Принцесса и клоун

Война - самое страшное слово для любого здравомыслящего существа. Почему именно "существа", а не "человека"? Потому что глупо до сих пор полагать, что мы, люди, единственные разумные организмы во вселенной. В одной из таких вселенных начался геноцид - истребление одного вида другим. В тот момент страдали больше всех дети. Они лишались радости, счастья, родителей. А сами, попав в "лапы" врагов, не могли им противостоять и гибли. Гибли от непонимания, от физической и психологической слабости, от ужаса. Но что ещё ужаснее, так это было переживать войну со смертельной болезнью, которая уничтожала тебя изнутри с каждым днем все больше! Таким болезненным ребенком была Одри, одна из самых несчастных детей в мире. Она росла в небогатой семье, но со смертью отца на фронте, семья стала и вовсе бедной, ведь кормилицей была лишь слабая мать. В связи с этим девочка часто оставалась голодной, неухоженной и брошенной. Дом, в котором она жила с матерью, был ветхим, изуродованным взрывом бомбы, попавшей на территорию участка год назад. Денег на ремонт или на новое жилье, естественно, не было, и приходилось довольствоваться самым простым. Мама девочки не могла заработать даже на прожиточный минимум, так как они и были теми, кого этот мир истреблял! Единственным, за что она могла получить хотя бы крохи на еду - была грязная работёнка. Выставляя своё тело на продажу и терпя бесчеловечные унижения, женщина старалась заработать ради семьи. Ведь война породила массу моральных уродов и извращенцев, которые не видели в грязной и слабой женщине живое существо, пользуясь её критическим положением, из-за которого она была готова на все их прихоти. Из-за плохой гигиены, голода и стресса у маленькой девятилетней Одри развился туберкулёз. Она выглядела пугающе-болезненно, но мама утопала в желаниях мерзких аристократов, дабы оплачивать лечение единственного ребёнка, за состоянием которой не могла следить. Пусть в окружении несчастной семьи были такие же сломленные и затравленные люди, с Одри никто не дружил. Более того, другие дети считали её страшной, а взрослые распространяли слухи об её заразности. Но даже их тоже можно было понять, создания были так несчастны и измотаны, что никому не хотелось получить ещё туберкулёз. Благодаря матери, у Одри была крохотная возможность доживать до следующего дня. Но все равно эти дни были наполнены детской тоской, ведь у девочки совершенно не было друзей и оттого она внушила себе, что она никому не нужна и дефектна. Чувство одиночества и понимание того, что она никому, кроме матери, не нужна - удручали окончательно. А ведь Одри так хотелось иметь хотя бы одного друга! Она бы никогда о нем не забывала. Обстановка, смерть отца - негативно сказались на психике и внешности Одри. Она стала боязливой, молчаливой и понурой. Из её дрожащего ротика мог выскакивать только громкий кашель, а разговаривала она тихо. Одри понимала сама, что она будет сеять вокруг себя ещё большую смерть, если будет пытаться быть ближе к другим. Поэтому она смирилась с судьбой и была уже готова ко всему, но своих страшных мыслей все равно боялась. До тех пор, пока однажды её жизнь не изменилась благодаря странной игрушке. Восемнадцатого февраля каждого года мама приносила Одри что-нибудь особенное, это всегда было что-то вкусное или красивое: одежда или сладости. Но в этот раз мать решила порадовать ребёнка поистине необычной вещью - игрушкой. У Одри за все детство не было ни одной игрушки. Родившись в разгар геноцида, девочка была вынуждена играть ветками, камнями и всем, что попадалось под руку, развивая воображение. Оттого ребенок был в восторге от такого подарка. Это была разноцветная коробочка с резьбой в виде лиц клоунов на гранях короба. Мама знала, что Одри обожает клоунов, девочка не была из тех, кто видел в клоунах что-то жуткое, каких бы страшилок ей ни рассказывали. Ребёнок не знал, что это не просто коробочка, но уже от лицезрения подарка Одри распирало от счастья. Она так глубоко вздыхала, что её грудь начинала болеть и от кашля, вызванного