Серебряный Принц, или Одиночество - это поправимо

Глава 40

      — Задумался он, — недовольно пробурчал я себе под нос, — В следующий раз, мечтать в туалете будешь, глядишь, чего полезного высидишь. Ладно. Поскольку я уже голову мыл — теперь твоя очередь. Иди, мажься.       — А не рано ли?       — Рано. Но сегодня — в самый раз, — и прошептал, отвернувшись, от нагло подслушивающей и подглядывающей камеры. — Что успели обсудить?       — Ключи от подсобных помещений передаются по смене, от люка тоже, вся связка у него. Док сегодня занят и вряд ли до вечера заявится, надеюсь, нам со Стином и на крыше удастся побывать.       — Как же дубликат сделать? Он ведь завтра ключи другому охраннику отдаст.       — Наивный ты. Глина, мыло, пластилин, да любая ерунда подойдёт, на чём можно оставить слепок, хоть жвачка. Всякому хорошему мастеру несложная работа по плечу. Как-нибудь осилит.       — А побег?       — Не боись, в лучшем виде организуем. Я хочу более подробно со Стином детали обговорить, а это удобнее всего делать на крыше.       — Как и всё остальное, да? — я ловко увернулся от затрещины и показал язык, — М!       — Цыц, мелочь пузатая, поговори у меня!       — Я еще не пузатый, — с удовольствием похлопал себя по плоскому животу.       — Ничего, скоро будешь.       — Постараюсь чаще ходить в спортзал, — ответил я, не догадываясь, что шутка Айра оказалась настоящим пророчеством.       — Неужели? Тогда вперед, с пилоном обниматься.       — Ну вот, ты со Стином, а я — с заезженной всеми железякой, где справедливость, а?       — Как сказал один умный человек, не просите о справедливости, вы рискуете её получить. И Стина, между прочим, ты мне сосватал сам. Поэтому, хорош выпендриваться, пойдём.       Я сделал всего пару шагов и застыл.       — Ты чего? — Айр с тревогой вгляделся в моё растерянное лицо.       — Мне нельзя идти, даже после обеда.       — Почему? Что за глупости? У тебя что-то болит?       — Нет. Если меня сегодня снова на аукцион выставят, я не смогу с непривычки после второй тренировки работать. Я же совсем недавно вернулся, два часа отпахал, пока ты прохлаждался под капельницей, забыл?       — К твоему сведению, смена деятельности — тот же отдых. Если от одной работы устал, переключайся на другую, — усмехнулся Рыжик, — Кстати, раз Грейд ничего тебе не говорил и до сих пор не показывался, значит, вряд ли станет беспокоить вечером.       — Не уверен. Рин может закусить удила. Док вообще считает, что я Хозяина чем-то обидел.       — А что по этому поводу думаешь ты? — Айр усадил меня на кровать и доверительно обнял за плечи.       — Ничего не думаю. Не знаю, почему он взбесился.       — Да? А я, кажется, догадываюсь.       Я молча ждал, пока он выдвинет свою версию.       — Это, мальчик мой, ревность во всей красе. Настоящее, первобытное, необузданное чувство.       Я скептически хмыкнул:       — К кому, по-твоему, он меня приревновал? К тебе, что ли?       — Возможно и ко мне, но скорее всего — к бетам.       — Бред. Ревнуют — если любят, а как можно того, кого любишь, подкладывать под других и продавать?       — Я повторюсь: любовь бывает разной. Вот скажи, о чём с тобой тот альфа в зале говорил?       — А это важно? — к своему стыду, я тогда настолько нервничал, что практически не обращал внимания на его слова.       — Для тебя, вероятно, неважно, а вот для Рина… Ты бы видел, что с ним творилось, когда альфа тебя к столику повёл. Я довольно далеко стоял, и то заметил, что Рин сначала побледнел, потом покраснел, а после того как к вам подошёл и сказал пару слов, выдержки его хватило лишь из взбудораженной толпы спокойно выбраться. Велел охране отпереть дверь, сорвался с места и куда-то унёсся. Повезло, что мой временный доминант встретил каких-то старых друзей, отправил меня погулять, чтобы не мешал, и надолго залип с ними в баре. Это позволило мне многое рассмотреть, жаль только, что он до конца представления не остался. Так вот, вернулся Рин в сопровождении какого-то долговязого уродца, в тот момент, когда Грейд на сцене возле тебя уже вовсю цицеронил. Я даже запах этого незнакомца не смог определить, несмотря на то, что рискнул подойти совсем близко, и в руках у него откуда-то взялся билет. Не иначе, Рин дал, и посодействовал, чтобы не члена клуба охрана пропустила, да еще почти в конце торгов. Остальные подробности я уже в комнате узнал от дока, когда ты утром тренироваться ушёл. Нет, маленький, тут и без слов понятно, что Хозяин к тебе не равнодушен, а если влюбленность приравнивают к помешательству, то всё сразу становится на свои места — Рин сходит по тебе с ума. Из этого напрашивается вывод: он за что-то сильно на тебя обозлился и выставил на торги, потом опомнился, привёл подставное лицо и сам же выкупил. Считай, отныне — ты его вещь.       