tokrev x y/n rerun

В сценах сексуального характера ВСЕ персонажи ДОСТИГЛИ возраста совершеннолетия/согласия вагинальный секс, первый раз, сексуальная неопытность — Папа! Мама! Снег, снег, первый снег! — прыгала в ногах у спящих родителей маленькая пятилетняя девочка с выразительными, блестящими, чёрными глазами. Шин с лёгкой улыбкой приподнимает голову, глядя на дочку, но не выпуская из объятий свою возлюбленную, продолжавшую мирно посапывать несмотря на детский шум.       Долго же они спали. На часах уже одиннадцать — пора вставать. В комнате прохладно, отчего желание подняться из тёплой постели только сильнее падает. В объятиях с Т/И так тепло, а этот неприятный холодный воздух будто специально раздражает жителей — и ведь нипочём ему охраняющие квартиру горячие батареи. Но ответственность по отношению к дочке гораздо сильнее всяких хотелок мужчины.       Растрёпанный Сано аккуратно высвобождается из согревающих тисков, поправляет серебряную цепочку, приподнимается на кровати и внимательно разглядывает возлюбленную. — Малыш, вставай, — шепчет он, наклонившись к её вырвавшемуся из-под волос ушку, и медленно опускает руку на женское плечо, легонько расталкивая — абсолютно незаметно. Девушка недовольно мурлычет, но всё же просыпается.        Т/И шерудит на кухне, соображая маленькой семье быстрый и сытный завтрак. — И правда, снег-то уже выпал, скоро Новый год. Пора потихоньку готовиться.        Да. Пора.        Шиничиро выходит с балкона, оттряхивая чёрную макушку от замёрзших кристаллов воды. В нос сразу бросается запах тяжёлого табака, но Т/И его не ругает. Бедный Шин и так тусуется на открытом балконе в любую погоду, чтобы в квартире дочка не дышала его сигаретным дымом. Конечно, курение — это плохо, но Т/И не запрещает ему отравлять лёгкие. Правильно ли поступает девушка? Да. Она замечательная, очень похожая на него самого. Понимает и чувствует его, как никто другой. Т/И не запрещает и не осуждает даже за самые неправильные выборы, и это делает её гораздо более любящим человеком, чем тех, кто тщетно пытается вывести партнёра на «правильную» жизнь. Да и сигареты для Сано — это, может, единственный способ борьбы со стрессом, пусть и губительный.        Много лет назад он встретил Т/И совершенно случайно, в очередной раз заглядывая на проходившую дома тренировку. Дедушка натаскивал мелких, отчитывая за что-то Майки, пока Баджи довольно хихикал над другом. — Добрый день! Извините за беспокойство. Я пришла за своим младшим недотёпой. Кейске, иди сюда! — Т/И?! Ты чё сюда припёрлась?! — Тебя забрать, дурень. Мама попросила проследить, чтобы ты сразу после тренировки отправился домой, — властно сложив руки на груди, выпалила старшая сестра. Лицо Баджи мгновенно потеряло довольную улыбку. Мальчик поник, предвкушая, что дома ему устроит мать. И ведь сестрёнку никак не подкупить — Т/И не соглашается на его сделки, хихикая. — Да, конечно! Он сегодня хорошо постарался. У Кейске огромный потенциал, берегите младшего брата! «Лучше бы у него был хотя бы намёк на потенциал к математике…» — подумала Т/И. — Вот эта техника у него получается лучше всего, — продолжал глава семейства Сано, — А вот эта слабовата, но… Шиничиро!!        Дедушка взревел, заметив позади девушки выглядывающего из-за двери старшего внука, наглого пялющегося на юбку выпускницы. — Опять прогуливаешь, гадёныш! И хватит пялиться как похабный подросток!!       Т/И быстро развернулась, увидев подскочившего от криков парня. Так они и познакомились. — Майки, чего вы в комнате сидите? Сходите погулять. — А чего это ты нас выгоняешь, Шин? До этого спокойно сидели, пока дедушка не ушёл. — Меньше вопросов задавай, мелочь. Будешь любопытничать — оторвут нос. — Кто? — серьёзно захлопал глазами Майки. — Давайте, давайте, идите уже! — Там холодно! — поморщился Баджи. — Тогда идите в свою комнату. — Я хочу побыть с Т/И, — заявил Майки, обхватив руками девушку и впечатавшись лицом в её талию. Она охнула, но улыбнулась и погладила светловолосого мальчика по голове. Лица Баджи и Шиничиро скривились.       