Стражи из Преисподней I: Курьер из Ада.

Следуй плану, мой Золотой Баран! (с) Алекс И.В., «Другое время»

Карета с фестраллами, в которой ехал Гарри, была занята близнецами, таинственно улыбающейся Луной и самим юношей. Так как больше мест не хватило, парень с удовольствием наблюдал, как Джинни, Рон и Гермиона вынуждены сесть в другую карету. Прибытие в Большой Зал ознаменовалось, как всегда, дождём, и парень вошёл в зал, накладывая на себя очищающие и осушающие чары. Было приятно наблюдать за оценивающими взглядами Малфоя-и-Ко. Нырнув в какую-то нишу, парень достал и увеличил свой подарок, а так же призвал Добби. - Добби явился! Мастер Гарри позвал… - Молчать, - строго и почти холодно произнёс Гарри. Добби послушно выполнил его распоряжение. – Ты не выделяешь меня среди других на виду, служишь мне, как самый верный и преданный эльф, не лебезишь передо мной и говоришь только тогда, когда я тебя спрашиваю или есть что-то ДЕЙСТВИТЕЛЬНО важное из того, что ты узнал. Когда появляешься, лишь спрашиваешь: «Чего желаете?» - ты всё понял? – Добби покорно и с энтузиазмом закивал, так что его уши хлопали около огромных глаз домовика. – Это, - брюнет протянул Добби коробку, - отнеси сейчас же в комнату Драко Малфоя, не потревожив никаких чар. Сверху положи записку: «От Золотого Дойного Барана» - думаю, что дракоша оценит. После возвращайся к своим обязанностям. - Хорошо, Мастер Гарри, - всё же подобострастно, но уже без прежних воплей, произнёс Добби и исчез с коробкой. Пора было идти на ужин. Проверив, на месте ли все девять слоёв иллюзии и полон ли магии маскировочный браслет, который он настроил на личину себя-прежнего, юноша поспешил на ужин. За столом он уселся между близнецами, которые тоже ходили в маскировочных артефактах, и Джинни. Рон громко жаловался на голод и махал руками, от Джинни воняло амортенцией. Гарри скривился. Как же ему это осточертело!... Он, конечно, был далёк от дикого и необузданного желание прибить половину Гриффиндора, (мухобойкой отлупить Годрика, ага!) но всё же… Ужин прошёл для него в раздражении от оценивающих, завистливых, злых и откровенно насмешливых взглядов, в основном источаемых младшими Уизли – Роном и Джинни. Но тем не менее!... Вскоре ужин закончился, и Гарри вышел из-за стола. Всё это время он провёл в молчании. - Гарри, дружище! Чего это ты такой молчаливый! – Рон попытался становить парня, хлопнув его по плечу, но не получилось – парень как бы невзначай увернулся, и рука Рона попала на край тарелки с чем-то жидким. Тарелка резко подскочила, и Рон оказался облит чем-то вонючим цвета поноса. Слизерин тихо хихикал – остальные же были не такими сдержанными. Джинни посмотрела на Гарри взглядом а-ля: «а где твоё прости-я-так-неловок-Рон?!», но ничего не сказала. Гарри же соизволил ответить на вопрос Рона: - Я не хочу говорить. Мне всё осточертело… - и, хотя эту фразу можно было понимать двояко, вследствие репутации брюнета иного толкования не было. Джинни наблюдала, как Гарри встаёт из-за стола и поспешила встать следом. Рыжая сучка ожидала, что парень подаст ей руку, но этого не случилось. Джинна плюхнулась на пол вверх ногами, юбка задралась и обнажила голую задницу рыжей. «Пэрсык» был весь в веснушках. Зал взорвался хохотом. Гарри же преспокойно пошёл вслед за близнецами, к выходу из Зала. Когда юноша выходил из Зала, Джинни ринулась вслед за ним, провожаемая тычками пальцев, хохотом и едкими комментариями. Дверь за Гарри начала закрываться. Рыжик-младшая решила, что Гарри придержит ей дверь, но… нет! И, как и рассчитывал коварный юноша, дверь хлопнула всем своим весом по физиомордии Джинни. Она растянулась на полу, а на лбу сияла красная вертикальная полоса и след от львиной ручки. Зал снова взорвался хохотом, и, конечно же, никто не обратил внимания на то, что Дамблдор на пиру не присутствовал. Старца ждал большой сюрприз, а уж если за это время случится что-то ещё… Ситуацию спасли близнецы. Они подхватили Гарри под локти и, с фразой «Мы украдём наше Золотце ненадолго!» потащили его в выручай-Комнату. *** В выручай-комнате произошло многое. Но прежде всего… Гарри напился. И споили парня никто иные, кроме как близнецы. Они молча слушали почти трезвую (по звучанию) и бессвязную (из-за количества выпитого) исповедь парня. - Я не человек, не. Стихиарий, дроу, наг – но не человек. Но партнёр мне нужен. Короче, через год я сдохну, потому что не знаю, где мой партнёр!.. Во как! И Это… они такие противные… ну, Рон и эта…. Без трусов которая. А мне так хочется нормальных отношений… На этих словах близнецы не выдержали. Сорвав с себя, как и с Гарри, маскировочные артефакты, они начали грехопадение. Грехопадение началось с простого действа. Фред посадил Гарри себе на колени и обнял, а Джордж почти целомудренно поцеловал Гарри. А затем попытался отстраниться, но теперь уже сильные руки Гарри обняли его за шею и притянули