сильным наплывом эмоций! Мать же, в отличии от своей дочери, помнила такие коробочки еще со времен своего детства. Женщина взяла игрушку в свои немощные руки и, обхватив израненными пальцами железную ручку, стала её крутить. По нарастающей вдруг заиграла песня «Pop Goes The Weasel». Это была одна из немногих песен, которую юная леди могла услышать в такое неспокойное время, но девочке она показалась такой чудесной, пускай Одри и слышала ее в первый раз. Она улыбалась и кашляла в руку от радости. Когда песня закончилась, ничего не произошло. Мама девочки удивилась, ведь она точно помнила, что из таких музыкальных шкатулок должны выскакивать клоуны на пружинке. Неужели игрушка неисправна и её обманули? Но ребёнок был на небесах от счастья и даже не догадывался, что игрушка может быть сломана. Заметив, что Одри стала хвататься за грудь и кашлять, женщина стала её успокаивать. Коробочку же она оставила в комнате девочки, а саму леди заставила принимать лекарства. Весь день ребёнок был счастлив, хоть уже и не так возбужден. Вечером Одри побежала в свою комнату, чтобы ещё раз услышать ту прекрасную песню. Она добежала до двери, взялась за ручку и начала глубоко дышать. Она быстро бежала, отчего начала задыхаться, а её сердечко стало неистово биться. Того гляди и выпрыгнет из костлявой груди! Одри открыла дверь и вошла в тёмную комнату. Дверь захлопнулась, ребёнок стоял к комнате спиной. - Привет, мой лучший друг! – внезапно воскликнул неизвестный. Одри испугалась, для ребенка, проводящего все дни в тишине, голос мужчины был громким и резким, хоть и с дружелюбной интонацией. А главное, кто это мог быть? Она повернулась к центру комнаты, сползая вниз по двери, у девочки явно начался приступ тахикардии. Перед собою она увидела высокого и стройного рыжеволосого молодого человека, настолько необычного, словно от него исходила потусторонняя озорная аура. Но самым «бросающимся в глаза» был его странный, конусообразный разноцветный нос в полоску, повторяющий цвета яркой полосатой одежды. Даже забавный вид гостя не придавал девочке спокойствия, Одри молчала, глубоко дышала и пялилась на него. - Прости, я тебя напугал? – парень улыбнулся и подошёл ближе, протягивая юной леди свою длинную, большую руку. Мирный настрой парня немного усмирил страх ребёнка, она подала ему свою ручку и поднялась с пола. Одри смогла разглядеть его лицо. Оно было бледным, но таким изящным, немного женственным, симпатичным и совсем не пугающим. Рыжие, ухоженные волосы небольшими волнами спускались до самых плеч, а глаза были такими добрыми и милыми. А пахло от него… Чем-то сладким. - Кто вы? - тихим дрожащим голосом спросила леди. Мужчина улыбнулся и, раскинув руки, торжественно произнес, но уже не так громко, чтобы снова не испугать девочку: - Я Смеющийся Джек из цветной коробки! Твой единственный друг! - Смеющийся Джек из коробки? - с восторгом переспросила девочка. - Из той самой? - Именно! Из той! - подтвердил цветной юноша. - Но почему ты не показался тогда, когда мама крутила ручку? - Прости, твоя мама не должна меня видеть. Но я очень хотел появиться перед тобой тогда. Ты была так рада подарку! - Ты… Сказал, что мы теперь друзья? - Лучшие друзья! - подметил Джек. - Теперь мы будем вместе играть, смеяться и радоваться, сколько ты захочешь! - девочку опять начало распирать от счастья, и она закашляла. - Неужели ты хочешь дружить с такой уродливой девочкой, как я? - Уродливой? - переспросил Джек, оглядываясь по сторонам, - Но я не вижу здесь уродливых девочек, только неповторимую и прекрасную маленькую принцессу Одри! - воскликнул он, протягивая руки к девочке. Никто ещё в жизни ей ни делал таких комплиментов. Если раньше Одри завидовала детям, которые её не принимали, таким же грязным, глупым, но не больным смертельно детям, то сейчас она была счастлива по-настоящему, бросившись в объятья красивого, высокого друга. У неё появился друг, и она обещала никогда его не забывать. Постепенно Одри привязалась к радужному клоуну. Через три месяца у неё умерла мать. Её убил аристократ в