Молодёжь - на стадионы!

Летний лагерь – абсолютно волшебное место, не похожее ни на одно другое. Каждый день проходит как одна маленькая жизнь. Ты в дали от городских забот, привычной обстановки и своих проблем. Счёт времени уходит на дальний план, и вот ты уже точно не скажешь какой сегодня день недели или даже какое число. Все ощущения обостряются, дни становятся длиннее, еда вкуснее а солнце ярче. Только вот жаль, что это чувство не распространяется на последние пару дней смены. Когда вокруг только и слышно что про последнюю вечёрку, королевскую ночь и, конечно, футбольный матч между командами двух лагерей. И чем ближе конец смены, тем быстрее начинает идти время. Смена в лагере – как маленькая жизнь. Дополнительные утренние тренировки и правда дали свои плоды. Каждый день в 7 часов утра все Лисята как штык стояли на футбольной коробке, спящие на ходу и раздражённые слишком быстрым наступлением утра, но готовые тренироваться и в дождь, и в снег, и в град. Вожатые по возможности приходили на дневную и на вечернюю тренировки. Молодому составу команды же приходилось тренироваться по три раза в день, что не могло не отразиться на их трудоспособности. Вожатые делали им поблажки, разрешая не учувствовать в некоторых мероприятиях, во время которых парни могли хотя бы просто выспаться. Даша с Мишей разработали план, благодаря которому они чуть переносили обед для четырёх человек, потому что после дневной тренировки пионеры стали пропускать обед из-за нехватки сил и желания, просто заваливаясь на кровати в спальне и отсыпаясь до следующей тренировки. Андрей с Никитой выглядели особенно уставшими из-за пролёгших под глазами фиолетовыми синяками. Коля даже несколько раз подходил к ним на тренировке, говоря о том, что они не обязаны так стараться над плакатами для матча, ведь у них и так очень загруженная неделя, и что они могут попросить кого-нибудь им помочь. —Ребят, вы в библиотеке засиживаетесь до рассвета. Как ни пройду мимо – всегда горит свет.— в очередной раз говорил Коля, когда поймал их вдвоём после ужина, —Вы бы хоть одну ночь бы выспались, а то как два живых трупа!— но потом, когда парни никак не реагировали на его беспокойства, отмахивался от них и добавил,— Хотя что я понимаю, темнота друг молодёжи как ни как.— и подмигнув всё же убирался во свояси. Ни Меньшиков, ни Сидоров не жаловались на загруженность или здоровье. И никто из них не пытался отказаться от привилегии находиться ночью вне корпуса. Время после отбоя стало их личным, когда в лагере никто не мог их потревожить или наругать за безделье. Да и вобщем-то от безделья они тоже не страдали. Так и пролетела неделя. Никто точно не скажет на что они её потратили, только тренировки, сон и оставшиеся мероприятия. Почему-то в лагере всё приобретает свою особенную атмосферу, которая имеет смысл только в пределах смены. Завтра должна была состоятся игра с Воронятами. Ничего особенного, всего лишь футбольный матч между подростками из разных лагерей. Подобные развлечения проводились во дворах всей страны, и никто не предавал этому значения. Но эта игра почему-то воспринималась как решающая битва на войне. Для каждого она имела свой смысл, но ощущения у всех были одинаковые. Завтра должна была решиться чья-то судьба. Проигрывать было нельзя. Кеша с самого утра заперся в вожатской, судорожно придумывая новые стратегии игры. Казалось, что от переживаний его кожа приобрела синеватый оттенок, и выглядел он нездорово. Даша объявила сегодня общий командный сбор вместо вечерней тренировки, чтобы обсудить предстоящую игру, и чтобы все Лисята сегодня хорошо выспались. Но утреннюю и дневную тренировку никто не отменял. Каждый выкладывался до последнего, занимаясь с большим упорством, чем когда либо. И никто не мог поверить, что эти две тренировки последние. Не только за смену. Вожатые может ещё и вернуться сюда, а вот для Денькова, Сидорова и Меньшиковых эти тренировки в такой лагерной команде и правда были последними. Никто не знает, будут ли они заниматься футболом дальше, и никто не знает как вообще сложится их жизнь. На самом деле Лисята вообще мало что знали друг о друге, исключая вожатых, состоящих в довольно крепких дружеских отношениях. Лагерная жизнь хоть и была невероятно насыщенной, но она не оставляла времени на самое важное. В вечной суматохе, межлагерных тёрках и различных не самых приятных происшествиях пионеры не могли по настоящему друг друга узнать. Иногда хотелось остановить время, и просто попить чай всей компанией, поговорить о чем-то, что не касалось ни лагерных дел, ни футбола. Наверное, в этом и была вся прелесть летних лагерей. Ты знакомишься с огромных количеством сверстников, с которыми ты делишь палату и стол за обедом, вожатых, которые на время становятся тебе как старшие сёстры и братья. Ты на время обретаешь семью, но не находишься с ними слишком долго, чтобы лучше узнать друг друга. Узнать истории друзей, чужих демонов и скверные черты. Просто ты любишь всех априори, за то что они просто разделяют с тобой эту смену и эти моменты уходящего лета, уходящей юности. Ты здесь достаточно долго, чтобы притереться и плакать на последнем дне смены, но не достаточно, чтобы по настоящему узнать людей. Благодаря этому в памяти на долгие – долгие годы останутся приятные воспоминания из детства, в которых будут запечатлены события и люди, но без лиц. Будет приятное чувство завершённой истории, с сладковатым привкусом отсутствия обязательств. Наверное, за исключением случаев, когда в лагере встречаются люди, которые понимают, что их история продлится куда дольше, чем четыре недели.

