Серебряный Принц, или Одиночество - это поправимо

Глава 63

      Как только прозвучало имя Айра, да еще с приставкой «покойный», слёзы снова покатились из глаз. Рин заметил, что я плачу, лишь когда закончил разговор.       — Маленький, ты что! Тебе снова плохо?!       — Нет, — всхлипнул я, — Айр… — Больше не смог выдавить ни слова.       — Тогда понятно. — Он снова присел рядышком. С тех пор как я видеть перестал, присутствие Рина успокаивало. Мой светлый лучик в персональном царстве тьмы.       — Ты не волнуйся, я всё организовал.       — А можно мне пойти с ним попрощаться? Последний раз друга обнять.       — М-м, понимаешь, вчера его уже кремировали, кроме того, гроб был закрытый. Он же страшно обгорел, и хорошо, что ты этого не видел. Извини, лучше как-нибудь потом съездим на кладбище. Завтра отвезу урну с прахом в его семейный склеп. Знаешь, грех так говорить, но то, что случилось с Айром — к лучшему.       Я оцепенел.       — Да как ты можешь, как язык повернулся такое сказать?!       — Ты сам подумай — какая бы была у него жизнь? Возлюбленный обманул, использовал в корыстных целях и бросил, ребёнка не родить, мало того — наркоман.       — Бывший!       — Конечно бывший. До первого срыва. Выбравшись из отеля, он бы долго не протянул, можешь мне поверить.       Я был не в силах это слушать!       — Ты его от дома хоронил?       — Нет, что ты, я всё делал тайно, правда со всеми полагающимися почестями. Венки, цветы, всё на высшем уровне. Его же документы были у меня, сейф во время пожара не пострадал, поэтому никаких проблем с организацией похорон не возникло. Пока его родители живы — даже памятник ставить нельзя.       — Как же так! Ты что, им не сказал?! Даже не дал у гроба постоять и попрощаться?!       — И не собирался. Если хочешь, чтобы они немного задержались на этом свете, нельзя им ничего говорить. Айр же был единственным, к тому же очень поздним ребёнком. Если им станет обо всём известно, долго любимого сына оба не переживут. Хорошо, что ты сохранил его карточку, теперь с неё можно родителям Айра деньги отсылать. Они ничего не заподозрят. Пусть и дальше думают, что это Айр им помогает, как делал раньше. Поскольку ты невольно в мою семейную тайну посвящён и стал моим почти супругом, скажу — я собираюсь в недалеком будущем вернуть им, украденные Лердом деньги.       — Где ж ты достаточное количество возьмёшь? Это наверняка целое состояние.       — Вчера вечером из столицы звонили, сказали, что Лерд исчез. Он никого не посвятил в свою поездку, и его считают пропавшим без вести, а я не сказал, что он был у меня. Не знаю почему, но думаю, с ним что-то случилось еще до пожара. Не мог он исчезнуть без уважительной причины. Раз ты толком ничего не объясняешь, значит, у тебя есть, что скрывать. Ты не волнуйся, я не буду принуждать, когда захочешь — сам расскажешь. Это правда — нас с папой, Лерд много лет содержал. А перед тем как я должен был уехать в столицу, папа мне всё рассказал: и про женитьбу, и про то, что Лерд собирался с ним сделать. Я не поверил. После поступления, как иногороднему, мне дали в общежитии для студентов комнату. Сначала Лерд настаивал, чтобы я жил у него. Я посчитал это неудобным. Пусть он нам и помогал, раньше я никогда в жизни его не видел, даже о его существовании не подозревал. Он был для меня совершенно чужим, посторонним, незнакомцем. Учёбу в институте я закончил экстерном за три года, вместо пяти, поэтому каникул у меня не было, и виделись мы крайне редко. Пару раз на выходных, когда мне удавалось вырваться, я к нему заходил. Прислуга всегда отвечала, что он уехал. Потом он перезванивал и извинялся, за то, что я его не застал. Летом перед получением диплома, в общежитии затеяли ремонт и, сдав последний экзамен, мне всё-таки пришлось переехать к отцу. Вот тут я и заметил странности. Отец исчезал на несколько дней, причём ему звонили с работы и спрашивали, когда он будет, выходило, что эти отлучки не были связаны с ней. Возвращался он довольным, но через пару дней становился хмурым, раздражительным, и при первой же возможности снова исчезал на время. Тебе, наверное, не интересно?       — Нет-нет, продолжай. — Я устроил поудобней голову на его плече, и приготовился слушать дальше.       — Получив на руки документ о высшем образовании, я отправился с друзьями это эпохальное событие отмечать, как раз была пятница. Возвращался из ресторана вечером на такси, и надо же было такому случиться — когда я к дому подъезжал, отец садился в свою машину. Будь я трезвым, мне и в голову бы не пришло устраивать слежку, а так — любопытство разобрало, куда же мой батюшка постоянно сваливает? Щедро заплатив водителю, я велел следовать за ним. Выехали за город, машина отца остановилась возле отдаленного одноэтажного коттеджа. Все дома, как обычно, располагались по обе стороны дороги, а этот почему-то на отшибе стоял. Я попросил таксиста ждать за углом самой крайней постройки, и рискнул отправиться на разведку. Уже достаточно стемнело, подобраться к дому было совсем не сложно. Возле ворот бились о сетку вольера, рычали и лаяли доберманы, видимо, пока принимали гостей, их не выпускали. Мне удалось незаметно преодолеть высокий забор со стороны хоз. двора, а там — забраться на дерево, оттуда хорошо просматривалось несколько тёмных окон. Менять диспозицию не имело смысла, вокруг дома и на крыльце крутились охранники, и пока бы я выбирал местечко получше, меня бы обязательно обнаружили. Что я собирался высидеть на этом насесте — не знаю, но минут через пятнадцать в окнах загорелся свет, и мой взор приковало крайнее справа, в нём я разглядел Лерда. Раздвинутые шторы позволяли видеть всё, что происходило в помещении, полупрозрачные занавески — не в счёт. Хорошо, что я обхватил руками ствол и крепко держался, а то рухнул бы вниз. С оборудованием подобных комнат ты знаком, она выглядела как комната, где ты был с Грейдом. Извини, что привёл неудачный пример, но иначе ты бы не понял. Досматривать происходящее до конца я не стал, не выдержали нервы, однако то, что отец убийца-садист — успел заметить. Когда в руках у него появился огромный тесак… в общем, я не смог наблюдать за расчленёнкой, понял, что просто не вынесу. И это мой родной отец?! Спросил я сам себя. И уже две недели я живу с этим монстром под одной крышей?! Как я спускался и преодолевал забор — не помню, и то, что таксист не уехал и продолжал меня ждать, я посчитал Божьим промыслом. Велел ему гнать в аэропорт, взял билет на ближайший рейс, и в первом попавшемся самолёте рванул из столицы. Еще в зале ожидания с банковской карточки оставшиеся деньги снял — если бы отец её заблокировал, мне уже не грозило без средств остаться. Потом вернулся сюда. Я настолько переживал, что не мог никого видеть и разговаривать, не общался — ни с друзьями, ни с папой. Айр тогда сильно за меня переживал. Прости, что о нём напомнил. Естественно, Лерд очень быстро меня отыскал, да честно говоря, я не больно стремился прятаться. Он сразу догадался, почему я удрал, и пригрозил: если его тайна станет известна, то пустит по миру и папу, и меня. Раз мы живём на его средства — я должен молчать и делать, что он говорит, беспрекословно выполнять приказы. Против такого — восстало всё моё естество. Я тоже альфа и подчиняться очень не люблю, тем более, если грубо принуждают. И тогда я понял, что должен стать независимым. Меня с детства притягивали старые развалины. Я частенько убегал туда гулять, играл с полузасыпанной песком статуей Амура, представлял, как по роскошному помещению ходят люди, воображал, как принимаю гостей, и в голову пришла мысль воплотить в жизнь детские мечты и грёзы. Я тотчас отправился к родителям Айра и деньги одолжил. Шесть бригад работали в три смены и Новый год «У Амура» встречали первые посетители. Не успел открыться отель, как явился разъярённый Лерд и потребовал немедленно избавиться от доходного места, пригрозив, если я сейчас же этого не сделаю, он замучает до смерти и папу, и меня. Я испугался не столько за себя, сколько за папу, да так, что тряслись поджилки. Когда папа рассказывал, что с ним собирался сделать Лерд, я ни единому слову не поверил, посчитал, что в нём кипит обида, поэтому настраивает меня против безразличного родителя, который к сыну никогда не