_
Харута рассказывает Сабо всё, что он узнал о Ями-Ями Но Ми, от энциклопедии до научных заметок и дополнительной информации, которую они нашли в информационных потоках за этот короткий промежуток времени. Только когда Сабо коснется Эйса, и второй не сможет измениться, они с ужасом осознáют нейтрализующие свойства плода. «Разве не иронично, что Эйс получил яркий и огненный Дьявольский Фрукт, а я — темный и мощный?» — спрашивает Сабо. - «Эйс был живым воплощением штампового антигероя, когда мы были детьми. Меня сто раз пытались убить и все такое.» Харута откладывает книгу. Затем подходя к революционеру: «Пожалуйста, — говорит он с самым серьезным выражением лица на свете, — пожалуйста, расскажите мне еще». «Харута, ты, блять, не смей…» Эйса буквально сдерживает рука, прижатая к его лицу. Марко делает шаг вперед, так же заинтересованный, как и Харута. «Он реально пытался убить всех?» — недоверчиво спрашивает он. Сабо кивает: «Его язык любви — убийство», — говорит он с комично серьезным лицом. —« Проделывая так со мной, с Луффи, кстати с другим нашим братом, и с Дедушкой тоже в какой-то момент. Единственным человеком, с которым он этого не делал, была Макино, и это потому, что у него такое выражение любви только к мальчикам…» «Сабо, заткнись!» В этот момент глаза Харуты сверкают, Марко невероятно удивлен, а Тэтч, пришедший с подносом еды, остался дальше, послушать истории о злоключениях мальчика из джунглей - Эйса и мусорного дворянина - Сабо._
Только после дня тщательного осмотра и очень гневного телефонного звонка от «моего партнера, который находится в режиме ожидания примерно в трех милях отсюда на случай, если меня убьют на этом корабле», Сабо, наконец, может выйти на палубу. (Вообще-то ему бы не следовало этого делать, ведь он все еще должен быть ходячим воплощением агонии, но почему-то он просто говорит, что все в порядке, и он активен. А Марко обеспокоен и в ужасе.) (Но видя, что он находится на корабле, полном таких же тупоголовых идиотов, он не очень удивлен.) «Скажите честно, у вас точно всё в порядке с болевыми рецепторами?» — спрашивает Марко, в основном из недоверия. «Конечно в порядке. Я чувствую, что прямо сейчас умираю, — бодро говорит Сабо. "Кроме--" «Тебе НЕЛЬЗЯ снова умереть!» — огрызается Эйс, прерывая его и Сабо жестикулирует в манере «как видите». Огненная Логия все еще цепляется за бок Сабо, еще более не желая покидать его. Это честно начинает раздражать. Услышав хорошие новости и решив, что это отличный повод, чтобы раз и навсегда пропить свою скорбь о Тиче, команда вчера устроила еще одну вечеринку. Вскоре у них возникнут проблемы с запасами, но с этим трудно бороться. Эйс был счастлив и печален с похмелья, как и вся команда. «В любом случае, я прояснил ситуацию со своим партнёром», — заканчивает свой отчет Сабо Белоусу. Это было просто базовое восстановление контакта из-за опасений Революционной Армии в связи с длительным пребыванием Сабо на корабле. - «Извините за вторжение, и наш лидер выражает свою благодарность». Белоус развлекался тем, как Марко и Эйс ссорятся из-за пустяков, но, по крайней мере, новость успокоила его уши. Однако это не сильно облегчает общую ситуацию. — «Я вижу, это приятно слышать.» Однако ему сейчас хотелось отвлечься. «Теперь, когда к тебе вернулась память, значит ли это, что я могу называть тебя своим сыном?» — спрашивает он в воздухе, задумчиво потирая подбородок. У Сабо отвисает челюсть. «Новый брат?!» - Тэтч вылетает из двери камбуза, как, черт возьми, он вообще услышал этот разговор? С все еще большим подносом свежеиспеченного хлеба в руках. — «Я только что это услышал?» Несколько голов сразу поднимаются. Белоус кивает: «Похоже, нам понадобится еще одна вечеринка, чтобы ты привык», — повторяет Белоус, глядя на ошеломленное выражение лица Сабо, — «Ну, Нами тоже была такой. На это корабле чем больше, тем веселее, ты привыкнешь к такому.» «Вы только