Выдыхай.

Невозможно серое небо. Комки льда с хрустом ломаются под все еще зимними ботинками. Все залито серым, и с каждым мгновением густота заполняет пространство. Прохладный ветер, ласково ворошит отросшие зеленые волосы. Серый, как небо, пар вырывается наружу из жаркого плена и уносится куда-то за спину, растворяясь в воздухе. Последние прохожие торопятся по домам, дети со второй смены быстрыми перебежками преодолевают дороги и заледеневшие лужи. Дикие машины несутся по шоссе, одаряя всех свежими выхлопными газами. Город весенне-серых сумерек, хочу в таком жить вечно. Бездушные железки все носятся и носятся, а ни на одной нет нужного номера. Промозглый воздух так и норовит забраться под ворот и облепить тело. Пьяные мужики на остановке громко смеются и матерятся, как последние сапожники. Противно. Нужный маршрут и эти пьяные с остановки. Веселая компания ничего не скажешь. Ночная синева проглотила сырость, а красные лапочки ослепили глаза, заставляя забыть о городе и думать лишь о мерном шуме машин, о веселом смехе пассажиров, так и не смея поднять глаза на небо. Больно. Все эте вещи, что он говорит мне. Так мучительно. Ни чего не поделать, я для него даже не друг. А кто тогда? Знакомый, но знакомого не зовут к себе ночевать, готовить обед и болтать с родственниками. Тогда может просто приятель, но нет, опять же. Тогда может быть, что-то большее, чем приятель и друг? Может, ты любишь меня, а? Ты сказал это всего лишь раз, и тогда мне было не до шуток. Ты бросил эти три чертовых важных слова, будто бы боясь передумать, и замолчал на три недели. Что же весна с нами делает?