулся, и Том почти незаметно выдохнул. Почти.       ***       Пожилая Августа Лонгботтом всё ещё могла, при желании, одним рыком построить ровными рядами как Аврорат, так и Пожирателей. Стальная Августа, она была, есть и будет подтверждением того, что возраст – штука относительная, а командир однажды – командир навсегда.       Только сегодня она волнуется, как девчонка перед первым свиданием.       Сегодня Невилл возвращается домой.       – Здравствуй, бабушка, – высокий молодой человек, уверенный и сильный.       – Здравствуй, Невилл, – и, когда он уже почти вошёл в дом, – Я горжусь тобой.       – Я знаю, – и неизменная мягкая улыбка, после которой Стальная Августа не выдерживает. Тихо-тихо всхлипывает и повисает у внука на шее. Она очень любит внука и очень скучала. Так же как и Невилл.       ***       Кабинет в Мракс-мэноре производил впечатление. Не давящий, тёплый. Хорошее место.       – Итак, кто начнёт? – поинтересовался Том, отрывая парня от созерцания украшающей оконные рамы затейливой резьбы. – Может, ты?       – А у тебя есть какие-то конкретные вопросы? А то я даже не знаю, с чего начать…       – Вопросы… – он побарабанил пальцами по столешнице, – Хорошо. Четыре года назад вы, шестеро, в письме «Пророку» вполне чётко показали отношение к ситуации в стране. Можешь объяснить, почему произошло столь… резкое изменение взглядов? Раньше, помнится, ты, да и не только ты, директору в рот заглядывал. Да и компания твоя… Как там Забини-то оказался?       – Не было никакого резкого изменения, – и слегка улыбнулся, увидев удивлённо поднятую бровь, – Но, наверное, лучше начать с начала…       …С моих маггловских родственников. Я сейчас не буду углубляться в воспоминания о детстве – это не слишком-то интересно. О чём сейчас следует сказать, так это о том, что с детства я усвоил несколько… уроков. В частности: помнить, что внешность обманчива и думать своей головой.       О том, что что-то с Дамблдором нечисто, я задумался, когда пообщался с Хагридом. Его послали сопроводить меня в Косой переулок перед первым курсом. Хагрид – существо прямое, как железнодорожная рельса. Поэтому и попытки убеждения были столь же прямы. Он мне почти в каждом предложении повторял, что на Слизерине учатся злые тёмные маги, а мои родители были настоящими гриффиндорцами. Не догадаться, что именно от меня хотят, было трудно. Ещё больше меня насторожило то, что в банке Хагрид ключ от моего хранилища сначала дал мне подержать, а потом забрал. И ладно бы, что забрал – я бы его, скорей всего, тоже куда-нибудь спрятал, чтобы мои родственнички не добрались. Но сделано это было потому что, дескать, Дамблдор – великий человек, и лучше, если это будет храниться у него.       Кому лучше? Кто такой мне этот Дамблдор? Почему моими деньгами, пусть и вот так опосредованно, распоряжается директор школы?       Сопротивляться я не стал – не хватало знаний. Может так и правильно? А я просто не в курсе? Надо было всё разузнать и после делать выводы.       В Хоге всё было поначалу более-менее нормально. А потом был тролль. Тролль в школе, полной ДЕТЕЙ. И Дамблдор, отправляющий целый факультет туда, где его только что видели. А ещё – цербер. За дверью, запор на которой смогла открыть первокурсница. И первый, и второй – сидели с ведома директора. Это что ж за директор такой, который может себе позволить так пренебрегать безопасностью учеников? И куда смотрят деканы?       Я старался своими наблюдениями с друзьями не делиться. Для Гермионы – авторитет учителей был неоспорим, а Рон, как и большая часть волшебной Англии, смотрел на Великого Светлого Мага восторженными глазами. Правда это всё же продолжалось не слишком-то долго. За что люблю своих друзей – так это за здравое критическое мышление.       Гермиона задумалась после отработки в Запретном Лесу. Отпустить первокурсников, которые в силу возраста пока ничего не умеют и не знают, ночью в лес, в котором кто только не водится, вместе с Хагридом, у которого даже палочки нет. В лес, в котором бродит кто-то, кому хватило сумасшествия убивать единорогов. Что ему в таком случае школьники? Ты ведь прибил бы и не заметил – ты тогда был мало вменяем.       Миона решила поговорить об этом со мной. Мы обменялись тем, что узнали и давай думать. Что-то не то происходит.       