Грифон и терновник

Глава 9. Об электричестве

И я действительно смог за каникулы отдохнуть, во многом благодаря Киарану, который тоже остался в замке. Никогда не думал, что высыпаться может быть так здорово. В те рождественские каникулы я во всей полноте постиг блаженство полноценного восьмичасового сна и долгого валяния в постели по утрам, когда в спальне тишина, а за окном вальсируют снежинки. Почти каждое утро я подолгу лежал, наблюдая за их танцем и просто кайфуя от того, что никуда не нужно спешить и ни от кого не нужно бежать. Вернулись и аппетит, и желание тренироваться (я возобновил утренние упражнения и занятия с Патронусом), и тяга к исследованиям. Киаран больше не заводил разговора об Эмбер, но со своей теплой улыбкой наблюдал, как я уплетаю по три порции в один присест, и с новым воодушевлением принялся заниматься со мной Патронусом – после инцидента с кентаврами в Запретный лес мы возвращаться не рисковали, а тренировались в пустых классах. Успехом мои попытки пока не увенчались, но Киаран считал – это потому что я не до конца восстановил силы. А я был рад тому, что снова мог проводить время так, как хотелось мне, пусть даже мы с другом просто сидели бок о бок и молча занимались каждый своим делом. Мне нравилось рисовать и читать, чувствуя спиной спину или плечо слизеринца, такие моменты дарили особое ощущение умиротворения и спокойствия. Несколько раз Киарану удавалось уговорить меня выйти из замка, и мы вместе с другими оставшимися в школе студентами заставили полдвора снеговиками и баррикадами, устроили даже парочку снежных баталий. И, разумеется, мы не могли оставить Хагрида в одиночестве и заглядывали к нему почти каждый день. Возвращаясь после этих прогулок в замок, весь промокший и продрогший, с раскрасневшимся на холоде лицом, не чувствуя ног и пальцев, я все отчетливее понимал – в жизни важен баланс. А потому я просто обязан поговорить с Эмбер, когда она вернется. Вопрос в том, что именно ей сказать. Наша с ней встреча после каникул произошла в первый день занятий за завтраком, когда мы с Киараном обсуждали вечернюю тренировку и то, как можно помочь мне все-таки освоить Патронуса. Я был уверен, что Эмбер еще злится на меня за то, что я бросил ее перед Рождеством и пошел в Хогсмид с Киараном, и потому сильно удивился, когда кто-то вдруг обнял меня сзади за шею, пока я размешивал сахар в своем кофе. Повернув голову, я увидел сияющее отдохнувшее лицо Эмбер. – Привет, симпатяга, я соскучилась, – шепнула она и игриво куснула меня за ухо. Я нервно улыбнулся – я так и не придумал, что ей сказать, как вообще начать разговор. – Привет. Хорошо провела каникулы? – спросил я, смущаясь целовать девушку под пристальным взглядом Киарана. – Да, мы ездили к бабуле в Шотландию. А ты чем занимался? – недобро покосившись на Киарана, девушка забралась ко мне на колени и обхватила руками за плечи. – Особо ничем, спал и играл в снежки. – Я и вижу – повеселее стал, – Эмбер широко улыбнулась и наклонилась к самому моему уху. – Мы ведь встретимся сегодня вечером? – Прости, Эмбер, но у нас уже есть планы, – вмешался Киаран. Девушка резко обернулась к нему и нахмурилась. – Я не тебя спрашивала, кретинчик-Киаранчик, – фыркнула Эмбер и повернулась обратно ко мне. – Ну, так что? Чего бы вы там ни планировали, уверена, я смогу развлечь тебя лучше. Я нервно потер затылок. – Сказано тебе – у нас дела, – холодно бросил слизеринец. – Да мне плевать, что у тебя за дела. У тебя были две недели с ним, достаточно с тебя. Ноа – мой парень. И я хочу проводить с ним время. – Парень – а не собственность, – Киаран смотрел на Эмбер, опасно сощурив глаза. Девушка же густо покраснела и стиснула пальцами мои плечи. – Ну, он и не твоя собственность! – В таком случае, может, спросишь хоть раз его самого, чего он хочет? Эмбер резко повернула голову ко мне и требовательно заглянула в лицо. Несколько секунд я собирался с мыслями, чтобы решиться поднять на нее глаза. – Эмбер, нам надо поговорить, – наконец тихо сказал я. Поставив девушку на ноги, я вылез из-за стола и повел ее вон из зала. У меня было такое чувство, что я ее предаю. Но за каникулы я четко осознал, что либо мы поменяем конфигурацию отношений, либо расстанемся, потому что я вконец вымотаюсь. Разумеется, когда я сообщил ей об этом, Эмбер не на шутку разозлилась. Она кричала, что я болван и сам не вижу, сколько всего она мне дала, и вообще только маленьким девочкам нужны все эти «серьезные отношения» с дурацкими разговорами, а на самом деле это полная чушь. Она била меня кулаками в грудь и царапалась. Я молча слушал и терпел, позволяя ей выплеснуть гнев и думая, что