пьяном угаре, и была бы девочка одна - она бы сошла с ума от горя. Её маленькое сердечко бы не выдержало, но её успокаивал Джек. Сирота недолго жила одна. За ней в скором времени приехала сестра мамы и забрала к себе. Тётя не умела обращаться с детьми и вскоре поняла, какую ношу на себя взвалила, когда по доброй воле забирала племянницу. Не то чтобы Одри была проблемным ребёнком, но её туберкулёз рушил все планы. Ребёнка невозможно было устроить на учёбу или работу. Никто не хотел иметь дела с заразными детьми. И из-за этого тетя сильно невзлюбила племянницу. Она надеялась, что Одри будет учиться или работать, как-то помогать содержать дом, но девочка оказалась лишь обузой. Жила тётя в небольшом двухэтажном доме, не шибко богатом, но менее грязным, чем дом матери Одри. По соседству с ними жил мальчик из неблагополучной семьи, и он был, мягко говоря, странным. С ним тоже не дружили остальные дети, но если у Одри не было друзей потому, что она пугала всех своей внешностью, то мальчик хоть и был приятным на внешность, его характер и интересы были слишком мрачными. Он любил издеваться над животными, смотреть, как их тела покидает жизнь. Этого странного мальчика звали Джексон, и он вскоре заинтересовался новой соседкой. Шли года. Одри уже было двенадцать. Она иногда гуляла с тётей, и Джексон часто за ней наблюдал. Парень начал заглядываться на девочку, но лишь в своих извращенных интересах. Худая, больная уродина - ему это нравилось. Её серая кожа вызывала у парня эрекцию, а грустный, стеклянный взгляд пробуждал животные инстинкты. Однажды он пробовал завести с ней разговор и вроде бы это поначалу получалось, но парень не умел вести себя с женщинами, и часто разговор оканчивался какой-либо грубостью с его стороны. Позже он просил прощения, и разговор заводился снова. Одри не имела сильного желания с кем-то общаться, она до сих пор играла с Джеком в своей комнате, и обычные особи её вида её не интересовали. У Джексона же не было никаких намёков на любовь и симпатию к Одри, просто инстинкт и половое влечение к больному умирающему телу. Парня не интересовали девочки вокруг: красивые, стройные, здоровые. Его влекло к уродинам и инвалидам. Одри что-то замечала за его повадками и хотела «отгородиться» от него. Однажды Джексон признался ей в любви, так притворно и наигранно, что девочка быстро его раскусила и отказала ему. Парень разозлился и попытался изнасиловать это хрупкое тело, но вовремя во дворе послышался крик тёти. Ублюдок только успел сжать её запястья. Одри не понимала, что именно Джексон хотел сделать с ней, её никто не рассказывал про подобное, про то, что есть любовь, что такое секс и прочее. Мама не успела рассказать, а тётя не считала нужным, так как она знала, что такой уродине никакой любви не светит. В один день Джексон опять начал добиваться юную леди. Он любезно просил прощения, а ей хоть и было страшно, но она все же надеялась, что парень нашёл друга по несчастью и просто не умеет с ним общаться. Одри опять простила ему все грубости. Тем вечером он пригласил её в старый амбар под предлогом показать ей «кое-что интересное». Она согласилась. «Может, он хочет так помириться и стать друзьями?». Одри так надеялась заиметь нового друга, а Джексон с нетерпением хотел отыграться на первой жертве! В амбаре было темно. Резко в ноздри ударил неприятный запах. Точнее - вонь! Девочка закрыла нос руками. Послышалось жужжание мух и возня мелких насекомых. Джексон шёл впереди. Он взял фонарик и, включив его, стал показывать обстановку. Поначалу свет фонаря освещал сырое сено, деревянные стены и поилку для крупного скота, в которой неотчётливо блестела вода красного оттенка. - У меня для тебя сюрприз, - с ухмылкой произнёс юноша и резко перевёл свет фонаря на источники вони. Это был повешенный изуродованный труп коровы. Он был весь облеплен различными гадами. Мухи ползали по пустым глазницам, личинки и черви проели плоть в области брюха, отчего внутренности животного вытекли на сено и еле держались за полусгнивший мышечные ткани. - Видишь, как она