***
Дела в разведкорпусе протекали как всегда спокойно и размеренно. Много тренировок, безвкусная еда, заполнение отчетов и сон. Иногда новобранцы под надзором старших по званию уходили в близлежащий лес и оттачивали навыки маневрирования с помощью УПМ, а также старались выполнить новые сложные маневры, что нередко заканчивалось болезненными обнимашками с жесткими стволами деревьев, многочисленными падениями, а в последствии хоть несерьезными, но все же травмами. Как Ева не старалась у нее все же не получалось повторить тот самый грандиозный прием капитана Леви. Она уже давно освоила все те парные вращения и взлеты с разных точек, отработкой которых сейчас занимались все остальные. Для нее все это было легко и просто. Она всего пару раз видела как капитан тренировался, и каждый раз он молниеносно взлетал в воздух, делал кувырок и летел вниз головой, спиной вперед, выставляя руки в разные стороны и разрезая пространство клинками, затем делал резкое вращение с такой силой, как будто ногами от чего-то отталкивался, после чего, задерживался в воздухе фактически не используя газ так, словно сила гравитации на него не имела совершенного никакого влияния и мягко приземлялся. Она не успевала рассмотреть все его действия и не могла понять как такое возможно. Для нее он оставался загадкой. Ее руки были все в ссадинах, форма в грязи и местами порвана, волосы спутаны и растрепаны, колени и локти разбиты в кровь, голова кружилась и была как будто из свинца, все тело болело и ныло, из разбитой губы сочилась ярко-алая кровь, также как и из носа, из-за постоянных вращений и зависания вниз головой. Ева сбилась со счета безуспешных попыток повторить маневр Леви. Она невольно вспоминала времена кадетского училища, когда ей также сложно давались все элементы и упражнения. - Эй, ты в порядке? И как же это ты так умудрилась? – раздался сбоку обеспокоенный женский голосок. Ева обернулась, на нее взволнованно смотрела рыжеволосая девушка, кажется, та самая, которую капитан наказал за разговоры во время первого построения, впрочем, это не имело никакого значения. - Мы знакомы? – слегка равнодушно спросила Ева, намекая незнакомке на то, что она не заинтересована в беседе и не нуждается в посторонней помощи. - Ой, точно, меня зовут Рей, а ты, кажется, Ева, да? Приятно познакомиться. – мило улыбнувшись, ответила девушка. - Слушай, я видела как ты уже час пытаешься повторить маневр капитана я-самый-крутой-на-всем-свете-а-вы-просто-ничтожества-Леви, но он и вправду хорош, куда нам - простым новобранцам до него. Ты просто истязаешь себя этими бессмысленными нагрузками, пойдем лучше я отведу тебя в лазарет, там тебе промоют раны. А потом пойдем на обед. Если хочешь, я могу тебе нарисовать зеленкой цветочек на коленке? - сказала новоиспеченная знакомая и вновь ослепительно улыбнулась. Хоть Еве и показалась странной подозрительно добрая рыжеволосая девушка, да и в помощи она не нуждалась, ей все же пришлось признать тот факт, что она слишком устала и дальнейшие попытки повторить тот злосчастный прием, очевидно ни к чему не приведут. Поэтому Ева схватилась за протянутую руку и аккуратно встала. А затем направилась за дивной девушкой, так и не отпустившей ее руки в лазарет.***
Ева и сама не заметила, как Рей вошла в ее жизнь, и хотя она по-прежнему ничего для нее не значила, она была не против компании этой милашки. Рей всегда стремилась помочь : она приносила Еве еду в комнату, несмотря на ворчливых поварих, запрещавших это делать, когда та увлекаясь изучением чего-то нового ( как устроены нейроны из ускоренного курса нейрологии, или как выбрать чайный сервиз для деловой встречи в зависимости от цели переговоров и тысячи других направлений в которых Ева постоянно чувствовала острую нужду совершенствоваться ) заседала в своей комнате, забывая про прием пищи. Или непонятно где добывала мармелад и бежала к Еве в комнату со свежим чаем и редким угощением, устраивая чаепитие, рассказывая обо всех сплетнях и новостях. Рей всегда