для более страстного поцелуя. Память Гарри всё фиксировала, хотя сейчас юноша был не в состоянии что-либо осмысливать. Он смял вялое сопротивление (хотя по идее наоборот должно быть) и проник языком в рот Джорджа. Фред тем временем, поняв, что происходит, начал губами и языком изучать шею и плечи брюнета – то целуя, то покусывая, а кое-где посасывая и оставляя засосы. Гарри выгнулся, когда Фред поцеловал его у бьющейся жилки на шее. Парень застонал, как и Фред с Джорджем. Лисы млели от такого зрелища - смуглая кожа, стройное тело, полуприкрытые зелёные глаза, подёрнутые, словно мутной плёнкой, страстью, разметавшиеся чёрные, как смоль, волосы тяжёлого шёлка, и тихие, страстные стоны. И, конечно, Джордж первым заметил – у всех них есть одна недвусмысленная выпуклость на штанах. Гарри поёрзал на коленях Фреда, вырывая из его губ стон. Джордж не выдержал и, переглянувшись с братом, начал следующий акт «совращения малолетних». Снова начав борьбу за первенство, яростно целуя Гарри, Джордж почти что сорвал с Гарри мантию, рубашку, а затем и со своего брата. Гарри тоже не отставал от них – он раздевал Джорджа и не забывал ёрзать на коленях почти непрерывно стонущего Фреда. Но, к счастью или нет, дроу надоела эта прелюдия. Взмах руки – и на них троих нет одежды. Совсем. Послетало всё – украшения, артефакты, одежда вплоть до нижнего белья, заколки, серьги… Видимо, юному стихиарию не терпелось. Магия кружила вокруг них троих, окутывая яростным коконом страсти. Выручай-комната, угадывая желания этой «страстной троицы», преобразовала кресло, на котором сидел Фред, в траходром. По-другому нельзя было назвать эту огромную, безумно-мягкую и удивительно прочною (порочную?) кровать. Джордж повалил Гарри на кровать,и они с братом в четыре руки принялись доводить парня до безумия. Новоявленный дроу не сдерживался. Стоны его были сладкой музыкой для двух лисов, его тело служило почти божественным нектаром… Пока Джордж то мягко, то напористо целовал Гарри, сплетаясь с ним языками, Фред исследовал это прекрасное тело. Он спустился чуть влажной дорожкой поцелуев от шеи к соскам брюнета. Взяв один в рот и поигрывая с затвердевшей горошиной языком, вторую рыжик взял двумя пальцами и перекатывал, пощипывал и выкручивал. Прикуси в один сосок, он чуть выкрутил другой, и Гарри выгнулся. Новоявленный дроу прижался к горячим телам двух искусителей, и громко, призывно застонал. Братья не выдержали этой музыки. Произнеся заклинание смазки, Фред запустил один палец в Гарри, но стихиарий этого не заметил. Почему? Потому, что тот же Фред провёл языку по стоящему колом члену Гарри. Юноша хотел было толкнуться в этот горячий рот, но Джордж прижал его бёдра к кровати и повторил действие брата. Гарри комкал простыни, кричал, стонал, просил и извивался в умелых руках двух своих любовников. Фред и Джордж в два рта доводили парня до исступления, не давая кончить. Джордж постоянно аккуратно сжимал основание члена Гарри. Сами близнецы тоже были на грани. Наконец, брюнет был хорошо растянут, и Фред, перевернув парня, вошёл в него сразу на всю длину. Громкий стон наслаждения был ему наградой. Вся «идиллическая» картина на миг застыла. Все трое тяжело дышали и дрожали от нетерпения и предвкушения. Наконец Фред начал медленно двигаться в Гарри, уже со второго толчка найдя нужную точку. Краем замутнённого сознания брюнет понял, что то, что с ним делали до этого – не предел. И поглубже на садился на Фреда, начиная двигаться с ним в одном ритме. Вдруг Гарри услышал жаркий шёпот Фреда над ухом: - Открой глаза… Когда Гарри успел их закрыть, он не помнил. Но то, что открылось его взору, заставило его громко застонать. Его член держал Фред, нежно поглаживая яички и не давая кончить одновременно. А на кровати перед ним, широко разведя ноги, готовил себя Джордж. Природа не обделила Гарри – его член был длиной около 10 дюймов, но Джорджа это, похоже, только радовало. Он стонал и выгибался, глядя из-под полуприкрытых век на дроу. Гарри качнул бёдрами, призывая Фреда продолжать, но в ответ услышал только смешок: - Подожди немного, котёнок… А потом Джордж насадился на него, и мир померк. Хоть для Гарри такие ощущения были в новинку, он не растерялся. Почти не дав Джорджу привыкнуть, он толкнулся в этой жаркой глубине – входя в Джорджа и чуть сильнее насаживаясь на Фреда. Конечно, так долго продолжаться не могло, и где-то через пять минут жаркого и страстного секса все трое одновременно кончили. - Ну, вот ты больше и не девственник, - хором, с усталой ехидцей провозгласили близнецы, в то время как Гарри накладывал на них очищающие. Гарри на это только хмыкнул и, собственнический обняв Фреда, утыкаясь носом в ключицу Джорджа, только хмыкнул: -Угу… - Затрахали мы его с тобой, братик, - зевнул Фред. - Но всем понравилось, - тоже зевнул Джордж, и все трое погрузились в спасительно-восстановительный сон.