Прими её дар

Список "Да пошли они все!" (версия на октябрь 2014) 01.10 - Старик отвесил мне пощёчину за то, что я достал телефон за обедом. Да пошёл ты! Папочка был добр большую часть времени, не считая те моменты, когда он пил. Зои даже не представляла, что отец почти расправился с пятой бутылкой пива, когда она спускалась к обеду. Девушка заглянула на кухню и увидела кучу пустых поллитровок, выстроенных в ряд на столешнице. Если бы она только знала, то никогда бы не подшутила так над Лукасом… Её брат уже был на кухне, погружённый в свои мысли. Левой рукой он держал вилку, вяло ковыряясь в мясном рулете мамы. Пальцы правой руки слабо подрагивали на столе, словно набирая сообщение в несуществующий телефон. Зои знала, что её брат давно увяз во Всемирной паутине. Независимо от того, что он делал и когда, если Лукас слышал звук уведомления – ему непременно надо было его проверить. Прямо как в эксперименте Павлова. Зои часто использовала эту привычку, чтобы досадить ему. «Отметь кого-нибудь, чтобы он посмотрел на этот куриный наггетс». «Отметь кого-нибудь, чтобы испортить ему день». «Отметь друга, который мог бы забрать этот резиновый хер». Зои отмечала Лукаса, чаще меньше слыша оповещения на его телефоне, сколько чужие ругательства в свой адрес откуда-то из глубины дома: «Чёрт тебя дери, Зои!» Это смешило её каждый раз. Но теперь девушка нервничала. Она отметила своего брата в посте на Tumblr и установила время так, чтобы он был уведомлён во время обеда. Зои лишь хотела увидеть реакцию Лукаса на идиотский мем, опубликованный ею, и то, как Джек его отчитает. У неё и в мыслях не было, что папа будет пьян. Несмотря на отсутствие аппетита, она принялась за обед. Маргарет трепетно относилась к своей стряпне, и, как и любая заботливая мамочка, любила видеть, как её домочадцы едят. Казалось, что Джек находился в состоянии некой фрустрации. Зои понадеялась, что это хороший знак. В течение нескольких минут гробовую тишину нарушал лишь лязг столовых приборов. Девушка мысленно подыскивала тему для разговора, которая могла бы заглушить шум телефона, но было уже слишком поздно. Для Зои уведомление прозвучало громче выстрела. Голова Джека дернулась вправо, глаза за линзами очков сузились, как у змеи. Быстрота движений испугала Зои, но Лукас даже ухом не повёл. Он отвернулся от отца, а рука уже рефлекторно потянулась к карману толстовки. Телефон оказался у него прежде, чем Зои сумела вымолвить хоть слово. Её брат успел бросить быстрый взгляд на экран, удерживая кнопку включения сбоку, в тот самый момент, когда Джек с грохотом поставил пивную бутылку на стол. «Лукас!» Лукас повернулся на звук своего имени, и именно поэтому удар тыльной стороной ладони пришелся прямо в нос, а не по лицу. Зои услышала, как Маргарет ахнула, а её вилка звонко упала на тарелку. «Что я тебе говорил о чёртовом телефоне за столом, щенок? — взревел Джек. — Имей хоть какие-то манеры!» Лукас не мог ответить – его свободная рука зажимала лицо, кровь стекала между пальцами тонкими струйками. Он всегда был склонен к носовому кровотечению. «Джек! — укоризненно сказала Маргарет. — Не было необходимости бить мальчика!» Джек хмыкнул и вернулся к ужину, снова подняв почти пустую бутылку пива. «Я говорил ему это тысячу раз, Маргарет. Может, хотя бы сейчас он услышит». Для Джека эта сцена драмкружка была окончена - дело сделано, справедливость восторжествовала. Но Зои заметила нахмуренный лоб и морщинки, которые пролегали между бровей, когда отца что-то удручало. Она знала, что он не собирался бить так сильно и так небрежно. Лукас вскочил из-за стола с такой яростью, что стул чуть не опрокинуло. «Иди на хуй, старик!» — прорычал он, его голос был приглушён рукой, что все ещё закрывала нижнюю часть лица. Он пнул ножку стола, отчего тарелки подпрыгнули. Маргарет заламывала руки, в ужасе переводя взгляд с мужа на сына, однако Джек никак не отреагировал, он лишь молча зачерпнул очередную порцию картофельного пюре. Затем Лукас ушёл, оставляя за собой шлейф из едких проклятий, подошвы его ботинок стучали по ступенькам так, будто он ненавидел каждую из них больше всего на свете. Зои все ещё мёртвой хваткой сжимала вилку, даже костяшки пальцев побелели. Папа снова ел, как ни в чём не бывало. Мама, казалось, хотела последовать за Лукасом. «Оставь его в покое, — прогремел Джек, почувствовав её