Замок Блэк Миррор

Прием у доктора Уинтерботтом.       Деррен вкратце рассказал доктору лишь общие моменты из студенчества, благоразумно умолчав о вчерашнем, и устало прикрыл лицо ладонями. Доктор задумчиво курила неизвестно какую по счету сигарету. Воздух в кабинете уже давно насквозь пропах запахом дыма и табака. — Вы не знали, что Анжелина — ваша сестра. — Ага. Сестра-близняшка, — саркастично посмотрел на нее Деррен. — Давайте, скажите уже, что я больной извращенец. — Я так не считаю, — кашлянула она. — Ваше увлечение парнем не делает вас ненормальным. Деррен потер глаза. Слова доктора Уинтерботтом слегка успокаивали. — Скажите, почему вы не попытались наладить контакты с вашим другом позже? — Возможно, слишком многое навалилось сейчас… — Но вас до сих пор это беспокоит. Как ваш психолог, я вам советую закрыть гештальт и поговорить с ним. Раз вы рассказали об этом мне, значит, это до сих пор вас тревожит. А нам необходимо разобраться с более глобальными проблемами, — многозначительно сказала она, возможно намекая на его шизофренические галлюцинации. Ну конечно же она не верила в проклятие! Деррен покорно кивнул. — Но я рада, что мы коснулись темы отношений. Это очень важно. Вам сейчас нравится кто-нибудь? Деррен посмотрел на доктора. Старая, незамужняя и одинокая, единственной целью ее была работа. Деррен думал, что она была безответно влюблена в своего однокурсника, Ганса Германа, ведь зачем ей еще было тащиться в такую глушь на похороны? Знала бы она, что творил ее дражайший доктор. — Возможно, — неопределенно бросил он. Он и вправду не знал точно. — Это девушка или?.. — Это парень. — Хорошо, — кивнула она. — Я уточняю лишь из-за того, что в нашей глуши, как Уиллоу Крик старые нравы. Я не хочу, чтобы вы нарвались на новые неприятности, и вы можете рассчитывать на мою поддержку. Мы можем говорить об этом столько, сколько вам потребуется для принятия себя. — Принятия себя? — не понял Деррен. — Что вы бисексуал, с уклоном в гомосексуализм, судя по тому, что вы мне рассказали. Но для этого нам нужно разобраться с этим поглубже. Ну, его хотя бы не обозвали гомиком, невесело подумал Деррен. — Я могу идти, док? — решительно поднялся парень. — Конечно, Эдриан, — кивнула она, тоже поднимаясь. Что-то в ее словах насторожило его, но он пока не мог понять, что именно. — Вы же не напишете об этом в вашем рапорте? — с надеждой спросил он. — Нет, Эдриан, это останется между нами. Он кивнул, и вышел наружу. Он не мог разобраться в своих чувствах, лучше ему или хуже? Этот сеанс разбередил старые раны, и он решительно направился к телефонной будке. На номер, который он звонил, никто не отвечал. Он прождал минуту, пока не перезвонил снова. Затем, немного подумав, Деррен набрал номер его старого приятеля. — Йоу, Джимми! Да, это Деррен. Да, все ок, ты как? Слушай, а ты не знаешь… Пришлось поговорить с бывшим соседом по комнате обо всем и ни о чем, пока он не спросил о главном. — Говорил ли я с Итаном? — судя по звукам, Джимми что-то жевал. — А разве не ты был с ним не разлей вода? Окей, окей, не заводись… да, он переехал и сменил номер. Только сейчас я не смогу его найти, нужно порыться в блокноте… — Хорошо, давай я тебе перезвоню завтра? — предложил Деррен, раздражаясь. — Конечно, чувак! Слушай, как ты вообще? Почему бросил универ? — Я тебе потом расскажу, окей? Семейные дела… ага… давай, пока.       Бросив трубку, Деррен сердито вышел на воздух. И зачем ему вообще это нужно? Это Итан перестал ему писать, а Деррен все равно продолжал попытки наладить с ним связь. Он не знал, о чем говорить со старым бывшим другом, но, возможно, это стоило сделать, просто чтобы расставить все точки над и.       