Замок Блэк Миррор

Глава I.

      Последнее, что помнил Деррен в тот день — это ритуальный зал. Его родная мать и сестра погибли, а сам он случайно капнул кровью из пореза на руке на темную книгу Мордреда, а дальше — тьма. Следующим воспоминанием был горящий замок и его арест пренеприятнейшим инспектором по имени Спунер. Пфф. Инспектор ложка, как называл его Деррен, изнывая в камере целых три недели, пока его внезапно не освободили под залог. Довольно крупный залог, ведь его обвиняли не просто в поджоге замка Блэк Миррор, но и в убийстве мисс Вэлли.       Деррен попытался разузнать о таинственном спасителе от инспектора, но тот лишь отмахнулся, сказав, что залог платят суду, а тот лишь получил письмо с требованием об освобождении. Черта с два тут происходит, думал Деррен, и после пары неудачных попыток порасспрашивать полицейского и констебля Зака, он направился за своими вещами. Так как хранить вещдоки, здесь, видимо, было не принято, некоторые личные вещи можно было держать прямо в камере.       Отлично. В соседней камере все еще торчал Мэтт Ньюкасл, местный гопник. Ну а как еще назвать подобный сброд? Вроде как преступник, а вроде как типичный житель английской глуши, который пьет и буянит в пабах по выходным. Местная католажка являлась его обычным местом ночлежки на пару дней, но его всегда отпускали за неимением улик, ну или мамаша и местные авторитеты помогали выгородить «своего». В любом случае, Деррену он не нравился.       Парень прошел в единственную открытую камеру и оглядел свое бывшее жилище. Граффити на стенах, что служили ему «внеклассным» чтением на протяжении трех недель, неудобная койка, металлический шкафчик и туалет, совмещенный с раковиной. Над умывальником висело кривоватое алюминиевое зеркало. Деррен заглянул в него: откуда на него уставился уставший парень двадцати четырех лет. У него были темные, немного отросшие волосы, светло-зеленые глаза, сильная челюсть и впалые щеки, отчего его скулы сильно выделялись на фоне бледного лица. Многие девчонки из колледжа говорили, что он симпатичный, но он не особо в это верил, считал это, возможно, лицемерием в какой-то степени.       Он заглянул в шкафчик в поисках своих вещей, но кроме остро наточенного карандаша там почему-то ничего больше не было. — Так, я не понял, а где мой дневник? — раздраженно произнес Деррен, догадываясь, куда он делся. Чертов шкафчик стоял вплотную к соседней камере, так что любой желающий и любопытный мог дотянуться до него через соседнюю решетку. Но в соседней камере был только Мэтт, который вальяжно развалился на своей койке, криво ухмыляясь чему-то. — Эй, ты! — обратился Деррен к соседу, повернувшись к нему всем корпусом. — Ты взял мой дневник?! — Твой дневник? — ответил Мэтт, лениво поднимаясь с полки словно горилла, доставая дневник Деррена из-под подушки. — А я думал это дневник какого-то маньяка. — Отвратительно улыбнулся юноша и взглянул на «записную книжку».       Рослый парень с бритой башкой по форме, как у неандертальца, начал листать дневник, попутно вырывая из него страницы. Деррен сжал кулаки. Его брови, как тучи двинулись над его светлыми веками и остались в таком положении. Атмосфера, создаваемая Мэттом, все сильнее сжимала сердце парня. — Я не понимаю, что со мной случилось… Мордред овладел моим телом… ты че, типа, пидор что ли? — глумился Мэтт, продолжая рвать страницы и, кривя голосом, читал вслух. — Они все мертвы!.. А Мордред взял власть надо мной… слушай, если тебе нравится быть снизу, так и пиши, че вуалировать-то… — гоготал Мэтт, мотая головой из стороны в сторону, подходя ближе к соседу, игнорируя яростный взгляда Деррена, дрожащего от ненависти. Обстановка накалялась, и Мэтт ощущал электричество в воздухе, но он все равно продолжал наступать. Облизнув губы, и, швырнув еще пару страниц, он подошел ближе, заворожено наблюдая за соседом, который напоминал тигра готового к прыжку, но все никак не мог остановиться. Главенствуй до конца, так учили улицы, и он подходил ближе, даже ощущая сильную опасность, внезапно исходящую от этого странного юноши напротив. — Я не смогу больше этого терпеть… — продолжил читать Мэтт, с трудом сглотнув, но, не подав виду. Он вдруг резко захотел отойти как можно дальше от решетки, но тупая бравада и жажда унижения тех, кто слабее, брала верх над всеми остальными принципами.       