что сказали «ты привыкнешь», как будто мы говорим о новой паре обуви?» - Сабо прямо сейчас не может поверить своим ушам: «Подожди, я не ваш сын…» «И впрямь новый брат!» - Эйс ликует. Он тут же разворачивается и заявляет: «Эй, все! Это Сабо, и теперь он наш новый брат! Уяснили!" "Послушай меня!" «Ой, чувак. Скоро еще одна поездка за припасами. У нас серьезно слишком много вечеринок в этом месяце». "Тогда ПРЕКРАТИТЕ их устраивать!" И снова проигнорированный, Сабо разворачивается и попадает в руки к следующему человеку, который кладёт выпивку в его руку и инициирует тост. Судя по всему, их похмелье уже испарилось. «Эй, позвони своему партнеру, чтобы он мог присоединиться к вечеринке», — предлагает кто-то. "Что, простите? Я не поставлю под угрозу ее репутацию». «О, это девочка? Тогда вообще не имеет смысла оставлять ее там! — заявляет Тэтч. — «Должно быть, она голодна, если так долго ждала тебя. И Уайти убьет меня, если узнает об этом. Да брось ты.» Пройдет некоторое время, прежде чем Сабо, наконец, вернется в Балтиго.- ________________________________________ -
«В море отправьте её альбатросом. На суше киньте её с золотом, — Нами подбрасывает монету в воздух и ловит ее тыльной стороной ладони. - «Во времена раздоров прислушивайтесь к вечеринке в звуках ветра. Когда что-то случится, сделайте ставку на огонь хаоса». Это слух о волнах, шепчущий миру о четырех Дэйви, которые контролируют поток информации в Гранд -Лайн и за его пределами. Коби станет пятым — нет, по умолчанию он уже им стал. А также Усопп и Нами, которые уже начали использовать знания будущего. Багги — тёмная лошадка, поэтому они не знают, что, черт возьми, он планирует. Виви хмыкает от этой информации: «Значит, Поставщики Новостей тоже являются частью одной из этих информационных линий?» — говорит она, по крайней мере, понимая первую часть. Нами кивает. «Это самая доступная форма получения информации, и в то же время наименее доступная», — Виви понятия не имеет, что это значит. Навигатор усмехается, вставая со ступенек и направляясь к маленькой палубной мастерской Усоппа, где на мате лежали части покрытия ее металлической руки. После небольшой поджарки, Нами нужно было дать полежать конечности , чтобы та могло как следует остыть. Усопп, найдя возможность, решил улучшить конструкцию, пока мог. «Я думала, что твою руку должен вправить опытный врач», — спрашивает Виви, помня, что нужно было попросить Крокуса как врача, вернуться на Виски-Пик. — «Или здесь что-то другое?» «Пока эта часть будет работать, не надо», - Нами указывает на единственную оставшуюся часть руки, которая все еще оставалась на плече — выступающая, светящаяся часть, соединенная вилкой проводов и розеток. "Ах …я вижу." Теперь вернемся к разговору об данных. «Значит, причина, по которой вы узнали о моей личности, заключалась в одной из этих четырех строк?» — спрашивает Виви, наконец догадываясь, почему Усопп вообще знал, что она принцесса. «Но если это уже было раскрыто…» «Нет, информация, которую мы получаем, получена из другого, строго засекреченного источника», — вставляет Усопп до того, как возникнет недоразумение. - «Ни одна линия в мире не знает о вашей связи с Барок Воркс или нашей командой на данный момент». Виви только больше запуталась, чем раньше, и у нее не было мотивации снова спрашивать. Она уже тридцать минут пытается отсеять всю информацию и не думает, что когда-нибудь приблизится к нужному. Тут же она поворачивает голову и смотрит, как Луффи гоняется за Кару по палубе. Резиновый идиот вцепляется в птицу, и Кару грубо пинает его. Это самый вульгарный поступок, который Виви когда-либо видела от своего нежного и домашнего мальчика, поэтому она ошеломлена. «Давай же, Чачамару!» - Луффи скулит, и кто, черт возьми, такой Чачамару, это на самом деле довольно мило звучит: «Ты огромный! Прокати меня!" Кару отвечает все еще обиженным «СКВО!» Удар в лицо, и по закону жанра, Луффи летит за борт. Зоро тут же встает и прыгает за ним. Виви задается вопросом, что произойдет, если один из агентов-партнёров Барок Воркс упадет в море во время плавания. Они просто позволят друг другу умереть? Она еще не была проинформирована о протоколе Фруктовиков. (Подождите, нет, это не «пока», а «до сих пор». Нужно вернуться к нормальной жизни.) «Настало время чаепития, мои милые дамы~!»