Двойственность

Сейчас происходило то, о чём Дайн даже подумать не мог. Люмин остаётся у него в квартире. Серьёзно. И он так смущён этим фактом, что готов умереть на месте. Мужчина точно не знал, как охарактеризовать свой мотив. Желание безопасности Люмин или его личная прихоть для того, чтобы подольше остаться с ней. Хотя… они прямо сейчас пойдут спать. И будут это делать в разных комнатах, на разных этажах. Так что Дайн не уловил логики своих действий. Мужчина позаботился о максимальном комфорте Люмин. Они долго спорили о том, где она будет спать. В итоге победил Дайн, и девушка будет спать в его комнате и в его кровати. Он же сменил постельное бельё на совершенно чистое, хотя прошлым он пользовался только одну ночь… но это не важно. Дайн дал ей ключ от своей комнаты, дабы она смогла закрыть её. В душ же она пошла второй, чтобы Дайн помылся и сразу же ушёл на свой первый этаж к себе на твёрдый диван. Второй этаж был полностью в хозяйстве Люмин, и его нога туда не ступит, если что-то вдруг не произойдёт. Самый смущающий момент был тогда, когда он начал решать вопрос с одеждой, в которой будет спать Люмин. В итоге решили, что это будет чёрная рубашка Дайна. Мужчина не видел её в ней, но, кажется, она будет очень велика. В итоге, пожелав доброй ночи Люмин с мягкостью, перед тем как она ушла в душ, Дайн вернулся на первый этаж. Кто-то бы подумал, что его просто выселили и нагло захватили дом. Он был похож на провинившуюся собаку, которую хозяин выгнал из собственной комнаты. Но всё происходило по его инициативе, так что брошенным он точно не был, как бы сильно это ни было похоже. Спустившись вниз, Дайнслейф решил сразу же лечь спать. Во-первых, уже было поздно (хотя он редко ложился рано), а во-вторых, ему не хотелось думать о Люмин. Её присутствие в доме пробуждало как можно больше мыслей. Свет был везде выключен, Дайн накрылся одеялом и закрыл глаза. Сделав глубокий вдох, он решил очистить все мысли. Мужчина всегда хорошо контролировал себя, в том числе свою голову. Это было действительно так… до… появления Люмин. Сначала всё шло хорошо, и только мужчина начал думать о том, что сейчас уснёт, в его голову пришли они. Мысли. Он вспомнил о том, как обнимал Люмин под дождём, и об ощущении, которое вроде как называют «бабочками». Чжун Ли говорил как-то о подобном, упомянув, что многие ошибочно считают, что такое происходит только с молодыми леди. Дайн в очередной раз убедился в проницательности Чжун Ли. А если бы Люмин лежала с ним… Он мог бы обнять её своей рукой и близко прижать к себе. Вновь почувствовать мягкость её волос и, вероятно, запах его же шампуня. Мужчина резко открыл глаза и уставился в несчастный потолок. О чем. Он. Думает. Мужчина уже одержим. Он даже не знает: здоровая ли это любовь или, может, он маньяк? Дайн впервые… любит кого-то, поэтому боится. Сердце бешено стучит, а глаза спустя время обратно закрываются. Он долго борется со своими навязчивыми мыслями. И, к сожалению, спустя пару часов, так и не засыпает. Дайн резко встаёт с дивана и некоторое время сидит, уткнувшись лицом в свою руку. Он делает последние попытки успокоить себя и своё сердце. Она просто ночует здесь. Утром они распрощаются, и всё. Не надо надумывать себе лишнего. Согласие Люмин ничего не значит. Даже обычные друзья могут ночевать друг у друга. Это самая нормальная практика. Бесполезно. Дайн встаёт и идёт к плите, которая находится в десяти метрах от него. Он ставит чайник и отходит к тумбе, где лежит несколько книг. Основная мини-библиотека на втором этаже, но тут сохранились некоторые запасы, которые он планирует прочитать или часто перечитывает. Выбор пал на «Меланхолию Веры». Дайн сначала вообще не понял, как у него оказалась эта книга, потому что вообще не помнил, как покупал её. Он решил скинуть это на проблемы с памятью и прочитать рассказ, который был совсем коротким. По описанию было похоже на какой-то подростковый фэнтезийный роман. Этот жанр Дайн не любил. Ему больше нравилась классика. Но в любом случае книге нельзя пылиться, и для общего развития подойдёт. Дайнслейф листает страницу за страницей, постепенно думая, что книга не совсем похожа на детскую. Сначала его смущает количество терминов, которые предлагает автор чуть ли не в каждой строке, а потом сцена с тем, как принцесса Андромеда пожирает глаза, что описано во всех подробностях. Как бы ни искал мужчина скрытый смысл, он не мог найти его. Книга была о неразделённой любви, точнее, о любовном квадрате и