Необратимость

      — Тогда, в камере, я сказал это, чтобы Пятой было легче тебе довериться. Наша связь могла тебя дискредитировать. Любое подозрение, самый крошечный шанс того, что ты имела для меня ценность — и они могли бы использовать это против тебя. Так я рассуждал. И это сработало.       Сакура не видела его лица. Не видела, как размыкались его губы, когда он возрождал эти странные, далекие воспоминания. Только вибрации его голоса под кожей, под ее ладонями, свидетельствовали о том, что он действительно произносит эти слова.       — Отдалиться от тебя было самым естественным способом сохранить тебе жизнь. Ту жизнь, к которой ты привыкла. В условиях назревающей войны, я бы ничем не смог тебе помочь, только утянул бы на дно. И я решил тебя отпустить, чтобы ты пошла по пути, который выбрала сама. Точно так же я поступил с Дейдарой.       — Он жив? — мгновенно опомнилась Сакура.       Голос Сасори практически ее убаюкал. Она не помнила, чтобы он произносил столь длинные монологи за все время их знакомства, и подсознательно боялась развеять этот хрупкий порыв одолевшей его откровенности. Имя его напарника вошло в разум, как раскаленная игла. Сакура не решалась спросить о нем у Тсунаде. Боялась услышать ответ.       — В нашей миссии Дейдаре была отведена особая роль. Он должен был привлечь внимание лидера, сделав вид, что желает вернуться под его крыло, а затем устроить переполох, когда проберется внутрь убежища. К несчастью, лучше всего в этой жизни ему удаются подрывы. Подрывы прикрытия, в том числе. Все взлетело на воздух еще прежде, чем со входа была снята печать.       — Так он… — пролепетала Сакура осипшим от волнения голосом.       — Сбежал. Улетел на ласточке, извергая проклятия и осыпая свой след мелкими бомбами. Все было в дыму, так что отследить его не представлялось возможным. Не ожидал от него столь рационального хода.       — И больше вы не виделись?       Сасори промолчал. Его объятия разомкнулись, и Сакура с сожалением оторвала голову от его плеча, отстраняясь.       — Что? — хмуро спросила она.       — Ты задаешь слишком много вопросов. Я все еще тебе не доверяю.       — Это… просто смешно.       — В самом деле? Ты врываешься в мой дом, пытаешься меня соблазнить, а затем выудить информацию о моем бывшем напарнике. Не слишком ли много совпадений? Может, ты шпионка Листа.       — И зачем бы ты нам сдался? — выпалила Сакура, возмущенно выдохнув. — Да до сегодняшнего дня я понятия не имела, что ты жив! Мог бы…       Она осеклась, споткнувшись о его улыбку. Снова. Он вывел ее из себя только чтобы посмотреть, как она будет защищаться, потому что находил это забавным. Это бесило, но больше того — удивляло и завораживало. Слишком открытым было это его новое выражение лица. Не надменным или презрительным, как раньше.       — Ты… паршивец, — беспомощно выдавила она.       — Больше ничего не придумала?       — В следующий раз придумаю лучше! — горячо заявила Сакура и тут же осеклась. О каком следующем разе могла идти речь?       Сасори вздохнул, будто этот вопрос занимал и его тоже.       — Я не шутил, когда говорил, что соваться в Суну мне нельзя. Слежки я не заметил, но у Казекаге свои методы. Мы и так задержались здесь слишком надолго, пора уходить. Вопреки собственным словам, подниматься на ноги он не спешил. Рассеянно, будто сам того не замечая, он перебирал пальцами шов на подоле ее платья. Сакура с замиранием сердца ожидала, чем закончится этот разговор.       — Иди первая. Возвращайся в гостиницу и постарайся не выдать, что куда-то отлучалась.       — И все? — разочарованно протянула она.       Ей было уже все равно, насколько жалко она выглядит. Она видела его выражение лица. Видела руки, которые лежали на ее коленях. Он тянул время точно так же.       — В двух днях пути в сторону страны огня есть торговое поселение. Много народу, легко затеряться. Я дам тебе адрес. Когда завершатся свадебные торжества?       — А это ты откуда знаешь? — спросила Сакура, медленно осмысляя то, что только что услышала.       — Я же не слепой. Слухи о браке советницы Казекаге разлетаются далеко, зачем бы тебе еще здесь быть? И вряд ли ты бы стала так наряжаться для меня. Сасори провел кончиками пальцев вдоль бретельки платья на ее плече, осторожно потянул ее в сторону, но Сакура шлепнула его по руке, только чтобы снова увидеть это выражение лица. Живую эмоцию, растерянность и недоумение. Одно мгновение, прежде чем он снова взял себя под контроль.       — Значит, предлагаешь встретиться на нейтральной территории?       — Выбор за тобой. Я буду ждать в условленном месте.       Сакура возвращалась в гостиницу, сжимая в ладони маленький клочок бумаги. То и дело оглядываясь на пустые закоулки и вздрагивая от каждого шороха. Но никто ее не остановил. Никто не заметил ее отсутствия.