Засыпались бы мы, потому что про легилименцию на тот момент не знали, но, на наше счастье, рядом случился Невилл. Он слышал весь наш разговор и решил к нему присоединиться. Заодно рассказал и об амулетах, которые обеспечивают защиту разума. И стало нас трое.       Рон влился на втором курсе. После того как окаменела Гермиона мы сидели в библиотеке и не знали, что делать. По школе ползал василиск, пострадали ученики – а педсостав, во главе с Великим Альбусом, сложили ручки на животике и ждут у моря погоды.       И тут к нам подходит Невилл, и кладёт каталог заказов какой-то аптеки. И сообщает, что мандрагору можно заказать минимум в ещё шести, кроме вот этой, аптеках, и четырёх лавках, поставляющих ингредиенты для зелий. А Школа ждёт, когда мандрагора созреет в теплицах. Мы Рона с трудом удержали – он собирался пойти и выдрать старому козлу бороду.       К третьему курсу действия директора вызывали уже только зубовный скрежет. Да и Министерство было не лучше. Разместить вокруг школы дементоров – это надо совсем с мозгами не дружить. Блэк однажды от них уже утёк. Так кто сказал, что теперь эти летучие простыни смогут его поймать? А если им школьник попадётся? Патронуса не каждый учитель вызвать может – а детям что делать? Когда Гермиона показала хроноворот, который ей дала МакГонагалл, чтобы успевать на уроки – мы поняли что нормальных взрослых в школе нет.       Четвёртый курс… Без комментариев. Разве что я сильно удивился, когда директор признал меня совершеннолетним, фактически развязав мне руки. Он, по моему, сам не понял, что, подтвердив моё участие в Турнире, тем самым, снял с себя обязанности опекуна. Слишком заигрался.       На пятом курсе директор решил, что щиты на моём разуме, которые он считал природными, мешают его планам. И попросил Снэйпа их проломить. Для этого даже организовали занятия, якобы по изучению окклюменции. Вот я не знаю, что там подумал Снэйп, но на первом же занятии он мне предельно честно обрисовал ситуацию. Так, мол, и так – я тебя прикрываю с занятиями, а ты с меня Долг Жизни снимаешь. Я и согласился. Тогда же к нам как-то незаметно и естественно примкнула Луна.       После продемонстрированного мне Дамблдором в конце пятого курса пророчества у меня случился мощнейший стихийный выброс. Который не только прикончил мои амулеты для мыслезащиты, но и сделал для меня невозможным использование любых других подобных штучек. Почему – не знаю, это больше к Луне. В общем, так получилось, что реально меня окклюменции учил Моуди, летом между пятым и шестым курсами.       На шестом, поняв что директор куда-то вляпался, и теперь доживает последние год-два, мы устроили не хилую пирушку. В начале года Блейз, у которого Дар Пророка ещё не пробудился до конца, подошёл ко мне. Он точно знал, что если договорится со мной – сумеет избежать как участи пешки, разменянной во имя Высшего Блага, так и участи клеймённого раба у ног маньяка. Мы повязали друг друга кучей обетов и клятв и начали продумывать план.       Итог ты видел.       ***       Во дворе Забини-холла звенит смех. Катарину Забини кружит в объятиях её повзрослевший сын, вернувшийся домой. Его старший брат – Ранберт Забини – только усмехался. Спросить хотелось многое, но это подождёт. Покуда всё и без слов понятно.       ***       – Так… Так. Это многое проясняет. И пожалуй мне нужно это переварить.       – Тогда вот тебе ещё, вдогонку. Ты заметил, что стал более вменяем?       – Не нарывайся! Я всё ещё Тёмный Лорд.       – Ты ничего не сможешь мне сделать. Я – Лич. И я – мёртв. Но мы говорили не об этом. Когда я принял Род – я, от имени Рода Поттер, даровал тебе прощение. Поэтому безумие отступило. А позже – я попрошу своих и мы соберём твои кресстражи, и поправим тело. Но это позже. Согласен?       Волдеморт испытующе смотрит в зелёные глаза напротив и медленно кивает:       – Хорошо.       ***       – Здравствуй, папа.       Ксенофилиус Лавгуд потусторонне улыбается. Его девочка, его фея, вернулась.       – Здравствуй, Луна.       Луна улыбается также призрачно, как и её отец.       ***       – На ужин спустишься? Или ты…       – Нет, я могу есть. Но я, честно говоря, сейчас лучше бы вздремнул.       – Ну и иди. Только вот ещё что – здесь же где-то обитает и Северус.       – «Где-то»?       – Ну…       – Ладно, я понял.       ***       – Мама… Папа… Я вернулась… Я люблю вас…       «Анна Грейнджер       23.01.19** – 29.07.1997       Майкл Грейнджер       03.09.19** – 29.07.1997       Да не будет ничто забытым…»