Я — Ваш фамильяр

      Каждое сказанное слово от Хальреона воспринималось как-то тяжело. Его яркий взгляд словно создавал новый источник света и направлял его не просто на Аскелью, а прожигал им. Даже то вроде бы милое обращение, как «ягодка» — воспринималось девой чем-то из разряда обычного, но в этот момент оно не несло тот смысл, как хотел Халь. Единственное, что она не позволяла с собой делать, так это касаться того, что для людей является интимным. То ли это табу, то ли фактор, сдержанный в ней от мастера. Девчонка не была той, кто хотела этого. Хальреон это видел. Возможно, фамилиары не испытывают ничего подобного и им не нужен секс или элементарные ласки, скорее всего никто из прошлых хозяев ею так и не пользовался, снова Халь отличился.       Страшная не в смысле внешности, а в плане силы и целеустремлённости, каменная, незаинтересованная, невыделяющаяся, если бы не оружие с бронёй. Это Аскелья. Из-за эгоистичности покровителей она стала чем-то стоящим, кроме как слова «фамилиар», но и признаком «беспощадности», даже по отношению к своим хозяевам. А у него довольно высокое либидо, колдун никогда не отличался терпением или нежностью, никогда не заботился о партнëрах, раздирая их в клочья. Именно так ему и нравилось. В этом случае стоило быть чуточку осторожным, хотя бы потому что Аскелья может оказаться достаточно сильным противником. Они сцепятся, что ещё больше раззадорит Халя, и это не прекратиться так быстро, как могло.       — Слушаюсь.       Как и в прошлые минуты, её взгляд не менялся оставался таким же, но сейчас он был отведён, словно, кроме Хальреона, есть сомнения, чуждые для Ас. Его чёткие приказы не давали ей сойти на другую тропу.       — Слушаюсь.       Он ждал, когда Аскелья послушается его. У неё попросту нет выбора. Слушать приказы и исполнять их — вот, что должен делать преданный Клинок. Во второй раз повторяя это, Аскелья привстанет, посмотрит на яркий взгляд и поставит левую ногу подле грудной клетки мага. Вторая нога с перешагнула его торс и таз Ас еле как касался его груди.       — Я верно сделала?       На ней осталась лишь длинная чёрная водолазка с нижним бельём, определённо не подходившее под бледную кожу девы, пусть сейчас и темнота.       Мужчина вообще планировал засадить девчонке сразу, но она выглядела как девственница. Неизвестно как, но Хальреон научился это определять по внешнему виду. А может, он просто понял, что боевого фамилиара так не используют. Ей повезло с Хальреоном, потому что он лучший хозяин. Да, он ненормален, у него зачастую бывают вспышки гнева, но он достаточно внимателен, чтобы заметить любые изменения. Да и, чего греха таить, его настойчивость и целеустремлённость всегда были плюсом. К тому же он явно не собирается лишать себя такого послушного союзника, наверняка вечного. Ас действует по приказу, но даже так еë движения… иные. Возможно, сказывается девичья натура, которая не позволяет скакануть на первого встречного. Халь поднимает глаза с торса девушки на лицо и рассматривает его. У колдуна всё так же горят глаза. Руки поднимаются и ложатся на сильные бëдра Аскельи. Она хотела поддаться вперёд, руки мужчины стали двигать её, поэтому та расслабилась и просто подчинялась ладоням.       — Ближе. И сядь.       Мужчина сам двигает еë промежность ближе к своему лицу. Когти оставляют лишь красные полосы, кожа других была бы исполосована в мясо. Он также давит на паховые косточки Аскельи, чтобы та, наконец, опустила задницу на его ключицы. Аскелья и внизу была именно женщиной, а не бесполой куклой. