Банановый рейс на Туманный остров (Banana boat to Cloud Island)

Капитан проводил плановый обход подведомственной территории. К тому времени, когда он добрался до Джеймса с его командой, прошел почти месяц, и за это время Джеймс ни разу не встретился с ним лицом к лицу, только видел фото в базе данных, которую любил взломать на досуге. Но Джеймс точно знал, кто этот человек. И был удивлен, что многие другие, кажется, не обратили на это никакого внимания. — Сержант, — окликнула Мелани как только он слез с мотоцикла утром в четверг, спустя три года и тридцать шесть дней с тех пор, как он прибыл на остров на борту местной лодки-банана. — Капитан Роджерс здесь чтобы встретиться с вами. Джеймс уже заметил незнакомый джип возле загона. Рядом с ним стояли Мелани и этот Роджерс. Капитан хорошо выглядел. Он избавился от того потерянного вида, который был у него в последний раз, когда Джеймс смотрел на него через прицел винтовки в округе Колумбия. И потом еще раз через полку случайного гастронома, когда Джеймс мучительно пробивался сквозь десятки лет пыток и промывания мозгов. Он еще хорошо помнит свои впечатления от этого три года спустя. Когда Роджерс встречается взглядом с Джеймсом, он выглядит слегка испуганно, но тут же берет себя в руки и встряхивает головой, словно пытаясь избавиться от какой-то мысли. — Стив Роджерс, — представляется он протягивая руку для рукопожатия. — Я новый капитан отдела безопасности, как вы наверное знаете. Джеймс пожимает ему руку, сохраняя спокойствие. — Джеймс Гоголь. Ведущий тренер Комплекса исследования поведенческого интеллекта хищников. Вы уже познакомились с моей помощницей, Мелани Чжан. В настоящее время он называет себя Гоголем, главным образом для того, чтобы иметь благовидное оправдание, когда он переходит на русский язык или его произношение начинает напоминать стиль выходцев с Кавказа. Это не имеет никакого отношения к улице с таким названием где-то в Нижегородской области, где когда-то пожилая babushka накормила его картошкой в мундире и черствым хлебом, не задавая вопросов о том, почему взрослый мужчина с винтовкой и намордником-полумаской плачет сидя на обочине. Он не знал почему плачет, потому что это была стандартная миссия вплоть до того момента, когда он посмотрел на тощего белокурого русского оппозиционно настроенного панка в прицел и выстрелил ему в глаз. Сейчас Джеймс это знает. — Значит, вы, ребята, тренируете рапторов здесь, верно? — спрашивает Роджерс, скользя взглядом по лицу Джеймса. — Мы обучаем рапторов для демонстрации и рассматриваем возможности дальнейшего обучения для использования в военных целях в рамках проекта IBRIS, который инициирован и контролируется командиром Хоскинсом из отдела безопасности InGen, — цитирует официальное заявление Джеймс, поворачиваясь, чтобы идти первым. Это полная чушь, хотя он держит свое мнение при себе. По большей части. Роджерс изгибает бровь, вероятно, из-за ровного, механического тона Джеймса. — И как это проходит? — Ну, — сухо говорит Джеймс, отпирая дверь на лестницу, ведущую в проходы, — это же динозавры, а не какие-то гребаные немецкие овчарки. Он задается вопросом, должен ли он быть менее резким и более корректным, но Роджерс фыркнул, как будто его это рассмешило, и Джеймс снова вспомнил, что они больше не в армии. — Мы раньше встречались? — спрашивает Роджерс, когда они поднимаются по лестнице. — Ты выглядишь знакомо. Джеймс в ответ пожал плечами, внезапно радуясь что оставил длинные волосы. — Есть много парней, похожих на меня. Он не видел лица Роджерса, но слышал сомнение в его голосе, когда тот хмыкнул в ответ: — Понятно. — Сейчас у нас четыре раптора, — начал Джеймс. — Блю, Чарли, Дельта и Эхо. Я запечатлевал их, когда они вылуплялись, и это оказалось многообещающим решением в плане формирования доверия. В настоящее время они распознают более сорока голосовых и жестовых команд, но еще не полностью обучены для демонстрации широкой публике. — Значит, ты можешь управлять рапторами? — спросил Роджерс, явно пропустив резкую