***

      — Третий симпозиум за полгода! Ты меня в гроб уложишь, Сакура, я клянусь!       — За время моего руководства внутренние затраты госпиталя сократились в два раза! Сократились или нет?       Секретарша Наруто заглянула в кабинет, сделала несколько крошечных шагов от порога, издали бросила на стол какую-то папку и тут же юркнула обратно в приемную. Наверное, со стороны они выглядели так, будто сейчас начнут драку. Сакуре стало смешно.       — Успокоил бы новенькую, — миролюбиво протянула она.       — Чтобы она носила мне еще больше бумажек? Ну уж нет.       Как долго он уже занимал пост хокаге? Восемь месяцев? Девять? Для Сакуры они пролетели, как один день.       — Я серьезно, Сакура, бюджет не резиновый, да и эти твои постоянные командировки… Что, Суна впереди планеты всей в медицинской отрасли?       — Много ты понимаешь, — фыркнула она. — И потом, мы союзники. Вы с Гаарой на короткой ноге.       — Да, но он не оплачивает конференции, щедро уступая эту честь Листу…       Наруто запустил руки в волосы, но этот его новый подшерсток, что он называл прической, не производил должного эффекта. Его ладони скользнули в пустоту и он рассеянно уставился на них, будто только что вспомнил, что сменил имидж, чтобы выглядеть солиднее.       — В кабинетах уже судачат, что у тебя там кто-то есть, — обиженно буркнул он.       — И ты веришь всяким сплетням?       — Я не знаю. Не понимаю в этом ни черта!       Сакуре почти стало его жалко.       — Эти твои отъезды… Знаешь, когда тебя нет, они все бегут ко мне! Все твои заместители! И что-то постоянно выпрашивают, потому что ты держишь их на коротком поводке. Ты знаешь, что они от тебя в ужасе? А я уже не могу на них смотреть!       — Так вот в чем дело, — припечатала Сакура, скрещивая руки на груди. — Ты просто ленишься выполнять свою работу и поэтому пытаешься затормозить прогресс! Может, мне стоит покинуть пост и заняться научной деятельностью? Открою частную клинику…       — Ладно! — Наруто вскинул ладони в жесте полнейшей капитуляции. — Твоя взяла. Вот расскажу Тсунаде, как ты мной вертишь.       — Не забудь пустить слезу, — парировала Сакура, лучезарно улыбнувшись.       Мучила ли ее совесть? Совсем немного. Пожалуй, ей стоило быть благодарной Наруто за то, что он был настолько твердолобым в сердечных делах. Раз даже мелкие клерки что-то заподозрили, значит ей стоило быть более осторожной. Возвращаться из командировок с угрюмым видом. Побольше нагружать их работой.       Она как раз раздумывала об этом, подсушивая волосы мягким полотенцем. В раскрытое окно гостиничного номера задувал приятный ветерок. Что-то промелькнуло в сумеречной прохладе, как тень крупной птицы, и закутанный в плащ силуэт бесшумно опустился на подоконник.       — Может, начнешь входить через дверь? — протянула Сакура, не оборачиваясь.       — Сегодня слишком людно. Меня все еще не помиловали, если ты забыла.       — Канкуро не торопится. Сколько ты уже работаешь на Суну?       — Видимо, недостаточно, чтобы искупить грехи.       Теплые ладони сомкнулись вокруг ее талии, и Сакура мгновенно забыла едкий комментарий, который хотела отпустить секунду назад.       — Что ж… Раз ты все еще персона нон-грата… Давай покончим с этим поскорее. В отличие от тебя, у меня есть честная работа, и завтра мне рано вставать.       Она знала что последует за этой репликой. Радостно взвизгнув, Сакура повалилась животом на застеленную постель.       — Забываешься.       Горячий шепот опалил ухо, заставив волну мурашек пронестись по позвоночнику. Полотенце, обернутое вокруг ее корпуса, сбилось к бедрам.       — И что ты мне сделаешь? — хрипло уточнила она.       Пальцы, проскользнувшие под махровую ткань, стали ей ответом. Сакура уткнулась лицом в одеяло и заерзала, принимая удобное положение.       — Лежать смирно. Или зафиксирую тебя нитями.       — Все только обещаешь.       Сакура почувствовала, как контроль над телом стремительно исчезает. Она вздрогнула, когда против воли шире раздвинула ноги и приподняла бедра, принимая бесстыдную, уязвимую позу. Кровь набатом зашумела в голове.       — Разве? — прошептал Сасори.       Она забыла, о чем был вопрос. Забыла, кто они есть и где находятся, когда его пальцы проскользнули внутрь и задвигались, задавая ровный цикличный ритм. Сакура прикусила шершавую ткань и простонала что-то бессвязное.       — Я не слышу. Говори разборчивее.       — Не останавливайся! — прошипела она, выплевывая скомканный влажный кусок.       — Или что?       Он отстранился, выбивая из ее нутра очередной протяжный стон. Заставил ее подтянуть под себя колени и перевернуться на спину. Теперь, когда она видела его лицо, жар между ног сделался почти нестерпимым. Сакура готова была смотреть на него вечно. Впитывать неподвижный взгляд каждой клеточкой тела. Бережно хранить его до следующей встречи.       Сасори копался недопустимо долго. Мучил ее, наслаждаясь собственной властью. Когда он навис сверху, медленно оглаживая ее бедра, Сакура впервые за этот вечер пожалела, что скована его техникой. Отчаянно хотелось притянуть его ближе. Вцепиться ногтями в его спину и никогда не отпускать. Но это было частью игры, ее собственным незамутненным желанием. В первый раз, когда она разрешила опутать себя нитями, это было похоже на взрыв всех чувств разом. Сакура начинала подозревать, что видение Дейдары относительно природы искусства было не таким уж далеким от истины. Она бы ни за что в этом не призналась. Иначе Сасори устроил бы ей бойкот.       Все эти мысли пронеслись в ее голове за одно жалкое мгновение, пока он медлил, прежде чем войти в нее, придавливая к кровати своим весом. Весь воздух мгновенно улетучился из легких. Вакуум в ее животе мог поглотить целую вселенную. Кажется, она что-то кричала, срываясь на хрип, отражаясь в его глазах мечущимся пятном. Сознание вернулось к ней не сразу. Она даже не заметила, как он вернул ей контроль. Сакура позволила себе еще несколько минут бездействия, просто лежа на спине и разглядывая голубоватый в сумерках потолок.       Но затем она перевернулась на живот и впечатала в его губы самый жадный поцелуй, на который только была способна. Обнаженная, мокрая как мышь, где-то на границе между двумя странами, она никогда не чувствовала себя более счастливой, чем сейчас.       — Ты довольна? — со всей серьезностью поинтересовался Сасори.       — Было неплохо, — в тон ему проворковала Сакура.       — Тогда сделаешь мне одолжение?       Было даже забавно, что именно они оба находили приятнее всего. Сакура никогда бы не подумала, что кто-то вроде Сасори испытывает истинное удовольствие в подчинении. Ее смешило, с каким суровым лицом он оказывает ей «услугу», используя свою технику и перенимая контроль. Но тем приятнее было меняться ролями.       Она подтянула под себя ноги, устраиваясь сверху, обволакивая его горячими бедрами и перекидывая длинные пряди со спины. Еще один маленький каприз, который она готова была удовлетворять. Готова была потакать тысяче его капризов, лишь бы видеть это выражение лица. Этот лихорадочный взгляд, прикованный только к ней.       — Сдвинешься с места, и я остановлюсь, — прошептала она, сделав первый размеренный толчок. Ловя губами его хриплый протяжный стон.