Когда Мэтт подошел достаточно близко, Деррен выждал момент, схватил его за футболку, достал карандаш из кармана и резко пробил Мэтту глаз. Тот повалился на пол, истекая кровью, истерично крича и прижимая ладонь к глазу. Деррен с наслаждением смотрел и улыбался. Никто не смел его оскорблять или унижать. Они понесут за это наказание. Они все умрут мучительной смертью. — Эй, ты че? Совсем охуел чёль? — Мэтт дернулся назад, вырвавшись из хватки Деррена. — Ты мне футболку растянул! Точно псих! На, подавись!       С этими словами, Мэтт швырнул остатки дневника в соседнюю камеру, и Деррен, не понимая, что только что произошло, машинально подобрал его. Что это было? Наваждение? Сон? Приступ? Он точно наяву видел и чувствовал, да что там, слышал запах крови, когда убивал своего соседа из-за того, что тот выбесил его. И это чувствовалось правильным. Тот заслуживал этого. — Псих, хотел до меня домогнутсья чё-ль… — пробурчал Мэтт, отходя на безопасное расстояние и ложась на свою койку, бросая иногда раздраженные взгляды в сторону Деррена.       Деррен решил плюнуть на всё это и спешно вышел к кабинету инспектора. Спунер был коренастым, ростом немного ниже Деррена, с блондинистыми волосами, выпуклым лбом и светлыми, чуть на выкате, глазами. Он раздраженно от него отмахнулся, отправив к констеблю.       Зак, в типичной британской форме полиции, заставил его подписать кучу бумаг и условиться, что Деррен будет ежедневно посещать своего психолога доктора Уинтерботтом, которую он уже видел несколько раз. Видимо, его истории про тайные комнаты в академии и темные силы приняли за шизофрению или психическое расстройство, но на большее Деррен и не мог рассчитывать. Ему повезло, что его еще не закрыли в психушке, благо, в Уиллоу Крик ее давным-давно фактически не существовало.       Выйдя, наконец, на улицу, Деррен с наслаждением вдохнул запах свободы. Правда, не полной свободы, из-за правил залога, да и запах был, скажем так себе, но все же. Констебль дал Деррену номер его адвоката из компании «Джонс и Ко», и парень направился к ближайшей телефонной будке. После пары гудков, слишком жизнерадостный адвокат оповестил его, что не в курсе о том, кто оплатил залог, но здорово, что Дэррен позвонил сам, так как ему нужны были дополнительные материалы его дела. Только вот, черта с два, инспектор вот так запросто отдаст ему нужные документы на руки, только отправит прямиком почтой в юридическую компанию, что займет от силы пару недель. Нет, Деррен хотел знать уже сегодня, кто за него заступился. Ведь это значило, что остался человек, что ему верил.       Выслушивая, что он должен сделать, чтобы добраться до истины, и тэ дэ, и тэ пэ, парень, скучающе, рассматривал телефонную будку, выколупав древнюю визитку какого-то медиума и заметил проходящую мимо симпатичную фигуристую девушку с белыми волосами. Та направлялась в соседнее от полиции кафе, и, мысленно оценив ее внешность на десятку, Деррен автоматически сунул в карман брошюру ритуальных услуг, или что там это было. Буркнув согласие Джонсу на то, что он попытается раздобыть копию своего дела в полиции, Деррен бросил трубку. Адвокат пообещал разузнать, кто заплатил залог, но только через пару дней, так что придется только ждать. Он хотел было уже уйти, но что-то заставило его позвонить по тому странному номеру, что по иронии состоял из кучи шестерок. Трубку сняла какая-то мадам Фортуна.       Деррен внезапно представился своим настоящим именем. Ну как, настоящим… данным при рождении? Он уже не знал что думать. Мысль о том, что он последний наследник древнего рода, он игнорировал. Телефонный медиум предсказала ему скорую смерть от диких животных, так что он бросил трубку и, слишком резко хлопнув дверью будки, вышел наружу. Хотелось закурить и хотя бы немного расслабиться от своих назойливых дум.       На деревенской площади было пусто. Кое-где остались будки от ярмарки, что пыталась привлечь народ в глухомань под названием Уиллоу Крик, но туристы предпочитали ездить в Лондон, Дублин или в Эдинбург, но точно не в богом забытую деревушку на окраине. Даже если тут был замок, коих во всем королевстве было не счесть.       Чтобы получить материалы своего дела, Деррен решил воспользоваться хитростью, но это невозможно было провернуть, пока инспектор был в участке. Он помнил, что у Спунера скоро перерыв и надеялся поговорить с Заком наедине.       