***
Сохранять видимость того, что он моложе, было легко. Конечно, Лань Ванцзи знал, что в их характерах и темпераменте есть различия, но для большинства людей они были бы незначительными. Он просто должен был быть осторожен и не проводить слишком много времени рядом с людьми, знавшими его лучше всего; он был уверен, что сможет избежать дяди и брата в течение следующих нескольких дней. С Вэй Ином будет… трудно. Лань Ванцзи знал, что ему предстоит наблюдать за наказанием в библиотеке, и мысль о том, чтобы не держать мужа рядом, не гладить его волосы, не притягивать к себе на колени, была… неприятной. Ещё менее приятной была мысль о том, что он должен быть внешне пренебрежительным, даже холодным по отношению к мужу, потому что он помнил, как его юное сознание вело себя по отношению к Вэй Ину, и он ненавидел это. Вэй Ин заслуживал того, чтобы его обожали и баловали, и если Лань Ванцзи хотел сохранить хоть какое-то подобие правдоподобного поведения, он не мог этого сделать. Ну, он не стал бы грубить, потому что никогда не смог бы заставить себя так поступить, но если он будет молчать и казаться отстранённым, этого будет достаточно. Позже, пока Вэй Усянь болтал, тратя больше времени на разговоры, чем на запись правил, а Лань Ванцзи беззвучно читал стихи о его красоте в своей голове, Вэй Усянь задавался вопросом, почему Эр-гэгэ, казалось, слушал его сегодня. И почему он до сих пор не заставил его замолчать и не велел ему заткнуться. Воистину, несравненный Второй Нефрит Лань был загадкой, которую ещё предстоит разгадать.***
Лань Ванцзи считал, что до сих пор прекрасно справлялся со своей задачей. Правила запрещали быть слишком гордым, но Лань Ванцзи полагал, что имеет на это право после тех потрясений, которые ему пришлось пережить, чтобы не избаловать мужа. Это было поистине тяжело. Вэй Ин в своём собственном теле выглядел ярким, весёлым, красивым и милым. Такой, такой милый. Никто не знал, как трудно было Лань Ванцзи не потащить его в город Цайи и не купить ему всё, что он пожелает. Пока Вэй Усянь отбывал наказание в библиотечном павильоне, Лань Ванцзи спокойно наблюдал за ним, стараясь казаться суровым и неподвижным, а внутренне восхищаясь видом своего мужа в его первоначальном теле. Когда они были вне класса или в классе, и Вэй Усянь подбегал к нему с дразнящей улыбкой и громким «Лань Чжань!», Лань Ванцзи притворялся таким же отчуждённым, как всегда. Сдерживать улыбку было труднее, чем он мог себе представить, но он упорствовал. В своей жизни он пережил гораздо больше трудностей, и несколько дней сопротивления мужу были далеко не худшими из них. — Может, хватит раздражать Лань Ванцзи? — ворчал Цзян Ваньинь. — Он явно ненавидит тебя, и ты только наживешь ещё больше проблем, если будешь продолжать в том же духе. «Из уст человека, который сам никогда не состоял и не будет состоять в отношениях», — беззлобно подумал Лань Ванцзи. — Лань Чжань не ненавидит меня! — запротестовал Вэй Усянь, беззаботно смеясь. «Это верно», — обрадовался Лань Ванцзи. Затем он отвернулся, заметив, что Цзян Ваньинь бросает в его сторону растерянные взгляды, и понял, что слишком засмотрелся на них.***