- выходит танцующий Санджи, неся огромный поднос со странно красноватыми напитками. Промокший Луффи сонно кричит со своего места на палубе, а Зоро стонет, выжимая воду из пояса. Кару садится, видимо, довольный тем, что сегодня всё-таки выбросил его за борт. «Вот вам, Нами-сан и Виви-чан», — поет Санджи, изящно протягивая им по стакану. Он только сейчас стал звать её по имени, но Виви тепло на душе, когда её снова зовут её именем. Она еще не привыкла к этому, но теперь... теперь она снова имеет право называть себя по имени. На этот раз по-настоящему. «Ты уверена, что мы можем сейчас расслабиться?» — спрашивает она с побежденным вздохом. «Все будет хорошо. Они начнут усердно работать, когда начнется буря,» — Нами делает глоток из своего напитка и мычит в абсолютном восторге, — "это действительно вкусно! Как всегда спасибо, Санджи-кун!" «Конечно, Нами-суан! Ничто не делает меня счастливее, чем знать, что угощение доставляет вам удовольствие,» — кланяется он. Затем кричит остальной части палубы: «Хорошо, хулиганы, все, кто хочет отведать моего особого напитка, сюда!» Затем Санджи неторопливо уходит. И Кару пробирается за ним, где Санджи учит его пить через соломинку. Она задается вопросом, стоит ли птице пить хоть что-то хоть отдаленно напоминающее алкоголь, но сдерживается, понимая, что жалобы ничего не дадут. Усоппу, оставив части руки там, где они были, вручают напиток, и группа собирается вокруг него вместо того, чтобы заставлять его идти к ним. «Эй, Усопп, как думаешь, мы можем вытащить сеть и поймать ещё одного морского короля?» — спрашивает Луффи, взволнованный моментом их первого настоящего морского путешествия на Гранд Лайн. Они уже думали о том, чем бы заняться, чтобы скоротать время от скуки. (Подождите, что значит ещё одного?) «Рыбалка, да? Неплохая идея,» — сказал Зоро… а Виви думала, что он самый разумный на корабле, но, видимо, ошибалась. — Но как мы собираемся его выманить? «Давайте не будем сразу браться за морских королей. В любом случае, я хочу разобрать сеть для припасов,» — Усопп не сразу находит соломинку, и Санджи приходится протянуть руку, чтобы помочь. Действие настолько незаметное, что Усопп просто продолжает говорить: «Я сделаю тебе удочку, хорошо?» "Ой! Ты можешь?!" "Конечно. Как вы думаете, кто сделал Клима-Такт для Нами?» — снова раздалось хвастовство: «Возможно, сейчас я ослеп, но тридцать лет назад меня звали Усоппом - мастером-ремесленником из свиты короля!» «Оооо!» Луффи сверкает, но Санджи лишь усмехается, глядя на него равнодушным взглядом и замечает: «Значит, тебе больше тридцати лет?» Усопп бормочет: «Нет! Ну, вообще-то... я имею в виду... Он даже не знает, как начать объясняться, и когда все начинают дразнить его за то, что он старик, Нами рядом с ней усмехается. И Виви оборачивается, чтобы увидеть прекрасную улыбку. (Этого Виви хотелось больше всего.) (Жить мирской жизнью, рассказывать глупые анекдоты — эти вещи в конечном итоге превращаются в прекрасную улыбку на лицах каждого. Это идеальный мир в сердце Виви, и она не хочет ничего, кроме того, чтобы ее страна жила по всем требованиям. ) «Находясь на этом корабле, ты точно теряешь желание беспокоиться, а?» Когда Нами говорит это, Виви почти хочет ответить что-то раздраженное. Она хочет сосредоточиться на своей стране — она все еще беспокоится об Игараме, и здесь могут быть только проблемы. И все же, когда она видит радость, излучаемую каждым членом этой команды, искреннюю, твердую и нерушимую, Виви понимает, что хочет отдаться чувству, хотя бы раз в жизни стать свободной. Ветер развевает ее волосы, заставляя их танцевать на спине, едва собранные в хвост лентой на макушке. «Да, это довольно расслабляет», — признается она. И ей могло бы быть лучше, если бы она чувствовала себя так еще какое-то время._
