***
Конечно, у матери близняшек не было денег на обучение дочерей в музыкальной школе. Но сдаваться девочки не хотели. От природы у каждой был хороший слух и голос. А дома ещё с давних времён валялась какая-то старая дудочка. Буквально по книгам Оля смогла сыграть несколько лёгких песенок, а Лариса учила их слова. И вот две семилетние девочки, решительно настроенные добиться своей мечты, стоят на одной из оживлённых улиц Ростова и умирают от страха. Но пути назад нет. Сестрёнки кладут у своих ног старую панамку и глядят друг на друга. Оля подносит дудочку к губам и издаёт первые робкие звуки. Лариса нервно сглатывает и начинает петь одну из выученных песен. Её высокий чистый голосок сразу привлекает внимание прохожих. Кто-то останавливается и с улыбкой глядит на близняшек. Девочкам страшно. Но они не перестают думать о том, ради чего они сейчас стоят здесь. Оля играет смелее и громче. Лариса подхватывает, попадая в каждую ноту. Прохожие начинают подходить к панамке и бросать туда монеты и купюры. Кто-то смотрит на близняшек с жалостью, кто-то пускает слезу умиления. Заканчивая первую песенку, сëстры начинают вторую. Девочки ещё долго простоят на этой улице, раз за разом исполняя выученные песни. А вечером они поднимут панамку с земли и одновременно заплачут от радости. В этот день Кравцовы заработали около двухсот рублей. – Мы так и маме помогать сможем, – дрожащим от волнения голосом прошептала Лариса. – В первую очередь мы это делаем для себя, помнишь? – нахмурилась Оля. Но, заметив осуждающий взгляд сестры, добавила: – Ну, и маме поможем тоже. Время шло. Каждый день после школы близняшки хватали флейту, панамку и бежали на площадь. Вскоре уже было совсем не страшно. Горожане полюбили начинающих музыкантов. Приходили на их «концерты» с друзьями. С каждым разом Оля играла всё увереннее, а Лариса пела всё громче и чище. Песенки были самые простые, взятые из старой нотной тетради, но они ведь сами этому учились. Несколько месяцев спустя в кармане у Кравцовых было уже около пяти тысяч. Более того, часть денег они отдавали маме. Женщина, конечно, не одобряла, что её восьмилетние дочери работают. Но и отказаться не могла. Средств в семье катастрофически не хватало. В один день вся жизнь сестёр встала с ног на голову. Они, как и всегда, стояли на площади и исполняли новую песенку. Их постоянные зрители стояли полукругом и с улыбками глядели на своих любимиц. И тут к толпе подошёл интелегентный мужчина, с любопытством глядя на девочек. Послушав немного, он начал тихонько расспрашивать стоящую рядом девушку о близняшках. – Насколько я знаю, – объсняла девушка, – у девочек проблемы дома. Вот, стоят зарабатывают. – Спасибо, – сказал мужчина. Когда Кравцовы закончили играть, он подошёл к ним. – Милые девушки, у меня к вам предложение. Как оказалось, этот мужчина был директором местной музыкальной школы. Узнав о близняшках немного больше, он предложил им заниматься музыкой бесплатно. Гордые сëстры долго упирались, не желая принимать подачки. В конце концов директору удалось убедить их на полсуммы. С того дня для девочек началась совсем другая жизнь. На скопленные деньги Оля купила настоящую флейту. Лариса сначала думала продолжать петь, но едва её пальцы коснулись клавиш фортепиано, она влюбилась в этот инструмент. Директор, а по совместительству их учитель, разрешил девочке приходить в школу и играть на пианино по вечерам. Сëстры продолжали выступать на улицах, ведь проблемы дома лишь нарастали. Да и за занятия надо было платить. Когда близняшкам было тринадцать, их сестра скончалась от передозировки. С одной стороны, стало легче. С другой – в душе образовалась какая-то странная пустота. Но теперь сëстры могли отвлечься. Все силы