Formalin in your blood.

– То, что у тебя отсутствует четкое понимание о моральных границах я уже давно понял, поэтому проверь пожалуйста аккуратно. Шибусавы не будет сегодня в его квартире. Я требую, чтобы ты как собака ищейка все там обыскал и каждый угол облизал. – Как скажете босс, до скорой связи, – коротко ответил Саша, а после поворачивая голову в сторону многоэтажки. Достоевский решил, что поручать это дело Александру будет довольно правильным решением, как-никак у него имеется при себе физическая сила, внимательность, и то, что за деньги он вырежет даже себе глаза. Масштабные поиски проходящие за два месяца не привели к ожидаемым результатам, да и единственный подозреваемым Фёдор счёл Шибусаву. Брюнет опасался спугнуть свою потенциальную жертву и решил действовать на опережение. Мужчина не давал абсолютно никаких поводов, что подозревает блондина в похищение их общего знакомого. Устранить осталось лишь одного человека – Николая, который от постоянных провалов в поисках и бессонницы уже утратил способность к рациональному мышлению. Если бы Достоевский приехал или вел расследование с Гоголем, то иного варианта как поражение он не видел. Глава крыс посчитал нужным отправить Гоголя в частную клинику, дабы тот немного отдохнул и успокоился. А пока Шибусава далеко за городом разбирается с внезапно заглохнувшей машиной, то у Пушкина была целая ночь на исследования квартиры. Наемник аккуратно поднялся на первый этаж, рассматривая замок и начиная вскрывать дубликатом жильё коллекционера. Достоевский никогда не проходил мимо блондина просто так, поэтому заказать копию ключа было легко. Гадайте сами, как он это сделал. Зайдя в квартиру Александр включил фонарик, начиная свой осмотр и сразу подмечая, что здесь присутствует неприятный запах. – Словно здесь сдох кто-то, – недовольно подметил мужчина, проходя по коридору и рассматривая содержимое полок, подмечая, что для квартиры убитого горем человека тут слишком чисто и прилично, – так, где мои перчатки. Пушкин коротко вздохнул, а после направился в спальню и начал перебирать содержимое комода в поисках чего-нибудь полезного, попутно записывая все на камеру. – Несколько пар футболок, диски, женская косметика, веревки и наручники, – начал перечислять вещи Саша, – странный набор какой-то. Если Сигму и похитил этот ублюдок, то мне его искренне жаль. В спальне хозяина квартиры мужчина смог обнаружить лишь приобретения из сексшопа, личные вещи и несколько книжек Тацухико о бальзамировании и хранение трупов в формалиновой жидкости. Сфотографировав все тщательно на телефон Пушкин направился в коллекционную комнату, где на многочисленных полках находились тела экзотические животных в банках. От такой картины даже вечно злому Александру стало не по себе. Создавалось ощущение, что все эти твари наблюдают за ним сквозь стекло и ждут момента, чтобы вцепиться в героя своими клыками. – Нужно меньше ужастиков с Ваней смотреть, а то скоро и его рожа привидится, – тихо произнес Саша себе под нос, потирая голову рукой и обращая внимания на неизвестную коробку, накрытую полотенцем. Мужчина усмехнулся, аккуратно подходя к неизвестному объекту и стягивая убранство вниз, а после отскакивая как золотая рыбка из рук старика. Коробка оказалась террариумом, где сидел мохнатый и огромный паук. Встав на задние лапы чудовище всем своим видом показывало, что только стоит ему очутиться на свободе – и он сожрет вас заживо. От такого неожиданного зрелища Саша попятился и наткнулся на рабочий стол, где скопилось огромное количество бумаг. – Парень, ты мне тут свои зубы не показывай, а то в бразильский ресторан продам, – пробурчал Пушкин показывая новому другу язык и принимаясь собирать макулатуру на исходные позиции, – так, а у нас тут что? Несколько эскизов одежды, газеты, купоны на бесплатную пиццу и, воу. Мужчина привстал с колен, находя довольно необычную находку среди всех документов. А если говорить конкретно – рисунок гроба с оформлением и