много болтала о бытовых вещах, но не раздражала, даже наоборот – помогала отвлечься. И всегда, в любой понятной и непонятной ситуации она лучезарно улыбалась. Она везде таскалась за Евой, и каждый раз смущалась, когда они нечаянно соприкасались разными частями тела. Ева просто привыкла к этому, привыкла к постоянной компании, заботе и доброте с ее стороны, однако ее сердце не испытывало ровным счетом ничего, и единственное что она могла из себя выдавить в ответ на все старания Рей – это сухую благодарность и безразличный взгляд. Рей сходила с ума, ей хотелось большего : теплых объятий при встречах, взаимных улыбок и искреннего смеха, ей хотелось заплетать непослушные русые локоны во французские косы, обмениваться взглядами на тренировках и весело обсуждать все на свете за обедом. Ей хотелось подкладывать друг другу под двери милые записки и рисовать красивые узоры на руках. Ей хотелось быть ближе. Но Ева будто бы и не замечала смущенных улыбок, чрезмерно любовного взгляда и вздрагивания, когда та называла ее по имени.***
Леви не знает - как относится к истребительнице. Она безусловно его бесит своей уверенностью и высокомерием, раздражает одним своим существованием и тем, что не вздрагивает от его криков в отличие любого другого человека ( за исключением Эрвина и Ханджи - на них уже не особо действует его злость ). Она постоянно выводит его из себя. Она слишком идеальная : она сама, без приказа постоянно убирается везде, да так, что Леви я-найду-грязь-даже-там-где-ее-априори-не-может-быть не может докопаться – все сверкает чистотой ; она превосходно показывает себя на тренировках, с легкостью выполняя любые задания, даже очень трудные – те, которые Леви специально дал только ей, в очередной раз взбесившись ; она никогда не опаздывает и не пропускает занятия ; у нее замечательные теоретические знания и Леви как не пытался – не смог завести разговор в то русло, которое она не смогла бы поддержать, создается такое впечатление, что она разбирается во всем ; у нее острый ум ; она совершенна в верховой езде, пространственном маневрировании и как будто бы во всем, в чем только можно – это заставляет Леви закипать от ярости. При этом было бы глупо не признавать, что она действительно обладает всеми качествами, необходимыми хорошему солдату. Он понимает, что она не виновата в то, что бесит его и она не заслужила такого к себе отношения : постоянные презрительные взгляды, неоправданное недовольство блестяще выполненной работой и куча прочего дерьма, которое Леви позволяет себе в ее отношении. Все знали, что он ее ненавидит, но никто не мог понять почему. У нее почти со всеми были хорошие отношения, во всем разведкорпусе не нашлось бы человека, начиная от новобранцев и рядовых, заканчивая капитанами и самим главнокомандующим, кроме шайки Майкла, который бы не восхищался Евой. Ее имя было буквально у всех на устах. Пожалуй, по популярности она могла бы сравниться только с самим непревзойденным капитаном Леви. Он понимал, что не существует идеальных людей, у этой чудо женщины должен был быть хотя бы один маленький изъян. При всех она всегда была самим совершенством, но Леви видел, что это все – фальшь. Он помнил ее настоящую, в ту ночь, когда они вместе курили в открытое окно столовой. Тогда она выглядела уставшей, она была искренней в своей грусти и еле уловимой тоске, он тогда узнал в ней себя самого, и та, истинная, она нравилась ему намного больше подделки. Он помнит, как ее хрупкие плечи слегка подрагивали от холода, как она смутилась, когда осознала, что стоит перед ним в ночной рубашке, как мило ее щеки залились румянцем, когда он накрыл ее своей курткой, и как она на секундочку потеряла самообладание, приблизившись к нему ближе положенного. В тот миг он увидел в ее глазах что-то такое неописуемо прекрасное, он осознал что-то важное, будто бы смог расшифровать ее крик о помощи, сама она молчала, но как говорят мудрые люди – глаза часто бывают красноречивее любых слов. Он понимал, почему она