С усилием потерев глаза, Деррен прошел в кафе, чтобы перекусить. Деньги стремительно заканчивались, но он ничего не мог поделать с голодом. Он и так перебивался всухомятку в последнее время. За стойкой стояла Денис.       Деррен заказал полноценный обед и уселся за излюбленный столик в конце зала, столь уютно прикрытый комнатными растениями от посторонних глаз. Денис раздраженно принесла ему еду, словно ее заставили это делать, и это вовсе не ее работа. — А где Бобби? — спросил Деррен, зачерпывая ложкой бобовый суп. — Мне показалось, что он помогает тебе здесь? — Сегодня я совсем одна, — фыркнула она. — Бобби занят своими делами, у Эдварда выходной, а у… впрочем, неважно. Интересно, говорила ли она об инспекторе Спунере. И что это за тон насчет Бобби? Словно он был ей чем-то обязан, хотя помогал в кафе бесплатно. — Выходной? — Да, а что? — немного агрессивно бросила она, доставая счет. Ей даже было не интересно, захочет ли Деррен заказать что-либо еще. — Эдвард ваш брат? — ляпнул он. Она смерила его презрительным взглядом. Затем ухмыльнулась, словно решив, будто Деррен подкатывает к ней. — Вообще-то это мой жених, — самодовольно сказала она, вздернув нос. У Деррена что-то ухнуло вниз. Ну, конечно же. — И как вы познакомились? — механически спросил он. Есть перехотелось. — Вообще мы знали друг друга с детства … наши родители дружили. Потом папочка открыл это кафе и взял нас на работу. Он хочет, чтобы мы поженились и продолжили вести его дело. Хотя кто меня вообще спрашивал, хочу ли я этим заниматься, — Денис немного изменилась в лице. Деррену внезапно стало жаль ее. — А ты не хочешь? — Тебе какое дело? — обозлилась она и, бросив счет, удалилась.       Деррен заставил себя поесть и, оставив деньги на столе, вышел наружу. Ему, наконец, стоило разобраться с одним неприятным делом. Деррен твердым шагом отправился к отелю. Пора было навестить кое-какого М.       По пути в отель гнев его все больше нарастал. Он думал обо всем, что натворил Мюррей и злился. Здание встретило его привычным шумом фонтана, едва прерываемый карканьем ворон. Он резко распахнул дверь. Мюррей стоял на посту, словно солдат на службе. — О, мистер Майклз! Как ваши дела? — наигранно — дружелюбно поприветствовал его тот. — Мистер Майклз? А почему же не мистер огненный дьявол? — рыкнул парень, подойдя к стойке. — Я знаю, как вы меня называете, а также знаю, что вы следите за мной! Это вы приставили ко мне того отморозка с пушкой, у которого весь подвал завален трупами! — Я не знаю, о чем вы говорите, мистер Майклз, — принялся оправдываться Мюррей. — Вы хорошо себя чувствуете? Вы выглядите немного… нервным. — Конечно, сейчас вы начнете отпираться, — Деррен ткнул на него пальцем. — Однако я нашел письмо, которое все доказывает, и его написали вы! Некоему Филу! Вы окажетесь по уши в дерьме, когда я сообщу о вас полиции. — Ну что же, мистер Майклз, я тоже могу кое-что сообщить, — угрожающе и спокойно ответил Мюррей. — Как вы уже поняли из письма, у меня в распоряжении имеется несколько шокирующих для вас фотографий, за них я заплатил немало денег! Хотите узнать, что на них? — На кой черт мне это? Я невиновен! — вскинул руки Деррен. — А зря, мистер Майклз, — разочарованно цокнул языком Мюррей. — На них четко видно, как вы выбегаете из горящего замка. Не вы ли сказали в протоколе, что вас там не было? И что же на это скажет судья? Деррен сжал