выписками где и какой аспект. От такого рисунка Александру стало не по себе. Какой нормальный и взрослый мужик будет рисовать себе самому гроб? Ещё и хрустальный. – Э, а я то думал, что это Ваня башкой ебанулся, что течет по Фёдору, а ему конкурента нашли, – подметил Саша, фотографируя находку со всех сторон и складывая все обратно, а после обращаясь к пауку, – спасибо, что помог мне найти. А, ты ещё и на меня лапы поднимаешь? Ну и пошел нахуй. Пушкину потребовалось ещё минут сорок на обыск всей квартиры и в скором времени он уже стоял в коридоре жуткой квартиры. Сам Александр был доволен проделанной работой, так что с чистой совестью и чувством выполненного долга принялся одеваться в полумраке и напевать песню " Калинка". – Бля, как в жопе темно, куда я уже свой ботинок закинул, – пробурчал мужчина, включая фонарик и принимаясь осматривать прихожую комнату и неожиданно находя новую деталь. На зеркале, если сильно приглядеться и посвятить фонариком при ночном освещении мужчина обнаружил следы рук, причем расположенных в странном положении. Словно за стекло схватились и использовали как опору, а не просто нечаянно прикоснулись несколько раз. Решив, что и это нельзя оставлять без должного внимания Пушкин начал тщательно проверять комнату, даже спустившись на корточки. Как же в тот момент он ликовал, хвалил своё решение, ведь под шкафом лежал телефон пропавшего. Саша буквально прыгал по всей квартире от радости, ведь за такое ему не то, что премию, а повысить можно. Быстро спрятав мобильник в карман мужчина выбежал из квартиры и на полной скорости вылетел из дома, залезая к другу в машину, который все это время находился рядом для подстраховки и в случае чего должен был уложить Шибусаву на тихий час. – Гони к Фёдору, живо, – заявил мужчина, усаживаясь на переднее сиденье автомобиля и целуя найденную драгоценность. – Ты чего такой радостный ?, – спросил зевая Гончаров, заводя машину. – Кто молодец ? Сашка молодец нахуй. Я нашел то, о чем тебе даже не снилось. Всё, я герой теперь. – Я в детстве как-то тоже нашел пятьдесят рублей и купил себе чипсы, ибо мама не разрешала. И даже у меня тогда такой радости не было, – произнес в ответ парень, недоумевая почему его друг чуть ли не скачет конем от восторга. – Ну правильно мать твоя делала. К слову, а она по фотографии девушка красивая. Дай мне номер, я хочу стать твоим отчимом. – Какой ужас, – только и подумал про себя Гончаров, прикрывая рот рукой от стыда. Мужчины доехали в рассуждениях о найденному телефоне и противоречивых взглядов, ведь, Иван не мог поверить, что так просто они нашли мобильник Сигмы. Парню казалось, что это простая ловушка. В свою же очередь Саша пытался доказать обратное, ведь это слишком глупый ход. Разбил их споры Фёдор, который забрал все улики и направил гостей в спальни на втором этаже, ибо среди ночи отпускать было бы не столь вежливо. Но и строго наказал, чтобы его даже не думали тревожить и дали время на обдумывания о полученных данных. Сидя в своем кабинете и прослушивая последние слова Сигмы перед похищением Достоевский даже усмехнулся, что улика, которая могла спасти их друга находилась в таком банальном месте. Теперь найти мальчика будет легче лёгкого. Фёдор даже не обращая внимания на ранний восход солнца начал собираться в больницу к другу, дабы порадовать его столь шокирующей новостью. – Ну и дешёвый убийца из мелодрам моей родной страны. Как можно было не заметить, – размышлял брюнет, сидя в своей машине и выезжая из дома, – гнусно. Дорога прошло относительно спокойно, но вот уже в больнице пришлось доплатить медсёстрам, дабы те пропустили его в палату к Николаю. Хотя, вид у его младшего друга был далеко не ахни. Блондин лежал привязанным полностью к кровати без возможности пошевелиться или выбраться без постороннего вмешательства. Ремни стягивали кожу на руках и ногах, а белоснежные волосы небрежно раскинулись на всей постели. Всем своим видом Гоголь показывал, что во время сильной панической