Деррен устало поковылял в единственный магазинчик в поселении, который был закрыт три недели назад по непонятным ему причинам.       В магазине его ожидал неприятный сюрприз в виде старушки, что бросила все свои покупки и попятилась к двери, словно Деррен мог на нее наброситься в любую секунду. Он не знал точно, кого благодарить за такую репутацию, и кто успел уже разболтать, что он типа псих, но такая ситуация явно доставит ему немало проблем. Когда посетительница поспешно удалилась, он заметил, как продавщица одарила его таким же затравленным взглядом. Казалось, эти люди было настолько напуганы, что лицо их не могло передать и доли страха, который затаился в душе.       Деррен огляделся. На полках лежали обычные товары для деревни: овощи, фрукты, крупы, яйца и все такое. Мешок с кофе и куча, просто огромная куча, разнообразного чая. Что-что, а чай в Англии найти было проще простого. Деррен перекинулся парой слов с продавщицей. Ее звали Абайя, и у нее был сильный индийский акцент. В кратком диалоге между ними она упомянула, что любит ходить на занятия по самообороне, а также она всегда носила с собой свисток. Не совсем понятно, зачем она это сказала, ну да ладно. Продавщица явно боялась его до смерти. Слухи о том, что он поджигатель и убийца с шизофренией разнеслись быстро. Ну, ясно, больше жителям деревни и говорить-то было не о чем. На полках также был алкоголь, табак, и тут Деррен заметил ножи. «Какие прекрасные лезвия»: вдруг подумал он. «Острые».       Продавщица, заметив, как он восхищенно уставился на стенд, нервно забормотала о том, как прекрасно эти ножи режут овощи для вегетарианского супа для бездомных детей или что-то вроде того, и Деррен, с трудом оторвав взгляд от лезвий, схватил карту деревни и выбежал на улицу, под лепетание продавщицы о том, что карты бесплатны. Только дня него или что-то в этом роде, Деррен не дослушал.       Возмущению его не было предела, и, попытавшись проигнорировать его странные мысли в магазине у стойки с ножами, он автоматически зашел в соседнюю дверь. Раздосадовано потерев лицо, он огляделся. Это оказалась местная кофейня. Интересно, кофейня и в такой глуши? В магазине Абайи был один единственный мешок с кофейными зернами и куча чая, а здесь можно было найти практически любые существующие сорта кофе, словно искусный бариста бережно коллекционировал ароматные зерна по всему свету, словно в попытке угодить даже самому искушенному гостю.       Слегка улыбнувшись, Деррен разглядывал помещение, пока не заметил, что за стойкой стояла та самая фигуристая блондинка, которую он видел раньше. От скуки он решил подойти и завязать разговор. — Привет, я… — начал неспеша парень. — Я знаю, кто ты, — бросила блондинка, на миг подняв взгляд на парня. — Я читала о тебе в газете. Деррен мысленно вздохнул и на секунду закрыл глаза. Ему еще придется много раз услышать подобное вместо приветствия. — Я Дени́с… — высокомерно протянула девушка, гордо выпрямившись, словно оказывала одолжение. У нее было кукольное личико, вздернутый маленький носик и ярко-голубые глаза, под стать белым идеальным волосам. — И как дела в деревне, Денис? — вежливо спросил Деррен. Он, как обычно, старался завести разговор с каждым, кого встретит. Неизвестно, когда доступная информация может понадобиться. — Хмм… — потянула Денис, накручивая идеальный блондинистый локон. — Кроме пожара в замке, ничего особенно не происходило. Дерзко посмотрев Деррену прямо в глаза, она, видимо решила, что он давно попал в ее сети. — Ну, еще кофемолка сломалась, — добавила она. — Умеешь чинить подобное? А она знала, как манипулировать мужчинами, подумал Деррен. Произошло б подобное где-то пару месяцев назад, он бы еще мог купиться на такое. На что были способны глупые мужчины ради одобрения такой красотки? Хотя, им ничего бы и не светило, кроме сухого «спасибо». — А как давно здесь открыли кафе? Я его не помню, — проигнорировав вопрос, попытался добиться хоть какой-то информации Деррен. Продолжая разглядывать кофейню, он заметил кучу фотографий посетителей на стене. Возможно, это были местные знаменитости или частые постояльцы. — Кафе было закрыто на время ярмарки, — потянула грудным голосом Денис, почти потеряв интерес к Деррену. — Папочка открыл его не так давно. Деррену все это резко надоело, и он внезапно решил проучить барменшу. — Кстати, меня зовут Эдриан Гордон, — как бы невзначай