они вкладывали в свою мечту. Занимались днями и ночами. Ездили по конкурсам и выигрывали. Достигли невероятных результатов за такое короткое время. Девочки были идеальным дуэтом. Они чувствовали друг друга. Одна всегда понимала, что хочет другая. Сëстры могли сыграть хоть во сне, хоть с закрытыми глазами – они всё равно не допустили бы ошибку. Кравцовы становились самым знаменитым дуэтом Ростова. Их детская мечта исполнялась. В шестнадцать близняшки закончили десятый класс общеобразовательной школы и одновременно закончили музыкальную школу. По рекомендации их верного друга, директора музыкалки, девушки решили поступать в российскую академию музыки имени Гнесиных. Полгода ушло на старательную подготовку. Потом сëстры на заработанные деньги съездили в Москву, чтобы сдать вступительный экзамен. Результаты пока неизвестны, их должны сообщить в августе. Но девушки почти уверены, что прошли. В тот же период, когда близняшки сдавали экзамен, они по приколу подали заявку на проект «Фортуна». И теперь никто уже не знает, увидит ли академия этот невероятный дуэт...***
Две девушки отстранились друг от друга, переводя дыхание. Маша вцепилась в плечи Крис, как в спасательный круг. Та аккуратно обнимала шатенку за талию, с приоткрытым ртом пялясь на подругу. Они очень долго стоят на одном месте, не двигаясь и пытаясь найти в глазах напротив ответы на свои вопросы. Первой сдаётся Маша, снова тянется и целует её, закрывая глаза. Сейчас вдруг резко стало плевать на все свои принципы, на всё плохое, что произошло в прошлом. Девушка прижимается к Крис всем телом, сжимая в руке грубые дреды. Штрэфонд не может противиться этому напору. Она отвечает на требовательный поцелуй, крепче обвивая руками изящную талию. Немногочисленные бутылки с тихим стуком падают в траву. Крис, не привыкшая к долгим нежностям, своим языком размыкает губы девушки, настойчиво проникая в чужой рот. Маша тихо выдыхает, не сопротивляясь. Языки находят друг друга, несмело соприкасаясь. Обе целуются, словно впервые. Задыхаются в собственных эмоциях. Голову кружит, всё тело покрывается мурашками, в щеках ощущается жар. Кислорода уже не хватает, но они не в силах оторваться друг от друга. Наконец Крис отстраняется, томно выдыхая. Она лишь на секунду заглядывает в глаза Маши, чтобы увидеть в них что-либо, кроме безразличия. Зря переживала. В затуманенных омутах цвета горького шоколада горел лишь незнакомый ранее огонь. Довольно улыбаясь, девушка наклоняется, оставляя несколько ласковых, как прикосновение крыла бабочки, поцелуев на её щеке. Спускается ниже, нападая на шею. Сразу же кусает и оттягивает нежную кожу. Маша вздрагивает, запрокидывая голову и открывая больше пространства для поцелуев. Дрожащие от волнения руки перебирают дреды девушки. Колени начинают мелко трястись. Видя, что Лебедева уже не может стоять на ногах, Крис тянет её вниз, роняя на траву. Маша ахает от неожиданности, прижимаясь спиной к прогретой земле и испуганно глядя на подругу. Крис усаживается на её бёдра, завораживающе улыбаясь и ведя рукой по изящному изгибу талии. Прохладная ладонь проходится по груди, несильно сжимая её сквозь ткань футболки. Маша нервно выдохнула, призывно прогибаясь в спине. Внизу живота приятно потянуло. Забытые ощущения... Крис поставила руки по обе стороны от головы девушки, нависая сверху. Немного полюбовавшись такой непривычно растерянной Машей, она снова наклоняется, требовательно касаясь покрасневших от поцелуев губ, языком проталкиваясь всё глубже. Маша тихо выдыхает, прикрывая глаза и устраивая ладонь на щеке Штрэфонд, притягивая её ближе к себе. Та не сопротивляется, запуская пальцы в мягкие волосы подруги. За эти несколько дней девушки испытывали слишком много