Серебряный Принц, или Одиночество - это поправимо

Глава 59

      — Лучше пропусти меня первым.       Я удивленно оглянулся, не понимая, зачем ему это понадобилось, но послушно уступил дорогу.       — Подержи, потом перехвачу. — Айр стал слишком напряжён и немногословен, а ведь в комнате совсем не выглядел таким. Неужели тоже что-то неладное заподозрил? Мне в руки сунули электромагнит, и Рыжик торопливо поднялся по, сваренным попарно, железным прутьям. Он осторожно приоткрыл крышку люка. Ха, а ведь не заперто! Значит, догадка моя верна — охранник уже там. Айр с опаской заглянул внутрь, и облегченно махнул рукой:       — Всё в порядке, поднимайся.       Стоило только поставить ногу на первую ступеньку, как меня обдало неприятным холодком. Что-то слишком гладко всё идет, возможно, от этого на душе чересчур неспокойно?       На крыше нас встретил подозрительно довольный Стин, пряча в карман мобильный. Кроме него, в поле зрения больше никого не наблюдалось. Интересно, кому и зачем он звонил? Эх, зря мы с этим прибором замешкались, пока передавали из рук в руки. Могли бы услышать весь разговор. И вообще, на кой ляд этот бестолковый охранник сюда припёрся, ведь объясняли, что он должен оставаться внизу на стрёме и ждать, когда мы с Айром заберёмся на чердак — вдруг, по закону подлости, кто-нибудь в коридор нагрянет. Я обежал придирчивым взглядом ракеты. Как мы расставили, так они и стоят, во всяком случае те, что видны отсюда. Может, зря я Стина подозревал и действительно всё время ошибался? Мало ли что ему здесь понадобилось, наверное, решил еще разок всё перепроверить, чтобы не было никаких накладок и в последнюю минуту не пришлось ничего исправлять.       — Ну, наконец-то! Я уже заждался!       Хм-м. Вот вроде обрадовался, а отчего тогда в глазах мелькнула досада, или мне показалось? Погодите, почему, собственно, заждался, мы же явились гораздо раньше, чем должны были прийти? Фигня какая-то. От размышлений меня отвлёк Айр. Он внимательно осмотрел контакты и подал питание на пульт.       — Побежите, когда начнут сыпаться стёкла и опустеет ресторан, смешаетесь с гостями из зала, так на лестнице не привлечёте к себе внимание. Малыш, заберёшься на галерею, иначе, нахватаешься осколков.       — А ты? Разве ты с нами не пойдёшь? — Ох, как мне его слова не нравились, и грустная улыбка на губах… он как будто со мной прощался. Ети ж твоего омегу! Что за мысли, в самый ответственный момент, лезут в голову! Кыш, проклятые! Кыш!       — Не волнуйся, я повторный залп пущу, и сразу за вами. Помнишь, о чём мы договаривались?       — Когда будем уходить — каждый сам за себя, — шепнул я, и внезапно отчётливо осознал, что вижу его в последний раз. А что, собственно, делает рядом с пультом открытая трехлитровая бутыль? Он что-то задумал и не хочет нас в это посвящать.       — Готовы? — Его пальцы безошибочно легли на зелёную кнопку, которая сейчас загорится красным. Всё. Секунда — и мы как раз уложимся в обещанное доку время.       — Всегда готовы! — Из люка, как чёрт из табакерки, выскочил Грейд и быстро захлопнул крышку. Ёшкин кот, запереть её должен был Стин! Я обескураженно смотрел, как он нежданному гостю улыбается. Теперь всё стало на свои места. Предатель!       — Концерт окончен, господа! Занавес! Ну как, красиво я тебя подставил? — насмешливо поинтересовался белобрысый, у неподвижно застывшего Айра. Тот, словно прикипел, к своему бывшему любовнику взглядом.       — Думал, если Рин запретил к вам подходить, я всё пущу на самотёк, да так и оставлю? Я говорил, что тебя уничтожу? А ты еще насмехался надо мной! Прошу, — кривляясь, он поклонился в пояс, — Пойдёмте со мной, Ваше Золотое Высочество, Лерд совсем истосковался. Ждать тебя со вчерашнего дня, слишком для него утомительно. Давай, поторапливайся и ножками шевели! Стин, присмотри за Малышом, пока я не приду обратно. Можешь не спускаться вниз, лучше верни в нормальное положение ракеты, салют должен начаться вовремя. И спасибо, что догадался поставить мой номер на быстрый набор. Жаль, что я сам до этого не додумался, не предусмотрел, что у них не хватит терпения назначенного часа дождаться.       — Лерд?! — вскрикнул я, когда хоть чуточку оклемался, — Он же… — и вовремя прикусил язык. Блин! Снова чуть не проговорился! Похоже, что ни Грейд, ни Рин, до сих пор его не хватились.       — Как… ты… мог, — наконец обратился к Стину Айр, только едва слышно, как будто ему очень больно говорить.       — Извини. — Ни капли раскаяния в глазах, лишь издевательская насмешка. — Мне на свадьбу деньги нужны, а Грейд предложил за тебя неплохую цену, как раз на «хорошенько погулять» хватит, да еще на обручальные кольца останется. Грех было отказываться необычайно лёгким способом заработать, мне и делать-то особо ничего не пришлось, а подмахиваешь ты классно, за это тебе отдельное спасибо.       Что он делает, идиот! Разве так можно?! Если б не Грейд, я бы собственными руками задушил эту паскуду!       — Малыш меня предупреждал, а я, дурак, не верил! Спасибо, маленький. Прости. — Говорил вроде мне, а сам продолжал неотрывно смотреть на Стина. Внезапно Айр отбросил от себя часы, будто избавился от чего-то страшно ядовитого, и тонкий золотой браслет, отлетев к Стину, свернулся у ног прежнего хозяина маленькой змейкой. Горькая усмешка появилась у Айра на побелевших губах:       — Теперь я и сам кое-что вспомнил. — Свободной рукой он открыл верхний ящик стола и, не глядя, вынул оттуда надорванную упаковку презервативов и смазку. — Что ж ты пожадничал, а? Не мог своё из дома принести? Взял у Грейда казённое.       Продемонстрированное имущество полетело на пол, щёлкнула зажигалка, и два скомканных билета загорелись на открытой ладони. Неужели ему не больно?!       — Я тоже приготовил тебе сюрприз, вот только не уверен, понравится ли?       — Нет! — Крик у меня вырвался помимо воли, я не знал толком, что произойдёт, но чувствовал — это будет непоправимо!       Улыбнувшись краешком губ, Айр кинул на меня прощальный взгляд, активировал пульт, и разом стряхнул в бутыль оставшийся пепел. Хватило одной малюсенькой искорки и… Взрыв! Одновременно с ним, ракеты достигли купола и витражных окон. Крики и вопли мирно ужинавших в ресторане людей, слились со звоном бьющихся стёкол. Всё произошло в считанные секунды, среагировать не успел ни Стин, ни Грейд. Стеклянная посудина разлетелась вдребезги, выплеснув на Айра горящую смесь. Что ж за хрень там хранилась, и где он её откопал?! В памяти мгновенно всплыла, когда-то недослушанная фраза: «За ящиками в самом углу, я обнаружил…»       Не издав ни единого звука, мой друг вспыхнул факелом, перевалился через невысокий бортик, и рухнул вниз под заунывный вой сработавшей пожарной сигнализации. Айр падал в сопровождении дождя из осколков, перемешанных с разноцветными звёздочками фейерверков. Жуткое, незабываемое зрелище до конца жизни будет перед глазами стоять, и пусть оно Стину и Грейду каждую ночь снится.       — Айр! А-а-айр! — Я в ужасе бросился к парапету, с твёрдым намерением его поймать, но меня удержал ненавистный охранник. — Пошёл на хрен, Стин! Сука! Руки свои поганые убери, убийца. Ты понял меня?! Ты грязный вонючий убийца! Из-за тебя погиб такой человек! Он был самым лучшим!       Всё вокруг начало полыхать, один за другим взрывались ящики с запасными ракетами — на них попали горящие брызги взрывоопасной смеси. Окутанные чёрными клубами дыма, в небо рвались столбы огня. Глаза выедало, становилось нечем дышать. Грейд рывком выдернул меня у предателя, распахнул в полу дверцу единственного выхода, и спустил с лестницы.       — Беги отсюда! Беги! Рин не простит, если с тобой что-нибудь случится! Если сейчас ток воздуха не перекрыть… — он не успел договорить, и исчез в нахлынувшей волне ревущего пламени, но всё же крышку люка как-то умудрился захлопнуть.       Что? Я не верю! Это что ж получается, Грейд меня спас, а сам погиб?! Я не знал куда бегу, из-за града слёз ничего не видел.       — Айр! Айр! — звал я своего друга, зная, что он больше никогда не ответит. — Почему ты бросил меня, мы же условились вырваться отсюда вместе! Твой непутёвый ангел-хранитель со своей задачей оберегать — не справился. Не защитил, не отвёл беду!       