Лань Ванцзи прекрасно копировал себя юного, но даже ему пришлось бы стать образцовым актёром, чтобы обмануть брата. Он пытался избегать встречи с ним, но Лань Сичэнь мог быть очень настойчивым, когда хотел, а Лань Ванцзи, возможно, был слишком благодушен во время своего пребывания здесь. — Ванцзи, у тебя всё хорошо? — спросил Лань Сичэнь, мягко улыбаясь. Лань Ванцзи почувствовал, как его грудь слегка сжалась при виде брата, свободного от тягот будущего. — Я в порядке, брат, — заверил он его. — Я заметил, что в последнее время ты не сводишь глаз с молодого господина Вэя. Лань Ванцзи слегка напрягся. Конечно, он не был слишком заметен: несколько взглядов то тут, то там, ведь как он мог отвести взгляд от лучезарной улыбки и прекрасных глаз? Он всё ещё был человеком, но он сдерживал себя, чтобы не навлечь подозрений. — Я не смотрел на Вэй И… Вэй Усяня, — наконец сказал Лань Ванцзи. Лань Сичэнь поднял бровь. — Я уверен, что ему понравился подарок, который ты для него купил. Лань Ванцзи озадаченно уставился на него. Какой подарок? Он решительно отговорил себя от покупки красивого гребня с чёрно-красными украшениями, который он видел на рынке в тот день, потому что решил, что это не то, что сделал бы Лань Ванцзи в этом временном промежутке. — Специи? Лань Ванцзи напрягся. О. Да, причина, по которой он посетил город Цайи в первую очередь, хотя он вряд ли посчитал бы это подарком. Это была… необходимая покупка. Вэй Ин не питался должным образом, на днях за завтраком жалобно пихал в себя простую похлёбку и стонал, что не может есть что-то настолько безвкусное, и разве это не справедливая претензия? Его возлюбленный вырос в городе Юньмэн и привык к специям, которые практически прожгли бы дыру в языке любого другого человека. Возможно, Лань Ванцзи отправился в город Цайи, купил достаточно специи, чтобы хватило на всё время пребывания Вэй Ина в Облачных глубинах. Специи, которые он привык покупать для собственного мужа, настолько, что мог выбирать их с закрытыми глазами, отнёс их обратно на кухню и попросил, чтобы они использовали их во всех блюдах Вэй Усяня. Возможно, он был немного не в курсе, насколько это странно для него, но что ему оставалось делать? Позволить Вэй Ину и дальше страдать от неудобств во время еды? Вероятно, Лань Ванцзи молчал слишком долго. Лань Сичэнь понимающе улыбнулся и похлопал его по плечу. Лань Ванцзи неслышно вздохнул. Ну, не то чтобы брат не знал о его увлечении Вэй Ином, пусть даже на данный момент.***
Весь остаток дня прошёл в спокойном режиме. В тот вечер Лань Ванцзи лёг спать, стараясь не обращать внимания на то, что он один в Цзинши, без беспорядочно разбросанных вещей мужа, без Вэй Ина, свернувшегося калачиком рядом с ним в постели, и напоминал себе, что скоро вернётся домой. На следующее утро он проснулся, оделся, собрался на занятия и приготовился к очередному довольно стандартному дню. Он уже забыл о монотонности ученической жизни, о том, как Вэй Ин стал постоянным приглашённым учеником, прежде чем в его жизнь вошёл сын. Он чувствовал странную меланхолию, когда шёл по коридору, и в этот момент Цзинь Цзысюань с громким криком упал на пол. Вэй Усянь стоял над ним, его лицо раскраснелось от возмущения, а Лань Ванцзи… Лань Ванцзи почувствовал прилив усталости. Из всех дней это произошло именно сейчас? Он не мог вмешаться, даже когда увидел, что дядя идёт вперёд, выражение его лица предвещало катастрофу. Он не мог спорить, потому что не знал, как сильно поменяются временные рамки, а это было значительным событием — не таким, как то, с чем позже столкнётся Вэй Ин, но оно значительно сократило время его пребывания в Облачных Затворах, и Лань Ванцзи не мог не вмешаться. Дядя читал нотации Вэй Ину, его голос был яростным, а лицо красным. Вэй Ин возражал, потому что, естественно, он был идеальным, упрямым Вэй Ином, и Лань Ванцзи должен был уйти прямо сейчас, и пусть всё идёт своим чередом. Он начал шагать вперёд, прежде чем его разум закончил свои возражения. — Дядя, — произнёс он, остановившись рядом с Вэй Ином. — Ванцзи, — сказал Лань Цижэнь, в голосе его звучало почти облегчение. — Ты был свидетелем того, что здесь произошло? Вэй Ин отвёл взгляд и на мгновение смутился. Цзян Ваньинь выглядел обеспокоенным. Цзинь Цзысюань яростно смотрел на Вэй Ина. Пусть будет, что будет. — Да, дядя, — сказал Лань Ванцзи.***
