Жить

      Бо Хо подозревал, что у Бо Хай где-то должен был быть очень длинный список дел, которые обязательно нужно завершить, и мест, которые обязательно нужно посетить. Предположение это основывалось на иногда озарённом или бесконечно вдохновлённом «О!», с которым Бо Хай реагировала на те или иные вещи.       Одними из таких «О!» были бегания от одной каменной таблички в руинах на Гуйли к другой с методическим копированием нечитаемых надписей на них. Хо тогда с интересом наблюдал за тем, как Бо Хай старательно — и при этом максимально осторожничая — избавляется от обвившей древние камни растительности, срезая и выкорчёвывая её или сжигая незаметно стащенным у Хуэя алхимической настойкой, а потом счищает грязь… и кто его знает, какую ещё элементальную пыль, вступившую в реакцию с используемыми для чистки реагентами, из-за чего руки Бо Хай под конец задуманного представляли собой довольно жалкое зрелище. Но зато она была настолько довольной, будто раздобыла настоящий клад, пусть даже её добычей были лишь самолично исписанные нечитаемыми рунами бумаги.       «Стоило того», — с улыбкой сообщила она, когда Хо бинтовал её руки и прикидывал, могли ли эти добытые ценой слезшей кожи и расцарапанных пальцев закорючки стоить хотя бы какую-то символичную сумму моры. Впрочем, чтобы проверить это, нужно было хоть кому-то их показать…       — Можете попробовать закинуть крючок через Гильдию искателей приключений, — предложила А Ли. — Всё равно ведь в гавань собираетесь с братом.       — Кто знает, сколько придётся ждать ответ, — во вздохом почесал затылок Хо. — Торчать в Ли Юэ в надежде на сомнительную выгоду… Не люблю долго светить лицом там, где в него могут плюнуть.       Ну или, в худшем случае, сразу попытаться заехать кулаком. Но тут уже смертнику придётся постараться и заодно сразу быть готовым к последствиям, потому что на реакцию Хо никогда не жаловался, да и просто без ответа наезды на себя тоже оставлять не привык.       А Ли отстранённо пожала плечами. У неё с гаванью плохих воспоминаний связано не было, даже с учётом того, что где-то точно имелась розыскная листовка с её лицом; многолетней давности, но факт оставался фактом.       — Возьмите с собой Бо Хай и закиньте в гостиницу, пусть подождёт ответа и потом напишет нам, — после некоторой паузы озвучила другое предложение А Ли.       — Не ты ли обычно была против того, чтобы брать её в гавань? — усмехнулся Хо. — Хотя она столько раз просилась.       Где-то в том самом очень длинном списке дел и мест, о существовании которого подозревал Хо, у Бо Хай точно был далеко не один пункт, связанный с Ли Юэ.       Самый простой и неподозрительный она озвучивала не один раз: «Хочу побывать на Церемонии сошествия»… И за его повторением почти полностью терялось отсутствие хотя бы одного-единственного «Хочу посмотреть, что Ли Юэ вообще из себя представляет».       Огромный город, в котором она никогда не была, — что в нём интересного? Как город выглядит? Как люди в нём живут? Насколько сильно это отличается от деревень, которые она посещала? Мелочи. А вот поглазеть на ежегодный ритуал, воспринимаемый людьми почти как обыденность, — это да, это её интересовало… Хуэй, наверное, никогда не устанет за подобные нюансы цепляться, самого себя накручивая; чтобы впоследствии махнуть рукой, до следующего раза, но всё же.       Хо, в отличие от брата, надоело искать опасные подвохи где-то через год. Он не мог отрицать, что Бо Хай иногда вела себя странно — или даже подозрительно — но лично он ничего не мог с этим поделать. С тем, что он не мог сломать, Хо обычно со временем смирялся; Хуэй же, скорее всего, просто до сих пор не бросал надежду это познать, как если бы решение загадки дало ему что-то весомое, а не одно только бесполезное удовлетворение.       «Бесполезное» — потому что Хуэй сам постоянно говорил, что награда за труды должна быть материальной, желательно заодно ещё и полезной. Одной радости от того, что ты что-то сделал, недостаточно.       — Возьмёте меня с собой в гавань? Правда? — Бо Хай просияла в одно мгновение.       — Что, правда? — почти одновременно с ней удивился Хуэй, и в его голосе радости не было абсолютно.       Вот только, к его сожалению, Хо просто утвердил за них обоих, а не выдвинул это как предложение. И сделал он это намеренно: так значительно меньше шанс, что Хуэй станет переубеждать в обратном, потому что в его глазах Хо уже всё взвесил и принял самое удачное решение.       В каком-то смысле, это было нечестно, но лично Хо, в отличие от брата, которому будет лень вникать в вещи, не касающиеся алхимии, было действительно интересно, могут ли быть хоть сколько-то ценными непереводимые записи на древних каменных табличках. В конце концов, их под слоем земляных насыпей или густой растительности ещё и не каждый отыщет.       — Следить ещё за ней в городе, — буркнул Хуэй себе под нос.       — Да ладно тебе. Когда за ней вообще нужно было именно «следить»? — легкомысленно пожал плечами Хо.       — Как насчёт… всегда?       Бо Хай показательно проигнорировала столь наглое обсуждение себя в своём же присутствии.       — До этой твоей Церемонии сошествия всё равно ещё два месяца, и мы на столько в гавани не задержимся.       Единственная попытка отвратить Бо Хай от похода вышла довольно слабой и, как показалось Хо, была предпринята Хуэем исключительно из принципа. И не было ничего удивительного в том, что результат вышел отрицательным: Бо Хай уже была вдохновлена и мотивирована просто на сам поход, а дополнительные причины… кто знает, возможно, она для себя сочинит их где-то по дороге или уже по прибытию на место.       — Может, ты в Ли Юэ вообще и останешься тогда? — сдаваясь перед ситуацией, фыркнул Хуэй.       Ответом ему было убеждённое мотание головой из стороны в сторону.       Хо невольно улыбнулся. У них было куда больше шансов, что Бо Хай останется в каких-нибудь руинах, будет торчать там денно и нощно, рассматривая каждую стену и колонну, прямо как те сумерские умники, в сопровождение и охрану которых они с подачи А Ли нанимались…       Добираться до Ли Юэ на своих двоих было слишком долго, к тому же, на этот раз Хуэй не планировал тащить с собой ничего легковоспламеняющегося или сразу взрывоопасного — и обязательно в дурацкой хрупкой таре — потому Хо с огромной радостью снарядил лошадей. И не без усмешки наблюдал за тем, как Бо Хай кривилась и пятилась, после чего, повесив нос, обречённо смирялась с неизбежным. По крайней мере, ей не грозило управлять лошадью самой, Хо просто посадит её перед собой; пока Бо Хай не научится нормально держаться в седле самостоятельно, да и просто справляться с лошадью без посторонней помощи, никто ей свободы в этом не даст. Впрочем, не то чтобы Бо Хай сильно из-за этого переживала, передвигаться пешком, хоть это и в разы медленнее, было для неё самым приемлемым вариантом.       Ездить верхом ей вообще не понравилось после первого же полученного опыта. А Ли тогда ещё долго смеялась и мстительно отказывалась помогать ей спускаться на землю из слишком высокого седла, пока не услышит извинения за какую-то так и не рассказанную Хо с братом историю, приключившуюся с ними по пути.       …К гавани они подъезжали через северные каменные врата, просто потому что ехать через долину Гуйли было всё-таки быстрее и проще, по нормальной дороге-то. До нужного гостиного двора предстояло добираться через весь город, да и проверки на въезде через северный мост были куда дотошнее, но уж лучше так, чем петлять по ущельям и горным дорогам ради захода с юга.       — Ого-ооо! — Вид на Ли Юэ с холма, при спуске от каменных врат к мосту, был действительно впечатляющим. Хуэй не стал замедляться, однако Хо всё-таки чуть дёрнул поводья, заставляя лошадь сбавить скорость, чтобы дать Бо Хай лишнюю пару минут поглазеть на город. Ближе к ночи, когда загорались окна и фонари, картина становилась в десятки раз волшебнее, но они передвигались с расчётом прибыть до обеда. — Даже отсюда Ли Юэ выглядит куда больше, чем я его по… почему-то считала, — споткнувшись на полуслове, всё-таки закончила мысль Бо Хай.       Будучи сильно увлечённой чем-нибудь, максимально сосредотачиваясь на каком-то деле, записывании-зарисовывании важных дня неё вещей или просто созерцании чего-то, действительно захватившего её внимание, Бо Хай иногда могла бездумно выдать самые странные вещи, неважно, был это комментарий чего-то себе под нос или быстрая отмашка от заданного вопроса. Уже в следующий миг Бо Хай, спохватившись, возвращала себе полную сосредоточенность… Но никогда не исправлялась, чтобы случайно не привлечь к уже сказанному лишнее внимание поспешным перекрыванием, а если что-то у неё намеренно переспрашивали, со всей серьёзностью отвечала уже совсем другое или выдавала своё почти коронное «Не знаю», после которого что-то выпытать становилось невозможно в принципе.       Впрочем, это не значило, что некоторые порой между делом не пытались.       — Хотела сказать «чем я его помнила»? — хмыкнув, осведомился Хо.       — Если бы хотела, то так бы и сказала, — максимально ровным голосом оповестила Бо Хай.       — Ну-ну.       — Да даже если и так, — неожиданно продолжила Бо Хай, осторожно повернув голову, чтобы посмотреть через плечо на сидящего за спиной Хо, — ты всё равно ничего не докажешь.       Похоже, сегодня у неё было на редкость хорошее настроение, что выражалось в желании так или иначе подначить собеседника. В такие дни чаще всего Бо Хай ошивалась рядом с А Ли, и к ним побаивались подходить все, включая Хо, хотя именно его, в конце концом, обычно и засылали как медиатора.       — Мне и незачем, — легкомысленно отмахнулся Хо. — Главное, при брате так не скажи.       Бо Хай усмехнулась:       — Круче, чем А Ли с её талисманом, всё равно не будет.       — Не зарекайся. В конце концов, у Хуэя есть его алхимия.       — А, ну да. Аргумент.       Отношение к алхимии у Бо Хай плавало от уважительного, граничащего с некой нездоровой опаской, к безразличному, особенно в плане попыток её постичь. Несмотря на то, что запомнить или записать она стремилась всё подряд, включая и самые простые алхимические рецепты, когда Хуэй что-то создавал при ней, применять эти знания она не особо стремилась. Да и Хуэй, если бы на то пошло, не стал бы её наставлять намеренно; а просто со стороны пусть смотрит, если вдруг захочет, то пусть и поможет, от скуки или из любопытства.       «Я, наверное, смогу сделать самое простое зелье или масло, если буду максимально осторожно и дотошно следовать инструкции, любой сможет, — однажды утвердила Бо Хай, — но мне это не особо интересно».       Хуэй ушёл договариваться о содержании лошадей на ближайшие три дня. Они редко проводили в гавани дольше, максимум могли задержаться на неделю, но доплатить всегда проще позже, чем сразу наперёд.       — Мы тогда по направлению к гостиному двору двинем, догонишь! — крикнул вслед брату Хо. Хуэй оборачиваться и отвечать не стал, разве что руку вскинул, мол, услышал.       Разворачиваемый по утрам рынок уже пустовал, так что задерживаться на нижнем ярусе города смысла не было. Можно будет вернуться вечером, когда на площади рассядутся торговцы какими-нибудь сувенирами и оживут лавки с едой.       