так поступает – закрывает свою душу на замок, старается всегда быть сильной, чтобы другие считали, что она непобедима. И он знал как это тяжело – он сам поступал также. Он не знал, почему ему так хотелось еще хотя бы разок увидеть ее искреннюю, слабую, но от того не менее прекрасную. Он ругал себя за это желание, за те навязчивые мысли, постоянно роившиеся в его голове, за сны, в которых он раз за разом переживал ту ночь, и больше всего за то, что так безобразно себя вел по отношению к ней. Но ничего не мог с собой поделать. Он много раз слышал, как его подчиненные обсуждают, что они не могут смотреть ему в глаза, мол он смотрит так, что хочется провалиться сквозь землю, но сам ни разу такого не испытывал, до того момента, пока не заставил Еву убить котенка. Целую неделю все новобранцы нянчились с этим чертовым котенком, отвлекаясь от тренировок и теряя бдительность. Он видел, как она таскала из столовой молоко и наливала его в маленькое блюдечко, потом пушистик прибегал и с нескрываемым удовольствием лакал его, затем она долго гладила этот комочек шерсти под размеренное мурчание. Пушистик постоянно мешал новобранцам сосредоточиться и нормально работать, но Леви понимал, что мог бы просто прогнать его. На самом деле он не хотел, чтобы Ева сделала это, он просто брал ее на слабо, он был уверен, что она не сможет его убить, что у нее кишка тонка. Но она лишь одарила его тем самым взглядом, и пока все до единого умоляли его отменить приказ и оставить котенка, она хладнокровно свернула ему шею, смотря в этот момент прямо Леви в глаза. Ее лицо не выражало абсолютно ничего, даже в момент когда раздался надломный котячий мявк она оставалась абсолютно хладнокровной. Просто отбросила мёртвое тельце в сторону, поднялась на ноги и отряхнула руки, а потом он увидел в ее глазах лютую ненависть, она отдала честь и сообщила о выполнении приказа. В тот момент он почувствовал себя так гадко, как не чувствовал еще никогда. С тех пор, она каждый раз смотрела не него с дикой злостью, это был тот самый убийственный, испепеляющий взгляд***
Майкл Коэн - это один из тех крутых парней, для которых законы не писаны. Он сын какого-то важного дядьки, и в связи с этим считал, что может творить все что угодно совершенно безнаказанно. Разведка всегда переживала одни сплошные “трудные времена”. Очевидного прогресса в борьбе с титанами, естественно, не было видно – как может кучка людей победить тысячи ненажёрливых тварей, у которых всего одно уязвимое место, и прежде чем вы успеете его достать вас почти гарантированно сожрут, однако объяснить это общественности не представлялось возможным, конечно, если всю жизнь сидеть за стенами и ни разу не видеть титанов, а также считать, что ты в абсолютной безопасности, сложно в полной мере осознавать безвыходность положения, в котором человечество находится последние пару сотен лет. Поэтому люди считали бессмысленными постоянные безуспешные попытки разведки оказать сопротивление титанам на вылазках за стену, и не желали спонсировать “этих самоубийц”. Поэтому, когда Эрвину поступило предложение от какого-то богача взять его бестолкового сынишку в разведку, взамен на неплохую сумму – он не смог отказать не смотря на все моральные принципы и кричавшую об ужасности такого решения совесть – разведкорпус был на грани банкротства, это была единственная возможность продлить его существование. Майкл был принят, сразу получил звание младшего лейтенанта и фактически абсолютный иммунитет, он “служил” уже 5 лет и ни разу не был за стеной. Было запрещено отдавать ему какие-либо приказы и заставлять что-либо делать. Все знали, что с ним нельзя конфликтовать, так как его в любой ситуации признают правым. Он в свою очередь был жутко противным и пользовался своим положением как только мог. Единственным, кого он боялся был Леви, так как Майкл знал, что может получить от него не смотря на свою неприкосновенность. Леви его ненавидел и презирал всей душой. Он понимал, что двигало Смитом при принятии этого решения, и по его просьбе старался не трогать этого гаденыша, но не упускал возможности смерить его уничтожающим взглядом при встрече, а потом наблюдать, как тот пугается и старается поскорее ретироваться.***