заслужил увечья. Однако, когда она умчалась прочь, красная от злости и растрепанная, крикнув напоследок, что бросает меня, я почувствовал облегчение, будто до этого носил на спине мамонта. Вернувшись в зал за сумкой, оставленной под присмотром Киарана, я утешал себя мыслью о том, что все должно быть в балансе – иначе перегоришь. – Ты молодец, – подбодрил меня Киаран по пути на урок заклинаний. – Уверен, если тебе это нужно, ты сможешь найти пару, подходящую именно тебе, которая не станет только высасывать силы и будет тебя понимать. Я улыбнулся и кивнул, чувствуя, что освободился для чего-то другого – не менее важного. Если волшебница с почты не обманула, посылка от Энни должна прийти со дня на день. Так почему бы не сосредоточиться вновь на дружбе, учебе, исследованиях и освоении Патронуса? Однако посылка все не приходила. Пытаясь отогнать тревожные предположения о том, что и Энни забыла обо мне, я сосредоточился на наших с Киараном тренировках и старался даже усерднее, чем над уроками и своими экспериментами. Я ожидал большего, но к концу января старания окупились лишь тем, что я научился создавать довольно стабильное сияющее облачко. Киаран убеждал, что такой результат – уже огромное достижение, но я лишь усилием воли держался от того, чтобы снова не впасть в уныние. К тому же после каникул у команд по квиддичу снова начались тренировки, и в такие вечера мне приходилось оставаться наедине с собой. Чтобы вконец не предаться тоскливым настроениям, я опять стал ходить в лабораторию – и оказалось, что не зря. За те полгода, что я не занимался исследованиями, навык немного растерялся, а для моего грандиозного опыта нужна была вся его мощь. В начале февраля, когда мы с Киараном завтракали за обсуждением шансов Гриффиндора и Слизерина на Кубок школы по квиддичу, ко мне вдруг опустилась большая серая сипуха с пухлым свертком в лапах. Она положила посылку рядом с моей тарелкой и, ухнув, улетела. Я переглянулся с Киараном – похоже, мы подумали об одном – и вскрыл письмо, приложенное к посылке. На конверт были наклеены магловские почтовые марки, а само письмо было написано на обычной офисной бумаге, а не на пергаменте. Привет, Ноа! Как же я рада, что ты написал! Ведь ты говорил, что не сможешь отправлять письма из своей школы, так представь мое удивление, когда я получила конверт, подписанный твоим именем! Прости, что долго не отвечала – на рождественские каникулы мы с Эдди ездили к отцу в Осло, а по возвращении я заболела. Не волнуйся, со мной уже все в порядке – это была обычная ангина, но пару недель я провалялась в постели без сил, так что даже поесть нормально не могла. Мы все по тебе очень скучаем – и я, и мама, и особенно Эдди. Знаешь, у нас недавно поломался кран в кухне, и мама все сетовала: «Будь здесь наш милый Ноа, он бы починил!». Но ты не подумай, что она воспринимает тебя как дармовую рабочую силу – она часто спрашивает меня о тебе, волнуется, как ты там один в своей школе. А Эдди постоянно хнычет, что со мной не так интересно играть, как с тобой, представляешь? С родной сестрой ему скучно, маленькому негоднику! Но я рада, что теперь могу рассказать им хоть какие-то новости о тебе. Пожалуйста, пиши еще и почаще, ладно? Люблю и скучаю, твоя Энни. P. S. О твоей просьбе. В посылке – все, о чем ты просил. Надеюсь, мы с продавцом в магазине электротоваров правильно все расшифровали (прости, но почерк у тебя кошмарный!). Расскажешь, для чего тебе нужны все эти штуки? P. P. S. Не хотела тебя расстраивать, но, думаю, это может быть важно. Мне кажется, твои родители на грани развода – недавно я видела, как миссис Торн вышвырнула бессознательно пьяного мистера Торна за порог ночью. Не знаю, куда он пошел, но вернулся только через несколько дней. Сейчас у них все тихо. Начало письма вызвало на моем лице улыбку и теплое чувство в груди, а вот второй постскриптум заставил понервничать. Конечно, мои родители не были образцовой парой, бывало, что и дрались (особенно после смерти Лив, когда отец начал скатываться в беспробудный алкоголизм), но так, чтобы кто-то кого-то вышвыривал из дома… Возможно, поэтому мама не ответила на мое письмо? Я подумал, что надо будет написать ей еще раз. Отложив конверт, я хотел было заняться свертком, но Киаран остановил меня. – Нам пора, – сказал он, поднимаясь на ноги. Однако по блеску его глаз я понял, что ему тоже не терпится приступить к моему опыту. Разумеется, я пригласил его понаблюдать, и мы договорились после его тренировки встретиться на восьмом этаже у входа в Выручай-комнату. Вечером мы заперлись в лаборатории и принялись готовить эксперимент. Развернув