После подробного объяснения Лань Цижэню, что именно произошло — о том, что, да, Вэй Усяню не следовало реагировать таким грубым образом, но его спровоцировали, а молодой господин Цзинь оскорбил шицзе Вэй Усяня и говорил о другом человеке в такой неучтивой манере — Решение дяди было таково, что и Вэй Ин, и Цзинь Цзысюань получат удары ферулой за свои проступки. На этот раз Вэй Ин не собирался отправляться домой раньше времени. Лань Ванцзи признал это с изрядной долей паники, уходя с места, где собралась немалая толпа — очевидно, второй господин Лань, защищающий предполагаемый позор его существования, стал большим шоком для многих людей, если судить по отвисшей челюсти Цзян Ваньиня. Сейчас у него были более насущные проблемы. Вэй Ина не отправят обратно в Юньмэн, а это означало, что Вэй Ин проведёт остаток года здесь; настоящая мечта в воображении его молодого себя и его самого, но это не отменяло того факта, что этого не должно было случиться. Он предполагал, что сможет найти другой способ отправить Вэй Ина домой, но даже сама мысль об этом заставляла его вздрагивать. Он не хотел, чтобы Вэй Ин был наказан несправедливо, а в наши дни «несправедливо», похоже, имело довольно широкий спектр. — Лань Чжань! — Лань Ванцзи обернулся и быстро придал своему лицу спокойное выражение. Он сомневался, что кто-то сможет увидеть обожание в его глазах, но рисковать было бессмысленно. — Спасибо, что заступился за меня, Лань Чжань! — сказал Вэй Ин, и вдруг он оказался слишком близко, на его лице заиграла сладкая улыбка — такая, какую он всегда дарил Лань Ванцзи, когда был наиболее счастлив и доволен, глаза сверкали, на щеках появился лёгкий румянец, и Лань Ванцзи почувствовал, что кончики его ушей покраснели. — Мгм, — ответил он, внезапно поблагодарив себя за ограниченный запас слов. Затем он поспешил прочь в другом направлении. Он очень, очень скучал по своему мужу. Он также вдруг остро осознал, что это был самый долгий период времени, когда он был без него.***
Через некоторое время он решил пройти к холодным источникам.***
Он медитировал в холодных источниках, пытаясь очистить свой разум, и, возможно, слегка задремал. Он был в самом разгаре прекрасного сна о том, как в последний раз видел своего супруга, растрёпанного, раскрасневшегося и улыбающегося в их постели, когда раздался громкий всплеск, а через мгновение ему на ухо прозвучал воркующий голос. — О, Эр-гэгэ, — хихикнул знакомый голос. — Ты действительно уснул здесь? Тут так холодно… Глаза Лань Ванцзи распахнулись, и он слегка улыбнулся. Он не заметил, как глаза Вэй Ина расширились от шока, потерявшись в серебристых омутах, и, даже не задумываясь, наклонился вперёд и нежно поцеловал мужа в лоб, обхватив его руками. Вэй Ин издал изумлённый звук, напоминающий тот случай, когда А-Юань случайно наступил на кроличий хвостик, когда он был младше, и глаза Лань Ванцзи распахнулись, когда он вспомнил, что это не его муж. Не чувствуя ничего, кроме тревоги, и думая: «Этого не должно было случиться», Лань