кулаки. Непонятная злоба клубилась у него внутри. — И поверьте, уж я-то смогу извлечь из этого выгоду, — распалялся Мюррей. — «Мужественный владелец отеля разоблачает поджигателя!» Вы у меня в руках, мистер Майклз. — У вас ничего не выйдет! Я расскажу всем, какой вы вымогатель! — гнев Деррена достиг своего пика. На данный момент, он породил глубокую ненависть к Мюррею. — Ха-ха-ха. Ну конечно! Бедный чудик из Америки прибыл в Англию, убил дюжину человек и после этого обвиняет достойного и уважаемого владельца отеля в вымогательстве. Одумайтесь! Вы в плачевном положении. Делайте все, что я вам скажу, и вы, по крайне мере, останетесь в живых. У Деррена перед глазами мелькнула знакомая дьявольская картинка, на секунду ослепив его. Словно молния прошибла ему мозги. — Мы еще посмотрим, кто из нас останется в живых, червяк! — незнакомым себе голосом, прокричал Деррен. Он было накинулся на Мюррея, но тот, высоко вскрикнув как девчонка, обрызгал его заранее подготовленным перцовым баллончиком, а затем выбежал на улицу. — Проклятье… — пошатнулся Деррен. — Черт побери! Ргх…       «Я… я хотел убить его. Я действительно хотел убить его!» Нервы сдавали. Деррен прикрыл лицо руками и осел на пол. «И я… я даже не чувствовал угрызений совести. Я действовал по своей воле. Что со мной творится? Это не я… Все эти видения… теперь они становятся реальностью! Это нехорошо, Эдриан, это вовсе нехорошо… мне нужно чаще принимать лекарства». Он достал еще одну таблетку и проглотил, не заметив, что обратился к себе своим настоящим именем. «Я просто сорвался. Мюррей взбесил меня. Такое с каждым может произойти»: успокаивал он себя, не совсем веря в это. Он уже не знал, что ему делать. Таблетки плохо помогали. Что же с ним происходило? Семейное безумие? Или это действительно проклятье? Виктория могла рассказать ему больше об этом, она знала все об их семье. Но она не верила ему, и ее нельзя было в этом винить. Он и сам начал сомневаться в себе. Он обреченно поднялся на ноги. Если Мюррей побежит в полицию, то он пропал. Ему нужно было найти те фотографии, и уничтожить их, пока Спунер не обоссался от счастья.       Он рассмотрел ростовую картонную фигуру возле ресепшена, которую заметил сразу, как вошел. Это был он сам, весь в крови, держащий нож. Стоило отдать должное компании, что это распечатала. Сделано все было довольно правдоподобно, несмотря на то, что он сфотографировал лишь свое лицо, и то мутно. За его плечами развивались летучие мыши. Ну, точно новый убийца в Уиллоу Крик! Это привлечет много новых туристов, по мнению Мюррея. Кажется, это нарушало все права личности, но, похоже, владельцу отеля это совершенно безразлично. Деррен направился в кабинет Мюррея. Он надеялся, что тот был не заперт, и, судя по тому, как спешно тот покинул отель, он бы не успел этого сделать. Так и было. Деррен пробрался внутрь.       Посередине комнаты стоял большой сейф и фотографии, скорее всего, были там, но он был заперт. Деррен порылся в ящиках стола, но не нашел ничего полезного. Ему пришлось обыскать весь офис, пока он не нашел маленькую записку, прикрепленную к одному из дипломов на стене. Там были написаны цифры и + год рождения. Смекнув, что это год рождения Мюррея, Деррен быстро нашел необходимую комбинацию. Он открыл сейф.       