Необратимость

      — Данна, я тут ни при чем, клянусь! — Дейдара отчаянно замахал руками, отскакивая от двери. — Я говорил ей, что туда нельзя…       — Ты должен был присматривать за ней. Это все, о чем я просил.       Сасори вдруг поднял голову и замер. На его прежде безжизненном лице промелькнула тень недоумения.       — Что это за запах?       — Дезинфицирующий раствор, — подала голос Сакура.       Сасори снова повернулся к ним.       — Ты ранена?       — Нет, рука Дейдары, она… Видимо, когда ее пришивали в прошлый раз, туда попала инфекция. Он попросил меня помочь.       Подрывник молчал. На его лице читался напряженный умственный процесс, было видно, что какая-то не до конца оформившаяся мысль не давала парню покоя, и он отчаянно пытался ухватить ее за хвост. Сасори легко оттолкнулся от стены и протиснулся мимо остолбеневшей куноичи и погруженного в себя напарника.       — Она ничего не тронула с того момента, как я ушел, — тихо произнес кукольник. — Сумасшедшая старуха.       Сакура еще раз окинула взглядом комнату, в которую им строго-настрого запрещено было входить. Она была меньше гостиной, дальнюю стену занимали два круглых окна. Бледный лунный свет озарял аккуратно застеленную кровать, в изголовье которой стояли рамки с фотографиями, в углу валялось несколько деревянных кукол, будто отброшенных небрежной детской рукой. Чуть поодаль стоял небольшой низкий стол, устланный деревянной стружкой, обрывками ткани и какими-то непонятными инструментами. На кровати, сгорбившись и опустив голову, сидела маленькая фигурка. Сначала Сакура приняла ее за ребенка, но спустя мгновение поняла — это просто очередная марионетка. Марионетка, как две капли воды похожая на Сасори.       — Так это твой дом, — тихо произнесла куноичи.       — Тебе понадобилось много времени, чтобы сообразить.       Сакура пропустила обидное высказывание мимо ушей. Она сделала несколько нерешительных шагов, силясь разглядеть, что изображено на снимках. С первого на нее смотрела красивая темноволосая куноичи. Со второго — высокий статный шиноби с волосами цвета красной меди. Он держал на руках мальчика, удивительно похожего на него. Ребенок широко улыбался и махал в камеру. На третьей фотографии они были все вместе. Маленький Сасори сидел на плечах своего отца, а мать убирала пряди рыжих волос с его лба. На четвертой фотографии был один лишь Сасори, уже заметно повзрослевший. Именно таким осталось его тело, которое он сделал кукольным. Подросток что-то сосредоточенно выстругивал на токарном станке, в камеру он не смотрел.       — Этой раньше не было, — произнес Сасори и взял в руки четвертую фотографию. Некоторое время он разглядывал ее, затем перевернул стеклом вниз и положил на место. — Куклы, кстати, тоже.       Сасори толкнул марионетку в плечо, и та неуклюже завалилась на бок. Сакура вздрогнула, увидев темные пустые глазницы, уставившиеся в никуда.       — Здесь холодно, — вдруг сказал кукловод. — Идем.       Дейдара вскинул голову и замер с открытым ртом. Казалось, он, наконец, осознал, что терзало его так долго.       — Данна! Как вы… — неуверенно начал он. — Вы что, теперь можете чувствовать? Это какое-то дзюцу?       Сасори остановился и ухмыльнулся. Под озадаченными взглядами подрывника и куноичи он расстегнул ворот плаща и спустил с плеч тяжелую черную ткань. Дейдара пораженно уставился на тело своего напарника. Сакура же никак не могла понять, в чем дело. На коже кукловода не было ран, шрамов или отметин, которые могли бы шокировать кого-либо, а уж тем более шиноби. Тело Сасори было обычным, слегка худощавым, позвонки чуть выступали в районе шеи и между лопаток. Внезапно Сакуру будто громом поразило. Тело! Обычное! Не кукла…       — Данна… — только и смог выдохнуть Дейдара. — Как же… как такое возможно?       — Кишо тенсей, — просто ответил кукловод.       Он застегнул плащ и вышел в гостиную, мрачно глянув на напарника. Тот уныло поплелся следом, кивком указав Сакуре следовать за собой. Когда все трое покинули комнату, Сасори взмахом руки захлопнул дверь. В темноте слабым голубоватым светом блеснули нити чакры. Сакура только сейчас заметила, что к коробкам с едой на столе прибавилась внушительная гора тетрадей и свитков.       — Вы хотите сказать, что старуха, отдав вам свою чакру, восстановила ваше человеческое тело?       — Не до конца. Ее чакры не хватило на полное восстановление. Отчасти я все еще марионетка.       — Вот так… да-а, — протянул Дейдара. — И что вы собираетесь делать?       — Ничего. Девчонка закончит начатое моей бабкой.       Сакура вскинула голову.       — Я не буду помогать тебе!       — Я не спрашивал твоего согласия. Будешь. Или умрешь.       — Я все равно умру, если отдам тебе чакру.       — Ты так и не поняла? Применяющий эту технику умирает, только если исцеляет уже мертвое тело. Я же все еще жив.       — Да я даже не умею ее применять!       — Научишься, — Сасори кивнул на свитки. — Это записи моей бабки. Я видел, что ты можешь. Ты сильный ирьёнин.       Сакура замолчала, напряженно просчитывая ситуацию. Что же ты натворила, бабушка Чие? Разве эта бесчувственная тварь, что сейчас стояла напротив, заслуживала шанса на жизнь? Очевидно, песчаная целительница не осознавала, каких последствий будет стоить ее решение. Воскресить преступника S-класса, который едва не убил их, да еще и ценой собственной жизни! И теперь он пытается заставить Сакуру довести начатое дело до конца. Если она откажется, то кукольник убьет ее на месте, в этом она не сомневалась. Но если согласится, сможет выиграть время и повернуть ситуацию в свою пользу. По крайней мере, это было единственной ее надеждой.       — Хочешь сказать, вы отпустите меня, как только твое тело полностью восстановится?       — Если только ты не наделаешь глупостей. В любом случае, у тебя нет выбора. Я уже все решил.       Сакура хмуро посмотрела на нукенина. Ну конечно, Сасори вел себя так, будто тот факт, что люди скачут перед ним, как марионетки, был чем-то самим собой разумеющимся. Дейдару такое поведение ничуть не смущало, пока кукольник решал судьбу Сакуры, подрывник успел вскрыть одну из коробок с крекерами и теперь уплетал их один за другим.       — Данна, — пробормотал он с набитым ртом. — Думаете, мы шможем уйти втроем, ешли шами знаете кто шядет нам на хвошт?       Сасори поморщился.       — Сможем. У меня есть план. Но нужно чтобы девчонка как можно скорее освоила технику.       — У меня вообще-то имя есть, — раздраженно отозвалась Сакура.       Дейдара взглянул на нее с интересом, Сасори и бровью не повел.       — Я знаю, — спокойно ответил он. — Сакура. Как дерево.       Куноичи не нашлась что ответить, она уязвленно нахмурилась и отвернулась к стене.       — Сейчас у нас нет времени на разговоры.       Кукловод поднялся и собрал свитки со стола.       — Нужно покинуть Суну до рассвета. До северной границы пойдем пешком, птицу могут заметить. Я видел патрули шиноби, шныряющие вокруг.       Дейдара застонал и закатил глаза. Пешие прогулки он не любил. ***       Они выбрались из деревни переулками, знакомыми только Сасори. Ни единого человека не встретилось им на пути. Когда дома Суны уже маячили позади, Сакура огляделась и невольно засмотрелась на окружающий пейзаж. Справа от них за прохладными барханами медленно вставало солнце, отчего небо на востоке переливалось всеми оттенками красного.       — Не отставай, — мрачно бросил Сасори через плечо. — Иначе придется посадить тебя на цепь.       Сакура сдержала так и рвущиеся с языка проклятия. Некоторое время они шагали по остывшему песку в полной тишине.       — А что это за северная граница? — спросила она без особой надежды на ответ.       — Граница со Страной реки, — отозвался Дейдара.       — И зачем нам туда?       Подрывник открыл было рот, но Сасори опередил его.       — Тебе необязательно знать, — ровным голосом произнес кукольник.       — То есть я должна просто идти за тобой, даже не зная куда?       Сасори кивнул.       — Будет лучше, если ты не станешь задавать лишних вопросов. Если, конечно, хочешь вернуться живой. И, да, обращайся ко мне на вы, я не потерплю такой фамильярности от девчонки.       Сасори резко остановился и обернулся, так что Сакура едва в него не врезалась. Кукольник несколько секунд смотрел на нее сверху вниз, после чего невозмутимо продолжил свой путь. Сакуру распирало от гнева. Она сжала кулаки и постаралась привести сбившееся дыхание в норму. Она и не заметила, как спины ее спутников снова оказались далеко впереди.       — Лучше бы тебе привыкнуть к этому, да, — тихо сказал Дейдара, замедлив шаг, чтобы оказаться рядом с куноичи.       Сакура нахмурилась. Здравый смысл подсказывал, что Сасори, во-первых, намного старше ее, а во-вторых — фактически распоряжается ее жизнью. Но внешность кукольника никак не вязалась с той опасностью, которая от него исходила, поэтому куноичи едва могла подавить волну ярости от того, что этот мальчишка — а выглядел он все еще сущим мальчишкой — смеет указывать ей, что делать и как к нему обращаться. К тому же теперь, без своей брони и армии марионеток, он был гораздо более уязвим, чем раньше. Внезапная мысль прервала поток недовольства, и слова слетели с языка прежде, чем Сакура успела их обдумать.       — А почему ты терпишь такое отношение? — спросила она, повернувшись к подрывнику и непроизвольно замерев. — Допустим, я пленница, но ты-то ведь с ним на равных! Вы напарники.       О компаньоне Сасори Сакура знала еще меньше, чем о самом кукловоде. Но он, кажется, был настроен вполне дружелюбно, если дружелюбием можно назвать отсутствие попыток подорвать ее на месте. Что, если она сможет переманить его на свою сторону? Хотя бы попытаться посеять зерно раздора в их команде. Однажды это может сыграть ей на руку. Дейдара остановился и с некоторой опаской посмотрел вперед. Сасори успел уйти довольно далеко и не проявлял ни малейшего интереса к тому, что происходило у него за спиной. Подрывник повернулся к девушке и задумчиво покосился на свою ладонь, как если бы на ней был написан ответ.       — Сасори-но-данна очень сильный шиноби, и я уважаю его как творца, — уклончиво ответил он.       — Но это не повод позволять ему вертеть собой будто… будто какой-то марионеткой!       — Сакура не на шутку распалилась. — Неужели ты все время терпишь этого заносчивого бесчувственного мерзавца, не пытаясь отстоять свое мнение?       Дейдара усмехнулся, вспоминая, сколько раз ядовитый хвост Хируко оказывался в опасной близости от его шеи.       — Я не его марионетка. Но с ним по-другому нельзя. Со временем ты и сама поймешь это, да.       Ответ подрывника Сакуру не устроил, она уже собралась было возразить, но Сасори опередил ее громким окликом.       — Дейдара! Где вы там застряли? Я ненавижу ждать, ты же знаешь.       — Уже идем, данна! — крикнул блондин и, ухватив Сакуру повыше локтя, бодро зашагал по направлению к маячившей в рассветных лучах фигуре.