стресса. Хоть как-то снять напряжение хотелось обеим. Даже Маша решила засунуть свою гордость и принципы куда подальше. А Крис вообще было по барабану, как и всегда. Она отстранилась от бархатных губ, вновь спускаясь к шее и покрывая её кусающими поцелуями. – Только попробуй засос оставить, я тебя убью... – сиплым голосом предупредила Маша, вопреки своим словам ещё больше вытягивая шею. – Боишься, что девочки не то подумают? – шепнула Крис, приподнимаясь к её уху и кусая за мочку. Не дожидаясь ответа, девушка запускает прохладные руки за спину Маши, вынуждая её приподняться, и резко стягивает с разгорячëнного тела футболку, тут же невесомо проводя пальцами по обнажëнной груди. Лебедева закусывает губу, выгибаясь, словно кошка. Ей определённо нравится. Крис наклоняется, касаясь затвердевшего соска губами. Маша не выдерживает, издавая тихий стон, который заставляет девушку сверху сиять. Довольно улыбаясь, Крис проводит по чувствительному месту языком, прикрывая глаза. Шатенка сжимает кулаки так сильно, что ногти впиваются в кожу. Незначительная боль не в силах отрезвить. Шустрые пальцы скользнули ниже, проходясь по подтянутому животу, вызывая мурашки по всему телу. Крис вновь вынуждает её приподняться, медленно спуская лёгкие шорты вместе с бельём. Проворная рука невесомыми прикосновениями изучает бедро Лебедевой, поглаживая и щипая. Одновременно с этим девушка продолжает целовать аккуратную грудь, порой проходясь по ней языком и покусывая, вызывая у Маши слишком бурную реакцию. Когда прохладные пальцы касаются промежности, шатенка окончательно теряет голову. Жмурясь от волнения и возбуждения, Маша стонет громче, разрывая тишину леса. Крис улыбается, чувствуя на собственных пальцах влагу. Она надавливает на клитор, массируя его, что вызывает ещё более громкий стон. – Тише, малыш, ты же не хочешь, чтобы нас услышали? – прошептала девушка, снова поднимаясь к полюбившимся губам и буквально затыкая Лебедеву поцелуем. В этот раз слишком грубо и напористо, заставляя Машу застонать. Пальцы ещё какое-то время кружат у входа, собирая влагу. Потом Крис всё же сдаётся окончательно, медленно и нежно вводя в девушку средний палец. Шатенка вздрагивает всем телом, цепляясь за её плечи, и судорожно стонет прямо в поцелуй. Штрэфонд двигает пальцем слишком плавно и мягко. Маше явно хочется большего. Она начинает нетерпеливо ëрзать, немного приподнимая бёдра в попытке насадиться глубже. А Крис словно издевается, не ускоряясь. Была цель хоть немного проучить Лебедеву за то, что так долго бегала от неё. Маша разочарованно выдыхает, царапая плечи Кристины. Не выдержав такого жалобного зрелища, девушка набирает темп, добавляя второй палец. Ноги шатенки призывно раздвигаются шире, давая зелёный свет. Крис довольно улыбается, губами ловя каждый стон. Движение руки ускоряется, заставляя Машу задыхаться в этих сумасшедших ощущениях. В какой-то момент пальцы пропадают, заставляя Машу чуть ли не шипеть от досады. Но Крис, как-то недобро улыбаясь, отстраняется от её губ, отползая вниз и располагаясь между ног девушки. В небесно-голубых глазах горит какое-то адское пламя. – Крис, блять, ты что... – Маша не договаривает, ведь Штрэфонд вдруг резко приближается к чувствительному месту, сразу проникая внутрь длинным языком. Шатенка едва ли не вскрикивает, пытается сдерживаться, а это уже невозможно. Язык снизу вытворяет что-то невообразимое, заставляя трястись всем телом. Крис довольно мычит, до красных полос сжимая чужие бёдра. У дредастой явно большой опыт за спиной. Горячий язык умело проходится по влажному естеству, вызывая дрожь во всём теле. Лебедева начинает неосознанно двигаться навстречу ласкам, окончательно теряя контроль. Не выдерживая такого