приезжал. А после того как я сам убедился, что он ни на йоту не преувеличивал, и я своими глазами видел на что способен Лерд, что осталось от живого человека после общения с ним, и что он в том доме с несчастным омегой вытворял, то прекрасно понимал — Лерд не шутит. В первый момент собрался сразу согласиться и сделать так, как хочет он, но потом попросил дать мне немного времени. Отель был не просто — моя собственность. Как за чрезвычайно короткий срок вернуть огромные долги? Если продать его прямо сейчас, даже вместе с домом моего папы-омеги, не покрылась бы и пятая часть. Я-то рассчитывал возвращать деньги постепенно. Я же не только здание восстановил, к нему требовалось проложить дорогу, провести электричество, канализацию, водопровод. В общем, это был не выход. Нас ждала конфискация имущества и долговая тюрьма. Я просиживал ночи напролёт, ломая голову, как выкрутиться, чтобы и овцы остались целы, и волки были сыты, и всё-таки такой способ нашёл. Придумал, как Лерда задобрить, причём с этого баснословную прибыль иметь. Что, кстати, позволило мне в кратчайшие сроки полностью погасить задолженность. За одно это, ему можно выразить благодарность. Зная больные пристрастия отца, как говорится — в семье не без урода, я организовал садо-мазо клуб. Когда Лерд приехал в следующий раз проверить, насколько точно распоряжение выполнено, его уже ждал первый клиент. Он остался доволен и милостиво разрешил отель не продавать. С тех пор, так и повелось — в каждый его приезд я был вынужден откупаться кровавой данью. Но, как ты знаешь, Лерд не успокоился и нашёл способ отомстить, если не мне, так тем, кто меня выручил, одолжив колоссальную сумму денег. После того как родителям Айра переводился очередной счёт, я всегда заходил убедиться, что они его получили. Регулярно просматривая биржевые сводки, года через два я начал замечать, что с их финансовыми делами творится что-то неладное, кто-то стремился их разорить и планомерно этого добивался. Попытался выяснить у них, что происходит, однако, мне ничего не сказали, а я очень переживал, чтобы не подумали на меня. По своим каналам я тоже толком ничего не узнал, только то, что против них играет кто-то из столицы. Мне и в голову не пришло, что это мог быть мой отец. А когда по прошествии нескольких лет Айр пришёл проситься на работу, у меня волосы на голове встали дыбом. Я как мог, отговаривал его. Он же был очень красивым, и я до трясучки боялся, что Лерд в очередной свой приезд его выберет. Как ни странно, отец ни разу не обратил на него внимания. Когда я убедился, что волноваться не о чем — понемногу успокоился, но на Айра был по-прежнему зол, не мог простить тот страх, который из-за него пережил. Не выношу тупого упрямства.       — Поэтому ты его не отпускал?       — Да. Я же не мог объяснить настоящую причину, почему отказывался принимать его в клуб, а Айр всё равно настоял на своём, и чего хотел — добился.       — А меня?       — Тебя. Тебя я боялся потерять — до потери пульса. Даже из виду не выпускал. Тебе больше не интересно слушать?       — Извини, что перебил. Пожалуйста, рассказывай дальше.       — И только когда услышал правду из уст Лерда, я понял, благодаря чему, Айр остался нетронутым. Отец наслаждался унижением сына своих врагов. Я всеми фибрами души ненавижу его, поэтому если Лерд действительно пропал, туда ему и дорога. Получу наследство, за любые деньги выкуплю родителям Айра их прежний дом и верну всё, что отец у них отнял. — Громкое урчание моего, вновь начавшего выписывать рулады желудка, прервало повествование Рина. — Прости, совсем тебя заболтал, давай я уже пойду на кухню?       — Подожди, разве ты от наследства не отказался? — А я себе вообразил чёрте что.       — С чего бы? И как тебе такое в голову пришло? Я не собираюсь отказываться от денег. Там же не только его, там вложены деньги моего папы-омеги. Не боись — и отель восстановим, и нашим внукам-правнукам останется.       Невольно я вздрогнул, когда прозвучало до боли знакомое «не боись». Так часто говорил Айр.       — А что будет с квартирой, где они сейчас живут.       — Квартира куплена на их имя, так что я — никакого отношения к этому жилью не имею. Пусть делают с ней, что хотят. Не скучай, маленький, я вернусь очень быстро.       Даже хорошо, что меня ненадолго оставили в одиночестве, мне нужно было спокойно подумать. Я сидел, и неторопливо переваривал услышанное. Многое из того, что поведал Рин, я и раньше знал, от Айра. Теперь картина подробностями обросла. Кое-в-чём я ошибался, но в основном, мои выводы на сто процентов с действительностью совпадали. Например, почему Лерд, Рыжика не трогал.       Через пару минут в комнате запахло чем-то одуряюще аппетитным, или я настолько оголодал? Я немного приподнялся, пытаясь выше опереться о спинку, и Рин, вслед моему движению, заботливо подложил под плечи две подушки, чтобы мне удобнее было сидеть. Затем я почувствовал, как на колени опустился поднос.       — Спасибо. Ты хоть скажи, что я есть буду, — и подозрительно принюхался, стараясь по запаху определить, что мне принесли, втихаря глотая слюнки. Что поделать, ну не умею я вслепую есть! Темнота — друг молодёжи. Но не в моём случае. Я еще долго буду привыкать к нынешнему состоянию: воспринимать всё, лишь на слух и на ощупь.       — Тебе не нравится? — Рин спросил с огромным разочарованием, прямо стало его жалко.       — Нет, пахнет очень вкусно, — поспешил я успокоить расстроенного супруга, — Только раньше я никогда такое не ел, даже не знаю, что это.       — Ничего не бойся, всё свежее. Держи яблоко. — Мне в руку опустился, с хрустом отрезанный ломтик спелого плода. — Оно красное, сладкое, и очень сочное. Открывай ротик… ам! Ну как?       — Нравится. — Я конечно улыбнулся, но голову снова одолевали невесёлые мысли. Всё это до поры до времени, покуда он вволю не наиграется и ему не надоест возиться со слепым.       — Рин, — нож звякнул о поднос — значит, слушает. — Давай попросим дока сделать мне аборт. Ты не перебивай! Выслушай, пожалуйста. Я согласился выносить дитя, когда был зрячим, я же не знал, что ослепну через несколько минут. Зачем тебе такая обуза, как мы? Ты же нормальный, здоровый мужчина, ты любого омегу сведёшь с ума. Возьми хотя бы Грейда — сколько лет он бегает за тобой? Женись на нём, а метка… ну, пусть я останусь незамужним с меткой. В ситуации, в которой я оказался, не страшен уже никакой позор. Избавься от меня, устрой в какой-нибудь дом инвалидов и развяжи себе руки. Смотри, ты уже сейчас ради меня вынужден уйти с работы. Ты пойми, я очень тебя люблю, и нашего ребёнка тоже, но не хочу всю жизнь тебя обременять. Человек, вообще, должен жить, пока может сам себя обслуживать, чтобы не становиться никому в тягость, а мне теперь постоянно требуется нянька.       — Да на хрен мне сдался этот Грейд, если кроме тебя, мне никто не нужен! Сколько я буду одно и то же повторять!       — Оу, — донеслось насмешливо от порога. Это точно док, я по голосу его узнал сразу.       — Что я слышу? Рин, тебя можно поздравить? Не успел мужем обзавестись, как уже семейный скандал устраиваешь? Нехорошо. И ты не прав, всегда приятно слушать, когда тебе признаются в любви.       — Знал бы ты, что за бред нёс мой новоявленный супруг, еще похлеще бы отреагировал, — недовольно буркнул Рин.       — А кто тебе сказал, что я ничего не слышал? Как раз наоборот. Ты достаточно громко орёшь, под окнами скоро начнут собираться соседи. Всё равно некрасиво по отношению к мужу себя ведёшь, придётся извиниться. Можно не при мне, — Дир пресёк попытку Рина возмутиться. — А ты, Малыш, по ходу мне не всё по телефону рассказал, верно?       — Как Вы вошли?       — Не волнуйся, — подал голос Рин, — Я был на кухне и специально оставил входную дверь открытой. — Потом он обратился к доку. — Надеюсь, когда вошёл — ты её запер? Если кто-нибудь еще… в общем, предстоящему разговору лишние свидетели не нужны.       — Ты не первый день меня знаешь, и я не первый раз к тебе прихожу. Я всегда за собой запираю. Мог бы не спрашивать. — Забытый поднос исчез, и на колени мне что-то положили.       — Негоже к молодоженам приходить с пустыми руками. Малыш, это тебе.       Мишка. Настоящий плюшевый мишка, я о таком в детстве мечтал! Инстинктивно прижал его к груди, и…