посылку Энни, я выложил на стол содержимое – новенькие аккумуляторы, провода, мой потрепанный ампервольтметр, набор отверток. Киаран тут же заинтересовался и принялся разглядывать незнакомые предметы. – Хочешь, покажу магию маглов? – спросил я, подрезая изоляцию на проводках и подсоединяя их к аккумуляторам. – Давай, – Киаран с любопытством наблюдал за моими манипуляциями. – Высунь язык. Парень посмотрел на меня, подозрительно сощурившись. – Ты что, пытаешься меня соблазнить? – Ой дура-а-ак… – протянул я, покачав головой, а потом подошел к нему с аккумулятором и подсоединенным к нему проводком. – Торжественно клянусь, что не стану засовывать свой язык тебе в рот. Давай. Киаран с опаской высунул кончик языка, и я приложил к нему оголенный проводок. Парень инстинктивно дернулся и спрятал язык, глядя на меня широко раскрытыми от удивления глазами. – Это что такое было? Мне будто обожгло, и привкус какой-то соленый… Я впервые наблюдал растерянность на его лице, и это было неожиданно приятно. Слизеринец озадаченно облизывался в попытке убрать с языка то странное жгучее ощущение, хмурил брови и, видимо, пытался сообразить, что я сделал. – Это сила электричества, друг мой, – я многозначительно поднял вверх указующий перст и усмехнулся. – А можно еще разок? – Киаран подался вперед, всем своим видом напомнив мне маленького Эдди в тот момент, когда я рассказывал ему что-то про динозавров. Я негромко рассмеялся и еще раз приложил провод к его языку. Киаран выдержал пару секунд, а потом все равно отдернулся. Теперь он широко улыбался. – Как ты это делаешь? Я вдруг подумал, что можно было бы подключить друга к работе, ведь подготовка аккумуляторов – дело не такое уж и сложное, особенно для человека с мозгами. Поэтому я кратко объяснил ему принцип работы сего нехитрого устройства и показал, что нужно будет делать. И пока я готовил простенькое зелье для первой пробы, слизеринец был занят подсоединением проводков к аккумуляторам для проведения тока через мои сыворотки. Иногда я искоса поглядывал на парня и, готов поклясться, практически видел вокруг него сияние. Должно быть, очень приятное и вдохновляющее чувство – видеть так близко и даже соприкасаться с чем-то неизведанным и удивительным. Нечто подобное я испытывал и сам: когда в детстве отец впервые привел меня в мастерскую и начал показывать подкапотное устройство автомобиля; когда Лив рассказывала мне о звездах или устройстве человеческого организма; когда я впервые сам починил наш тостер; когда впервые оказался в Косом переулке; когда сварил свое первое зелье; когда смог порадовать маленького Эдди починкой велосипеда. Думаю, Киаран ощущал нечто похожее. Нечто новое, нечто страшное, нечто удивительное, нечто прекрасное. Нечто огромное, не помещавшееся в груди. Я в который раз мысленно порадовался, что мой друг был именно таким – открытым новому, готовым расширять свои горизонты. …Через пару часов подготовка была завершена, и я, ощущая, как дрожат колени, но не позволяя дрожи добраться до рук, осторожно опустил в чашку Петри с пробой зелья электроды. Киаран, притихнув, наблюдал за мной в полной тишине. Спустя минуту я поднял на него полный восторга взгляд. – Киаран, – негромко позвал я дрожащим от волнения голосом. Парень поднял взгляд на меня. – Получилось?! – вдруг охрипшим голосом спросил он. Я кивнул и, откинувшись на спинку стула, громко расхохотался. В этот момент я был счастлив, как мальчишка, которому подарили желанную машинку. Киаран подбежал ко мне, встал позади и крепко обнял за плечи, уткнувшись носом мне в основание шеи. Разумеется, ему было не понятно, что же произошло, но то, что я увидел, было невероятно и означало, что я прав: магические зелья проводили электричество! – Поздравляю, душа моя, – прошептал Киаран, и в его голосе я явственно услышал улыбку. – Знаешь, что это значит? – я повернул голову и посмотрел ему в глаза. – Что? – Что мы чертовы гении и наше открытие способно вывести на новый уровень всю область зельеварения. – Я всегда знал, что ты совершишь нечто потрясающее, душа моя. Но особенно мне греет сердце то, что ты, наконец, сам признал свою гениальность. Киаран негромко рассмеялся и щелкнул меня по носу. В его голосе я различил странные нотки то ли грусти, то ли зависти, но был слишком занят изучением нового для себя ощущения успеха и уверенности в собственных силах, поэтому даже не заметил, что с другом что-то не так. Я вновь опустил взгляд на чашку Петри, отвернув лицо от слизеринца, и ощутил лишь, как губы парня легко мазнули меня по щеке, а потом он медленно отстранился от меня и отошел на пару шагов, убрав руки в карманы.