обращения, Маша тянется рукой к чужой макушке, прижимая ближе к себе. Стройные ноги слегка сдавливают голову Кристины, и, чёрт дери, она сама готова кончить от этого. Всего нескольких минут хватает на то, чтобы Лебедева дошла до разрядки. Девушка с протяжным стоном содрогается всем телом, выгибаясь дугой и сразу же обмякая в мягкой траве. Крис с довольной улыбкой слизывает влагу, поднимаясь и вновь нависая над подругой. Та тяжело дышит, пытаясь прийти в себя. – Ахуеть... – шепчет Маша, прикрывая глаза. – Именно такой реакции я и ждала, – усмехнулась Крис, целуя её в уголок губ и ложась рядом. – Заткнись пожалуйста... – Маша несильно ударяет её по плечу, глубоко дыша. Какое-то время стоит тишина. Но наконец шатенка открывает глаза и тянется за одеждой. Крис без капли стеснения рассматривает её. – По-моему, тебе и так хорошо, – заявляет она, тут же получая подзатыльник. Маша что-то фыркает в ответ, натягивая футболку. – Напомни, на кой мы вообще в лес попëрлись? – спрашивает Лебедева, оглядывая полянку. Слишком много всего произошло за последние полчаса. Крис заливисто смеётся, утыкаясь лбом в плечо девушки.***
Они вернулись в лагерь только часа через два. Им навстречу сразу выбежала немного испуганная Бэлла. – Вы где так долго были? Мы уже волноваться начали, – сообщила блондинка. – Да так, случайно с тропинки сошли. Заблудились слегка, – ответила Крис, чересчур довольно улыбаясь и поглядывая на Машу. – Ну-ну. Я сделаю вид, что поверила, – хихикнула Бэлла, разворачиваясь и отходя к девочкам. – Только ляпни что-то, – прошипела Маша, хватая Крис за ворот футболки. Та без капли страха смотрит прямо в глаза. – Сейчас как поцелую, – шепнула она, улыбаясь. Маша что-то фыркнула в ответ, отпуская её и направляясь к подругам. Собственно, на пляже находились лишь Диана с Бэллой, да Тихая с Настей сидели у кромки воды, обнявшись. – А... где все? – спросила Маша, ставя наполненные бутылки на землю. – Разошлись кто куда, – отозвалась Диана. Она сидела и плела какой-то венок из травы и цветов. Судя по количеству зеленухи рядом с ней, уже не первый. – От отчаяния занялась макраме? – усмехнулась Маша присаживаясь рядом с ней. – Давай тебе в дреды вплету? Круто будет смотреться. – Девушка с улыбкой села за Дианой, беря в руки пару цветов и аккуратно вплетая их в копну ярких дредов. – А мне так сделаешь? – тут же заканючила Крис, наблюдая за Лебедевой. – Обойдëшься, – с довольной улыбкой заявила Маша, даже не глядя на девушку. Чертовка.***
Таня шла вдоль берега, у самой кромки воды. Приливные волны холодили лодыжки, позволяя усталым ногам хоть немного отдохнуть. После того, как Крис с Машей ушли за водой, остальные разбрелись. Близняшки и Алина отправились за едой, а Таня решила исчезнуть под предлогом «пойду осмотрю тот странный берег, может, найду скелет тиранозавра.» Она и правда часа два слонялась по разным пляжам, заходила в лес, залезала на скалы. Но ничего подозрительного обнаружить не удалось. Теперь она бесцельно брела вперёд, пытаясь не захлебнуться в собственных мыслях. Девушка никогда никому не доверяла. А сейчас... Рассказала Ларисе о своём самом большом страхе. Маше вообще выложила почти всё. Правильно ли она поступила? Хотя... какая уже разница... Какое сейчас дело до чужих проблем? Девочек явно больше заботит, как выжить, а не загоны такой же потерпевшей. Полностью уйдя в себя, Таня не заметила, как вышла на ещё один незнакомый пляж. Прямо перед ней возвышалась небольшая скала. Там, наверху, сидела одинокая девушка. Лёгкий ветер треплет длинные волосы, глаза блестят, словно... наполнены слезами. Это одна из близняшек. Глупо будет утверждать, что Таня до сих пор их путает. Девушка какое-то время мнëтся: стоит ли подходить? Но