***
Звук каблуков доносился по большому коридору. Принцесса Эльмира шла со своими служанками на встречу к Королёве. Дойдя до дверей зала, к ним подошёл один из охранников. —Принцесса, Королева ожидает вас.-сказал охранник, при этом склонив голову. —Хорошо, ждите здесь -сказала она, обращаясь ко своим служанкам. —Как прикажите Принцесса.-ответили все хором. После этого охранник встал на место, и вместе со вторым начал открывать двери. Перед глазами девушки, появилась большая комната, нет даже наверное зал. Он был огромный, по бокам комнаты были полки с книгами.На потолке подвешена большая хрустальная люстра. А ещё на воздухе леветировали очень много документов. А посередине комнаты был большой стол. Он был сделан из сосны. Как и кресло,только она была обвита в красную бархатную ткань. —Эльмира, проходи садись.-сказала Королева.***
—Я вот не понимаю, зачем Королева и Директор школы. Отправляют тебя, так тем-более мы в этой традиции не участвовали уже как четыреста лет!-ворчливо сказал Сёма. —Сём, ну значит на это у них есть свои причины.-сказала Лиза. —Да, кстати Эльмира, тебе нечего не говорила мама или тётя? Просто мы их расспрашивали насчёт этого, а они не в какую.-Сказал как-то грустно Елисей. —Нет, нечего такого. Мама мне не говорила, ну если не считать. Того что цитирую ,, Будь всегда осторожна, не общайся с мальчиками. А ещё не смотря на учёбу, выполняй свои обязанности принцессы!" Ну как то так-ответила им Эльмира. —Ха, узнаю нашу маму.-сказал Николай. —Вот помню даже когда я,поехал в Германию. Она настаивала свои правила, что я не должен никому верить и т.д. —Ах, да наша мама такая!-сказал Елисей весело, но потом погрустнел. —Но ее можно понять, она же потеряла двух своих сыновей. Да и тётя тоже не могла родить детей. Но все же ей удалось узнать материнское счастье, только ненадолго. Через 8 месяцев Илья покинул нас...Потом родилась Анастасия, но не дожила до своего второй дня рождения.... —... Да,...ну давайте не будем о грустном. Мари принеси нам пожалуйста шампанского. -сказала Эльмира всех подбадривая.***
Девушка сидела в своей комнате и читала книгу, время подходило к пяти вечера. Подумав что уже пора потихоньку выдвигаться, она встала своего кресла. Сказав служанкам идти за ней. —Принцесса, может быть вы не поедете? Всё-таки это чужая страна, другая школа, другие люди.-сказала одна из служанок. -Алиса, не беспокойся за меня. Да и тем-более наша школа почти четыреста лет не отправляла своих учеников в другие школы. Да и тем более в Хогвартсе есть два моих крестных и одна крестная. А ещё я хочу побывать в Великобритании, не где ходят обычные маглы, я хочу увидеть настоящих волшебников. Всё-таки мой отец оттуда, и он учился в Хогвартсе.-сказала девушка.***
—Теперь, когда мы начали переваривать этот великолепный ужин, я, как обычно в начале учебного года, прошу вашего внимания к нескольким кратким сообщениям, — сказал Дамблдор. — Первокурсники должны запомнить, что лес на территории школы — запретная зона для учеников. Некоторые из наших старших школьников, надеюсь, теперь уже это запомнили. (Гарри, Рон и Гермиона обменялись ухмылками.) Мистер Филч, наш школьный смотритель, попросил меня — как он утверждает, в четыреста шестьдесят второй раз — напомнить вам, что в коридорах Хогвартса не разрешается применять волшебство. Действует и ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча. У нас два изменения в преподавательском составе. Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дёрг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя защиты от Темных искусств. Прозвучали вежливые, но довольно вялые аплодисменты, во время которых Гарри, Рон и Гермиона обменялись взглядами, выражавшими легкую панику: Дамблдор не сказал, как долго Граббли-Дерг будет преподавать. Дамблдор продолжал: —А так же у всех школ в мире магии, есть традиция, каждые педесять лет. Мы меняемся с одним из наших учеников. И от нашей школы пошёл мистер Кредо Вил ученик из Пуффендуя 5-курса. А к нам придёт сама принцесса страны которые не участвовали в этой традиции около четыреста лет. Из Российской школы Колдворец, Эльмира Ангельская....