атаки, злости и истерики его привязывали к койке и вводили лекарства. – Он довольно агрессивно себя вёл, его пришлось насильно ввести в состоянии овоща и уложить спать. Я бы на вашем месте показала пациента психологу и психиатру, – добавила рядом стоящая медсестра, смотря на Достоевского. – Я учту ваш совет, но сейчас дело крайне важное, – ответил брюнет, великодушно улыбаясь и заходя в палату, нарочно громко хлопая дверью. Действие препаратов к тому моменту начали терять свое прежнее назначение, поэтому столь резкий звук среди мертвой тишины заставил Гоголя прийти в себя моментально и начать испуганно озираться, попутно предпринимая попытки выбраться, что были глупо с его стороны, так как ремни впивались в кожу и оставляли красный след. Коля уставился на Достоевского болезненным и злым взглядом, но вот собеседника это ни капли не смутило и тот вальяжно присел на прикроватный стул. – Успокойся, Николай, – произнёс Фёдор, протягивая руку к голове парня и начиная успокаивающе поглаживать, – ты всего-то в больнице, сам знаешь по какой причине. – Ты себя богом возомнил?! Ты запер меня насильно в психушке, или как это ещё объяснить?! Немедленно отпусти меня, иначе я не буду за себя отвечать. – Боишься отсутствия свободы, – усмехнулся брюнет, слегка прижимая Николая к подушке, словно подавляя его волю, – уж прости, но если ты не в состоянии самостоятельно о себе позаботиться, то я возьму эту обязанность на себя. Ты очень плох в моральном и физическом плане, в поисках Сигмы ты мне будешь выступать обузой. Поэтому полежишь, поешь, поспишь и только после выйдешь с больницы. – Федя, прекрати эту игру в заботу, – недовольно прошипел парень, обессиленно постанывая под давлением мужчины, – Сигмы нет уже два месяца, я должен искать его. – Ничего ты не должен, не тебе уже решать. Я думал уже рассказать тебе новую информацию по поводу Сигмы, но ты меня огорчаешь своим поведением. Поэтому, я придержу новые знания при себе. И выдам их только на определенных условиях, смири свой гнев. Не думал я, что наша встреча пройдет таким образом. Достоевский говорит тихим, гипнотизирующим голоском, причем продолжая гладить Гоголя по голове и плечам, укрывая обратно одеялом, как-никак организм сейчас ослаблен хуже некуда. Слёзы начали медленно наполнять глаза клоуна и стекать вниз ручьём. Их бережно вытирали краем рубашки и шептали слова, которые действовали на парня как игра на флейте знаменитого Крысолова. Гоголь старался сопротивляться данному гипнозу, но его словно маленького ребенка укладывали обратно и продолжали нежить в простых действиях родной руки. Фёдор с точностью знал все слабые стороны и места Николая, поэтому предпринять что-нибудь против демона парень просто-напросто не мог. Оставалось лишь негромко всхлипывать и вертеть головой в знак протеста, что к слову говоря умеренно подавляли руки Фёдора. Когда Коля уже истратил весь запас слёз брюнет аккуратно приподнял больничное ложе, поднося к устам друга стакан с водой и таблеткой снотворного. Младший был настолько измотан неизвестностью и неким давлением, что неосознанно подчинился и принялся проглатывать лекарство, запивая холодной водой. – Теперь ты ложишься спать и отдыхаешь, а я отстёгиваю ремни, но даже не думай рыпаться, будь послушным, – произносит холодным и властным голосом Достоевский, принимаясь освобождать юношу от оков и наблюдая, как тот лишь смотрит на него пустыми и мокрыми глазами. Когда тело парня было не во власти инородных предметов, брюнет прилег на край койки, поднимая обессиленное тело повыше, что Гоголь утыкался ему в грудь и не имел возможности отстраниться.Фёдор укрыл друга одеялом, прижимая к своему телу и начиная аккуратно гладить по спине, смотря как младший сжался в комочек и постепенно начинает клеветать носом. Николай то и делал, что открывал, а после закрывал глаза, вертел головой и тихо хмыкал. – Как ребёнок, – мысленно подметил Достоевский, наблюдая за данным зрелищем и самодовольно усмехаясь.