всё же гордость и принципы проиграли любопытству и человеческому сочувствию. Нервно выдохнув, коротковолосая вскарабкалась на скалу. Лариса вздрогнула и обернулась. – Прости, я... – все умные слова вдруг моментально вылетели из головы. Таня помолчала, едва не спотыкаясь. – Можно к тебе? – Ко мне? – Лариса, кажется, очень удивилась. – Что-то я тебя совсем не понимаю. Ты то бегаешь от меня, то сама приходишь? – Тане от этих слов резко захотелось исчезнуть. Кравцова, глядя на неё, улыбнулась краешком губы. – Да ладно, я шучу. Иди сюда. – Ладно, это гениально, – Таня сдержанно улыбнулась, присаживаясь рядом с девушкой. – Ты в порядке? Выглядишь какой-то грустной. – Да забей. Стресс, – отмахнулась Лариса, кладя подбородок на собственные колени. – Как там девочки? – Не знаю. Сама давно уже брожу. А почему ты без сестры? Я думала, близнецы всегда вместе. – Они с Алиной пошли в лес, а я решила послоняться в одиночку. Связь близнецов крепка, но невозможно всегда быть рядом. Мы слишком зависимы друг от друга, поэтому стараемся почаще разделяться. Пора уже рвать эту детскую привязанность, – Лариса как-то грустно вздохнула. – Отделяться от близких людей всегда трудно, – ответила Таня, задумчиво глядя на океан, в котором отражалось закатное солнце. – Но у наших девчонок вроде всё в порядке. Тихая с Настей подружились, у Машки какие-то интрижки с дредой. – Понятно теперь, чего они всё время в лес вдвоём убегают, – Лариса слабо улыбнулась, краем глаза рассматривая девушку. – Кстати, ты не помнишь, какое сегодня число? – Число? – Таня нахмурилась. – Так, полетели мы десятого августа, значит, сегодня четырнадцатое?.. Или тринадцатое?.. Вот чëрт... Мы уже потерялись во времени. Так и с ума сойти недолго. А почему ты спрашиваешь? – Пятнадцатого должны вывесить списки поступивших в Гнесинку. Помнишь, я рассказывала? Мы с Олей туда поступаем. – Да, флейта и фортепиано, – с улыбкой вспомнила Таня. – Думаю, тебе не о чем переживать. Вас наверняка приняли. Вы же играете дуэтом, а близняшки чувствуют друг друга. – Да, точно... – вздохнула Лариса, стеклянными глазами глядя вдаль. – В любом случае, в ближайшее время мы этого не узнаем. Так что плевать, какой сегодня день... Вот блин, наша жизнь осталась за чертой этой преисподней! – Вдруг вскрикнула она так, что Таня вздрогнула. – То, ради чего мы с сестрой вкалываем десять лет осталось там, на другом конце океана! – По носу девушки стекла одинокая слеза. – Тише, тише... – Таня неожиданно для самой себя обняла подругу за плечи, неловко поглаживая по спине. Лариса сжалась в комочек, прижимаясь к ней. – Мы обязательно вернёмся, мы что-нибудь придумаем. Всё будет хорошо. – Почему ты так спокойно об этом говоришь? Такое ощущение, что для тебя не имеет значения, вернёмся мы домой или нет. Неужели тебя там ничего не держит? Нет мечты? Нет цели, к которой ты шла так много времени? А как же близкие люди? Друзья, семья... Неужели ты не хочешь к ним вернуться? – У меня нет семьи, – тихо ответила Таня. Лариса осеклась, взволнованно глядя на девушку. Каширина убрала от неё руки, отворачиваясь. – Что значит нет?.. – осторожно спросила русоволосая. – Я выросла в детском доме, – произнесла девушка ещё тише. – И, наверное, ты права. Меня там ничего не держит. Нет человека, ради которого я должна жить и бороться. Ты не одинока. У тебя есть сестра, и у вас есть мечта. Ты не имеешь права сдаться, потому что в этом мире есть те, кому ты дорога. Мне проще, от моей смерти никому хуже не будет, я ничего ни для кого не значу. А ты ещё нужна здесь, понимаешь? – Высказавшись, Таня затихает, кусая губы и глядя себе под ноги. – Тань, не говори так... Ты ещё встретишь своего человека. И ради этого будущего ты не должна