На самом деле сестрёнка Кейске пришлась по душе младшему Сано, и маленький мальчик быстро влюбился в девочку, гораздо старше него. В своей голове он уже сыграл свадьбу с Т/И и обзавёлся большой семьей с кучей детишек, поэтому не собирался отдавать свою воображаемую жену какому-то там старшему брату. Кейске, замечая необычное поведение друга по отношению к сестре, неоднократно кричал: «Майки, ты чё?... Мою сестру?!» — Я тоже хочу побыть с Т/И, и дальше что? — Шиничиро за шкирку оттащил прилипшего Манджиро, — Дуйте отсюда. — Но там холодно! — Гулять! — захлопнул дверь Сано. Через минуту послышались хрустящие прочь шаги. Дети сдались и вышли на морозную прогулку.        Шин опустился на диван рядом с Т/И, аккуратно приобнимая девушку. В гараже было слишком холодно, поэтому парень решил расположиться в зале дома. Они совсем недавно стали парочкой и всё ещё вели себя довольно стеснительно по отношению к друг другу, и пока один лишь дедушка понимал, что Т/И стала подружкой Шиничиро.        После первой встречи она продолжала приходить за Кейске, потому что его наказание затянулось почти на месяц. Но и после его окончания Т/И стала приходить за братом. — А? Ты чего сюда припёрлась? Я же больше не наказан! — Но я продолжу за тобой следить. — Нееет, — отчаянно взревел Баджи, закинув голову наверх.        Конечно, следила она за братом только для того, чтобы вновь увидеть понравившегося ей Сано. Тот тоже не упускал возможности увидеть девушку, и однажды даже пришёл на тренировку, чтобы показать ей, на что он способен. Как оказалось, способен он примерно ни на что, и после двух унизительных занятий Шиничиро больше на них не возвращался.        Сано медленно провёл рукой по длинным волосам Т/И, нежно убирая их за ушко и задевая чувствительную поверхность кожи на хряще. Она развернулась к нему, потеревшись носиком о мягкую мужскую щёку. Шин развернулся, чтобы соприкоснуться носиками, но девушка вовлекла его в поцелуй. Он аккуратно принял его, стараясь вести себя максимально сдержанно. Но они дома. Вдвоём. И стояк у этого пошляка то ли от большой радости, то ли непосредственно от мужской натуры, предательски надавил на ткань джинсов.        Т/И нагло дурачилась, всячески доставая парня — оттягивая щёки, покусывая, щекоча. В один момент она нависла над ним, придавливая к дивану мужские руки своими ладошками. — Воу! Ты победила, — с серьёзным видом сказал он. — Эй, не обманывай меня! Ты же можешь вырваться, чёртов Шин, пошляк! — она нагнулась к его открытой шее и обдала её напряжённым дыханием. Сано стало щекотно и он попытался сомкнуть голову с плечом, чтобы Т/И оторвалась от его шеи. — Ай-ай-ай, грязная игра! Это слишком щекотно, прекрати, — замотал головой парень, но девушка не остановилась, — Ну всё, доигралась.        Он уложил её на себя, крепко обнимая и впиваясь в её губы своими, просовывая кончик языка между нежно-розовыми устами. Т/И что-то недовольно промычала, но поддалась парню, приподнимая ножку с вытянутым носком. Клитор девушки приятно заныл. Будучи прижатым к мужскому телу, он удачно упёрся в плоских живот Шина.        И без того раздразненная дурачеством атмосфера накалялась, приобретая более интимную атмосферу, и теперь Сано навис над девушкой. Т/И, обводя языком чужой язык, зубы и губы, аккуратно сглатывала настойчиво скапливающуюся слюну. Она блуждала пальцами по белой футболке Шина в тот момент, когда он спросил: — Ты хочешь этого?        И в ответ он услышал тихое, но уверенное «да».        Лязгнула пряжка ремня, парочка избавилась от нижней части одежды, при этом оставшись в футболках. Шин судорожно вытащил из джинсов когда-то давно заготовленные презервативы (тогда он старательно верил, что даже такому неудачнику, как он, могло что-то перепасть), неаккуратно раскрыл один из них и с напряжённым, серьёзным лицом медленно его натягивал, защипнув пальцами кончик презерватива, про себя убеждаясь, что делает всё правильно. Он, опустив взгляд вниз, чтобы точно не промахнуться, смог найти дырочку, услышав от девушки положительное «да, вроде, сюда». Придерживая член, он несколько раз прошёлся им вверх-вниз по половым губам, а затем проделал повторяющуюся махинацию со входом во влагалище, надавливая на него головкой и снимая напряжение, немного дербаня наружную стенку. Это уже немного пугало Т/И, но она всё равно была готова и хотела попробовать. Убедившись, что всё хорошо, Сано медленно попытался войти. Презерватив был далеко не качественный, искусственной смазки не хватало, и Шин смог продвинуться только тогда, когда само женское влагалище стало выделять прозрачную, скользкую жидкость. — А…а-а… — Что такое? — Ай, ничего, всё хорошо.       