-Он умолк и с недоумением посмотрел на профессора Амбридж. Поскольку стоя она была лишь ненамного выше, чем сидя, все не сразу поняли, почему Дамблдор перестал говорить. Но тут послышалось ее негромкое «кхе, кхе» и стало ясно, что она поднялась на ноги и намерена держать речь. Замешательство Дамблдора продлилось всего какую-нибудь секунду. Затем он проворно сел и уставил на профессора Амбридж пытливый взгляд, точно ничего на свете не желал сильнее, чем услышать ее выступление. Но другие преподаватели не сумели так искусно скрыть свое изумление. Брови профессора Стебль исчезли под растрепанными волосами, губы профессора Макгонагалл стали тоньше, чем Гарри когда-либо у нее видел. Ни разу еще новый учитель не осмелился перебить Дамблдора. Многие школьники ухмыльнулись: эта особа явно не знала, как принято вести себя в Хогвартсе. — Благодарю вас, директор, — жеманно улыбаясь, начала Амбридж, — за добрые слова приветствия. Голосок у нее был высокий, девчоночий, с придыханием, и Гарри опять почувствовал сильнейший прилив необъяснимой неприязни. Он знал одно: что все в ней, от глупого голоска до пушистой розовой кофточки, вызывает у него отвращение. Она еще раз мелко откашлялась — «кхе, кхе» — и продолжала: — Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе! — Она опять улыбнулась, обнажив очень острые зубы. — И увидеть столько обращенных ко мне счастливых маленьких лиц! Гарри оглядел зал, но счастливых лиц что-то не приметил. Наоборот, все были неприятно удивлены тем, что к ним обращаются как к пятилетним. — Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями! Школьники начали переглядываться, некоторые с трудом подавляли смех. — Я согласна с ней дружить только до тех пор, пока мне не придется позаимствовать у нее кофточку, — шепнула Парвати Лаванде, и обе они беззвучно захихикали. Профессор Амбридж снова издала свое «кхе, кхе», но когда она опять заговорила, восторженного придыхания в голосе уже почти не слышалось. Он звучал куда более деловито. Слова были скучными и как будто вызубренными. — Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Редкостные дарования, с которыми вы родились, могут быть растрачены впустую, если их не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение — иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, — первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания. Тут профессор Амбридж сделала паузу и легонько кивнула коллегам, ни один из которых на этот знак внимания не ответил. Профессор Макгонагалл так сурово нахмурила темные брови, что стала очень похожа на хищную птицу. Гарри явственно увидел, как она обменялась многозначительным взглядом с профессором Стебль. Амбридж между тем в очередной раз кхекхекнула и заговорила дальше: — Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством... Гарри почувствовал, что его внимание ослабевает: мозг то включался, то выключался. Тишины, которая всегда наполняла зал, когда слово брал Дамблдор, не было и в помине: школьники наклонялись друг к другу, шептались, хихикали. За столом Когтеврана Чжоу Чанг оживленно болтала с подружками. Полумна Лавгуд, сидевшая недалеко от Чжоу, снова вынула своего «Придиру». За столом Пуффендуя Эрни Макмиллан был одним из немногих, кто по-прежнему смотрел на профессора Амбридж, но взгляд у него был остекленевший, и Гарри не сомневался, что он только притворяется, будто слушает: на груди у него блестел новенький значок старосты, и надо было вести себя соответственно. Профессор Амбридж вольного поведения учеников как будто не замечала. Казалось, начнись под самым носом у нее буйный мятеж — она все равно договорила бы до конца. Преподаватели, однако, по-прежнему слушали ее очень внимательно. Гермиона, судя по всему, не упускала ни единого слова Амбридж, но по ней было видно, что слова эти ей совсем не по нутру. — ...потому что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет выявляют свою ненужность. Точно также некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру — в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни. Она села. Дамблдор похлопал. Педагоги последовали его примеру, но Гарри заметил, что некоторые сомкнули ладони всего раз или два. Присоединился и кое-кто из учеников, но большей частью они просто прозевали конец речи, которой не слушали, и, прежде чем они могли зааплодировать по-настоящему, Дамблдор снова встал. — Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, — сказал он с легким поклоном. — Итак, я продолжу. Давайте поприветствуем нашу гостью.-сказал Дамблдор и начал хлопать, а за ним стали все повторять.***
Эльмира стоит около массивные двери. И ждёт когда её позовут. Вдруг двери открываются и она проходит в Большой Зал. -Ну как говорится с Богом.-сказала девушка.