Киноко просыпается через несколько часов, слабая и активная, побитая во всех местах. Первое, что она делает, — выпрыгивает из койки — Гину приходится прыгать в полусонном состоянии и ловить ее — пока она лихорадочно проверяет кольцо на загипсованной ноге. Когда она замечает, что оно там, она вздыхает с облегчением. Гин стонет, медленно вставая. Завернутый в бинты и спящий часами, на единственной кровати на корабле - не идеально, но Санджи мог быть строгим медбратом, когда требовалось. Птица, вяло извиваясь в руках, растерянно оглядывается. Наконец она замечает, как туго перевязаны ее крылья, и издает воркующий звук, разочарованно сутулясь. «Наконец-то ты проснулась.» - По крайней мере, она не просто умерла — в конце концов, птицы гораздо более хрупкие, чем люди. Однако он не знает, что делать с огромной уткой: «Да брось, давай отведем тебя к остальным». Усопп был бы рад увидеть, что она проснулась. Успокаивая свои раны с ворчанием... тьфу, он чувствует приближение лихорадки. Возможно, у него инфекция, о чем нетрудно догадаться, учитывая, что они оставили все лекарства и антибиотики Игараму. У Усоппа была мазь, но этого было недостаточно. Натягивая запасную куртку, которую Санджи накинул ему на плечи, Гин, шатаясь, поднимается по ступенькам и выходит на палубу. «Эй,» — говорит он, обращая на себя внимание всевозможными восклицаниями своего имени, —«птичка проснулась». Затем Киноко передают Усоппу, который показывает ее команде, когда они начинают делать ей выговор. «Господи, один удар, и ты в отключке?» - Луффи скулит. - «Теперь я выгляжу слабаком, потому что продолжаю проигрывать тебе гонки». Затем мгновение спустя: «Что означает это лицо?! Я еще не признаю поражения! ЭЙ!" "Верно. Оставайся где-нибудь, где мы тебя увидим,» — Зоро скрещивает руки, — «ты птица-поводырь, тебе нельзя теряться.» Затем Киноко издает очень вызывающий звук в ответ, и хотя никто из них не может до конца понять ее язык, все они точно знают, на какое лицемерие она указывает. «Все в порядке,» — защищается Нами, — «эй, Ноко-чан. Хочешь знать, как я отплатила за тебя тому парню?» Киноко оживляется, заинтересованная. Гин прислоняется к перилам: «В следующий раз бей в глаз», — говорит он. «Ты хороша в этом. Но выставишь свои когти вперед, и они завопят». «Это ужасно, пожалуйста, не надо,» — невозмутимо говорит Усопп. Затем птиц знакомят друг с другом, что представляет собой странное зрелище, учитывая, насколько мала Киноко по сравнению с большой пятнистой уткой. Виви неловко здоровается с Киноко, которая молча ей кивает, и больше ничего. Это одно из самых неловких общений, с которым она когда-либо сталкивалась. "Вот, Иносукэ, это Чачамару," — представляет Луффи. «Это Киноко, а это Кару», — поправляет Усопп. «Так всё запутаннее,» — говорит Луффи, на что все бросают на него раздраженные взгляды, а он тут же делает вид, что не замечает. — «В любом случае, Чачамару, не ешь Иносукэ! Она меньше тебя». Кару бросает на него острый взгляд, на что Киноко скептически каркает в ответ. Затем птицы растворяются в разговорах, состоящих из кряканья и чириканья, содержимое которого никто из людей представить себе не может. Но это наполнено взаимным смехом и случайными взглядами в сторону Луффи, так что они считают, что это плодотворная беседа. Луффи, тем не менее, делает достаточно, чтобы они отмахивались от него. «Вы двое придурков!» — огрызается он. — «Это так! Я поймаю одного из вас и использую как приманку для рыбы! Чт... Почему вы убегаете?! Вернитесь сюда!" Когда Кару начинает мчаться пó носу, а Киноко обнимает его за шею, ну, скажем, остальные Мугивары просто смеются, когда на их капитана наступают по пути. Усопп просто улыбается, каждый раз слыша писк и визги капитана. Всплеск, Зоро ругается, и Гин вздыхает неподалеку. Теперь Нами хихикает, а Виви немного волнуется. Санджи протягивает Гину теплый напиток, и Мерри плавно плывет по ветру. Здесь царит безмятежность._
