Наше самое уязвимое время

Цзян Чэн стоял в дверях цзинши, прислонившись к порогу спальни, и внимательно наблюдал за Вэй Усянем.  Его брат сидел на краю их с Лань Ванцзи кровати и промокал влажной тканью разгоряченный лоб мужа. Его лицо было изборождено морщинами напряжения, руки слегка дрожали, когда он положил новый компресс на лоб Лань Ванцзи. Лань Ванцзи дернулся от прикосновения холодной воды, но Вэй Усянь быстро успокоил его. Цзян Чэн взволнованно вздохнул. Лань Ванцзи погрузился в беспокойный сон в цзинши примерно через два часа после того, как лекарь Лань осмотрел его. Лекарь  объяснил им, что он точно не знает, какая болезнь у Второго Нефрита, но у него высокая температура, а во рту были язвы - когда он прикоснулся к ним, Лань Ванцзи чуть не закричал. Лань Сичэнь был встревожен и крепко схватил Цзян Чэна за руку. Когда он спросил, почему появились язвы, лекарь не смог объяснить и велел Сичэню послать за Лю-дайфу из Ордена Магнолии.   - Она знает о медицине больше меня, -  сказал он.  - И она уже лечила Чжань-эра раньше. Я опишу ей в письме симптомы, чтобы она знала к чему готовиться. Вскоре после этого Сичэнь ушел за талантливой целительницей, а Цзян Чэн помог Вэй Усяню отнести Лань Ванцзи обратно в цзинши. Они уложили его в постель без особых церемоний. Лань Ванцзи был истощенно послушным и тихим, Цзян Чэн пошел за прохладной водой, пока Вэй Усянь переодевал своего мужа в удобную ночную рубашку. Когда Цзян Чэн вернулся с ведром холодной воды, он обнаружил Лань Ванцзи, одетого в тонкий белый халат для сна, с распущенными волосами, разбросанными по подушкам на кровати. Его укрывало мягкое светло-голубое одеяло, а руки были сложены на груди. Его дыхание было немного учащенным, но в остальном он казался умиротворенным.  Цзян Чэн поставил ведро рядом с кроватью, а затем вышел на крыльцо, позволив Вэй Усяню позаботиться о муже, но остался в пределах слышимости на случай, если его брату что-то понадобится.  Через некоторое время ему наскучило сидеть на крыльце, и он пошел осмотреться в цзинши. Он чувствовал себя немного неловко в доме своего брата, но как бы то ни было, куда еще ему идти? Цзян Чэн удивленно оглядел цзинши. Это было тихое, спокойное место, полная противоположность его хаотичному брату, но повсюду были признаки того, что Вэй Усянь жил здесь. Красные ленты, аккуратно свернутые на столе, запасные дицзы и средства по уходу за ними, хранящиеся в углу, кувшины с Улыбкой Императора, составленные на низком столике. Цзян Чэн ухмыльнулся вопиющему пренебрежению Лань Ванцзи правилами Ордена, просто чтобы порадовать Вэй Усяня. Может, он и несносный, но было очевидно, что он очень любил Вэй Усяня.  Стоя на пороге спальни, Цзян Чэн увидел, что на одной из стен над столом Лань Ванцзи были аккуратно приколоты разнообразные рисунки Вэй Усяня. Там были портреты Лань Ванцзи (на самом деле большинство из них были его портретами), несколько портретов Вэй Усяня (они были на самых видных местах), а также изображения кроликов и цветов. Среди них был один рисунок, изображавший Вэй Усяня, Лань Ванцзи и Лань Сычжуя. Они все улыбались. Цзян Чэн никогда бы не сказал этого вслух, но это было довольно... мило.  Его взгляд скользнул к кровати, где лежал Лань Ванцзи, а Вэй Усянь сидел с мокрой тканью в руке, начиная задремывать. Цзян Чэн хихикнул; конечно, этот идиот заснет всего через два часа, какой же он неудачник.  Он чуть не выпрыгнул из своей кожи, когда Лань Сичэнь заговорил у него за спиной.   - Они довольно милые, не так ли? - спросил он, и Цзян Чэн повернулся, разглаживая руками переднюю часть своего ханьфу. Он действительно надеялся, что Сичэнь не видел, как он нежно ухмылялся своему брату — это было бы унизительно.  Он прочистил горло.   - Что значит “милые”?  -  фыркнул он.  - Вэй Усянь всегда выглядит как идиот — прошло всего два часа, а он уже засыпает.  Сичэнь склонил голову набок.  - Хм, - протянул он, - но это было долгое утро. В конце концов, Ванцзи болен. Он редко болеет.  - Действительно? - Цзян Чэн поднял бровь. - Когда он в последний раз болел?   - С лихорадкой? - Лань Сичэнь сделал паузу, чтобы подумать.  - Когда ему было двенадцать. Глаза Цзян Чэна чуть не вылезли из орбит.  - Двенадцать? - приглушенно вскрикнул он.  - Это было почти двадцать лет назад!!!   Сичэнь хмыкнул.  - Но он также температурил после того, как получил те удары хлыстом для Вэй Усяня сразу после его смерти, а также когда он был ранен демоном. Так что, если посчитать эти инциденты, то прошло не так уж много времени.   - Пожалуй, - сказал Цзян Чэн, скрещивая руки на груди. Он позволил своим глазам снова метнуться к Вэй Усяню и Лань Ванцзи.  - Как ты думаешь, что с ним не так? Эти язвы у него во рту выглядели отвратительно.  Лань Сичэнь поморщился, ярко вспомнив белые и красные язвы, покрывавшие внутреннюю сторону щек Ванцзи. Судя по их размеру и глубине, они, вероятно, находились там уже некоторое время. Цзян Чэн заговорил, словно читая его мысли.  - Я удивлен, что Вэй Усянь не заметил их раньше, -  сказал он, глубоко нахмурившись.  - Они все время целуют друг друга — кажется, что у них всегда во рту языки друг друга, - на это он скорчил гримасу. - Мерзко.   - Тебе не нравятся поцелуи, Ваньинь?  -  спросил Лань Сичэнь и с удивлением наблюдал, что Цзян Чэн покраснел, как помидор, и засмеялся, когда тот поперхнулся.  - Я дразню, - сказал он, легонько щелкнув пальцем по носу Цзян Чэна.  - Ин-ди и Ванцзи иногда ведут себя чересчур демонстративно.  Прежде чем Цзян Чэн успел сказать что-нибудь еще, Лань Сичэнь вошел в спальню, оставив Цзян Чэна стоять на пороге, как идиота. Что, черт возьми, это было?..   - Ин-диди, -  сказал Лань Сичэнь, и Вэй Усянь резко проснулся, переводя взгляд с относительно спокойного лица Лань Чжаня на Лань Сичэня. Он улыбнулся своему деверю, хотя улыбка была явно вымученной.   - Ах, Сичэнь-ге. Лю-дайфу приедет?    - Да, она согласилась помочь, -  он опустился на пол рядом с братом, взяв его слишком теплую руку в свою. Он осторожно погладил подрагивающие пальцы, не сводя глаз с Лань Ванцзи, когда заговорил с Вэй Усянем.  - Она прочитала письмо, которое дал мне Лекарь Лань,  и сказала, что придет через час после того, как соберет все, что ей нужно.   - А как насчет Сунь Чжао?  -  спросил Вэй Усянь.  - Разве он не придет?  Лань Сичэнь покачал головой.   - У него есть свои пациенты, о которых нужно заботиться, -  сказал он.  - Лю-дайфу сказала, что пошлет за ним, если Ванцзи станет хуже, но она не думает, что до этого дойдет.   - Она знает, что с ним не так?   Лань Сичэнь сделал паузу.   - Я так не думаю. В конце концов, она ещё его не видела, -  медленно ответил он.  - Даже если у нее есть соображения, то она не сможет подтвердить их, пока сама не увидит состояние Ванцзи.  Вэй Усянь что-то промычал, посмотрел вниз на Лань Чжаня, затем повернулся к Цзян Чэну. Он заставил себя еще раз улыбнуться.  - Привет, Цзян Чэн, как у тебя дела? Как проходит Встреча Кланов?   Цзян Чэн нахмурился.   - Сегодня её отменили, -  ответил он.  - Двое Глав Орденов заняты уходом за больным членом главной семьи Лань, как может продолжаться Встреча?    - Ой, -  Вэй Усянь кивнул.  - Тогда как насчет завтрашнего дня?    - Все зависит от диагноза и состояния Ванцзи, -  осторожно ответил Лань Сичэнь, заменяя теперь теплую мочалку на лбу своего младшего брата новой прохладной. Лань Ванцзи поерзал от дискомфорта из-за прохладной температуры, прежде чем расслабиться, казалось бы, успокоенный. Лань Сичэнь вздохнул.  - Я бы предпочел остаться с Ванцзи и отложить Встречу на некоторое время, но я не думаю, что это возможно.  - Почему нет?  -  спросил Цзян Чэн. Лань Сичэнь удивленно повернулся к нему.  - Если ты хочешь остаться со своим младшим братом, кто тебя остановит? Сейчас нет Главного Заклинателя, а другие Ордена очень уважают клан Лань; никто не будет возражать немного подождать.  Лань Сичэнь моргнул широко раскрытыми карими глазами в сторону Цзян Чэна, в которых, как заметил Цзян Чэн, плескалась странная благодарность..   - Почему ты так на меня смотришь?  -  неловко спросил он. - Я просто говорю тебе то, что ты уже знаешь.  - И всё-таки. Это приятно слышать. Спасибо тебе, Ваньинь.  Цзян Чэн покраснел и посмотрел себе под ноги. Он услышал, как Вэй Усянь хихикнул, и поднял голову, чтобы пристально посмотреть на него. “Спасибо, Ваньинь” одними губами произнес тот, подмигнув, и Цзян Чэн взвизгнул, врываясь в комнату, готовый задушить своего брата.  Вэй Усянь со смехом вскочил на ноги, легко увернувшись от рук Цзян Чэна, и, пританцовывая, направился в другой конец комнаты. Цзян Чэн погнался за ним. Лань Сичэнь позволил им поиграть в кошки-мышки, заняв место Вэй Усяня у кровати и промокнув разгоряченную шею и щеки Ванцзи другой тряпочкой. Он улыбнулся, слушая крики Цзян Чэна и легкий смех Вэй Усяня, и почувствовал, как его затопило облегчение, когда Ванцзи немного расслабился, мягко сжимая пальцами ткань своего одеяла.