Давай заключим соглашение?

      Наша жизнь – череда спусков и подъемов. Когда мы сталкиваемся с трудностями, говорим, что это опыт. Когда поднимаемся на новую вершину, считаем себя победителями. Но на каком бы жизненном этапе мы ни находились, всегда стоит помнить, что это жизнь во всем ее многообразии. Можно верить в судьбу, можно – не верить, но определенно стоит верить в свои силы и прислушиваться к своим собственным чувствам. Провести всю жизнь в чужой шкуре – не самое мудрое решение. Сяо Чжань искренне улыбался, глядя в своем телефоне на потрясающую Юнь Бию. Время так быстро летит, прошло уже пять лет с тех пор, как она закрыла дверь той маленькой квартирки и ушла. Все сильно изменилось. Юнь Бию расцвела настоящей розой. Она прекрасна с головы до пят – истинная элегантность, утонченность и роскошь. Редкий нефрит, что со временем становится еще дороже. Теперь это – новая глава UBIN Group, девушка очень долго и скрупулезно вникала в тонкости управления бизнесом, и при поддержке отца Би-эр покорила эту вершину. Даже сейчас он все еще старается контролировать дочь. Талант Юнь Бию и ее образное мышление художника только помогают компании в поиске нестандартных подходов в дальнейшем развитии. Сяо Чжань сейчас гордился своей подругой. И тут же осознал, как правильно легло слово «подруга». Он всегда к ней так относился, жаль, что долго это осознавал. И был рад, что девушка смогла сконцентрироваться на своей жизни и двинуться вперед. Хотя им не часто выпадала возможность просто посидеть и поболтать. То какие-то дела отвлекали ее, то Сяо Чжаня отвлекал Ван Ибо. Просто смешно, но уровень ревности этого парня не уменьшался, особенно, по отношению к Юнь Бию. Складывалось впечатление, что «пить уксус» было любимым делом его баобао. Он мог бы вывозить его цистернами. И Сяо Чжань, хоть и недоумевал иногда ее причинам, но, все же, оставался крайне терпелив с этим. Потому что вполне мог поставить себя на место Бо-ди. Вокруг его Ибо постоянно муссировались слухи о романах, интимных встречах, страстных взглядах и тайных браках. Комментарии в сети тоже подливали масла в огонь: «Парню скоро тридцатник, а он до сих пор не остепенился», «Даже постоянной спутницы нет», «О чем только семья думает?» В такие моменты Сяо Чжань лишь мог судорожно сжимать телефон, подавляя желание просто заорать всем вокруг, что Ван Ибо давно женат по собственному выбору и согласию. И достаточно уже придумывать несуществующие вещи! Но Сяо Чжань молчал. Потому что дать волю эмоциям – подставить под удар Бо-ди, да и саму компанию в целом. Когда будет можно, они расскажут. А вечером все равно дулся на ничего не понимающего диди. Ревность – обоюдоострое чувство. И этот уксусный привкус Сяо Чжаню теперь хорошо известен. Несмотря на это, Сяо Чжань всегда доверял любимому человеку. Даже ссорясь и споря, хлопая дверью, поводов для сомнений друг в друге у них не возникало. Ибо напоминал Сяо Чжаню иной раз большого ребенка, которому остро нужна была любовь и ласка, а также постоянное внимание. Сяо Чжань мог понять это, ведь детство Ибо сложно было назвать нормальным. Хоть он и родился в «золотой семье», но всегда оставался одиноким. Сидя утром в плетеном кресле на балконе с видом на Средиземное море, Сяо Чжань листал новостную ленту в телефоне, рассматривал новые посты коллег и Юнь Бию, дожидаясь, когда, наконец, Бо-ди проснется, чтобы вместе позавтракать. Этот недельный отпуск откладывался у них два раза, пока, наконец, однажды вечером раздраженный Ибо не пришел домой, сорвал с себя дорогущий костюм, и громко закричал своему гэ, что они немедленно улетают в свой «чертов отпуск». «А остальное пусть катится в ад!» - лаконично подытожил он. Наспех покидав какие-то вещи, через сутки они были в Портофино, на какой-то частной небольшой и очень уютной вилле, расположенной на Лигурийском побережье, которую Ван Ибо нашел и арендовал сам. Сяо Чжань даже сумму за сутки боялся услышать, но спорить по этому поводу с упрямцем было бесполезно. К тому же, его диктаторские замашки никуда не делись. Они просто перенаправили свое действие, но целью был все тот же Сяо Чжань. Всегда. Юнь Бию искренне не понимала, как Чжань-Чжань терпит такое авторитарное и собственническое отношение. Но тот лишь улыбался и опускал глаза. Просто никто и никогда не дорожил им больше, не заботился так, как этот человек. К тому же, у милой Юнь Бию явно было непонимание факта, насколько Сяо Чжань мог быть таким же диктатором или занудой, особенно, если дело касалось регулярного питания и полноценного отдыха Бо-ди, или, не дай Бог, болезни. Тогда Сяо Чжань сводил с ума всех вокруг, но в первую очередь – самого диди. Сяо Чжань вдруг почувствовал, как кожу стало покалывать. Он поднял глаза. Еще сонный и невероятно соблазнительный Ибо лежал на огромной кровати, с упоением разглядывая его без всякого стеснения. На припухших красных губах расползалась знакомая обольстительная улыбка: - Моя лаопо меня бросила. Сяо Чжань схватил со стола небольшую подставку для свечей и