Стало невыносимо больно. Да, я вещь, проданная и купленная тем, кто для меня дороже всех в мире! Не могу больше это слушать, я сам сейчас свихнусь. И за то, что со мной сделали, всех и вся возненавижу. Единственное, что мне было жизненно необходимо — это как-то развеяться, отвлечься. Я задыхался в тесной комнатушке. Струя воздуха из кондиционера не спасала. Если еще хоть на секунду ладонь Айра задержится на моём плече, я его ударю. Я вывернулся из объятий, не приносивших ничего, кроме раздражения.       — Пойдём на тренировку?       — Ты же не хотел, — Айр был сильно удивлён внезапной переменой моего настроения.       — Передумал. Вставай, — не оглядываясь, я направился к двери. Даже если Айр не пойдёт, мне всё равно нужна разрядка. Отдамся шесту в гордом одиночестве. Пусть бездушная железяка замордует меня до полного изнеможения, лишь бы больше не думать о необъяснимых и противоречивых поступках того, кого я больше всех на свете полюбил.       Айр поравнялся со мной уже в коридоре.       — Что с тобой?       — Отстань. — Я знал, что это выглядит невежливо и грубо, но ничего с собой поделать не мог. Меня захлестнуло глухое раздражение на всех без исключения, даже на молчаливо идущего сзади, Стина. Скорей бы уже прийти!       По лестнице нам навстречу поднимался Митр. Ой, нет! Только общества визажиста и его психованного братца не хватало! В таком состоянии я и сам, немногим отличаюсь от Зитра. Дай лишь повод — тоже начну орать и на всех подряд кидаться.       — Привет, мальчики, а я за вами.       — Не сейчас, — невежливо перебил я, и проскочил мимо, даже не кивнув. Митр проводил меня недоуменным взглядом.       — Что случилось?       Я не собирался отвечать, пусть Айр сам перед ним распинается. Мне достаточно даже не слова, а одного косого взгляда — и ко всем чертям, взорвусь!       — Не трогай, ему нужно остыть. Не каждый способен хладнокровно выслушать правду.       Что? Какую правду, что он несёт! Если Айр сию секунду не заткнётся, я наброшусь на него и укушу! Может, хоть тогда избавлюсь, от всецело завладевшей мной, злости.       — А что же делать? Зитр ждёт.       Так и знал, что без него не обойдётся. Я затормозил, словно налетел на стену, и с недовольным видом вернулся назад.       — Зачем мы вам?       — Примерка…       — Опять?! Мы же у вас уже были!       — Тихо, Малыш, не шуми, — Айр, наплевав на выбрыки, совершенно спокойно повис на моём локте. Уберите его кто-нибудь от греха подальше, я же эту рыжую заразу сейчас попросту убью! Усилием воли пришлось погасить дикое раздражение, всё-таки — это мой друг.       — В прошлый раз с нас только сняли мерки. Нужно идти.       — Мы подумали, — вставил свои пять копеек Митр, пока я на него смотрел и снова не начал игнорировать, — Если продублировать костюмы, конечно, из более дешевой ткани, то репетировать можно будет прямо в них, иначе, во время выступления возникнут казусы, когда вы начнёте путаться в длинных перьях и плащах.       Я вперился в Айра и взглядом умолял его не ходить. В данный момент я собой не владею и, если услышу от Зитра хоть слово — по кочкам понесу! Рыжий меня понял правильно.       — Знаешь, — обратился он к Митру, — Не в службу, принеси их лучше сюда, мы оденемся прямо в зале.       — Но, как же…       Я уже их не слушал и стремительно сбежал по ступенькам. Пусть делают, что хотят, главное, чтобы меня оставили в покое и не трогали хотя бы ближайшие десять минут.       Стин остался с Айром. Ну, это понятно, он с нами не для сопровождения ходит. Всегда использует удобный случай несколько минут побыть наедине рядом с любимым. Сердце глодала элементарная зависть — у меня тоже есть тот, кем я дышу, но я такой возможностью не обладаю. Абонент для меня недоступен.       