Внутри было полно всяких файлов с документами, пачки денег и особенно пухлая папка с негативами и фотографиями. Он достал ее — это были всякие фотографии с разными людьми. Денис и Спунер вдвоем… а вот Мэтт отливает на полицейский участок. В конверте было еще что-то… Это было фото Анжелины, поливающей тело бедной мисс Велли из канистры с бензином. Доказательство его невиновности! Поймана на месте преступления с поличным. «Я должен показать фотографию Виктории. Это убедит ее в моей невиновности. А Мюррей меня просто надул! У него нет никаких фотографий со мной. И какого черта он не отнес это в полицию?»: раздраженно подумал он.       Деррен бросил ненужные предметы обратно в сейф и поспешил в замок. Он решил обойти деревню окольными путями, не желая ни с кем видеться, хоть это и займет больше времени. Он был сильно расстроен своей вспышкой гнева ранее. Так и до убийства недалеко, и может, тогда Мюррей будет счастлив.       Он обратил внимание на ближайший к отелю, красивый домик на краю деревни. Несмотря на годы, тот был идеально отремонтирован, и чопорно выделялся среди остальных. На заднем дворе идеальный сад даже отцветал красиво. Деррен прокрался к яблоневому дереву, чтобы стащить одно яблоко на дорожку. — Ты можешь просто попросить и не брать их с земли, я достану с дерева. Деррен вздрогнул и выронил наворованные фрукты. Из дома вышел Эдвард, мерно вытирающий руки полотенцем. На нем был одет бежевый свитер с закатанными рукавами, и классические брюки. Ну конечно же, кому еще может принадлежать такой аккуратный дом, как не мистеру «я стереотипный и вежливый англичанин — джентльмен». Он даже дома не мог полностью расслабиться, лишь позволив себе дерзость утеплиться свитером. Который так и хотелось потрогать, чтобы ощутить вязку пальцами. — О, это вы, — мужчина тут же изменился в лице. — Простите пожалуйста. Просто эти яблоки выглядят очень аппетитно, — Деррен стыдливо опустил взгляд. Эдвард приблизился к яблоне, где он стоял. — Это особый сорт, — он поднял голову наверх, и потянулся за самым большим и румяным яблоком. — Они очень сочные и сладкие, и любят холодную температуру. Поэтому они до сих пор еще не опали. Он протянул ему фрукт, улыбнувшись. Деррен проследил взглядом за его движениями. — Подходящее дерево для такой страны, вы не находите? — синие глаза изучали его. — Ведь здесь всегда дождливо и сыро. — Спасибо, — Деррен смущенно забрал яблоко. Рукав плаща задрался, обнажив его запястье. Лицо Эдварда не дрогнуло, лишь глаза выдавали то, что он заметил красные полосы на коже. Он напряженно посмотрел на него. — Знаете, я как раз готовлю замечательный яблочный пирог, не хотите зайти на чашку чая? А он был весьма тактичен, и не лез с непрошенными расспросами, подумал Деррен, одергивая рукава. Почему бы не отложить срочные дела на десять минут? — Я попытался украсть ваши яблоки, а вы зовете меня на чай? — усмехнулся он. — Многих в деревне привлекает мой сад, особенно детей, — Эдвард расслабленно прислонился к забору. — И как же вы с этим боретесь? — Никак. Я складываю яблоки в большую корзину и просто раздаю ее всем. В конце концов, они растут, чтобы их ели, мистер Майклз. — Насчет этого, — Деррен неловко кашлянул, теребя яблоко в руках. — Меня на самом деле не так зовут. Я Эдриан Гордон. — Да, я знаю, — ровно ответил Эдвард. От него веяло ненапускным спокойствием, и Деррену передавались его эмоции. — Знали? Тогда почему не сказали и продолжали обращаться ко мне этим именем? — удивился Деррен, вскинув голову. — Потому что вы так представились. — Про убийства и поджог ведь вы тоже знаете. Эдвард задумчиво посмотрел в сторону. — Вы не похожи на убийцу. — Вот так просто? — Да. Подул холодный ветер — Эдвард поежился и махнул в сторону дома. — Так вы зайдете? Деррен, не задумываясь, кивнул, и они