***

—Ну что же, я могу вас поздравить. Завтра наши мучения закончатся!— сказала Даша, театрально разводя руками. Она стояла в центре вожатской, оглядывая лица сокомандников одушевляющим взглядом. —И на смену им придут муки позора…— тихо добавил Боголюбов, за что Миша пихнул его рукой, заставляя замолчать. —Фраза «выше нос» сегодня не сработает?— с лёгкой улыбкой сказала Васюкова, расслабляя плечи, чем выдала свою усталость. Она выглядела не лучшим образом, как и остальные вожатые, —А знаете что? Я не хочу сегодня распинаться про футбол. Мне кажется за эту смену я пресытилась футболом на всю последующую жизнь. Я предлагаю сегодня просто поболтать и насладиться дружеской обстановкой.— она облегчённо опала на кресло у стены, вытягивая ноги и блаженно закатывая глаза. —То есть можно идти?— резко вклинился Артём, чуть ли не подскакивая со стула. Бодейкин уже хотел что-то сказать, угрожающе насупив брови, но Даша опередила его: —Да конечно иди, Тём. Твоя дама сердца наверное уже тебя заждалась.— по доброму сказала капитанша, подмигивая парню на прощанье. Комната погрузилась в молчание. Настенные часы с маятником отчитывали драгоценные секунды, будто вступив в гармонию с сердцебиением присутствующих. Никто не стремился начинать разговор, наслаждаясь тишиной и спокойствием, которого так всем нахватало. Только неспокойная муха билась о стекло закрытого окна, тщетно пытаясь выбраться на волю, да Алиса стучала ложкой, перемешивая сахар в чае. —Ну что, у кого какие планы на оставшееся лето?— спросил Миша, всё это время как заворожённой смотрящий на маятник часов. —Кстати да! Вы нам этого не рассказывали. Вот я поеду к Мишке в село, знакомится с его мамой.— поддержала Бодейкина Даша, с нежностью взглянув на любимого. —Мы с Ритой решили в августе поехать в Тбилиси. Представляете, она не разу не была в Грузии!— Алиса хитро переглянулась со своей подружкой, отпивая сладкий чай из гранёного стакана. —Ко мне приезжает друг на оставшийся месяц лета, буду показывать ему красоты Новосибирска.— улыбнулся Коля, мечтательно глядя в окно. —Это который Эрик?— уточнила Даша. —Ага…—ответил Боголюбов. —Алис, а как там Серый? А то ни слуху ни духу, ни весточки. И ты ничего не рассказываешь.— спросил Миша, перегибаясь через стол чтобы взять конфету из хрустальной вазочки. —М?— девушка была увлечена тихими перешёптываниями с Ульянвой, и не сразу поняла что обращаются к ней, —А, да, его должны выписать из больницы через пару дней.— —Слава богу, что оклемался.— —Парни, а вы что такие тихие? Небось большие планы на будущее, а нас не посвящаете.— Даша посмотрела в сторону Никиты, Андрея и Кеши. Деньков всё это время нервно теребил ручку, явно не вслушиваясь в разговор, и на слова Даши никак не отреагировал. Сидоров сидел рядом с Меньшиковым, слегка улыбаясь, наблюдая за товарищами, а внимание блондина было устремлено явно не на вожатых. Рыжий покачал головой, отвечая за них всех: —Ничего грандиозного, Даш. Школа, институт. Всё как у всех.— —И я всё равно чертовски горжусь вами, ребята.— с теплотой сказала Васюкова, смотря как Андрей освобождает от фантиков две конфеты, протягивая одну Никите. Потом вожатая оглянулась на своего парня, хватая того под локоть, —Миш, пойдём, поможешь мне кое-что провернуть. Вы пока сидите здесь, никуда не уходите.— Через минут 10 вожатые объявились в комнате, с добычей в руках. У Бодейкина был поднос с ряженкой, а Васюкова несла печенья на тарелке. —Думаю, мы все заслужили перекусить в тишине и пойти спать пораньше.— заявила Даша. Все радостно накинулись на еду, разбирая стаканы и печенье. Обстановка в вожатской заметно разрядилась. —Один из плюсов быть вожатой.— улыбнулась Васюкова, надкусывая сливочное печенье, —Но самый большой плюс, это конечно вы, ребята. Рада, что познакомилась с вами.— —Взаимно, Даш.— сказала Алиса. —А я думаю, мы все ещё не раз встретимся.— Коля мечтательно вздохнул. —Я предлагаю тост, за эту увлекательную смену и за предстоящую нам победу на завтрашнем матче!— Миша поднял стакан с ряженкой, выходя в центр комнаты. —За победу?— Боголюбов вышел к Бодейкину, неуверенно поднимая стакан. —За победу!— сказала Даша. «За победу!» прокричали остальные Лисята, чокаясь гранёными стаканами.