Без всякой разминки с разбегу взмыл на пилон, кажется, я уже с ним сроднился. Кожу приятно холодил металл. Я прижался к нему всем телом — сейчас, миленький, хоть тебе отдам своё тепло и согрею, только ты меня пока еще признаёшь. Я выложился так, что грудная клетка ходила ходуном, на потный лоб налипли влажные пряди. От раздавшихся редких размеренных хлопков, я едва не рухнул на доски сцены, непонятно, как удержался. Из-за кулис выглядывал довольный Айр и аплодировал. Чуть припухшие губы влажно блестели. Ясно. Значит, целовался. Не думать! Не думать!       — Сегодня гораздо лучше, а теперь — иди сюда, смотри, что дал нам Митр, — он, как фокусник, вытащил из-за спины огромный чехол. — Помоги расстегнуть.       — Зачем же прямо здесь? Давай на столик положим, — я забрал у него ношу, и чуть не выпустил из рук. — Ого, тяжёлый какой, чего они туда напихали, кирпичей, что ли?       — Нельзя на стол. Официанты нас съедят, это уже территория, где они за порядок и чистоту отвечают.       — Тогда я пару стульев возьму, — предложил Стин. Через его плечо был переброшен, идентичный первому, чехол. Он легко откинул чёрный занавес и прямиком направился к ступенькам. — Вам сколько нужно?       — По два на каждого.       Айр принял у меня костюм на вытянутые руки.       — Действительно, похоже, кирпичи. Не удивляйся, что я раньше не заметил. Стин оба чехла от кабинета Митра нёс, я перед самым занавесом один перехватил, чтобы тебе продемонстрировать. Держать его навесу — и правда сложновато.       — Как отличить, где твой, где мой, упаковка же на костюмах одинаковая?       — А, — отмахнулся Айр, — Без разницы, это всего лишь прототип. Откроем — посмотрим. Если кому-то что-то не подойдёт — поменяемся, делов-то, раз плюнуть! Потом Зитру отнесём, пускай прямо на нас и подгонит.       Стин одним махом подхватил за спинки четыре стула, и поставил их на сцене прямо перед нами. Я почему-то оробел, не хватало духу потянуть змейку, но глядя на Айра, который долго не церемонился и на своем чехле сразу её расстегнул, взял с него пример. Та-ак… Что тут у нас? Я вытащил на свет божий, первую попавшуюся вещь. Стринги. Растерянно повертел в руках пару тонких ниточек с бахромой, из каких-то блестящих висюлек.       — И как это носить? По-моему, проще ходить голым.       — Не капризничай.       Оказалось, что Айр свои уже нацепил и принялся крутить, ставшей безумно соблазнительной пятой точкой, перед носом, красного от смущения, Стина.       — А ничего так, смотрятся, — оценил я, произведенный на охранника эффект. Стринги на теле действительно выглядят совсем по-другому. Ладно. Я начал одеваться и запрыгал на одной ноге, потому как зацепился большим пальцем, и едва не порвал резинку. Фух, вроде всё. Я тут же словил на себе два восхищенных взгляда. Тогда я повернулся к охраннику и Айру спиной, и кокетливо потряс попкой, изображая папуаса.       — Нравится? — я глянул на них через плечо и увидел, как Рыжий, привстав на цыпочки, подтянул за ухо несчастного Стина поближе к себе, и прошипел:       — Будешь такими глазами смотреть на кого-то другого, кроме меня — выцарапаю! Понял?!       Я поспешно нырнул головой в чехол, чтобы быстренько на себя что-нибудь еще накинуть, и вытащил сложенный пучок перьев. Ага — это, кажется, на голову надевается. Мне с первого раза удалось справиться с удерживающими завязками, и в руках развернулось что-то, напоминавшее павлиний хвост, только намного красивее. Прав был Митр — без отработанной сноровки, в этом наряде невозможно выступать. И вообще, зря я с ним по-свински обошелся, он же не виноват, что у меня клин упал, нужно пойти и извиниться. Я водрузил большое, но практически невесомое сооружение на голову. Вроде держится. Затем достал плащ — скорее не плащ, а мантию. Оглянулся на Айра, и едва сдержал восхищенный возглас. Наряд был безумно хорош. Золотистая ткань на шёлковой подкладке струилась с плеч. Она удерживалась под горлом на одной пряжке, спускалась вниз, и тянулась по сцене длинным шлейфом. По бокам и сзади был воздушный водопад из страусиных перьев. Ага, понял. Сначала плащ, перья — потом. Я провел у себя передислокацию элементов костюма, и тоже застегнулся. Всё.       — Ну как, — Айр с большим интересом меня разглядывал. — Классно смотрится?       — Тебе очень идёт, а я, наверное, похож на попугая.       — Стин, хоть ты подтверди, что этот идиот — еще лучше, чем я, выглядит!       Охранник даже рта не раскрыл, старательно отводил взгляд и робко мялся.       — Провокатор! Хватит над ним издеваться. Давай, пару раз программу прогони. Я свою уже откатал, теперь твоя очередь.