представился он, равнодушно рассматривая свои ногти. Стоило бы их почистить после тюрьмы. Да и, вообще, хорошенько помыться, он не принимал горячую ванну уже неизвестно сколько. В тюрьме, хоть и был общий душ, но под пристальным взглядом констебля и Мэтта мыться особо не хотелось. Лишь так, сполоснуться. Взгляд Денис резко сменился со скучающего на серьезный. Она то ли испугалась, то ли обрадовалась. — Мм, поджигатель замка, — как бы небрежно бросила она, но Деррен заметил её ужимки. Денис пыталась представить себя в лучшем виде, наклоняясь за стаканами но, продолжая делать вид, что ей все равно на посетителя. — А я и не знала, что это был сам наследник древнего рода. Деррен мог бы поклясться, что в глазах Денис блеснули фунты стерлинги. — Ну, раз со знакомством покончили, — постаравшись игнорировать изменившееся поведение барменши, Деррен почувствовал урчание в животе. — Тогда я бы хотел купить пару пончиков. — К сожалению, их нет, — потянула Денис, надув губки, видимо рассчитывая, что это сработает, как обычно. Но точно не на Деррена. Не сегодня. — Но почему? — удивился Деррен, наигранно подняв темные брови наверх. — Они на складе. Приготовлены персонально для инспектора Спунера, он скоро придет. — Девушка сделала важный акцент на ценность этого гостя, которые заказал пончики. Внезапно у Деррена созрел план, как можно было задержать инспектора. — Хорошо, тогда будьте добры кофе, — обаятельно улыбнувшись, Деррен подождал, пока Денис отвернется, чтобы сварить напиток и прошмыгнул на склад. Дверь как раз находилась рядом с барной стойкой.       Шокированный своей выходкой, он быстро нашел коробку пончиков, и сунул их в морозилку, предварительно смочив резиновые края крышки мокрой губкой, чтобы та уж точно примерзла. На полу как раз стояло ведро с тряпками для уборки. Шалость удалась, и мысленно хихикнув, Деррен выскользнул со склада, пока его никто не заметил и чинно уселся у дальнего столика, дождавшись пока Денис принесет его кофе. Он, правда, не ожидал увидеть расправы над инспектором столь скоро, потому что тот зашел в кафе буквально через несколько минут после того, как Деррен успел пригубить ароматный напиток. Зерна действительно были хороши.       Благо, Деррен был скрыт от глаз посетителей раскидистым комнатным растением, и он весь обратился во внимание. Инспектор жаловался на тяжелый день и жаждал пончиков. Денис почему-то вела себя совершенно по-другому, участливо и понимающе. Словно и не было той высокомерной стервы, коей она себя вела пару минут назад. Девушка отошла за выпечкой, и от Деррена не укрылось, как инспектор оценил ее зад, развязно закусив губу. Он, видимо, не заметил Деррена и решил, что они с Денис были совсем одни. Когда та вернулась, то виновато сказала: — Конрад, пончики в морозилке, и я не могу открыть крышку… — Оу, неужели ты не могла придумать нечто более оригинальное? — странно ответил инспектор, и Деррен внезапно понял, что тот флиртовал. Слишком уж он привык слушать раздраженный тон Спунера-ложки. — Эдвард скоро будет здесь… — неуверенно потянула она. — И поэтому ты настолько нетерпелива, м? — двинул бровями инспектор, притянув к себе девушку за талию. Денис явно не то имела в виду, но подхватив настроение инспектора, стрельнула глазками. Пропустив пару похабных фраз, оба удалились в подсобку под хихиканье девушки. Деррен раздраженно отставил чашку с кофе и встал с диванчика. Часы в кафе пробили десять утра. Когда он направился к выходу, дверь внезапно распахнулась, и он столкнулся лицом к лицу с мужчиной в строгом костюме. Скорее, уткнулся ему в грудь, так как мужчина был выше его на целую голову. Подняв глаза, Деррен встретился со смущенным и обеспокоенным взглядом бездонных синих глаз и на мгновение потерялся в них. Все в миг остановилось на секунды две, а затем опять ожило. — О Боже, простите, сэр, — запричитал мужчина, отступив и, подняв, ладони на уровне груди. — Я не хотел помешать вам. Деррен тупо уставился на великана, отметив, насколько широкими были его ладони с длинными, но элегантными пальцами. — Нет-нет, это вы меня извините… — в тон запричитал Деррен, удивляясь своей неизвестно откуда взявшейся британской вежливости, коей не было буквально десять минут назад. Но трудно было не ответить тем же, когда с тобой говорили подобным образом.       