Бо Хай вертела головой из стороны в сторону, рассматривая дома и лавки, проговаривала себе под нос названия и изредка нашёптывала цифры; последнее, насколько Хо понимал, было подсчётом домов, пройденных от одного запоминаемого названия до другого. Или, может, подсчётом шагов, почему-то Хо не сомневался, что Бо Хай, если захочет, может весь Ли Юэ от моста до моста шагами вымерить, как она уже проделывала с Чилун и некоторыми руинами, чтобы зарисовать себе схематичную карту местности.       «Минхуа» встретил их знакомым лицом управляющего Тао: тот улыбался со всей этикетной учтивостью, однако смотрел сквозь посетителей, словно бы мысленно был в любом другом месте. А Ли как-то говорила, что он почти слеп, но, не зная этого, заподозрить ужасное зрение было почти невозможно. Управляющий Тао не щурился, почерк, когда он записывал регистрирующихся жильцов, был почти идеальным, да и случайно задетые рукавом бумаги или мелкие вещи он ловил с завидной ловкостью…       — Есть какая-нибудь почта для Син Ю? — поинтересовался Хо, забирая ключ от снятого домика, самого маленького, в самом конце улицы. На три дня, максимум неделю, если не повезёт, больше и не нужно, Хуэй, скорее всего, даже ночевать там не станет, а им вдвоём с Бо Хай тесно не будет.       — Сюй, почта! — не оборачиваясь, крикнул управляющий Тао.       Из-за двери, ведущей, скорее всего, в небольшой кабинет, наполовину высунулась немного полноватая женщина и, улыбнувшись, приветственно кивнула.       — Иди, — подтолкнул Хо заинтересованно рассматривающую помещение и людей в нём Бо Хай. — Наше заберёшь, остальное просто просмотри, вдруг что важное пишут.       Бо Хай с некоторым сомнением проскочила через открытый управляющим Тао проход регистрационной стойки и направилась в сторону кабинета. Хо ни разу там не был: за минувшие полтора года, в течение которых его брат между делом работал на Похитителей сокровищ, Хуэй обычно сам забирал передаваемые ему через «Минхуа» заказы и сам договаривался о последующем отправлении уже готового товара.       Алхимики у Похитителей сокровищ, по словам А Ли, были на вес золота, но мало кто со стороны соглашался нормально с ними работать. И тот факт, что Хуэй не сильно обременял себя показной моралью, очень даже оценили. По крайней мере, в том лагере, с лидером которого она договорилась.       …Бо Хай, сопровождавшая тогда А Ли, по секрету рассказала, что так называемый лидер ей не понравился абсолютно. «Но не потому что был дурным человеком», что бы это ни значило.       — Если что, действуем, как обычно, — заглянув в снятое жильё, просто чтобы отметиться, махнул рукой Хуэй.       «Если что» означало «В случае, если я за эти три дня ни разу не покажусь на глаза хотя бы для того, чтобы уточнить, задерживаемся мы ещё дольше или нет». А уж ради того, чтобы предупредить, что он не закончил с зельями или не разобрался с отправкой, Хуэй в любом случае появится.       — Следи за мелкой, чтобы не вляпалась ни во что, — напутственно произнёс он.       — Может, с собой её возьмёшь? — усмехнувшись, предложил Хо.       — Пошёл ты, — фыркнул в ответ брат, — в Гильдию искателей приключений, — почти сразу же продолжил он, — чтобы эти ваши бумажки кому-нибудь на рассмотрение предложить.       — Да-да.       Бо Хай с широкой улыбкой вручила Хуэю забранный из «Минхуа» конверт, адресованный безымянному «алхимику», и какое-то время показательно махала вслед, пока Хуэй не свернул с прямой улицы, исчезая из виду.       — А «действуем, как обычно»… это как? — пытливо поинтересовалась Бо Хай.       — Это «встречаемся в намеченный день ухода у моста в полдень», — оповестил Хо. — Так что если вдруг нас потеряешь… Лучше, конечно, не теряйся, но всякое бывает. Кхем. — Хо потёр шею и цыкнул языком. — В общем, если вдруг разойдёмся, главное, помни, когда обратно выступаем. Так гарантированно найдёмся.                     