- Эй, это ты что ли та выскочка, которая переспала с кем-то сверху и ее взяли в разведку? – насмешливым голосом обратился Майкл к проходящей мимо Еве. - Ты это мне? – равнодушно спросила Ева. - Тебе, тебе, ты у нас одна тут такая гордая шлюха. Глаза Евы загорелись огнем разрастающейся ярости. - Считай, что тебе повезло, мне известно, что сынишка какого-то богача и тебя запрещено трогать. Иначе ты бы уже поплатился бы за такие слова. – сверкнула глазами Ева, и уже собиралась направиться дальше, как ей вдогонку прилетело : - И куда же ты собралась? Мы еще не договорили! Считаешь, ты чего-то стоишь? Отсосала главному и теперь можешь так со мной разговаривать? Ева выдохнула и попыталась успокоиться. Кулаки непроизвольно сжались. Она начинала закипать. - Если ты чей-то там сын теперь тебе все позволено? Ты здесь уже 5 лет и ни разу не был за стеной, готова поспорить – при виде титана побежишь к папочке и будешь просить чтобы он тебя защитил. От тебя пользы не больше чем от олухов из военной полиции. Делаешь всякие гадости и прикрываешься отцом. А сам тот ты - ничтожество, пустое место. Ты просто жалкий трус. - Да как ты смеешь?! Стерва! – закричал Майкл, все его лицо покрылось красными пятнами. За этой сценой наблюдал весь разведкорпус. Еще никто кроме Леви ни разу не вступал в перепалку с Майклом. Всем было интересно, чем же все это закончится. Майкл выглядел как жалкий мальчишка, который пытается отобрать игрушку у маленькой девочки, но та дает отпор, и он теряется, не зная, что делать. - Рядовая Рид, не забывай своего места. – гаденько улыбнувшись, сказал тот. - Я младший лейтенант, а ты всего лишь рядовая, так что на колени и моли о прощении, иначе я напишу на тебя рапорт за несоблюдение субординации, и ты вылетишь от сюда как пробка из шампанского. – Майкл и его шайка залились хохотом. - Да пошел ты, ублюдок. Внезапно, он подлетел к Еве и дал ей звонкую пощечину. Леви, который стоял неподалеку, и до этого наблюдавший за происходящим, давая Еве возможность самостоятельно справиться, в мгновение ока оказался в самом центре, прямо пред Майклом, схватил его за грудки и поднял в воздух на пару сантиметров. - Младший лейтенант Коэн, кусок дерьма ты приставучий. – процедил капитан, прожигая в Майкле дыру взглядом - Й-я? – заикаясь, с испугом. - Ты, ты. – грозно, уверенно. - Разве тебе не известно, что рядовая Рид справляется с любой поставленной задачей ничуть не хуже любого в разведкорпусе? – его глаза загорелись адским пламенем, желающим испепелить, сжечь дотла того, кто был перед ним. - И-известно. - И ты знаешь, что она попала в разведку исключительно из-за хороших показателей и превосходных личных качеств? - З-знаю. - Так какого черта ты тогда позволяешь таким гнусностям вылетать из своего рта? Ты не обладаешь и маленькой крохой навыков, которыми обладает она. Казалось, еще немного и Леви его убьет. Все знали, что он страшен в гневе, но сейчас он был просто в бешенстве. - Как мог ты поднять на нее руку? - П-простите. - Не передо мной извиняйся, а пред ней! - П-прости, Ева. - Леви, хватит, думаю он уже осознал свою ошибку. – мягко сказал, бесшумно подошедший Эрвин. - Он понесет наказание, не сомневайся в этом. Леви нехотя отпустил Майкла, было видно, что он все еще очень зол, но обманчиво мягкая просьба главнокомандующего не терпела возражений. - Не сомневаюсь.***