совсем нераскрытой теме каких-то галактических воин. Войне между слугами некого «Ике» уделили пару строчек, а тому, как его разбудили тапкой, чуть ли не половину главы. Да написано это было так чувственно, что Дайну показалось, что у автора травма из-за тапок. Он спокойно читал книгу, пока не услышал приближающиеся шаги. Когда Дайн повернул голову, с лица чуть сползли очки, которые он надел для чтения. Это была Люмин. Дайн не поверил своим глазам. Пусть он и не мог уснуть, но на самом деле уже был уставшим и, вполне вероятно, что ему кажется присутствие ещё одного человека на этаже. Девушка была в его чёрной рубашке, которая мешком висела на её фигуре, всё-таки одежда Дайна была для неё слишком большой… Он никогда не думал, что будет считать подобное милым… Да и не особо понимал, как подобное может вызвать трепет в груди. Теперь Дайн полностью ощутил это на себе. — Люмин, что-то случилось? — спрашивает обеспокоенно Дайн. Всё же уже поздно. Почему она спустилась вниз? — Не могу уснуть… Увидела, что у тебя включён свет и решила посмотреть, что с тобой. Ты тоже не можешь уснуть? Мужчина откладывает книгу в сторону. — Да. Может, выпьешь чаю? У меня есть другой, с ромашкой, он должен помочь уснуть, — Дайн даже уже не дожидается ответа и поднимается из-за стола. — Было бы неплохо, — лишь отвечает она и присаживается за стол, что стоит рядом с его диваном, который сегодня выполнял функцию кровати. Чайник ещё достаточно тёплый, поэтому он быстро справляется с поставленной задачей и возвращается на место, где сидел двумя минутами ранее. Теперь рядом с ним и Люмин. Глаза совершенно несонные и взгляд ясный. Видимо, она действительно даже и на секунду не смогла уснуть. Дайн переживает, что это из-за него. Ей неудобно в его комнате? Они молчат, Люмин смотрит в чашку с жидкостью, где отражаются её глаза. Дайн наблюдает за тем, как свешивается её чёлка чуть ниже вместе с головой. Он хочет поправить её, но останавливает свой внезапный порыв, сделав глоток чая. — Люмин, я хотел поблагодарить тебя. — М? За что? — она поднимает голову и теперь смотрит прямо в его глаза. Волосы чуть спутались, и Дайну хотелось их распутать. — За то, что произошло утром с той пожилой дамой, — говорит он, отводя взгляд в сторону. Воспоминания о том случае были далеко не радостными, но мужчина так и не смог нормально поблагодарить Люмин, а ведь девушка действительно спасла его. — Помочь тебе — мелочь для меня, Дайнслейф, — улыбается она, — я мало что знаю о твоём прошлом, если хочешь, то могу выслушать тебя. Дайн сжимает крепче в руках тёплую кружку. Он хотел рассказать. Действительно хотел. Сейчас мужчина понимал, что ему нужно было поделиться с кем-то этим грузом воспоминаний, что последнее время всё чаще и чаще вылезают наружу. Но надо ли грузить этим Люмин? Может, она предлагает просто из вежливости? — Дайн, ты точно сейчас там что-то надумываешь в своей голове. Просто расскажи, если хочешь этого сам, — она отпускает чашку и берёт свободную ладонь Дайна в свои руки. Мужчина чувствует безопасность и окончательно решает рассказать ей о своём прошлом. Точнее о том, что касается его жизни на фронте. Он решил начать почти с самого начала. С военной академии, затронув эту часть совсем кратко. Сказав, что пошёл он туда, потому что так посоветовали — заставили — родители, большего же он не сказал. Дайн повествовал о том, как попал на фронт и историю его карьеры, которую он строить не хотел, просто так вышло само по себе. Мужчина с особой болью говорил о том, что потерял многих людей, что были рядом с ним. А когда он стал капитаном, Дайну стало известно ещё о больших жертвах, которых он не смог спасти. — Я был капитаном, в чьих руках жизнь каждого подчинённого. Но я не спас слишком многих… Некоторые из моих приказов забрали чужие жизни, что никогда не принадлежали мне, — мужчина нахмурился и непроизвольно сжал руку Люмин, видимо в порыве злости на самого себя. Когда он это заметил, то начал поспешно извиняться. — Дайн, эти люди сражались по своей воле. Они знали, на что идут. Я никогда не была в подобных условиях, но я думаю, что каждый из них был готов к смерти. И ты не должен винить себя, Дайн. Ты был тем, кто изо всех сил старался спасти их. Так за что же тебя можно винить? — девушка говорит тихо, почти не слышно, но её голос чётко поникает в разум мужчины. И он обдумывает её слова, несколько раз прокручивая внутри себя. — Люмин… — он делает паузу, собираясь с мыслями, — в моей последней миссии погиб