Стоило ему лишь полностью заполнить девушку, как в голове парня пронеслась мысль, что он уже сейчас может кончить. — Точно всё хорошо? — весь красный и вспотевший, спросил он. — Да, — ответила Т/И, хотя её стенки неприятно зажгли. Ощущение было такое, будто Шин заметно растянул вширь не один лишь скомканный гимен, а всё влагалище. Она сравнила это с надувшимся шариком-колбаской — всю жизнь влагалище было «сомкнутым, слипшимся», как этот самый шарик, а теперь растянулось так, будто шарик надули. По крайней мере, в тот момент ей пришло в голову это забавное сравнение.        Шин какое-то время не двигался, не отпуская от поцелуев женские губы, чтобы всеми силами отвлечь Т/И. В какой-то момент ей это надоело, и она, оторвавшись, сказала: — Д… Давай уже.        Сано медленно задвигался, тихо выдохнув и прикусив щёку изнутки, стараясь не издавать звуков, чтобы в первый раз не смущать Т/И. Жжение у девушки немного спало, но не исчезло. Было очень необычно ощущать внутри себя что-то твёрдое, никак независящее от женского тела. Но она всё равно наслаждалась происходящим, ощущая поцелуи Шиничиро на всех частях тела, до которых он мог дотянуться. Парень старался продержаться подольше, таким образом отвлекая себя. — Иди сюда, Шин — девушка обхватила его шею рукам, пытаясь притянуть его к себе. Сано аккуратно налёг сверху, боясь придавить собой женское тело, и стал двигаться вплотную. — Я скоро закончу, — выдыхает он и, получив одобрительный кивок от Т/И, ускоряется, давая ощущениям небольшую свободу перед тем, как изольётся в презерватив, распространяя внутри женского влагалища небольшое тепло на фоне остаточного жжения. — Знаешь, это было не так хорошо, как некоторые описывают… Но я верю, что в следующий раз ощущения точно будут лучше, — выдаёт Т/И. — Это я тебе обещаю, звёздочка. А мне вот стыдно, что я так быстро… — Успеешь исправиться, Шин. Думаю, нас ждёт немало сексуального опыта, — улыбается Т/И, и парень чмокает её в макушку. Да, в тот момент он и не мог поверить, что спустя много лет отношений накопит немало охуительных половых актов со своей возлюбленной.        Шиничиро садится за стол рядом со своей маленькой семьёй. Жена и дочка ожидали его, и теперь со спокойной душой могли быстро приступить за еду. Позавтракав, Сано уходит обратно на балкон и снова закуривает. К нему ломится дочка, но не может дотянуться до ручки, чтобы открыть дверь. Он специально поставил механизм, позволяющий с двух сторон открывать и закрывать балкон, чтобы девочка просто так не смогла оттопырить ногтями дверь. Вот если сможет дотянуться до ручки — то откроет её, а так — не получится.        Сано затянулся, втянув в себя, как через трубочку, терпкий вкус сгорающей никотиновой травы. Затем он приоткрыл рот, вторым вдохом впуская в себя воздух, и, подержав немного, выдохнул едкий дым. Мужчина наблюдал, как белые, крупные хлопья снега придавали яркость серым многоэтажкам их жилого района.        Положение вещей среди существующих группировок заметно пошатывалось. Шиничиро давно покинул криминальный мир Японии, но криминальный мир не покидал его. Напряжение в новых поколениях Чёрных драконов накалялось. Изана Курокава, продолжающий держать под своим командованием очередное поколение, никак не давал покоя своему «сводному» брату. Конечно, он ничего не предпринимал против семьи или друзей Сано, но атмосфера явно нагнеталась, и Шиничиро постоянно в напряжении ожидал того, что во взрослую игру вступит Манджиро. Он ведь должен был унаследовать Чёрных драконов, верно? Что же наделал Шин, зачем дал Изане возможность завладеть группировкой?        