прошли к зданию. — Мюррей бы с вами не согласился, как и вся деревня, — он зашел в дом вслед за Эдвардом, и с порога его окатил дивный аромат выпечки и уюта. Обстановка внутри была такой же типично английской, как и весь дом. Теплые тона интерьера создавали ощущение летнего вечера, наверное, здесь очень красиво, когда солнечные лучи пробиваются через окно. Не хватало только ленивого толстого кота, спящего на кресле. — Мюррей скользкий тип, — раздраженно бросил Эдвард, проследовав на кухню. На первом этаже был открытый план, где совмещалась и гостиная, и столовая с кухней. — Порочит вашу фамилию. Я не думаю, что ему разрешили называть отель таким образом. Почему бы вам не подать на него в суд? Деррен присел на краешек дивана и чуть не провалился в глубину обивки из-за его мягкости. — Моя семья порочит нашу фамилию, — утомленно бросил он, разглядывая широкую ровную спину на кухне. Эдвард принес красивые фарфоровые чашки и чайник на подносе, и поставил на журнальный столик перед Дерреном. — Не скажите. В вашей семье было много хороших людей, строителей, меценатов. Леди Виктория Гордон сделала очень многое для Уиллоу Крик, — он разлил чай. — Спасибо, — Деррен взял чашку. — Знаете, я об этом даже не задумывался. Темные моменты нашей истории портят картину. Да и люди лучше запоминают плохое. Мне жаль, что Уиллоу Крик знаменит убийцами. Взять бы тот музей… Эдвард закатил глаза. — Это цирк, а не музей. Боже, я забыл пирог, извините. Он подскочил и снова направился на кухню. — Нет-нет, что вы, — Деррен уже начал понемногу привыкать к излишней вежливости с постоянными извинениями. Скоро все американское из него выветрится. Он расслабленно откинулся назад, погружаясь в подушки. Как же хорошо! Он давно не чувствовал себя столь комфортно. Постоянная беготня по промозглому лесу уже осточертела. Он проследил взглядом за мужчиной, когда тот вернулся с тарелками с ровными кусочками идеального пирога, который был даже украшен сеточкой из теста. — Раньше музей действительно приносил знания, — Эдвард сел в соседнее кресло. — В нем было много ценных вещей, которые нашли при раскопках, а леди Виктория пожертвовала некоторые ценности из замка, что содержат в себе историю этих мест. А на основании моей диссертации бургомистр сделала брошюры с местами древних захоронений и раскопок. Деррен поперхнулся чаем. — Вашей диссертации? — Да, по археологии, — синие глаза уставились на него. — Сколько вам лет? — поинтересовался Деррен, отламывая кусочек пирога вилкой. — Мне двадцать семь. А вы, я слышал, изучали физику? Деррен кивнул, осматривая дом. За окном начали сгущаться сумерки. Послышались отдаленные раскаты грома. Дом, хоть и выглядел красивым, но казался каким-то пустым. — Вы живете с родителями, Эдвард? — Нет, они живут в другом месте. Я купил этот дом несколько лет назад, потому что была пора остепениться и завести семью. Деррена вдруг сильно заинтересовал узор на чашке. — Денис ваша невеста? — вырвалось у него. — Вы ее любите? — Мы росли вместе… — неоднозначно потянул Эдвард. — Ее отец довольно состоятельный человек, и она привыкла к комфорту. Ее совсем не прельщает жить в английской деревушке, она все время это повторяет.       