смену темы. Джеймс фыркнул и свернул в коридор к загонам. — Это не контроль, капитан. Эти животные вообще не предназначены для того чтобы их кто-то контролировал. Это взаимное уважение. — Ты так считаешь? — удивился Роджерс. — Я никогда не думал об этом, но в этом есть смысл. Значит, рапторы уважают людей? Джеймс пожал плечами и помахал рукой динозаврам внизу. — Вот эти? Только меня, по крайней мере в какой-то степени. Они верят, что я не буду с ними плохо обращаться, а я верю, что они, возможно, не откусят мне руку через решетку. Всех остальных? Я бы не был в этом так уверен. Они спустились по лестнице чтобы Роджерс мог увидеть хищников ближе. Джеймс назвал всех по именам, описал их цвета и приметы, когда заметил, что Роджерс любуется рапторами со странным восхищением в глазах. Джеймс не стал бы его осуждать: в рапторах есть что-то завораживающее, как и в том, как они синхронно движутся, поворачиваются, и задирают головы, когда голос Джеймса становится тише. — Они прекрасны, — выдохнул Роджерс, едва осознавая что произнес это вслух. Джеймс с ухмылкой покивал в ответ. Блю тоже рыкнула, реагируя на голос Роджерса. — Заткнись, Блю, — ответил ей Джеймс. — Капитан Роджерс — ваш новый большой босс. Привыкай к этому. Блю снова фыркнула, как будто удивляясь, а может быть в раздражении. Джеймс ждал что она со дня на день начнет закатывать глаза в ответ на его реплики. А вот у Роджерса, казалось, точно глаза на лоб вылезут. Джеймс показал ему посты вооруженной охраны, представил членов его тренировочной команды, и продемонстрировал другие меры безопасности, которые были предприняты как для защиты персонала, так и для защиты животных. Роджерс принял отчет, все время украдкой поглядывая на рапторов. И вот тут ад, наконец, вырвался на свободу. У Джеймса была лишь секунда чтоб увидеть как визжащая во все горло свинья бежит по вольеру, прежде чем кто-то вскрикнул, пытаясь ее изловить. Рапторы замерли, обернулись, принюхиваясь и тихо переговариваясь. И кинулись вперед. В этот момент один из стажеров, Санни, бежавший по дорожке вверху вооруженный сачком с длинной ручкой цепляет Чарли, которая отбивает древко, торопясь добраться до свиньи, и следующее что они все видят, это как Санни, потеряв равновесие, падает через перила кувырком вниз. К рапторам. Хищники на мгновение замирают, забыв о свинье. В меню, кажется, есть добыча покрупнее! И господи, из всех сраных дней это просто должно было случиться именно в тот день, когда Роджерс наносил им визит. — Придержите огонь! — рявкнул Джеймс на охранников, ухватился за перила левой рукой в перчатке и перепрыгнул через них, не обращая внимания на звуки и жесты, издаваемые Роджерсом. Его ботинки глухо стукнули в землю десятью метрами ниже, когда он приземлился между Санни и стаей хищников. — Блю, стоп! — приказал он, вытянув руку в подтверждение команды, а левой за спиной сигнализируя Мелани открыть ворота и вывести стажера. Блю, Эхо и Чарли крадутся перед ним по кругу, поводя головой и размахивая хвостами. Дельта в стороне, следит за другими возможными угрозами или жертвами. — Полегче, Чарли, — бормочет он, слушая, как скрипят открывающиеся ворота и как Санни пытается свалить в укрытие. Это чудо, что он не сильно пострадал при падении. — Смотри на меня, Эхо. Блю тихо поет ему, пока он медленно, медленно двигается назад к воротам, а его рука выступает в качестве единственного барьера между ними. Над ним Роджерс и охранники замерли по стойке смирно, направив на них оружие. — Прекрати мать твою ныть, Блю, ты этим никого не обманешь, — мягко говорит он, и старые бруклинские интонации возвращаются в его голос. Затем он говорит громче, так чтобы Мелани могла его услышать. — Закрыть ворота. — Что? Нет, — доносится сверху голос Роджерса. Он игнорирует это. — Но сержант… — начинает Мелани. — Сделай это, — приказывает он, и после нерешительной паузы она подчиняется. — Хорошие девочки, — бормочет он так ласково, как только может, прислушиваясь к предательскому вою ворот, когда они проходят половину