запустил ей в сторону довольной физиономии. - Достопочтенный лаогонг изволит позавтракать? – Ван Ибо со смехом увернулся от летающих предметов и потянулся. - Черт возьми, как хорошо! Да, давай что-нибудь поедим, я голодный. - Если еще раз назовешь меня «лаопо», так и останешься голодным. - Имею право. Мы женаты, – в него полетела еще одна подставка. Сяо Чжань молча направился на кухню. Он предпочитал готовить сам. Любил это делать, особенно для своего Бо-ди. Ибо, в свою очередь, за пять лет рядом с гэгэ научился есть что-то более острое, чем обычно. Но все равно отдавал предпочтение простым блюдам. Одним из любимых у него оставался суп из ребрышек с корнями лотоса, который готовил его Чжань-гэ. Сяо Чжань, ставя чайник, посмотрел на свое кольцо. У них за столько лет уже накопилось довольно большое количество различных парных комплектов колец. Но именно эта пара была их обручальной. Поэтому носилась всегда дольше всех. Правда, приходилось надевать их на разные пальцы, иначе на работе не дадут покоя коллеги. Они милые, но очень приставучие. - Почему ты так рано встал? – Ван Ибо только вышел из душа. – Кстати, я собрал постельное белье. Его надо сменить. - Хвала стиральным машинкам. Мне не спалось. И я чувствую себя разбитым из-за тебя. Неужели нельзя быть немного сдержаннее? Посмотри, я снова весь в синяках. А что мне делать теперь с этим? – Сяо Чжань обвинительно показал пальцем на кровоподтек и след от зубов на плече. – Почему ты все время кусаешь меня как собака? - Просто каждый раз я готов тебя съесть, – Ван Ибо с довольным лицом рассматривал дело своих зубов. – Чжань-гэ очень вкусный. Сяо Чжань, недолго думая, отвесил ему затрещину. И тут же получил звонкий шлепок по заду в отместку. - Что ты рассматривал в телефоне, пока я спал? – Ван Ибо подцепил вилкой кусок ветчины. - Я читал все обновления. Юнь Бию выложила фото картины, для которой она позировала. Очень красивая работа, – краем глаза Сяо Чжань не без удовольствия отметил, что Бо-ди как-то сразу скис. – Что с тобой? Что за реакция? - Гэ, давай ты с утра не будешь мне рассказывать, как пялился утром в телефоне на Юнь Бию. - Мне была интересна картина. С точки зрения стиля, цветопередачи и техники. Ты ревнуешь, что ли? - Нет, – буркнул Ибо. – Хочешь, нарисуй меня… Сяо Чжань улыбнулся. Это, действительно, до сих пор большой ребенок… - Я рисую для тебя почти все время. Ты ходишь в вещах, дизайн которых я разрабатывал для тебя, каждая деталь - как мой отдельный поцелуй. Даже логотип от меня. У нас практически один гардероб на двоих, продуманный до мелочей в парных нарядах. Ты все еще дуешься, что я смотрел картину, на которой изображен не ты?! Ван Ибо, это перебор, – несмотря на укор, голос оставался предельно мягким. Он уговаривал. Настроение господина Вана тут же вернулось в прежнее – прекрасное. Его Чжань-гэ всегда умеет находить верные слова. Не сказать, что все это вызывало восторг его родителей. Они и раньше мало общались, а после заключения брака в Испании с Сяо Чжанем и вовсе свели встречи к минимуму. Хотя Ван Донгэй немного смирился с выбором сына, он не принимал ни Сяо Чжаня, ни их отношения до сих пор. Глупо было этого вообще ждать. Мать же больше переживала, что а-Тао не справится с навалившимся давлением, поскольку теперь он - представитель семьи и главный наследник. Одно было хорошо. А-Тао стал гораздо больше времени проводить с братом, которому волей-неволей пришлось учить и контролировать младшего на первых порах вместе с отцом. Ван Тао, как представитель современной молодежи, равнодушно отнесся к вопросу «С кем спит мой братишка?» и использовал эту ситуацию для налаживания диалога с Бо-гэ. В итоге, этот хитрый малый вскоре по-свойски проник в святая святых – в дом к своему брату. Он без зазрения совести напрашивался на ужин, приходил в выходные и по-особому тепло относился к любимой игровой приставке Ван Ибо. И, как самому Ибо иногда казалось, тоже влюбился в Сяо Чжаня. Но тут дело ясное – гэ кормил его чунцинскими острыми блюдами. - Я звонил родителям. Мама беспокоится о том, что ты много работаешь и тебе нужен отдых. Стоило ей сказать, что из нас двоих отдых нужен именно мне после тебя? – обвинительный взгляд поверх чашки. Ван Ибо довольно нагло ухмыльнулся. - Я собираюсь использовать эту неделю по максимуму. Кстати, маме не требуется еще одно обследование? Прошло уже больше полугода, как она ходила на осмотр. - Иногда мне кажется, что моя мама любит тебя больше, чем меня, – Сяо Чжань демонстративно раздраженно вздохнул. – Но я так хорошо ее понимаю. Когда ты включаешь свою сладкую улыбку, коленки подкашиваются у всех. У старушек начинается тахикардия. - Чжань-гэ считает меня красивым? - Чжань-гэ считает тебя единственным и самым лучшим. - Это хорошо… - Ван Ибо довольно прищурил глаза. – Это просто прекрасно… Ведь у нас с Чжань-гэ соглашение на сорок лет. Рука Сяо Чжаня коснулась чуть влажных волос Бо-ди после душа и нежно погладила. - Я буду рядом. Сорок лет и дальше. Всегда. «Ты обещал, Чжань-гэ… Ты обещал…»