прекрасна? Это все потому что она мертва! Ты тоже будешь прекрасна, когда умрешь. По твоему телу будут ползать опарыши и щекотать твои глаза, но зато мы можем быть вместе вечно! Девочка не могла закричать, она перепугалась и начала задыхаться. Её сердце от увиденного начало биться чаще. От одной мысли, что по её телу будут ползать насекомые, бросало в панику. Одри попыталась убежать, но её ноги не слушались. Дрожащий походкой она направилась к выходу, но была схвачена за руку. Парень потащил её к очагу вони, чтобы толкнуть в кишащую паразитами тушу. Видеть, как все насекомые сбегутся к ней и начнут пролезать в уши, рот, ноздри и влагалище. Он толкнул её. Девочка догадалась вытянуть перед собой руки и упала на них. Опарыши тут же начали ползти по пальцам вверх, наощупь чувствовалась склизкая вонючая кишка. Руки дрожали от страха. Одри заплакала, начала задыхаться, а Джексон вынул свой детородный орган и стал дёргать его, глядя на страдания девочки. Одри постаралась подняться и начала стряхивать с себя белых личинок, но тут же Джексон набросился на неё уже с целью изнасиловать на трупе коровы. Перепуганная леди, собрав все свои силы, старалась держаться на ногах, чтобы не упасть под его напором. Ублюдок начал трясти её за плечи, чтобы она потеряла равновесие. От стресса уже невозможно было слышать собственные вопли. Вот мгновение - и она упадёт прямо на внутренности этого бедного животного. В какой-то момент Одри сильно и неожиданно даже для самой себя ударила Джексона костлявым коленом в пах, отчего тот скрючился и начал браниться. Она упала на чистое сено, но тут же, задыхаясь и дрожа, поднялась и побежала прочь из амбара. Одри стала искренне бояться Джексона. Прибежав домой, вонючая, грязная, она побежала не к тёте, а в свою комнату к Джеку. Она дрожала и заливалась слезами. Поклялась ему, что больше не будет искать новых друзей и больше никогда не выйдет из дома. Одри рассказала о случившемся. Сегодня они не играли. Одри стало плохо от стресса, и она хотела спать, но одной ей было страшно. Она попросила клоуна рассказать сказку, но и после неё не отпускала его. Когда тот пожелал ей сладких снов и собирался исчезнуть в коробке, она дрожащей ручкой схватила его за палец и попросила лечь с ней. Смеющийся Джек был растерян, он впервые начал испытывать новые эмоции и чувства, раньше не знакомые ему. Сопереживание, грусть, тоска - полные противоположности веселью и играм. Но он был готов научиться и этим чувствам. Ради неё он готов стать таким же грустным, лишь бы нравиться ей. Он робко лёг рядом с ней, и та его тут же прижала к себе своими больными худенькими ручонками. Клоун ответил тем же. Время шло. Сестра матери стала равнодушна к Одри, ей так и не удалось её никуда устроить, да и за собственную жизнь уже страшно. Убить ребёнка она не решалась, но и содержать на свою зарплату не могла. Внимание к Одри, во всех смыслах, постепенно уменьшилось. Лекарства от туберкулёза заканчивались, и новые не появлялись. Когда девочке исполнилось семнадцать лет, её и вовсе заперли в комнате под предлогом, что боятся заразиться. На самом деле тётя полностью «закрыла на девочку глаза» и решила оставить ее медленно умирать в комнате. Денег на лечение не хватало, а чем Одри была взрослее, тем меньше ее было жаль. Взрослые никому не нужны! Конечно же опекунша продолжала кормить беднягу, но лечение постепенно прекращалось. С каждым днем было все тяжелее. Девочка росла только цифрами, в душе она была все тем же ребёнком. Но она не хотела расстраивать Джека. Пусть у него не было, души, плоти, сердца, но он был её единственным другом. Одри начала воспринимать его не просто как друга, а как своего любимого человека или даже старшего брата. А ей всегда хотелось иметь старшего брата. Девушка видела в нем идеал мужчины. Игры постепенно прекратились, но не потому, что девочка повзрослела, просто её организм начинал умирать. Она быстро уставала, чаще задыхалась и мало двигалась. Вместо игр Одри начала рассказывать Джеку о себе: что она чувствует, какое у неё сегодня настроение, о чем