Ванцзи оттолкнул его. Видимо, он приложил к этому слишком много сил, потому что Вэй Ин с размаху влетел в противоположный конец холодного источника, ударившись о край. Сразу же чувство паники сменилось чувством беспокойства, и он бросился к Вэй Ину. — Вэй Ин! — встревоженно сказал он. — Ты в порядке? — Ты поцеловал меня в лоб, — сказал Вэй Ин, звуча слегка ошеломленно. — И ты назвал меня Вэй Ин. И швырнул меня в стену. — Ты ударился головой? — встревожился Лань Ванцзи, разворачивая его за плечи, чтобы проверить его спину и голову. Вэй Ин выглядел нормально; его спина была очень красной, хотя это было связано скорее с ударами, которые он получил от ферул. Только через мгновение он понял, что Вэй Ин раздет, и издал ошеломленный вздох. Лань Ванцзи отпустил его и отступил назад. Он вспомнил свои лекции мужу об осторожности в путешествиях во времени и опасности потенциального изменения ситуации, и сдержал вздох. Сегодня вечером он обязательно сделает дополнительные стойки на руках. Вэй Ин выглядел ошеломленно, его рука была прижата ко лбу, щёки порозовели. Лань Ванцзи вдохнул через нос. Он также перепишет правила.***
Он проводил Вэй Ина обратно в его комнату. — Отдохни немного, — мягко сказал он Вэй Усяню. Тот кивнул головой, глядя на него немного удивлённо. Лань Ванцзи собирался вернуться в свою комнату, но потом вспомнил, что Вэй Ин в настоящее время пережил потрясение. Возможно, это был всего лишь поцелуй в лоб, но, учитывая, насколько невинным и забывчивым был Вэй Усянь того времени, Лань Ванцзи мог бы попытаться изнасиловать его. После секундного колебания он повернулся и направился на кухню. Вэй Ин, должно быть, проголодался. Лань Ванцзи из этой временной линии не стал бы готовить полный пир для своей якобы безответной любви, в то время как остальной персонал кухни смотрел на это в замешательстве, но тогда, очевидно, он уже разрушил эту хронологию событий сегодня. Он отнёс два подноса с едой в комнату Вэй Ина. — Что… — не успел произнести Вэй Ин, когда Лань Ванцзи вошёл в его комнату, вежливо постучав в дверь. — Э-э… Лань Чжань, для ужина ещё рановато, не так ли? Кроме того, я думаю, ты ошибся комнатой… — Ешь, — сказал Лань Ванцзи, положив в миску несколько любимых блюд Вэй Ина и передавая их ему. Вэй Ин посмотрел на него. Не говоря ни слова, он положил часть еды в рот и стал жевать. — О, ничего себе, — сказал он в перерывах между едой. — Это действительно очень вкусно! Я даже не знал, что здесь готовят такую еду. — Не готовят, — ответил Лань Ванцзи. — Это я приготовил. Вэй Ин чуть не уронил свою миску. Лань Ванцзи наблюдал за Вэй Ином, даже не пытаясь скрыть свой интерес. Вэй Ин казался странно застенчивым, он смотрел на него сквозь ресницы, а затем снова опускал взгляд на еду. Это было совершенно очаровательно. — А ты не будешь, Лань Чжань? — спросил Вэй Ин, глядя на него широко раскрытыми глазами. Лань Ванцзи не хотел. Он не думал, что кто-то, кроме Вэй Ина, захочет что-нибудь из этого; еда была сродни сжиганию его собственного рта. Лань Ванцзи отрывисто кивнул и положил в рот порцию чудовищно красного цвета. Многолетняя практика позволила ему сохранять безучастное выражение лица, пока он жевал. — Это неплохо, — сказал он Вэй Ину, который засиял в ответ. Он полагал, что его «я» из прошлого простит ему любые язвы во рту или ожоги, которые он мог почувствовать, когда вернётся в своё тело. — Знаешь, Лань Чжань, — сказал Вэй Ин, прислонив голову к ладони, — сегодня ты ведёшь себя совсем по-другому! Готовишь для