После всех утомляющих разговоров о делах, Ма Ян очень любила постоять на пирсе и посмотреть на мерно раскачивающиеся на волнах корабли. В молодости она не раз ловила себя на мысли, что, пробравшись на один из них, сможет удрать из-под надзора тётушки Ван и обязательно ввязаться в захватывающие приключения…       Сейчас куда проще было нанять корабль официально или просто взойти на борт, как нормальный пассажир, романтика мало-спланированных, но обязательно увлекательных путешествий рассыпалась с возрастом. Но не потеряла своей сути в целом. Возможно, когда Янь Фэй станет старше и определится, чем именно хочет заниматься, Ма Ян договорится насчёт её учёбы, оплатит ту наперёд и…       — Эй, девочка, осторожнее, упадёшь же!       — Слазь оттуда, слазь, кому говорю!       Ма Ян повернулась в сторону голосов.       Двое мужчин, какой-то случайный прохожий и дежурящий неподалёку от пирса миллелит, в четыре руки спускали с высокой ограды черноволосую девочку. Та, насколько успела заметить Ма Ян, вышагивала по широкой ограде, расставив руки в сторону, и, судя по недовольному лицу, чувствовала себя отлично без лишней заботы.       Выглядела она где-то ровесницей Янь Фэй. Судя по одежде, была не из гавани, скорее всего, приехала с родителями-торговцами. Только тех что-то рядом видно не было, должны были бы уже поспешить разобраться с ситуацией.       — Ладно, я поняла, я больше так не буду! — клятвенно пообещала девочка, однако в голосе её не было ни ноты раскаяния. Ма Ян готова была поспорить, что, как только взрослые от неё отвернутся, девочка снова полезет на ограду. — Честно, обещаю!       На последних словах девочка, и без того бегающая взглядом по сторонам, словно бы в поисках возможных спасителей, остановилась взглядом на Ма Ян. На лице её мелькнуло последовательно что-то вроде удивление и узнавания, а следом за задумчиво потупленным взглядом — со стороны было очень похоже, словно она наконец-то признавала вину своего глупого поступка… Девочка вновь вскинула голову, и глаза её решительно загорелись.       К тому моменту, когда хватка удерживающего девочку миллелита ослабла, Ма Ян уже догадывалась, что случится. И не прогадала: девочка вырвала руку из расслабленных пальцев и со всех ног кинулась в сторону Ма Ян. Миллелит, спохватившись, дёрнулся следом и почти схватил её за взметнувшуюся косу.       Прохожий, среагировавший на опасную прогулку по ограде, счёл своё участие в помощи оконченным и со спокойной душой двинулся дальше по своим делам.       — Ваша дочь? — серьёзно поинтересовался миллелит, подойдя к Ма Ян сразу следом за подбежавшей к ней девочкой.       — Боюсь, нет, — с улыбкой ответила Ма Ян, однако мешать спрятаться за своей спиной не стала. — Но всё равно будьте уж помягче с ребёнком. У неё же синяк на руке от вашего захвата останется.       — Так в воду же чуть не свалилась, — сконфуженно почесав затылок, проронил миллелит, — не хотел сильно хватать, но вдруг не удержал бы.       — Я умею плавать, — тут же оповестила девочка.       — Это не повод залазить!..       Девочка из-за повышенного на неё голоса скрылась за спиной Ма Ян полностью, и миллелит, обречённо вздохнув, вновь почесал затылок. И, получив повторное обещание больше на ограду не лезть, удалился.       — Сегодня больше не буду, — едва слышно внесла поправку в своё недавнее обещание девочка, когда её уже точно не могли услышать из-за расстояния.       Ма Ян на это могла только головой покачать.       