сейчас опускать руки. А может, ты уже его встретила, просто пока не поняла этого... – Лариса осторожно сжимает её ладонь в своей. Коротковолосая, пересилив себя, поднимает голову, сталкиваясь взглядом с пронзительными голубыми глазами. Девушки очень долго смотрят друг на друга, перестав на какое-то время дышать. – Я не верю, что меня можно полюбить, – говорит Таня тихо. – То есть, можно, наверное, но не нужно. Я не могу строить отношения с нежным человеком, а сильный мне рядом не нужен. – Я не знаю, что ты прошла, но, судя по всему, что-то ужасное. Я не могу понять, но могу представить, как тебе трудно после всего этого доверять людям, дарить свою любовь, которой в тебе на самом деле очень много. Просто тебе запретили её проявлять. Тебя сломали, но ты не стала от этого плохой. Это просто твоя защита. Я в этом похожа на тебя. У нас с Олей тоже детство не идеальное было. И сейчас, конечно, страшно. Но я верю, что каждый человек может измениться, если ему кто-то в этом поможет. – Да, наверное, ты права, – Таня отвела взгляд, чувствуя, что спина её покрывается мурашками от такого задушевного разговора. Никогда такого не было... Откуда-то издалека послышался смех. Девушки обернулись и увидели, что у самой воды бегут Настя и Тихая. Смеются, толкаются. Таня даже улыбнулась, глядя на подруг. – Они такие счастливые, – тихо сказала Лариса. – Крепко привязались друг к другу за эти несколько дней. – Это так странно... – задумчиво отозвалась Таня. – Мы на необитаемом острове, в смертельной опасности... Надо думать, как выжить. Какая уж тут дружба и тем более любовь? – А может, сейчас как раз самое время? Пока мы в смертельной опасности... – Лариса снова подняла взгляд, смотря в тёмные глаза девушки напротив. А потом вдруг подалась вперёд, оставляя на искусанных губах короткий поцелуй. Всё произошло настолько быстро, что Таня не успела это понять. А когда поняла и пришла в себя, Кравцовой рядом уже не было. Она соскочила со скалы и бегом бросилась к Насте и Тихой. Подруги встретили её с распростёртыми объятиями. Три девушки, всё также смеясь, направились вдоль берега обратно к лагерю. А Таня ещё долго сидела на горячей от солнца скале, касаясь пальцами пересохших губ.***
К вечеру резко похолодало. Подруги натаскали из леса сухих веток, камней, с помощью всего этого развели костёр, надеясь, что он сумеет согреть их этой ночью. Настя любезно поделилась своими кофточками. Всё-таки её чемодан – самое лучшее, что они могли найти. Девочки расселись в круг, чувствуя какую-то несвойственную лёгкость. – Ой, девчонки, хорошо тут всë-таки с вами, – счастливо вздохнула Настя, кладя голову на плечо Тихой. Та обняла её одной рукой, задумчиво глядя на костёр. – Ага, – отозвалась Бэлла, – несмотря на то, что все мы встряли в лютую задницу, во этом есть свои преимущества. Вот мы вроде всего несколько дней знакомы, а уже как родные. У меня ещё не было таких классных подруг. – Да... правда, – проговорила Лариса, бросая взгляд на Таню. Коротковолосая, вновь почувствовав жар в щеках, уткнулась взглядом в землю. Посидев ещё немного, девочки засобирались спать. Маша легла в сторонке, глядя в тёмное звëздное небо. Крис подползла к ней, обнимая поперёк талии и кладя голову на вытянутую руку девушки. – Слезь, пиявка, – проворчала Маша, вопреки своим словам начиная поглаживать её по голове. – Удивительно, – усмехнулась Крис, – обычно, когда девушки мне дают, они потом за мной бегают, а не я за ними. – Лежи и молчи уже, – цокнула Маша. – Ты невероятная, – прошептала Крис, закрывая глаза. – Знаю. Спи, – вздохнула Маша. Лебедева ещё долго пролежит на спине, слушая потрескивание костра и разглядывая сияющие звëзды. Было холодно. Но лежащая рядом девушка согревала.