Спарринг с Нами сильно отличается от спарринга с Усоппом. В отличие от снайпера, движения Нами неуклюжи, с большими взмахами и большими движениями, в результате чего удары во много раз сильнее. И она применяет гораздо больше театральности к своим движениям. Если бы Усопп был силой, которую можно легко ударить, но не ранить... Нами была той, к кому невозможно подобраться достаточно близко. Когатана вырывается из его рук в пятнадцатый раз, и он в отчаянии кричит. Нами опирается на свой топор, почти язвительно улыбаясь. — «Хочешь попробывать снова?» — насмехается она, и Зоро обдумывает все за и против… неважно. «Ну, тебя трудно осуждать, потому что ты привык пользоваться тремя мечами, а не одним», — учитывает Нами. - «Ты мог бы быть немного менее строгим к себе. Как насчет того, чтобы использовать только один длинный меч. Я имею в виду вместе с Когатаной.» Зоро поднимает с палубы свой кинжал - о, извини, у тебя от него сердечный приступ, Кару? По крайней мере, он не приземлился на тебя... и смотрит в замешательстве. «То есть, одна катана и один кинжал? Это глупо», — говорит он. Дисбаланс так то. Нами дуется, полностью отрицая это: «Ты странный из-за того, что используешь два полноразмерных меча. У людей обычно есть два меча разной длины, так что один можно использовать для парирования.» (Так, и люди обычно недостаточно симметричны, чтобы владеть мечами одинаково, поэтому мечи и разные, чтобы компенсировать это.) Зоро только приподнял бровь: «Так можно сделать и двумя мечами одинаковой длины», — отрицает он. - «На самом деле, если это не то же самое, то это сбивает меня с толку». Насмешка: «Ты преданное дитя додзе, Зоро.» «Перестань оскорблять додзе, ведьма-викинг!» Нами действительно бормочет. «Викинг- кто? Хорошо, это что-то новое,» — признается она. — «Но ты можешь попробовать, знаешь ли. Это может привести тебя к чему-нибудь». Зоро стонет при этом. Не то чтобы он был невероятно упрям, чтобы поддерживать примитивные, отработанные движения Кэндо, которым он научился у Косиро, но вырваться из этого было бы рискованно. И он прав — он просто не хотел пока сделать этот шаг, и поэтому стоит на месте. Использовать Когатану в качестве парирующего клинка — все равно, что считать клинок недостойным что-либо резать. («Есть мечи, которые могут разрезать что угодно, и мечи, которые ничего не могут разрезать».) Нет... Когатана не меч, которым нельзя овладеть. (В конце концов, ему удалось поразить стервятника Мисс Фрайдей на Виски-Пик.) Когатана — это просто клинок с потенциалом, которого нет в традиционном стиле Зоро. Мечник должен овладеть этими навыками мастерства, а Зоро не сможет этого сделать, оставаясь в своей скорлупе. Вытащив Вадо Ичимондзи из ножен, Зоро держит оба меча перед собой. Длина и разный вес неудобные друг другу, но он старается не обращать внимания, чтобы это его не беспокоило. «Еще раз,» — просит он. Нами поднимает свой топор. - "С удовольствием." Зоро не победил сотню охотников за головами на Пике Виски. По крайней мере, не один — так что если Дракуль Михоук может уложить в сто раз больше, то теперь Зоро нужно было приложить в два раза больше усилий. Эта цель все еще далека, далека от ступени, на которой сейчас он находится. (Он должен мчаться вперед как можно быстрее, даже если его путь неуклюж и несовершенен.) (Или он отстанет.)_