меня, и… — он слегка покраснел и поспешил дальше, — то, что произошло в холодных источниках, а потом вот так меня подталкиваешь. Это большой розыгрыш? Ты разыгрываешь меня? И если да, то должен ли я обижаться или гордиться? — Вэй Ин задумчиво постучал пальцем по подбородку. Лань Ванцзи, прекрасно понимая, что он основательно подпортил первоначальную хронологию событий, а также осознавая, что у него есть только ограниченное количество времени здесь, честно говоря, не знал, что на это ответить. — Это тебе предстоит выяснить, — наконец сказал он, не найдя ничего лучшего. Их взгляды встретились. Вэй Ин издал ещё один писклявый звук, похожий на тот, что он издал в холодных источниках, и быстро наклонил голову вниз.***
После приятного обеда, проведённого с Вэй Ином, слушая, как он болтает, часто меняя темы, и выглядел и звучал как самое прекрасное создание, которое он когда-либо видел, Лань Ванцзи вернулся в свою комнату с чувством покорности человека, который знал, как сильно он что-то испортил, и знал, что он действительно ничего не может сделать, чтобы исправить это. Он сел за свой стол в Цзинши и принялся писать очень длинное, подробное письмо своему юному «я». Вначале он объяснил, кто он такой, и почему у Вэй Ина могло сложиться впечатление, что Лань Ванцзи поцеловал его (в лоб, как он написал, чтобы его сознание из прошлого не впало в уныние, не дочитав письмо до конца), а затем, после краткого колебания, Лань Ванцзи рассудил, что он действительно не знает, как много уже изменилось из-за его действий. Ведь даже самые незначительные изменения могут иметь далеко идущие последствия. Приняв решение, Лань Ванцзи принялся записывать всё, что он помнил о кампании «Аннигиляции солнца» и о том, что было после. «Будь очень ясен, когда говоришь Вэй Ину о своих чувствах», — добавил Лань Ванцзи, выделив это в отдельный абзац, потому что эта часть была очень важна. — «Ты должен быть очень осторожен в своих словах. Планируй свои слова заранее. Возможно, попроси брата помочь тебе составить план». В конце концов, его любимый был красив, талантлив, умён и абсолютно идеален, но он также был немного забывчив и имел до смешного низкую самооценку. Он задумался на мгновение, а затем быстро набросал два письма дяде и брату; его младшее «я», может быть, и способный, но он всё ещё ребёнок, и Лань Ванцзи не хотел взваливать на его плечи слишком большую нагрузку. Он с удовлетворением посмотрел на свою работу. Если здесь всё должно было измениться, то он мог бы дать им необходимые ресурсы, чтобы изменить всё к лучшему. Он мог только надеяться, что его собственная временная линия всё ещё в целости и сохранности, иначе ему придётся многое объяснять.***
Когда талисман путешествия во времени, наконец, доставил его домой, муж встретил его с лучезарной улыбкой. Лань Ванцзи притянул его к себе и долго целовал, а затем принялся осыпать поцелуями каждый уголок его лица. — Лань Чжань! — Вэй Ин захихикал, его глаза сияли. Лань Ванцзи так по нему скучал. Оказалось, что в их временной линии ничего не изменилось, что подтвердило одну из теорий Вэй Ина — путешествие во времени просто вызвало расхождение с другой временной историей. Вэй Ин слушал с интересом, быстро записывая, как Лань Ванцзи подробно рассказывал о своём прошлом, а Лань Ванцзи нежно гладил его по волосам. Он мог только надеяться, что в другом времени им удастся прислушаться к его советам. И тогда, возможно, его и Вэй Ина молодые копии, смогут обрести свой счастливый конец немного раньше.