пути закрываясь. В этот момент он почти ощущает тошнотворный ужас, которые испытывают все, кто сейчас наблюдает со всех сторон за человеком, которого вот-вот съедят заживо. Затем он бросается назад, неестественно быстро перекатываясь в щель под воротами, как раз перед тем, как они с лязгом захлопываются, удерживая тела хищников, тяжело ударившихся в створку. Наступает ошеломленная тишина. Он делает глубокий вдох. Затем слышит шаги по лестнице вниз. Рядом Мелани помогает Санни подняться и говорит: — Господи, Джеймс. Иисусе Христе. Джеймс на секунду закрывает глаза, затем осторожно поднимает правую руку к морде Блю, которая тычется сквозь решетку тихо рыча. — Полегче, куколка. Он медленно кладет руку на морду Блю и ласкает короткими, мягкими движениями. Рычание стихает. — Вы, ребята, хорошо справились. — Он смотрит на Санни. — Как, нормально, малыш? Тот неуверенно кивает, тяжело опираясь на руку Мелани. — Ага. Спасибо, сержант. Спасибо. "С ним все будет в порядке" думает Джеймс, глядя, как они выходят из ограждения. Санни немного прихрамывает. Он сделан из гораздо более прочного материала, чем кажется, и если этот инцидент не оттолкнет его, все будут его чертовски уважать за то, что он выжил при милой встрече с лучшими девушками Джеймса. — Сержант Гоголь, — доносится голос Роджерса из-за решетки. У него явно проблемы с контролем лица, он выглядит шокированным, испытывающим огромное облегчение, но в основном просто впечатленным, хотя и пытается сохранять видимость сурового порицания. — Прыжок вниз в загон для рапторов — это стандартная процедура? Джеймс еще раз похлопывает Блю, затем встает, стряхивает грязь со своих штанов. — Нет, — говорит он. — Стандартная процедура — либо стрелять в рапторов, либо смотреть, как этого гребаного придурка съедят. Мне не нравится ни один из вариантов. Он идет проверить систему запирания ворот, дав Роджерсу возможность поразмыслить об этом. Затем оборачивается, и, махнув рукой на загон с рапторами и членов команды говорит: — Любой, кто попытался бы сделать то же самое, просто стал бы для них дополнительной дичью. У меня просто есть… преимущества. — Верно, — ответил Роджерс, все еще выглядя ошеломленным. — Ваши рапторы не показались мне слишком уж агрессивными. Похоже, вы все-таки добились определенных результатов. Джеймс снова пожал плечами и вышел за пределы забора. Роджерс посторонился чтобы пропустить его, но они все равно остановились. Роджерс выше, чем запомнил Джеймс, или он сам стал ниже из-за всего, что с ним делали все эти годы. — Они примерно на семьдесят три процента обучены для демонстрации, но их единственный путь в зону боевых действий будет через мой труп. Я тренировал их с того дня, как они вылупились, поэтому они узнают меня. Джеймс запер ворота за собой, покачав головой. — Они чертовски умны, но, мать их, не могут провести никакой разницы между террористами и гражданскими лицами. А теперь представьте их на свободе, в городе, который считается «вражеским». Яд в его голосе довольно ясно говорит о том, что он думает об этом. Джеймс видел так много смертей, что ему кажется нелепым дрессировать этих животных, чтобы какой-то яйцеголовый мог приказать им убивать людей, которых сочтет плохими. Это слишком неприятно напоминает его собственную ситуацию. И он не хотел бы чтобы это случилось с кем-то еще, будь то человек или животное. Роджерс явно обдумывает эту картину, судя по хмурому лицу. Джеймс мог бы побиться об заклад, что он тоже читал о программе IBRIS, столько же материалов, сколько мог достать сам Джеймс со своим доступом к базам данных. И Джеймс считал что знает Роджерса достаточно хорошо, чтобы понять, что он должен презирать Хоскинса и его планы по использованию динозавров на поле боя. — В самом деле, звучит крайне сомнительно. Ты служил в армии, Гоголь? Джеймс отвернулся, ощущая горечь во рту и фантомные следы крови под ногтями. — Очень давно. Следуйте за мной, я покажу вам наши незавершенные работы по безопасности. Никаких личных вопросов Роджерс больше не задавал.