Деррен мельком посмотрел на мужчину. Тот сидел на кресле прямо, сжимая подлокотники. Деррен скользнул взглядом по его открытым предплечьям, очертив глазами узор вен. Глаза двинулись в сторону его широких ладоней с длинными пальцами. Парень закусил губу, размышляя, догадывался ли Эдвард о том, что его невеста изменяет ему с инспектором. Но это было не его дело, и он решил не вмешиваться. — А чего хотите вы? — спросил он, игнорируя странную горечь в груди. Глаза Эдварда живо блеснули. Он наклонился вперед. — Я всегда мечтал жить в замке и стать дворецким. Прямо с детства. — Серьезно? — улыбнулся Деррен. — Быть дворецким в замке Блэк Миррор? — Да, это достойная работа. Мистер Бейтс был для меня образцом для подражания. Пару месяцев назад я пытался устроиться туда на работу, но вместо меня почему-то взяли Салли. Я долго сокрушался, ведь у меня было прекрасное резюме. — Но зато вы сейчас живы, — невесело хмыкнул Деррен. Они помолчали. Эдвард отставил чашку, и осмотрел парня. — Леди Виктория… как она? — тихо спросил он. — Ей стало лучше? — Сложно сказать, — опустил голову Деррен. — Я как раз шел туда. Он чуть не подскочил. — Чуть не забыл! Я же достал фото доказательство своей невиновности. Я должен показать его ей. Она должна… должна мне поверить. — Вот видите, — улыбнулся Эдвард, и мелкие мимические морщинки собрались у его глаз. — Как я и говорил, вы невиновны. — Но вы не могли этого знать наверняка, Эдвард, — скептически посмотрел на него Деррен. — Взяли и впустили в свой дом обвиняемого в убийстве и поджоге человека. А если бы это было правдой? Эдвард прикусил губу и зарылся в темные волосы пальцами. Такой простой жест, но было в нем что-то особенное, отличное от привычной напускной чопорности. Словно он забыл держать маску, и завеса отчуждения немного спала. — Эдриан, когда мы встретились в первый раз, мне показалось, что мы давно знакомы. — Ну да, обо мне жужжал весь город. — Нет-нет, у меня возникло странное чувство, что я могу вам верить, словно мы старые друзья, — он окинул его взглядом, наклонившись ближе. — И я хотел бы с вами подружиться, если вас это интересует. Деррен смотрел на него в ответ, разглядывая его чуть вытянутое лицо. А ведь он чувствовал к нему тоже самое. — Конечно, я бы тоже хотел с вами познакомиться поближе. Вы иногда рассказываете такие интересные вещи. Например, мне бы больше хотелось узнать о раскопках в Уиллоу Крик. Эдвард улыбнулся и слегка облизал губы, отчего те чуть припухли. — Вам не жарко? Может, снимете плащ? — Нет! — слишком резко ответил Деррен. — Извините, я не хотел прозвучать в подобном тоне. И мне все равно пора. Он приподнялся, и Эдвард озадаченно последовал его примеру. — Я сказал что-то не то? — Нет-нет, что вы. Мне просто нужно идти, повидать Викторию. Спасибо за чай. И пирог был просто божественным. Он попытался быстро ретироваться, пока тот не предложил ему пожать руки. — Хорошо. Вы зайдете еще? Я расскажу вам про раскопки. — Конечно, — бросил Деррен, пробираясь к двери, и чувствуя себя распоследним грубияном. — Позвольте, я открою вам дверь, — Эдвард последовал за ним. — Нет-нет, что вы, я сам… Он не успел, ноги у Эдварда были длиннее. Они практически одновременно потянулись к ручке, столкнувшись в узком проходе. — Простите… — Нет, это вы извините…       Деррен, теснясь, приподнял руки и уперся ладонями Эдварду в грудь. Сквозь ткань он чувствовал теплоту его тела и ощущал гулкое биение сердца. Эдвард опустил взгляд и рассмотрел его оголившиеся запястья. Он поднял руки и дотронулся до кистей Деррена. Непонятно, что сверкнуло в глазах мужчины, больше это было похоже на гнев. — Отпустите… — прошептал Деррен. Тот убрал руки и Деррен открыл дверь.       Эдвард ничего не сказал, лишь проследил за удаляющейся спиной парня, исчезающей в потемках. На небе клубились черные тучи. Он совершенно забыл попрощаться, как подобает джентельмену.