Не то что бы Шиничиро жалел когда-то о своих альтруистичных, честных поступках, но война между братьями подкашивала его. От обычного стресса обстоятельства привели Сано к затяжной депрессии и вечной бессоннице. Что-то, как давно образовавшийся ком, стягивало его душу.       Т/И черкала на бумаге планы и списки подарков, которые надо заранее купить, чтобы Шин, как обычно, в последний момент не бегал в поиске живой ёлки или сосны, по итогу нелегально срубив её в каком-то лесу, затащив в свой план Вакасу и Такеоми. Т/И и Шиничиро уже предвкушали, как в последние дни перед празднованием к ним будут заваливаться толпы ребят.       Майки и Баджи облепят их дочку со всех сторон, всячески играясь с маленькой девочкой, дабы та решила, кто из них лучший дядя. По итогу выиграет Баджи, потому что Майки, не удержавшись, съест её сладости, поэтому дочурка обязательно попросит, чтобы они больше не приглашали домой дядю Манджиро. А дядя Кейске станет кумиром, как только вытащит очередного найденного кота.       Вакаса и Такеоми будут поочерёдно играть с их дочкой, пока один из них будет увлекать других историями, связанными с первым поколением Чёрных драконов. Инуи, усевшийся на полу, будет с приоткрытым ртом слушать рассказчика. В основном травить байки будет именно Акаши, пока Имауши будет позволять малышке кататься на его спине и играться с волосами, после чего обязательно скажет Шину «папа, отрасти такие же волосы!» Затем Такеоми станет жертвой, и девочка посадит его за маленький детский столик, угощая воображаемым чаем. Акаши будет старательно подыгрывать, пока в один момент не расплачется от милоты и не схватит в свои объятия малютку. — И почему она похожа на тебя, засранец?! Она такая хорошая, а ты… — заскулит он, когда Шиничиро с широкой улыбкой встанет, чтобы сфотографировать ревущего друга с розовым бантиком в волосах. Честно говоря, у него уже есть особенная коллекция этих фото.        К ним придёт и Такемичи, которому Шин вдохновенно будет что-то говорить о решимости и умении сближать людей, и Ханагаки со скопившимися слезами будет стоять по стойке «ровно», сомкнув кулаки. Сано будет улыбаться, но на деле сам будет готов расплакаться от своей проникновенной речи.        Так было всегда, и оба партнёра очень любили эти посиделки. Для Шиничиро и Т/И это было что-то нечто особенное. — Мама, папа долго курит, — подошла к Т/И девочка, прошлёпав по комнате в тёплых носочках.        Женщина подняла глаза на часы. Прошло двадцать минут, неужели Шин ещё не вышел с холодного балкона?        Она встала, заглянув в зал. Кажется, никого.        В последнее время он был очень чуток к ней.        Позвав мужчину, Т/И прошла на кухню. Никого.        Ей казалось, что ночью она слышала всхлипы.        Девушка дёрнула за дверь в ванную и аккуратно посмотрела в отражение большого зеркала, включив свет. Никого.        Их секс в любимой позе на боку стал особенно чувственным с недавних пор. Т/И медленно, трясущейся рукой отодвигает шторку, ведущую на балкон, и дёргает за ручку. Смотря перед собой, она с босыми ногами проходит на пристройку. Снег стремительно тает под тёплым напором женских стоп.        Сегодня ночью он что-то шептал ей о любви, пока она спала.       Девушка обводит глазами всё пространство балкона. Шиничиро нет. Она проходит от одного края до другого. Опирается ладонями на мокрые перила, крепко сжимая их. Наконец, решается взглянуть вниз, перевесившись, огибая взглядом пространство перед их окнами. Удар зигзагообразно проходит по всему телу, как молния.        На новом, первом сияющем снежном ковре, покрывшем битумный асфальт, лежит он, раскинувшийся, как разбросанные гроздья рябины в начале зимы. Т/И, чуть не перевернувшись вниз, отталкивает себя в серую стену, бессильно сползая по ней. Глаза теряют фокус, дыхание стягивается. Слух быстро притупляется. Сквозь пелену уходящего сознания она слышит вскрик — вероятно, кто-то увидел её тысячу раз переломанного мужа.       Неужели ты, Шиничиро Сано, слаб не только в любви и драках, но и духом? Да нет же, никто никогда так не скажет. «Слабый духом Шиничиро Сано» — это чистой воды оксюморон.