она мечтает. Парню все это было интересно, он учился у неё, учился эмоциям, человечности, но воспринимать все взрослым взглядом он все же не мог. Девушка чахла на глазах все больше. Она уже выглядела неживой: вся костлявая, худая. Волосы выпадали клочьями, а голос был хриплым и тихим. Дышала она с трудом и очень часто кашляла, отхаркиваясь кровью. Джек не понимал, что происходит с его другом, а бедняга старалась не подавать виду. Они больше не играли вовсе… Одри постоянно лежала и просила Джека быть с ней. Ей нравилось держать его за руку. Семнадцатое февраля. Уже завтра Одри исполнится восемнадцать лет, а это самая важная дата для любой девочки. Но бедняга понимала, что её огонёк в груди гаснет с каждой минутой. Она знала, что до своего дня рождения не доживёт и ничего уже не изменить. Её грудь так болела от каждого вздоха, но она сдерживала слезы, лишь бы Джек их не увидел. В этот вечер она была с ним искренней, как никогда. Дыхание содрогалось, ручки тряслись. Джек опять держал её за руку и не улыбался. Ему было страшно за неё? Он не понимал, что происходит, лишь заметил, что сегодня она особенно плохо выглядит. Клоун сжал её тоненькую ручку, будто у него было предчувствие, что видит её в последний раз. Он тоже иногда содрогался. Одри улыбнулась ему. Глаза болели от непролитых слез, девушка открыла свой ротик и дрожащими губами прошептала: - Я люблю тебя, Смеющийся Джек из коробки. Смеющийся Джек незамедлительно, слегка улыбнувшись, ответил: - И я тебя, моя маленькая Одри. - Вот только Джек не понимал, как много в её словах смысла. Он не понимал, что она призналась ему в больше чем дружеской любви. В идеале, Одри бы хотела сказать ему эти слова завтра, но она чувствовала, что скоро ей придётся покинуть Джека, как бы сильно ей этого не хотелось. Она отвернулась от него и закрыла глаза. Отвернулась потому, что когда она закрыла веки, из глаз потекло все, что накопилось за этот вечер. Подушка моментально вымокла, девушка оскалила зубы и скривила лицо от боли: физической и душевной. Она почувствовала, как большая рука прошлась по волосам, отчего еле сдерживалась, чтобы не зарыдать. Она сильно прокашлялась кровью. - Спокойной ночи, моя красавица. Я буду с удовольствием ждать, когда ты проснёшься… Когда Смеющийся Джек исчез в коробке, Одри тихо зарыдала. От этих сильных эмоций грудь разболелась пуще, сердцебиение участилось, а слезы не останавливались. Её костлявая грудка разрывалась от боли и эмоций. Девушке было до безумия жалко Джека, она и представить не могла, что будет завтра, но что беззащитный перед смертью ребёнок может сделать? Сейчас, как никогда, хотелось выжить для него, чтобы её друг всегда был счастлив, и она была счастлива с ним. Спустя полчаса страданий, Одри почувствовала головокружение. Чувство было такое, будто она погружалась в полет, лёжа на кровати, но все было наоборот. Предметы, еле различимые из-за слез, исполняли последний «танец» и постепенно расплывались. Девушка испустила дух в два часа ночи, восемнадцатого февраля. В её день рождения. Сегодня бы ей исполнилось восемнадцать лет. Утром Смеющийся Джек с нетерпением ждал, когда Одри покрутит за ручку. Ему все было видно из коробки, как девушка лежит на кровати, но в этот раз как-то долго. Обычно она уже давно просыпается, а в этот день все лежит. Да и в той же позе, что и уснула. Прошёл час, два, ничего не изменилось. Джек начал нервничать. Днём в комнату зашла женщина в маске. Это была тётя Одри, но Джек её ни разу не видел, поэтому она для него была просто незнакомым человеком. Она подошла к девочке и потормошила слегка за плечо. Та не среагировала. Джеку показались эти действия грубыми и болезненными, и он возмутился, он смотрел внимательно и желал любыми силами выйти! Женщина потрогала Одри в области шеи и, ужаснувшись, отдернула руку. Она быстро выбежала из комнаты, а Джек успокоился, когда эта неприятная, по его мнению, особа ушла. Через несколько часов в комнату опять вошли. На этот раз это была все та же женщина, но уже в сопровождении нескольких человек в одинаковых