Виви осталась наедине с Гином. Что невероятно напрягает, учитывая, что до недавнего времени Гин был больше всего против того, чтобы она присоединилась к их путешествию, но особого выбора у неё не было. За Гином нужно было сделить, чтобы он отдыхал. Продолжительное время все, что он делал, это читал экземпляр «Хвастунов» в женской комнате, в которой Виви тоже начала изучать шкафы, вспоминая маленькую полку, которая была у них в королевском кабинете в Алабасте. И вот она находит её. «Изумрудный город?» - она сразу же берет его с полки, пораженная. - «В мире всего несколько экземпляров! Как редко его здесь можно встретить…» Гин должен признать — он буквально вчера перенес книгу из мальчишеской комнаты, потому что переезжал в эту комнату — но, черт возьми, у нее есть вкус. «Изумрудный город», в отличие от «Хвастунов», «Ценности дефицита» или «Живого существа», не выпускался серийно. На самом деле, Изумрудный Город был такой легендарной, ограниченной историей, что в какой-то момент его производство было запрещено законом Мирового Правительства. Существующие сегодня копии были скопированы вручную и тайно передаются из поколения в поколение. Вот почему Гин с такой радостью обнаружил книгу в подвалах Ойкота. (Некоторые говорят, что это было связано с Пустым Столетием, но никто не мог сделать такое заявление, не подвергая сомнению цензуру знаний Мировым Правительством.) (Ну, Гина это не слишком интересует.) «Вы знаете об этом?» — вместо этого спрашивает он. Светские беседы — не его конек, но ему уже какое-то время запрещено выходить на палубу, и он пользуется всеми случаями, что попадутся. В любом случае, для него не принято говорить с кем-то, кто даже и знал о его мечте. "Конечно, я знаю!" — говорит Виви, сдерживая себя в смущении, когда понимает, что взбудоражилась. Она отводит взгляд, кратко признавая, что - «Моя мама рассказывала мне истории об этом. Она был одной из моих любимых». Мама? Она, должно быть, была королевой, не так ли? Гин всегда считал эту историю сокровищем для мирных жителей, для тех, кто надеется на лучшую жизнь. Было странно полагать, что привилегированный член королевской семьи будет смотреть на эту историю с таким же восхищением, как и она. (Это был какой-то диссонанс.) (Разве члены королевской семьи еще не получили все, что обещал Изумрудный город?) Гин берет у нее книгу. Виви выглядит удивленной, поэтому он усмехается: «Книги на этой полке в основном принадлежат Нами, но эта принадлежит мне». Киноко неодобрительно каркает, косясь на него. Гин шипит на нее. « О…» — Виви отступает назад. - «Виновата. Прошу прощения, что не спросил разрешения». Она опускает голову... она опускает голову, что застает Гина врасплох - и плавно дальше просеивает другие книги. "Тогда могу я одолжить эту?" - она показывает ясно, не касаясь-- и она ждет, терпеливо, его ответа. Она не показывает никаких признаков отвращения к его очевидному грубому обращению. На ее лице лишь тонкая, вежливая улыбка — она не насмешливая. Это почти… почти полное понимание. Это раздражает Гина. Даже очень. Он смотрит в сторону, раздраженный. «Делайте, черт возьми, что хотите». Делая вид, что игнорирует Виви, Гин возвращается к чтению. Изумрудный город все еще спрятан рядом с ним, забытый, но немаловажный. Виви сидит на диване, наливая себе напиток из мини-бара. Она устраивается с книгой на коленях, и они молча читают. Это неловко, но Гин делает вид, что это не его вина._
Усопп, сидя у мачты, вырезает из дерева, когда Луффи медленно сползает на бок, с любопытством глядя на объект, над которым он работал. Усоппу не нужно оглядываться, он просто сдувает опилки и мычит. — «Тебе что-то нужно, Луффи?» Луффи выпрямляется, схватывая свою соломенную шляпу, когда та сползает с головы, прежде чем встать и присесть, чтобы рассмотреть поближе. «Эй, Усопп, что за Хоккей ты обычно используешь, чтобы видеть?» Это первый раз, когда Луффи проявляет настоящий, серьезный интерес к такому, так что это застает Усоппа врасплох. И он случайно наносит себе порезы, что вызывает мелкую панику. «Что вы делаете, идиоты?» — рявкает Санджи. — «А ты, сколько раз я говорил? Никаких рук!» «Ни руками, ни ногами», — саркастически бормочет