5:30 Розовеет ласковый рассвет. Грузные кроны темных деревьев склонились в приветственном поклоне. Ранние птицы поют свои утренние песни. Лес только начинает пробуждаться. Начинается новая жизнь. Леви не спится. Посмотрел на часы - то самое время , когда ложится уже поздно, а вставать ещё рано. Понимая, что сегодня уже не уснёт, все же решил встать и прогуляться. На улице воздух - совсем свежий, не успевший пропахнуть приготовленной на завтрак едой и потом тренирующихся солдат, не выдышанный людьми и не загрязнённый звуками. Тихий, чистый воздух. Минуя главный вход, мимо дополнительных построек и конюшен - на задний двор, на тренировочные площадки. - Фух, хух, ух . Одно подтягивание, выдох, затем следующее, выдох и ещё одно, выдох… - Серьезно, есть хотя бы какое-то время суток, когда ты не занимаешься? - Вы? - Я. - А что мне делать? Нужно поддерживать себя в хорошей форме. Мне нужно стать сильнее. - Ну да, конечно, а ничего страшного, что от спортзала до дурки тебе осталось совсем немного? Ева недовольно фыркнула, но на самом деле понимала, что Леви был прав. - Можно спросить? - сказала Ева, спрыгивая с турника. - Валяй. - Почему вы тогда вступились за меня? Я думала - вы меня ненавидите. - Меньше думать надо. Ева закатила глаза и уже развернулась, чтобы уйти, как Леви аккуратно схватил ее за плечо. - Прости, просто устал и сам на себя злюсь. - Из-за того, что защитили меня? - Нет, из-за того, что отвратительно вёл себя по отношению к тебе раньше. У Евы от удивления округлились глаза. Какой-то он подозрительно откровенный сегодня. - Просто я вижу, что это не ты. Ты строишь из себя непобедимую, идеальную, но это все лишь маска. - А разве вы поступаете не точно также? Разве можно поступать иначе? - Я понимаю, просто мне хочется видеть тебя настоящую. Ты же хочешь попасть ко мне в отряд - для этого я должен тебе доверять, а как мне делать это, когда я тебя не знаю? - Могу сказать вам тоже самое. Все мы обречены на смерть, которая рано или поздно настигнет нас, вопрос в том, насколько полезно мы сумеем прожить отведённое нам время, сколько титанов сумеем одолеть, прежде чем сами скроемся в их пасти. - Верно. - Знаете, один человек в кадетском училище говорил мне : “Встань, чтобы завтра опять умереть… - Чтобы тёмные глаза твои смогли посинеть быстрее”. - продолжил за неё капитан. - Да, старик Шадис говорит это не многим, но я в своё время тоже попал в их число. - Вы говорите о доверии, но разве вы на самом деле хоть кому-то доверяете? - Пожалуй нет, я может и хотел бы, но наученный горьким опытом не могу. А ты? - Людям нельзя ни за что доверять - повторяю каждый день, и в надежде поспать я снова верю каждому слову. - Хм. – задумчиво, глядя куда-то в даль. - Надеюсь у вас не возникло проблем из-за той стычки с Майклом. – решила сменить слишком личную тему Ева. - Считай, что нет. А вот тебе бы не поздоровилось, если меня не оказалось бы рядом. - Знаю, главнокомандующий сказал завтра меня похоронили бы к шести. - Хах. – усмешка. - Возможно, ты не веришь, но он ничуть не преувеличил. - Верю. - Постарайся больше не связываться с этим ублюдком. Меня может не оказаться рядом в следующий раз. Нежная улыбка, такая по детски милая, наивная. Как-будто бы нет ничего вокруг плохого. Как-будто бы все у всех хорошо и нет всех тех многочисленных проблем, тревожащих, терзающих их сердца. - Еще раз спасибо. - Не за что. Глаза в глаза, и как много в этом молчании. Прохладный ветерок, развивающий волосы. Умиротворяющая тишина. Начало нового дня. И так легко на душе. Так спокойно. Нет титанов, норовящих прорваться сквозь стены, нет убийц и насильников, отбирающих жизни невинных людей, нет бедности народа, нету зазнающихся аристократов, аморальных богачей, нет болезней, напрасных смертей и несчастий, нет горя и никаких бед. Но всё это и многое другое есть, и никуда не девалось. Просто они на секундочку, на короткое мгновение позволили себе об этом забыть, чтобы в полной мере насладится розовеющим ласковым рассветом, грузными кронами деревьев, склонившихся в приветственном поклоне, ранними птицами, поющими свои песни, лесом, только начавшим пробуждаться, и начинающейся новой жизнью. Но это лишь на миг, когда он закончится они дальше пойдут бороться, будут сталкиваться, с казалось непобедимыми преградами и выполнять невыполнимые задачи. Но это потом. А сейчас им обоим очень хорошо и они благодарны за это, за возможность сейчас быть.