замешательство. — Парень скоро успокоится, не фарфоровый». Зои прочистила горло. «Можно я пойду, мам? Я не голодна...» Маргарет кивнула, многозначительно погладив её руку. «Иди, моя милая», — пробормотала она. Зои не стала ждать ответа отца и поспешила удалиться. Лукас оказался в их старой комнате, в той, которую они делили в детстве. Он всегда ходил сюда, когда хотел побыть один, или когда был чем-то недоволен. У него все еще было «секретное» логово там, на чердаке, о котором все знали, но никто никогда не упоминал. Каждый понимал, что ему нужно хоть какое-то подобие уединения. Зои прислушалась. Она не хотела просто вламываться к нему, хотя имела такое же право находиться там, как и её брат. Девушка могла расслышать, как он что-то шептал вполголоса, его дыхание было тяжёлым из-за сиплых вздохов. Она подняла руку и постучала в дверь. Всё прекратилось. Зои подождала. «Лукас? — позвала она. — Ты в порядке?» «Отъебись». Зои невольно усмехнулась. По крайней мере, он ей ответил. Она толкнула дверь, проигнорировав возражения, и закрыла её за собой. Лукас сидел на своей детской кровати, повернувшись спиной к дверному проёму и выглядя до нелепости неуместно среди всех этих мягких игрушек и спортивных сувениров. Его первая бейсбольная бита, ранее висевшая на витрине, теперь валялась под ногами. Зои не могла вспомнить, когда её брат в последний раз бил по бейсбольному мячу. «У тебя ещё хватает наглости сюда соваться, — процедил Лукас, отказываясь смотреть ей в лицо. — Это ты во всём виновата!» Она вздохнула. «Я знаю. Мне жаль. Я не предполагала, что папа будет пьян». Зои медленно приблизилась к кровати, отчасти ожидая, что он набросится на неё, но Лукас остался в прежнем положении: ссутулившийся, одной ногой на кровати, другой бесцельно шаркая по половицам. «Как бы то ни было, я не думаю, что папа хотел ударить тебя так сильно...» Лукас повернулся и свирепо уставился на нее. Кровотечение уже прекратилось, но под носом остались подсыхающие красные полосы, а рукав пропитался кровью. «Кому не насрать, хотел он или нет? Он в любом случае это сделал. Грёбаный ублюдок». «Нет, это не так! — возразила Зои. — Он такой, только если много выпьет...» Девушка запнулась, осознав, кого сейчас защищает. Какими бы правдивыми ни были эти слова, они ничего не стоили. Что, если однажды она выйдет замуж за мужчину, который поднимет на неё руку? Будет ли она оправдывать его точно так же? Эта мысль обеспокоила Зои. Лукас вытер засохшую кровь под носом, остатки которой прилипли к рукаву толстовки. Он мрачно посмотрел на неё. «Ты бы за него под поезд легла, — ядовито выплюнул он. — Джек никогда не бил тебя. Папина дочурка». «Маменькин сынок». Чувствуя себя опустошённой, Зои поплелась к кровати и плюхнулась рядом с братом. Она устала от всех этих препирательств. В последнее время все стало только хуже. В воздухе витало что-то такое, что тревожило их всех. Она знала, что не может быть единственной, кто это ощущает. Ощущает, как вот-вот произойдёт что-то серьёзное, и ей это ни капельки не нравилось. «Ты знаешь, что он попросит прощения, — устало сказала Зои. — А еще ты знаешь, что мама испечёт брауни.» «Всё равно, почему тебе обязательно надо быть такой занозой в моей заднице? — раздражённо вопрошал Лукас. — Обоссаться как смешно!» Он снова отвернулся и сосредоточился на своём телефоне, намеренно избегая её. Зои задержалась на его согнутой спине и сгорбленных плечах, прежде чем позволить взгляду блуждать по комнате. Комната была разделена на две ровные половины, сторона Лукаса окрашена в зеленый цвет, сторона Зои - в фиолетовый. Она вспомнила, как папа сделал это после их переезда, тщательно измеряя, чтобы все было справедливо и чтобы у каждого было своё собственное пространство. Лукас боялся новой комнаты. Он не говорил этого, но она знала. Всегда подверженный кошмарам, он видел их ещё чаще, как только они переехали. Спальня родителей была дальше, чем в предыдущем доме, но Маргарет всегда знала, когда Лукаса беспокоят плохие сны, и неважно, какое было время ночи или как тихо он скулил. Зои бессчетное количество раз просыпалась в детстве и видела, как её мать склонялась над Лукасом, успокаивая его мягким свечением лампы. Иногда у него случались ночные ужасы. Зои помнила не один случай, когда мама оставалась у них на всю ночь, опасно балансируя на краю кровати