Меня по самую макушку захлестнуло отчаяние и непреодолимое желание уйти вслед за ним. Коридор, решётка, лестница, здесь уже полно дыма. Теперь вниз, к воздуху и свободе. Айр слишком дорого за неё заплатил, я не вправе его подвести, я должен исполнить его последнюю волю, а вот когда выберусь, там уже решу, что делать дальше со своей никчёмной жизнью. Хорошо, что я настоял раньше, чем планировали, прийти, или Стин успел бы всё испортить! В голове роем проносились сумбурные мысли, чётко ни на одной сосредоточиться не мог. Я добрался лишь до второго этажа, а перила и отделка стен уже вовсю горели. Пластик — что с него взять? Вспыхивает сухой серой зажженной спички. Где-то здесь должен валяться мой плащ. Набросить бы его на плечи и, может тогда, удалось бы невредимым через пламя пройти. Из-за густого дыма ничего не видно. Да где же он! Или мой костюм успели подобрать? Я принялся шарить руками по полу. Топот ног. Кто-то бежал к лестнице! Я заметался — мимо не проскочить! Назад! Снова наверх. Вихрем ворвался в комнату, и прижался спиной к захлопнувшейся двери. Только бы никому не пришло в голову её открыть, у нас спрячешься, разве что под простынкой, кровати сделаны так, что под них можно лишь заглянуть или просунуть швабру! В коридоре послышался шум голосов.       — На чердак, живо! — Похоже, этот приказ отдал Рин. Или показалось? Кровь неслась по венам с бешеной скоростью, она грохотала в ушах и заглушала почти все звуки. Кто говорит — было не разобрать.       — Слушаюсь!       Замок всё-таки пискнул и я ужом проскользнул в ванную. Быстро отступил подальше от двери, к стене под душем. Если в спешке сюда заглянуть, вполне допустимо не заметить. Распахнулась входная дверь, и я сросся с кафельной плиткой, настолько сильно вжался в неё.       — Эй! Есть кто живой?       Точно, Рин! Сейчас меня обнаружат! Но через секунду долетел вопль:       — А-а! Люк раскалён!       — Чёрт, пусто! В спортзале тоже никого. Где же ты, маленький? Спускайся, уходим! — Это уже не мне.       — На всякий случай открываем и проверяем все комнаты подряд. У альф тоже. Выводим всех, кого найдём!       Я стёр ладонью, выступивший пот. Снова пробрало — не то, от страха, не то, от присутствия, в очередной раз предавшего меня, возлюбленного. А может, это результат сумасшедшей нервотрёпки и беготни?       Я прислушался. Вроде еще не ушли. Значит, прежде чем выйти, нужно выждать какое-то время. Ничего, мне есть чем заняться. В комнате, срывая простыни с кроватей, я на что-то наступил. Опустил глаза. Карточка Айра! Я прижал пластмассовый прямоугольник к груди — всё, что от моего друга осталось. Денег на ней уже нет, всё равно здесь сгорит, а так — заберу с собой на память. Я зажал её в зубах и бросился в ванную.       — Ну же! Промокайте быстрее! — Это я постельному белью и полотенцу. Наподобие туники укутался простынями, на голову набросил махровую ткань. Тяжело. Вода стекала ручьями, заливала ноздри и глаза, но я не обращал на это внимания. Чёрт, про ноги совсем забыл! Схватил два полотенца для лица (они не очень большие), и на манер портянок обмотал ступни. До кучи, оборвал шнуры у фенов (даже не понял, как возле ручки сходу их перегрыз), и подвязал импровизированную обувь. Вроде всё. Больше медлить нельзя, вперёд!       Я заново начал марафон по коридору и лестнице. На втором этаже толпа ломилась к выходу. Ага, это гости из зала. Мне удалось незаметно смешаться с ними. Хорошо, что никто не обратил внимания на мой наряд, мало ли кто и как спасается от пожара. Не у всех такая возможность есть. Блин! Кто-то больно дёрнул меня за волосы, срывая с головы защиту. Рядом стоявшие, сразу подхватили идею, и в зал ресторана меня вынесли уже голым, правда никто не добрался до ног, а может, в жуткой толчее обувку просто не заметили. Хотя гости на подобное добро вряд ли позарились бы. В отличие от меня, они все рассекали в костюмах и туфлях.       Удушливый дым забивал лёгкие, все поголовно задыхались, надсадно кашляли, кто чем мог прикрывали рты и носы. Как же это получалось, если фактически над нами не было крыши?       