костюмах и странных масках. «Что им всем нужно от моей принцессы?» - возмущался Джек. Пришедшие в перчатках начали осматривать бездыханное худое тело какими-то инструментами. Наконец один из них сказал: - Она умерла приблизительно в три часа ночи этого дня. Джек тут же вспомнил один из разговоров с Одри. Она говорила, что очень боялась умереть, потому что когда она умрёт, она больше не сможет с ним играть. Она исчезнет. «Но вот же она! Она не исчезла, она лежит здесь!» - Джек не понимал, что происходит. «Почему она не просыпается?» - в комнату занесли большой черный мешок. Труп девушки начали небрежно заворачивать. Тут Джек и вовсе испугался. «Куда её забирают?! Почему она не сопротивляется?!». - Эй, не смейте забирать мою Одри! Я дам вам конфет, но не забирайте её! - кричал Джек, стуча кулаком по стенам коробки. Но его никто не слышал. Он ничего не мог сделать, хотя так хотел забрать её к себе в коробку. Измученное лицо Одри - последнее, что он увидел. Потом его закрыли пакетом и начали забинтовывать, обернув холодное тело в ещё один пакет. Джек кричал от безысходности и непонимания. Поняв, что все попытки бесполезны, клоун начал успокаивать себя тем, что она скоро вернётся. День, два, пять, неделя, месяц - все это время казалось пыткой. До невозможного… «А что если так и умирают люди? Не двигаются и их забирают навсегда?» - Джек ужаснулся от своих мыслей. Все воспоминания промелькнули перед глазами. Как Одри испугалась его, но как потом робко подала ему руку. Такую маленькую и хрупкую. Как они вместе играли, и она каждый раз перед сном говорила: «Я люблю тебя, Смеющийся Джек из коробки». Как она обнимала его, особенно когда плакалась ему про какого-то соседского мальчишку. Джек его очень не любил! Когда Одри выросла, она все равно с ним играла, но её состояние заметно ухудшилось. Вскоре она и вовсе перестала играть. Часто падала, кашляла и дрожала, но она все равно была его единственным смыслом жизни, он был счастлив с ней. В последний день она просто лежала и улыбалась. Всё как она и говорила – «когда я умру, я перестану двигаться и исчезну навсегда». «Она и вправду умерла» - Джек упал на колени и стал кричать! В комнате было тихо и никто не догадывался о том, какой хаос творился в одной цветной коробке, украшенной изображениями клоунов. Джек впервые за всю жизнь испытывал такие болезненные чувства, ему было убийственно страшно. Он потерял своего единственного друга. Ах, если бы он мог что-то сделать, вернуть её?! Парень вспоминал её последний взгляд, её последние слова. Клоун схватился за голову, начал биться об стены коробки, истерить как маленький ребёнок. Но Джек и был таковым, подобно маленькому ребёнку, любящему игры и веселье. Но все же, даже когда Одри не хотела играть, он считал счастьем просто находиться с ней рядом и эти все чувства, которым его научили, сгубили его. Джек пережил настоящий страх и горе… *** После того, как Одри отвергла Джексона, он сошёл с ума от злобы к ней! Парень стал ловить вечерами невинных девушек, насиловать и убивать их. Он возбуждался, когда видел размозжённую женскую голову, избитые тела, бьющиеся в предсмертных конвульсиях. С каждым годом извращения становились все жёстче, от избиения до каннибализма. Он сдирал ножом куски кожи бедных красавиц и жрал у них на глазах, нещадно насилуя их. И довольствовался не всегда привычными физиологическими отверстиями. Его излюбленным была женская распоротая глотка, чтобы головка его члена была видна через рот. Спустя время Джексона застали в том же амбаре, раскрыв его «зловонное гнездо», после чего он был казнён на публике за свои убийства в возрасте двадцати трех лет. Спустя несколько лет Смеющийся Джек был подарен на рождественский сочельник одинокому мальчику Исааку - человеческому ребёнку. Джек забыл свою подругу, забыл весёлые игры и чувства, которым научился от неё. Этот невероятный стресс был чертовски мучительным и долгим. Видимо, он попытался выбросить все из головы, хоть и было это нелегко. Всё равно он бы ничего не смог изменить. Теперь у него новый друг…