Незнакомец широко и красиво улыбнулся, отойдя от двери. У него были темные волосы шоколадного оттенка, высокие скулы, и он продолжал улыбаться, отчего вокруг его глаз собрались мелкие морщинки, хотя тот не выглядел старше тридцати. — Прошу вас, — уступил он, галантно приоткрыв дверь Деррену. Заворожено кивнув, Деррен протиснулся мимо него, но задержался у выхода. — Вы что-то забыли, сэр? — озадаченно спросил его незнакомец, слегка склонив голову вбок. — Вас обслужили завтраком? Мужчина оглянулся вглубь кафе и, естественно, за стойкой никого не было. Судя по вопросу, мужчина здесь работал. — Нет-нет, я ничего не забыл. Я получил, что хотел, — быстро ответил Деррен, не желая причинять никому неудобств. Они все еще стояли неприлично близко друг к другу. Деррен чувствовал приятный, но ненавязчивый аромат мужского одеколона и пялился на широко вздымающуюся грудь мужчины. Ему казалось, что его сердце отчего-то слишком громко стучит. Он поднял глаза на лицо незнакомца и тихонько сглотнул. — Так… вам что-нибудь еще предложить, сэр? — мужчина пристально на него смотрел, словно видя его насквозь. Его взгляд был неописуемо четким и точным, нельзя было представить, что он скрывал за ним.       Внезапно Деррен решил, что тот его тоже узнал и теперь мечтает, чтобы он свалил отсюда куда подальше. Ничего не сказав, он резко выбежал на улицу.       Свежий воздух заполнил легкие, и Деррен оглянулся через стеклянные двери. Мужчина прошел до стойки с кассой, но Деррен мог бы поклясться, что видел, как тот мельком обернулся на него тоже. Почувствовав странное чувство внутри, Деррен тряхнул головой, чтобы сбросить наваждение и направился в полицейский участок.       Разговор с Заком особо не удался. Да, констебль был спокойным и, словно бы, нормально относился к Деррену, в отличии от инспектора, который кричал, не стеснялся в выражениях, и вообще вел себя довольно вспыльчиво, Зак все же отказал в запросе Деррена. — Почему? Это ведь мое дело. Мне нужно его передать моему адвокату! — закричал он вспыльчиво, сжимая правую руку в кулак. — Я понимаю, Деррен, — спокойно и безэмоционально повторял констебль, — я отправлю ему твое дело по почте. — Взглянул он на парня уставшими глазами. — Но это займет несколько недель! — возмущался Деррен, понимая, что все это бессмысленно. Но тут в его голове что-то щелкнуло. — А когда вы сможете отправить почту? — После обеда… Деррен почти возликовал, но констебль добавил: — Только вот копир сломался… — немного замялся мужчина. — И когда вы его почините? — совершенно не надеясь на удачу, спросил Деррен. — Ну, — Зак почесал гладко выбритый подбородок, — мы уже вызвали мастера на той неделе, и он придет достаточно скоро. Возможно, где-то к утру.       Деррен не мог ждать так долго и, поэтому предложил глянуть на копир самостоятельно, соврав, что подрабатывал в офисе в Америке. К счастью, поломка была совсем маленькой, кое-где отошли контакты, и перегорел кабель. Быстро все заменив, Деррен гордо сообщил о починке констеблю. Тот сдержанно кивнул, распечатал случайный документ для проверки, и сказал, что отправит его дело к обеду, как и обещал.       Деррен вышел на улицу. Он давно приметил железный почтовый ящик рядом с магазинчиком Абайи. Единственным магазином, если быть точнее. И единственным отправным почтовым ящиком на всю деревню. Заранее откопав в окрестностях тонкую фанерку, он просунул ее в щель, чтобы потом достать со всеми письмами, что туда недавно положили.       Опасаясь встречи со Спунером, Деррен пошел слоняться по деревне. Уиллоу Крик хоть и находился в самой глуши, но был очень красивым поселением. Типичные британские строения восемнадцатого века максимум в два этажа плюс чердак, (кроме ратуши, что был в три этажа), каменные улицы, и неизменно пасмурная погода, это даже не удивляло. За все то время, что Деррен здесь находился, он ни разу не видел Солнца. Довольно стереотипно, усмехнулся он. И, все же, это место так сильно отличалось от штатов, и он ощущал некую романтику и эстетику, где жители мирно жили сами по себе, отрезанные от цивилизации, словно и не было никакой индустриальной революции. Черт, Луис говорил, что машина у Гордонов появилась совсем недавно, и леди до тех пор старались ездить в крытой повозке, запряженной лошадьми. Нахмурившись от своих мыслей, Деррен автоматически дошел до дома миссис Уинтерботтом. Решив, что ему все равно нужно протянуть время, он позвонил в дверь.