Если родители не перевоспитают, то тогда только опыт падения в воду и научит себя не переоценивать. И будет совершенно неважно, умеет она плавать или нет, свалиться в глубокую воду с немалой высоты — урок, который точно не забудется, хоть и достаточно жестокий для ребёнка.       — Ты здесь с родителями? — поинтересовалась Ма Ян, когда девочка вышла из-за её спины и принялась растирать тот участок руки, за который её удерживали после спуска с ограды. Кожа заметно покраснела, хотя, наверное, насчёт будущего синяка Ма Ян всё-таки погорячилась.       — Нет, одна, — тут же оповестила девочка.       Следом за оценкой полученного урона она принялась поправлять одежду и отдельно широкий кожаный шнурок, висящий на шее: небольшой мешочек из прочной ткани, висящий на нём, похоже, из-за спешки и резкого поворота перелетел за спину, потому его поспешно вернули обратно. Звяканья монет в нём слышно не было, так что это точно был не доверенный кошелёк.       Ма Ян только сейчас обратила внимание, что её запястья и ладони были добротно перебинтованы.       — А я вас помню! — не дав Ма Ян шанса переспросить, как это так, одна, радостно оповестила девочка. Закинув голову чуть назад, чтобы смотреть прямо Ма Ян в лицо, девочка расплылась в довольной улыбке, и та отразилась во взгляде голубовато-синих глаз. — Вы «госпожа Ван». Эм… — секундное замешательство довольно быстро сменилось новым озарением. — Ван… Ма Ян, правильно? Вроде бы, Ваш муж это имя называл.       — Мой муж? — удивилась Ма Ян.       Обдумать это внезапное заявление она не успела, потому что девочка продолжила. Уже с меньшим рвением, но, судя по всему, будучи твёрдо настроенной довести этот разговор до конца, раз уж сама начала.       — А, ну… Вы, наверное, не помните совсем. — Девочка потёрла перебинтованные пальцы. — Мы виделись лет семь уже, наверное, назад…. В долине Гуйли. Вы тогда были среди группы торговцев, и Ваш муж тоже был там.       Семь лет… Ма Ян очень сомневалась, что она вот так просто сейчас сможет вытащить из памяти встречу такой давности. Удивительно, что девочка это помнила, да ещё и узнать её умудрилась, столько лет спустя.       — Извини, но я не… — начала было Ма Ян.       Расстраивать внезапно обрадовавшегося встрече с ней ребёнка не очень-то хотелось, но лучше сразу обозначить, что к чему, чем обнадёживать лишний раз.       — «Дядя, а Вы адепт, да?». — Девочка картинно ахнула и, приподняв руки, несколько раз провела двумя пальцами откуда-то из-за ушей вниз. Примерно так располагались рога Янь Цзю, удачно скрывающиеся за волосами.       — А? — Ма Ян оторопело замерла.       Янь Цзю никогда не сопровождал её и других торговцев, потому что кто-то должен был оставаться с Янь Фэй, хотя иногда встречал её на обратно пути в гавань, просто по прихоти. Но это всё равно было редкостью, да и путь почти всегда бывал максимально спокойным, отличался от всех других поездок разве что количеством товара или охраны.       Однако один раз, годы назад, Ма Ян затруднялась сказать, сколько именно, может, действительно семь…       — Ты… та самая девочка, что была с бандитами. — Ма Ян всё ещё сомневалась, что вспомнила нужный инцидент. Но больше ничего так сразу в голову и не приходило.       — Они не бандиты, — тут же воспротивилась девочка. — Просто тогда… год был очень плохой.       Внезапно оказавшаяся удачной догадка… ошеломляла.       Ма Ян уже давно и думать забыла о том дне, хотя первую пару месяцев возвращалась к случившемуся раз за разом. И на то была весьма необычная причина…       — Не напомнишь, как тебя зовут? — попросила Ма Ян.       — Бо Хай, — с готовностью оповестила девочка.       — Ты и в прошлый раз этим именем представилась?       Бо Хай с подозрением нахмурилась:       — А должна была ещё каким-то?       — Настоящим, например.       — В смысле, настоя?.. Да ладно?!