весь мой отряд. Живым остался только я. Между ними повисла тишина. — Разве в этом нет моей ошибки? Как могли погибнуть все, кроме меня? Кроме капитана, — он склоняет голову вниз, почти утыкаясь в столешницу, — понимаешь, Люмин, я даже не подозревал о засаде. Если бы не моя беспечность, может быть, мы бы и не пошли туда. Может быть, они бы и выжили. У меня не стало руки и ноги, но разве это достойная плата за то, что произошло? Зачем я вообще остался жив… Дайнслейф завис в этих переплетениях воспоминаний, что вдруг начали пожирать его. Будто это произошло только вчера. Взрыв его эмоций и переживаний, ненависти к себе вдруг вырвался за стену, что отстраняла его от внешнего мира. Мужчина прочувствовал это, будто бы в первый раз. «Ты убил нас». В голове стали появляться знакомые голоса, которые, казалось, давно покинули его кошмары, но с новой силой возродились в теле в этот момент. — Дайн, — он чувствует лёгкое касание по голове, мягкое и почти невесомое. Девичьи руки утыкают его лоб в районе ключиц, — я уже говорила тебе об этом. Ты здесь. В настоящем, — Люмин некоторое время молчала, видимо подбирая нужные слова, — все они живы, пока ты помнишь о них. Запомни это, Дайн. Не погружайся в пучину отчаяния, иначе то же сделают и образы погибших друзей. Мужчина слушает, как размеренно бьётся её сердце, как звучат слова, что произносятся её губами. Приятная теплота заполнила его ранее чугунную голову, а тело расслабилось. Наверное, вселенная обретает смысл тогда, когда ты можешь поделиться своими чувствами с человеком и обрести облегчение, либо понимание. Люмин, казалось, знала о нём больше, чем он сам, ещё до этого разговора. Наверное, иногда не важно говорить что-то вслух, чтобы тебя поняли. Они проводят в уютной тишине минут десять, наслаждаясь спокойствием и редким шумом машин за окном. И, кажется, Дайн готов уснуть в таком положении прямо в объятиях Люмин. Никто из них никак не характеризовал их отношения. Знакомые? Приятели? Друзья? Возлюбленные? Дайн не знал. И Люмин, вероятно, тоже. Именно поэтому, пока душа Дайна уязвима и открыта после того, как он поделился одним из своих самых глубоких кровавых кошмаров, он решил сказать то, что чувствует именно он. Если бы это был день или другая обстановка, он бы, наверное, сильно смутился. Но сейчас мужчина казался таким вымотанным, что не мог полноценно думать о своих действиях. — Люмин, я люблю тебя, — он специально поднимает голову и смотрит прямо ей в глаза. Дайн готов получить отказ. Но, в конце концов, любовь существует не для того, чтобы её скрывали, да и сама жизнь слишком легко может оборваться, так что нет смысла стыдиться. Девушка смотрит на него с непонятными для него эмоциями. Её глаза сверкают в свете настольной лампы, а губы ярко вычерчены на бледном лице. Мужчина борется с желанием потянуться к её лицу своей ладонью и провести пальцем, в конце концов – коснуться своими губами её лица… Внутри Дайна был комок чувств, который копился с каждым днём. Она проводит рукой по его волосам, отчего по телу Дайна проходит дрожь, и он расслабляется. Люмин опускает ладонь чуть ниже на его щёку, и он неосознанно прижимается к ней. — Дайн, тебе не кажется, что… — она чуть хмурится, — ладно, сейчас это не имеет значения. И вправду не имеет, ведь мужчина даже не пытался вдуматься в смысл фразы, лишь обратив внимание на то, как Люмин произнесла его имя. Она совсем немного наклонилась к его лицу, держа дистанцию и смотря в глаза-звёзды, которые терпеливо ждали дальнейших действий. — Я никогда не целовалась, — вдруг говорит Люмин, чем немного удивляет Дайна и выводит из транса, он чуть приоткрывает глаза и глупо моргает. — Тогда нам стоит начать практиковаться, — он считает, что сморозил полный бред, и романтик из него так себе, но кажется его фраза возымела эффект. — Люмин, могу я тебя поцеловать? Лицо девушки чуть краснеет, что в свете лампы почти незаметно, но Дайн замечает это изменение. Она чуть кивает, и мужчина касается приоткрытых губ, достаточно точно и умело. Первые секунды это просто длительное соприкосновение, Дайн не делает ничего дальше, просто наслаждается желанным теплом, о котором мечтал в своём подсознании достаточно давно относительно их первой встречи. Губы и вправду мягкие, как он и думал, мягкие и ещё очень тёплые из-за горячего чая. Мужчина кратким касанием дарит поцелуй в уголок губ и слышит, как сердце Люмин, что так близко, начинает учащённо стучать. Хотя, может быть, это и его собственное. Девушка