Усопп, — «Мне нужны руки, чтобы работать. Я не могу бороться с этим." «Меня не волнует, борешься ли ты с этим!» - Санджи бьет его ногой по голове, хотя и не так сильно, как обычно: «Если твои руки плохо заживают, и ты теряешь осязание в этих пальцах, это еще хуже для твоей и без того дерьмовой чувствительности!» И он действительно прав. Осязание — важная часть того, как Усопп передвигается: если его пальцы станут слишком мозолистыми, он не сможет определить, что является горячим, острым или наоборот. Первые дни Усоппа на Баратти были наполнены неуклюжими попытками научиться держать горячие супы. Грубая работа изобретателя и механика уже довела его пальцы до толстой набивки, но ожоги — это совсем другое дело. Он получал их, работая официантом, а иногда и готовя еду для персонала, но никогда не в таком объеме. Усопп уступает и останавливает мастерить. «Хаки — это кое-что существенное на Гранд Лайн», — начинает он, решив, что надо объяснить на быстро, пока Санджи слушает. - «Для обычных людей, таких как мы, это единственный способ противостоять большинству пользователей дьявольских фруктов в мире». Луффи ничего не говорит о том, что его косвенно называют ненормальным человеком. Он просто слушает и ждет дальше. «Помнишь курильщика в Логтауне?»- Усопп подсказывает-«Его дьявольский фрукт делает его неосязаемым, не так ли?» «Смоки, да?» - Луффи кивает. - «Он мог дотронуться до меня, но я никак не мог ударить его!» он говорит. Затем он вспоминает: «Как он узнал, что у меня нет Хаки?» (В конце концов, только тот ворчал из-за того, что Нами преследовала такого болвана, как он. В следующий раз Луффи собирался доказать, что тот ошибался.) Усопп в ответ тянет Луффи за щеку, на что резиновый капитан громко скулит. Санджи — он впервые видит, как это используют таким образом — удивленно моргает. - «Он может обойти свойства резины?» он задается вопросом. — «Даже Логию?» Усопп кивает. «Это сила создавать что-то извне», — говорит он, описывая настолько расплывчато, насколько это возможно. - «И когда ты выкладываешься на максимум , это проявляется и в физической форме». Внимание Луффи и Санджи приковано к глазам Усоппа, сияющим ярко-красным, вместо обычных с черным блеском. Затем они исчезают, и Усопп снова берет деревянную дощечку. «Причудливо», — отмечает Санджи, и Усопп пожимает плечами. «Знание того, как использовать Хаки, является одним из требований, чтобы стать вице-адмиралом морской пехоты,» — говорит снайпер, просто для масштаба, — «недостаточно просто знать, как его использовать, это только отправная точка». И для Луффи это звучало, как очень поразительное открытие. (Значит, по мнению двух ветеранов Гранд- Лайна из его команды, Луффи еще даже не на стартовой линии?) (Усопп и Нами оба вот, ждут, пока он достигнет их уровня?) Как капитан... если он капитан, то так быть не должно. Он должен тянуть их вперед всех. А не наоборот - это вообще неправильно звучит. Это вообще звучит не так. «Усопп!» — говорит он почти сразу. - «Научи меня Хаки!» Усопп, более чем, рад подчиниться. «Я не мастер или что-то в этом роде, так что это будет нелегко, хорошо?» Санджи при этом щелкает языком: «Ну, держу пари, что ты не слепой и всё такое. Я догоню тебя, как только пойму,» — бормочет он. Мгновение спустя он поясняет: «Однако Нами-суан идеальна сама по себе!» И он прав. Он, а впоследствии Зоро и Луффи, точно в мгновение ока догонят его и Нами. Как только они откроют Хаки, они сразу пойдут вверх. (А как же Нами и Усопп?) Усопп колеблется при этой мысли. (Нет, нет, - качает он головой. (Он станет достаточно сильным, когда получит свой Поп-Грин и когда овладеет Хаки другими, более продвинутыми способами.) Глубоко внутри что-то шепчет ему, о зловещем и мрачном осознании. (Ты в тупике, не так ли?) - Оно насмехается над ним. - (Когда ты собираешься стать сильнее?) - Он надевает шляпу на голову и старается, чтобы оно его не беспокоило.