Перевёрнутые столы, опрокинутые стулья. Всё засыпано мелкой стеклянной крошкой, будто купол перемололи на мясорубке, от него остался лишь металлический остов. Кое-где продолжали парить растоптанные горячие блюда, ноги путались в пальмовых ветках, скользили по салатам и холодным закускам, перемешанным с осколками хрупкого фарфора и битого хрусталя. Перед глазами встала совсем другая картина: в нашей комнате уборщик в синей униформе складывал в ведро обломки рамы с кусками зеркала, и первая мысль, которая пришла в голову, когда оно разбилось — кто-то умрёт. Айр! Где Айр! Я лихорадочно искал глазами. Вот! Он лежал у самой стены. Теперь туда никак не добраться. Я смотрел на него, заливаясь горючими слезами и понимал, что не смогу всё это пережить. Прости, друг, твой любовник подарил не только тебе на тот свет билеты. Подожди немного, скоро я к тебе присоединюсь, слишком много всего во мне накопилось, я не смогу с этим жить. И зовут меня Линк, ты этого так и не услышал. А сейчас — не обижайся, я должен идти.       Обгоревшее тело еще дымилось, даже полыхавшие занавеси и скатерти не могли это скрыть. При виде него, кому-то стало плохо, но несчастного затоптали, и люди продолжали дальше бежать. Кто бы ты ни был — прости, у меня не получится к тебе прорваться! Сколько жертв, подобно тебе, останется под ногами тех, кто стремится спастись. Чёрт! Отсюда, вообще, не выбраться! Я больно стукнулся голенью о бортик фонтана. Про него я совсем забыл, хотя, когда Айр падал, я смотрел вниз и «Амура» видел. Уже опасаясь отвлечься, осторожно ставил ступни. Что творилось под ногами — рассмотреть невозможно, настолько тесно меня сжимали со всех сторон. Статуя была перевернута, я вовремя успел перенести через неё ногу, сзади кто-то грохнулся. Внимание. Скоро появится противоположный край. Ага, вот он. Я без помех переступил белый мрамор, и резко обернулся. Меня как дёрнуло оглянуться. Где-то сзади мелькнула знакомая черноволосая макушка. Хозяин уходил одним из последних, как капитан оставлял палубу тонущего корабля. Если меня заметят, даже представить не могу, что за такой подарок Рин со мной сделает. Пытки Лерда, наверное, покажутся райским блаженством. Грейд с самого начала знал обо всём, и наверняка успел доложить, когда Стин ему сообщил, что мы на крыше. Лучше покончить с собой, как предупреждал Айр, чем дождаться заслуженной кары. Прощай, Рин, ты не сумел сберечь мою любовь, поэтому я тебя покидаю.       Народу становилось всё больше, к нам присоединились те, кто ночевал в гостинице. С их появлением давка в разы усилилась, началась невообразимая толчея. Меня до того со всех сторон стиснули, что вздохнуть невозможно. Стало дурно, казалось, прямо сейчас упаду. Как же не вовремя снова подступила тошнота и голова закружилась! Людской поток рвался к выходу и продолжал меня нести. Сопротивляться не имело смысла, пусть будет, как будет, лишь бы поскорее выбраться из этой обезумевшей толпы!       Наконец показалась вспаханная земля большой клумбы, с затоптанными цветами поздних хризантем, что отгораживали гостиницу от автомобильной парковки. Слава богу, мы на улице. Машины срывались с места одна за другой — это те, что не успели загореться. У остальных взрывались камеры, от горевших покрышек валил густой удушливый дым. Кажется, уже не одно тело осталось лежать на асфальте. Вот что значит судьба — это ж надо было выбраться из огня и погибнуть под колёсами. Жаждущих уехать куда подальше пассажиров никто не брал, хотя многие отчаянно лупили по стёклам. Ну, конечно, своя шкура всегда дороже.       Здесь, как и в «Амуре», дышать было нечем — вездесущий чёрный дым продолжал забивать лёгкие. Вой сирен и сверкание проблесковых огней возвестили о прибытии пожарных машин и скорых. Толпа рассыпалась мелкими группками, кто-то продолжал бежать, кто-то замедлился и остановился, чтобы посмотреть — как горит огонь, течёт вода, и работают другие. Нужно уходить, не приведи небо, кто-нибудь меня узнает. Через дорогу парк, о котором говорил… Я оборвал свою мысль, быстро пересёк мостовую, и нырнул в высаженные вдоль тротуара кусты. Прямо между деревьями вилась асфальтовая тропинка. Это на ней должен был ждать меня Айр. Ноги подкосились, я осел на землю и зарыдал. Кто-то такой же умный, перебрался через тронутые увяданием, ровно подстриженные жёлто-зелёные заросли.