сына. Ласковое поглаживание между лопатками - единственное, что могло помочь. Но был период, когда их мама не приходила. Зои больно вспоминать об этом. Мама сильно пополнела. Зои заметила это задолго до её брата, но ничего не говорила. Лукас же обратил внимание только одним утром за завтраком. Он перестал есть панкейки и долго пялился на неё, прежде чем выпалить: «Мам? Почему ты так потолстела?» Зои думала, что их мать расстроится, но она просто рассмеялась, расправляя складки платья на животе так, будто гордилась этим. «Ты скоро всё узнаешь, малыш», — сказала она, взъерошив его волосы. Тогда у него ещё были волосы. Почти того же цвета, что и её собственные. Густые и пушистые, как у неё. Должно быть, прошел месяц или около того, когда к ним ночью нагрянул доктор. Зои и Лукас лежали в постели, прислушиваясь к порывистым шагам отца, хлопанью дверьми, приглушенным разговорам. Они слышали, как их мать рыдала где-то в конце коридора, будто сильно поранилась, от этого звука Лукас заплакал следом. Но мама не пришла к нему на помощь. Зои слушала так долго, как только могла, прежде чем плач Лукаса стал монотонным, и, хоть она и беспокоилась, что может попасть в неприятности, все же встала с кровати и забралась к брату в постель. «Ну вот, Лукас, не плачь». Слова их матери. Лукас затих, но Зои все равно погладила его по спине. В какой-то момент Джек заглянул к ним, его лицо осунулось и побледнело. Он одобрительно кивнул, увидев Зои, втиснутую в узкую кровать своего брата, в уголках глаз возникли небольшие морщинки, какие появлялись, когда папа улыбался. «Ты хорошая девочка, Зои. Присматривай за своим братом». После этого мама снова стала худой. Даже слишком худой. Зои это не нравилось. И хотя в течение нескольких недель после этого Маргарет много спала, она постоянно выглядела уставшей. Джек и Маргарет всегда хотели большую семью. Но у них всегда были только Зои и Лукас. Девушка заставила себя вернуться в настоящее. Лукас до сих пор сидел к ней спиной, всё его поведение выражало негодование. Недолго думая, она протянула руку и начала гладить его по спине, между лопаток, как это всегда делала мама. Действие, казалось, выбило Лукаса из колеи. Он весь напрягся под её прикосновениями, но Зои выстояла, хотя с его теперешней худобой это было все равно, что гладить кучу вешалок, замотанных в ткань. Вскоре он начал расслабляться, слегка подаваясь навстречу ее руке, как кот. «Знаешь, — задумчиво произнесла она, — ты больше похож на папу, чем думаешь». «О, да?» Она уловила нотки скептицизма в его голосе. «Да. У тебя папины волосы». Лукас фыркнул. «А у тебя мамина жирная задница!» — парировал он. Зои громко захохотала, стукнув брата кулаком по плечу. «Если бы! У мамы сочные формы». Его недоверчивый взгляд, полный отвращения, заставил девушку рассмеяться еще сильнее. «Ты ошибаешься, Зои!» — заявил Лукас, качая головой, но теперь на его губах играла тень улыбки. «Подожди минутку, Лукас, — сказала Зои, как только совладала со смехом. — У меня есть кое-что, что поднимет тебе настроение». Она прошла в свою половину их бывшей комнаты, некоторое время роясь в сундуке среди затасканных игрушек и старых кукол, прежде чем извлечь бутылку. «Ну и что это за херня?» — Лукас вопросительно выгнул бровь. «Это не херня, а херес, мама готовила, — бросила Зои, откупоривая спиртное. — Сделаешь уже чёртов глоток или слабо?» «Спорим, у тебя кишка тонка выпить первой?» Зои было не до детских шалостей, но она знала, что, как только сделает глоток, Лукас должен будет последовать её примеру, если не хочет прослыть трусом, поэтому она глубоко вздохнула и поднесла горлышко бутылки к губам. Резкий запах изюма оцарапал ноздри, отчего она поперхнулась. Подстёгнутая глумливым хохотом брата, девушка сделала три долгих глотка, прежде чем вино ударило в голову, и она судорожно вздохнула, подавляя желание выблевать всё это обратно. «Дерьмо...» Её чуть не вырвало, когда желчь на мгновение подступила к горлу. «Отличный вкус, Лукас, — крякнула Зои, стараясь удержать содержимое в себе. —Попробуй!» Все еще смеясь, он принял напиток, поморщившись, когда пары алкоголя проникли в нос. «Зои, ты просто клад, так бы и закопал», — сказал Лукас, прежде чем поднять бутылку и выпить. Чувствуя тошноту, Зои рухнула на кровать рядом с ним. Ей все ещё было паршиво, но, по крайней мере, теперь её брат улыбался.