Отрешенность

      Так и продолжались повседневные будни Тиллы. Впрочем, его жизнь не изменилась к лучшему. Невозможность управления энергией души давила на парня. Лишь ухаживание за огородом и компания Вэйса помогали ему держаться.       Тилла и сам не заметил, как пристрастился к работе в поле: прополка грядок, поливка, подкармливание почвы – всё это вызывало в нём непомерное чувство спокойствия. В такие моменты он переставал думать о плохом, полностью отдаваясь занятию. Сразу становились неважны предыдущие неудачи и невзгоды.       Юноша с любовью смотрел на свой огород, ожидая, когда же придёт пора сбора урожая, чтобы насладиться результатом своих трудов, хоть и было очевидно, что его поле, на фоне остальных, выглядело неприглядно. Но чего они ещё ожидали от новичка в этом деле?       Не секрет, что во время сбора, участок Тиллы дал меньше всего урожая. Кладовщик, пересчитав полученное, разозлился, вследствие чего каждое второе его слово было ругательством, поливающем Тиллу как из ведра. Закончив свой монолог, кладовщик послал юношу на выход, дав пинка под зад.       Выйдя со складов, неведомые Тилле слова вновь заставили политься слёзы. Это заметили окружающие и начали над ним насмехаться, некоторые даже не стеснялись высказать своё мнение на его счёт, что только больше расстраивало юношу.       Его тело немного окрепло. Увернувшись от парочки камней, Тилла побежал в сторону дома. Вэйса на месте не оказалось. Парень упал на свою кровать и окончательно разрыдался. Гнев читался в его глазах, блестящих от влаги. Он шипел, не прекращая сквозь стиснутые зубы:       – Бесит, бесит, бесит, как...же...бесит...       Спустя пятнадцать минут Тилла успокоился. Сев на кровать, он уставился на стену и не сводил свой пустой взгляд ни на миллиметр.       «Это уже… не весело... Неудача за неудачей... потеря за потерей… Какого чёрта я... здесь оказался?.. Почему и тут я… никому не нужен?.. Слава богу... есть Вэйс... Хоть кто-то... видит во мне… человека… Хмм... – юноша отвлёкся на звук открывающейся двери, – а вот и он.»       И действительно, в дом вошёл Вэйс в компании Раека и Дэса. Тилла не знал, что на сей раз нужно этим двоим, но мог догадаться. Иногда парни проведывались о нём, так что Тилла был в курсе, кто именно спас его в лесу, правда, он не очень хорошо помнил произошедшее, но разум до сих пор рисовал чудовище, что пыталось его съесть.       Парню часто снились кошмары, где монстру всё же удаётся поймать его и устроить трапезу. Однажды у Тиллы даже получилось укусить чудище, но это не изменило концовки сновидения. Во всяком случае, Тилла чувствовал немного благодарности к двоим юношам, хоть они и не скрыли того факта, что, чем полезнее он окажется для секты, тем больше им со временем заплатят. Но надежды парней на солидные деньги рушились с каждым днём.       Тилла не корил их в таких побуждениях, учитывая свою оплату за работу в поле – недостаточную для жизни, но достаточную для выживания, он бы сам с радостью притащил пару человек в секту, не замарав совести.       «Ну... они хотя бы... общаются... со мной... Да... Это уже… что-то...» – именно так о них отзывался Тилла.       – Добрый... вечер, – поприветствовал всех Тилла.       – Привет, – ответил Вэйс.       – Твоя работа в поле уже закончилась, – начал Раек, в то время как Дэс издал приглушённый смешок, – так что завтра утром ты отправишься с нами в лес на охоту. Мы придём за тобой в 8, будь готов, – это оказалось всем, что он хотел сказать, после чего двое удалились.       – Примерно этого я и ожидал. Ни о чём не переживай, просто постарайся хоть чему-то научиться, с первого раза охотниками не становятся, к тому же эти навыки непременно пригодятся в будущем, – Вэйс решил так поддержать Тиллу.       – Это... если я стану... как его... духовным воином? – юноша мог выражать свои мысли, но порой ему приходилось остановиться на размышление или вспоминание слова.       – Оно самое.       – Но я ведь так и не пробудился! – эту фразу Тилла повторял уже множество раз, не затрудняясь в её произношении.       – Это долгий и кропотливый процесс. Многие тратят десятилетия своей жизни, прежде чем сделать первый шаг на пути воспитания души, а ты хочешь всё и вся, и сразу же. Так не работает, – Вэйс подошёл в плотную к Тилле, подняв на него взгляд и коснувшись пальцем лба парня, слегка улыбаясь, продолжил. – Каждый способен управлять своей душой – нет исключений, даже камня это касается. Всё упирает в различные факторы, но выше всех стоит твой разум. Человек контролирует всё с помощью мозга, так поступают и богач и бедный. Прежде чем взять тяпку в руки и пойти в поле, ты же сначала подумаешь об этом.       – А как же… Дэс? – прервал его Тилла.       Вэйс отошёл немного от парня, малость помедлив с ответом:       – Его мозг решает все вопросы без участия хозяина.       – Но как же он… тогда пробудился?       – Я же говорил, что есть множество факторов.       – И что это?       – Я где-то слышал, что его отец израсходовал талант на поколения вперёд. После такого откровения на лице Тиллы образовалась причудливая гримаса, не весть что изображающая. Сев на диван и печально вздохнув он сказал:       – Жизнь... неспра... говно...       – Ты не отчаивайся так, – ехидно сказал Вэйс, подсев к Тилле. – Жизнь – штука несправедливая, но всё же, лишь пока мы живём, с нами может произойти что-то хорошее.       – Как и плохое.       – Не будь пессимистом. Такой подход ни к чему не приведёт. Даже если у тебя не получится, уж пусть это будет неудачей, чем предсказанием.       – Но есть же и другие... способы, – раздосадовано промямлил Тилла.       – Конечно есть, но не у тебя. Для тебя возможно лишь постепенное познание собственной души через разум.       – Но почему… только… самый сложный?       – Потому что мы бедны. Посмотри на эти голые стены, – в поддержку своих слов, Вэйс указывал на каждый объект, о котором вёл речь, – а этот пол, да у нас одна люстра на весь дом, даже в спальне просто болтается лампочка. Быть может, – почти каждый, – ты замечал мясо магических зверей, или каждый день ешь духовную гречку?       – Нет, – подавленно ответил Тилла.       Вэйс не продолжал. Он долго сидел в задумчивости, а на его лице порой мелькали необъяснимые эмоции. Тилла не решался прерывать его раздумий, потому смиренно ждал, пока учитель сам не начнёт говорить. Промолчав с минуту, Вэйс всё же признался:       – На самом деле, – мужчина говорил с нескрываемым нежеланием, – у секты есть один метод, припасённый для тебя, да и для таких же несчастных, как ты, – эти слова вызвали интерес у Тиллы. – Глупый, не радуйся ты так, – Вэйс ещё немного помолчал. – Тебе не кажется, что эта секта немного странная?       Тилла кивнул. Секта и впрямь не соответствовала его представлениям. Он до сих пор не узнал её названия. Лишь три человека говорило с ним о секте, все остальные живут как в обычной деревне; даже одинаковую одежду не носят. Не говоря уже о тренировках, он так и не получил никакого руководства. Лишь работа в поле. Тилла до сих пор не был уверен, является ли Вэйс членом секты. Не прочувствуй он силу души на собственном опыте, посчитал бы, что над ним просто шутят. Но всё же сам мир был необычным, так что он верил всем словам Вэйса, не сомневаясь в них.       – А знаешь почему так? – Тилла покачал головой в ответ. – Потому что здесь ничего хорошего не происходит. Это напрямую связано с твоей судьбой, – Вэйс запнулся, задумавшись о странности такого высказывания, но быстро вернулся в норму. – Если ты сможешь самостоятельно пробудиться, то тебя просто сделают низшим членом секты – это лучший вариант. Если же не сможешь – секта распахнёт пред тобой свой шкаф со скелетом.       – И что же это? – почему-то слова Вэйса до сих пор не убедили Тиллу.       – Хмм, – ухмыльнулся Вэйс, – помнишь существо, с которым ты столкнулся в лесу? – лицо Тиллы позеленело. – Вижу, что помнишь. Это худшее из того, что может с тобой произойти. Можно пробудить душу, оказав на неё прямое воздействие. Силой другого человека, да в принципе, всем, что содержит духовную энергию. Но они используют самый худший из жестоких методов, подселяя душу другого существа в тело человека. Две души не могут ужиться вместе и конфликтуют до тех пор, пока не останется один.       – Получается... на мою... душу... нападут… и я смогу её почувст-вовать?       – Это лишь начало. Поглотив чужую душу, можно завладеть частью её силы. Даже если это существо было обладателем особой души.       – Значит... поглощая... чужие души... можно стать... сильнее? – в прерывистом голосе Тиллы ощущался неподкупный интерес.       – Да, но ради силы никто так не делает.       – Почему?       – Душу можно поглотить, но душа от этого никуда не денется. Ты пока не понимаешь концепцию, поэтому просто запомни – люди влияют на людей, как и их души друг на друга, – Вэйс снова тыкнул пальцем в лоб Тиллы. – Поглотив чужую душу, ты принимаешь в себя и его сущность, можно сказать, вас становится двое.       – Почему... можно сказать? – юноша начал теряться в объяснениях.       – Душа, имея прочную связь с собственным телом, без него ослабевает, начиная после смерти рассеиваться и легко повреждаться. Мы не вправе идти против того, как задумал Бог специально для нас, потому поглощённая душа и будет крайне слаба, но что случится, если их уже будет две, три? На самом деле, мы и без того слабы, легко поддаёмся чужому влиянию. А тут будет, словно ты твердишь сам себе. Конечно же несложно сойти с ума.       – То чудище... что я… встретил... Было раньше человеком? – не скрывая страха спросил Тилла.       – Нет. Я же сказал, что это самый худший вариант. Его звали 15-07. Секта номерует только чудищ. Так что, – Вэйс, прежде чем подытожить, ненадолго остановился, – человек проиграл.       – Я так... – Тилла сглотнул, – …не хочу.       – Поэтому ты и должен стараться изо всех сил, чтобы с тобой такого не повторилось.       – А какие... есть ещё... – в Тилле интерес оказался сильнее страха.       – Что ещё? Варианты? Их много. Может и человек победить, став главным в теле, но учитывая, что в основном используют непробуждённых – вероятность крайне мала.       – Тогда зачем?..       – Всё просто. Пробуждение, увеличение силы – это всё не важно. Они хотят, чтобы человек подчинил себе душу монстра без слияния, скажем так, они хотят симбиоз. Тогда человек сможет использовать и свою силу, и монстра. Две души, одно тело. В идеале, чудовище должно стать рабом человека, полностью подчиниться его воле. Тогда хозяин, в теории, сможет использовать бесчисленное количество способностей, хоть и более слабых, нежели будь они его собственными. Видишь, абсолютно очевидные мотивы.       – Но тогда... почему... они не используют… пробуждённых? – поинтересовался Тилла.       – Это ранняя стадия экспериментов. Хоть секта и не первая, кто исследует это – никакой закономерности так и не выявлено. Принято считать, что в этом деле важны душа и психическая устойчивость. Душа является крайне индивидуальной вещью, а влияние на психику – люди не в состоянии понять себя, не говоря о других. Да и не просто так мы познаём себя на протяжении всей жизни. Так что использовать пробуждённых в качестве материалов для исследований – крайне нецелесообразно. Всё просто.       Хоть Вэйс и говорил, что всё очевидно и просто, но так было только для него. Тилле же, в свою очередь, необходимо потратить время на обдумывание и переваривание полученной информации. Он уже знал, что учитель рассчитывает на то, что он будет читать между строк и попытается разобраться во всём сам, потому всегда говорил поверхностно.       Понимая, что дальнейших разъяснений он не получит, Тилла решил отправиться к себе в комнату. Уже лёжа в кровати, он прокручивал весь диалог в голове, пока окончательно не уснул.