часто улыбалась ему, но такого смущения он никогда не видел с её стороны. Дайн мог бы подумать сейчас о многом, но ему было явно не до этого. Опьянённый взаимностью, он мало на что был способен в плане разумности мыслей. Дайнслейф как-то читал в книгах о поцелуях, но это были совсем краткие описания. Что-то из разряда «они поцеловались» и всё. А как они там целовались — вопрос интересный. Мужчина действительно не читал книги подобного жанра, где описание любви изложено во всех подробностях. Как вообще люди целуются без какой-то инструкции?.. Возможно, если бы в военном училище он чаще слушал бредни о похождениях однокурсников по разным девушкам, он бы знал. Видимо, это происходило на инстинктах, потому что со временем Дайн приоткрыл свой рот и углубил поцелуй, проникнув языком. Люмин же адаптировалась и повторила его действия. Мужчина неосознанно притянул девушку к себе за талию и усадил на колени. Он обнял её за талию, пока она бережно держала его лицо в своих ладонях. Поцелуй был медленным и спокойным. Таким приятным и трепетным, что по телу Дайна разливалось тепло, пока везде проходила приятная дрожь. Мужчина задыхался от эмоций и своих чувств, которые он вкладывал в этот поцелуй. Люмин отстранилась от него так же неторопливо, как и начался их поцелуй. Дайн открыл свои глаза и устремил взор на лицо, что было слишком близко к его. На бледной коже было видно смущение, и мужчина не сомневался, что его лицо тоже было красным. Люмин выглядела мило в таком положении, и мужчина, не сдержавшись, потянулся ещё за одним поцелуем. Он неожиданно оторвался от своего занятия и отвернулся. — Извини… — отдышавшись, произнёс он. Люмин первая закончила их первый поцелуй, значит и второй они могли начать только с её позволения. — За что? — тихо произнесла она. — Надо было спросить… Люмин улыбнулась и слегка повернула голову, чтобы вновь коснуться его губ. — Дайн, теперь необязательно спрашивать это у меня, — говорит она, немного смеясь. — Быть может, пора ложиться? Уже три часа ночи… Дайнслейф косится на циферблат, что стоит рядом, и видит подтверждение словам Люмин. Прикосновения девушки, как и слова, успокоили его, поэтому сейчас он чувствовал желание провалиться в сон. — Ты права. Тебя проводить до комнаты? — спрашивает немного виновато мужчина. Он постоянно чувствует вину перед ней, сам не особо понимая почему. — Совсем сил нет… — театрально вздыхает она, но Дайнслейф не обращает внимание на интонацию, — может, поспим вместе здесь? — она заканчивает фразу с улыбкой и указывает рукой на диван, что находится в нескольких сантиметрах от них. — Не стоит, я могу просто отнести тебя в комнату! — поспешно говорит Дайнслейф. Совсем он утомил её своими тягостными разговорами и желаниями. — Всё нормально, давай ложиться, — Дайн до последнего не будет знать, что это её хитроумный план. Спустя минуту свет уже везде выключен, и они лежат под одним пышным одеялом вдвоём. Дайн лежит и смотрит прямо в глаза Люмин. Её глаза красиво сверкают в свете луны, а бледная кожа сияет, словно у куклы. — Кажется, я тоже люблю тебя, Дайнслейф, — говорит с улыбкой на лице она, продолжая смотреть в его глаза, которые постепенно расширяются от удивления. В этот момент, наверное, наконец-то приходит осознание происходящего. Сердце бешено стучит, а он опять смущается. Люмин… Любит его? Это взаправду? Это ведь точно не сон? Нет, последнее время ему снятся лишь кошмары… Значит, это и вправду реальность? Дайнслейф не мог поверить в это, абсолютно не мог. Мужчина думал, что его чувства безответны. Люмин имеет множество знакомых, а он обычный флорист с минимумом увлечений, который глупо влюбился с первого взгляда, пусть и не осознал этого сначала. А этот поцелуй… Это ведь тоже, получается, был не сон. У взрослых людей же могут быть галлюцинации, да?.. Люмин, кажется, видит то, как он пытается не умереть от её фразы, поэтому подвигается ближе к мужской груди и обнимает его своей маленькой рукой, обхватывая талию, которая достаточно худая для мужской. Дайнслейф, кажется, выпадает в осадок, и все его процессы останавливаются. Кроме бешено колотящегося сердца, конечно же. — Доброй ночи, Дайн, — проговаривает она, и Дайн кончиком подбородка чувствует её голову. Мужчина некоторое время приходит в сознание перед тем, как в ответ обнять Люмин и прижать к себе. Он аккуратно утыкается своей головой в её макушку. — И тебе доброй ночи, Люмин, — шепчет он с нежной улыбкой на лице. В эту ночь Дайн действительно счастлив.