Бегущий за своей судьбой | Краснокожий первомай, рентгены дикие

— Рыжий лес — территория, где тварей замечали чаще всего. В Припять мы не ходили — у нас нет надлежащего оборудования и защиты, чтобы спокойно передвигаться по заражённой территории, — Рома специальной указкой обводит территорию Леса, а после точкой показывает Припять. Мужчина переводит взгляд на отряд. — Это уже будет вашей обязанностью. — Вы ведь буквально заперты тут, типа.. Не выйти вообще никуда, — говорит Слава изумлённо, понимая, что сам бы вряд ли такое испытание перенёс. У него шило в одном месте и желание искать себе приключения — те самые факторы, которые делали его таким отчаянным бойцом. — Ты прав. Мы на страже этого места, мы научены тому, чтобы сдерживать любые порывы того, что здесь скрыто от внешнего мира, — Рома хмыкает кратко, понимая, что даже в том же Киеве он был уже достаточно давно, чего уж говорить о Москве и Петербурге. Мужчина улыбается слабо, вспоминая время, когда все было хорошо и спокойно. Кажется, это было слишком давно. — В наши же обязанности выходит внешняя защита этого места, — в зал проходит Фёдоров. Держа в руках некоторые папки, Мирон проходит ближе и вскоре становится рядом с Ромой. — Вы помните нашу тактику работы. Она не поменяется и здесь. Будем делиться на отряды, отрядам будут принадлежать определённые территории. В ближайшее время направимся исследовать Припять. Кто туда пойдёт — сообщу позже, — Женя смотрит на того, параллельно взглядом пробегаясь по ребятам. В целом, предположить, кого Мирон возьмёт с собой, было достаточно легко. Но Муродшоева, зная непостоянность того в принятиях решений, прекрасно понимала, что тут угадать будет едва ли возможно. — Первый патруль сегодня отправляется в Рыжий Лес.

***

— Даже представить не могу, какого тебе быть менеджером военного, который борется против апокалипсиса, — вдруг говорит Худяков, разрушая тишину. Женя, которая ловко паковала маленькие аптечки, переводит взгляд на того и кратко хмыкает: — Мы вместе с самого начала, думаю, уже просто притерпелись друг к другу. И до этого, ну.. До того, как всё началось, были знакомы достаточно.. Близко? Не знаю, как это правильнее назвать, — завязывая очередной кулёк, девушка откладывает его в сторону и чуть потягивается, разминая затёкшие конечности. — По вам видно. Ну, со стороны. Круто, когда есть такая опора рядом. Учитывая, что время не самое лёгкое, — пальцы Ромы ловко перемещаются по клавиатуре, передвигаясь между камерами наблюдения — как и внутренними, так и внешними — Худяков задумывается о том, что у него, кроме сестры, конечно, такого человека никогда не было. — Крутым можно назвать лишь тот факт, что мы до сих пор живы, — отзывается Женя и, отложив кулёк, переводит взгляд на дверной проём, где оказывается Мирон. — Мы вернёмся через пару часов, будет полная картина касаемо Леса, — Федоров сгребает все аптечки в сумку. — Полтора часа вам придётся потратить лишь для того, чтобы дойти до опушки, — Худяков разворачивается на кресле, а после взглядом указывает на массивную карту. — Советую петлять, тропинок там нет, ориентиры обозначены красными лентами. Ну, когда-то красными, — Мирон проходит к карте и внимательно осматривает территорию Леса. — Мы же можем зайти отсюда? — тыкая в определённое место пальцем, Фёдоров переводит вопросительный взгляд на Рому. Тот поднимается, дабы подойти ближе. — Здесь нашли останки этих Тварей. Там будет развилка и тропинка в сторону дороги на Припять. Отсюда, — мужчина обводит пальцем определённое место на карте. — Будет проще и практичнее.       Фёдоров глазами пробегается по карте, а после, благодарно кивнув Роме и Жене, разворачивается и уходит. Сначала на лестницу, а после спускается вниз, где на площадке перед станцией уже был собран отряд — те, которые отправятся сейчас с ним. — Держимся меня, тропинок там не будет. Ориентиры подмечаем, все-таки, мы тут будем ещё много раз, — ребята кивают, а после по чёткой команде надевают на себя противогазы.       Первые ликвидаторы «сгорели» в медицинских частях, кто-то всё-таки смог прожить больше и умереть от последствий рака. Товарищ Дятлов — именно он заправлял испытаниями в роковую ночь — был осуждён и отсидел срок. Уже после он даст интервью, где расскажет, что же происходило в ту ночь на АЭС. Численность погибших в ту ночь было старательно скрыто от глаз простых жителей, преуменьшено во всех официальных заявлениях — лишь в 2006-м году будет официально признано, что правительство не знало, с чем имеет дело на момент 1986-го. — Это всё выглядит как ебейший трип. Будто я до сих пор ловлю отходосы где-то в засранном падике Питера, — Светло выдыхает, внимательным взглядом осматривая коридоры станции. Все-таки, Чернобыль был именно той байкой, в которой все в его детство хотели оказаться. Никто, правда, не понимал, что за страшным рассказом стоят смерти мирных людей и самый настоящий Ад, который развернулся здесь в апреле 1986-го и продолжается, в общем-то, по сей день. — Кажется, мы тут годовщину встретим, — отзывается Евстигнеев с нервной усмешкой, а после, подойдя к ограде, смотрит вниз, оглядывая некогда рабочие помещения 1-го энергоблока. — Ебать романтика, конечно, слушай. Всегда, нахуй, мечтал, — Ванечка же свою нервозность даже скрыть не пытается — сейчас за неё становится особенно стыдно. Не тот момент, когда нужно давать волю эмоциям и страху. — Эй, тише, — Евстигнеев чужие руки своими легко накрывает, а после возлюбленного ближе притягивает. Ванечка смотрит в чужие глаза с мольбой — будто всю ситуацию решает именно Евстигнеев: — Пообещай мне, Вань, я молю тебя…- Светло старательно пытается вдохнуть, правда эмоции берут верх — это получается с трудом. — Пообещай, что мы вернёмся отсюда живыми.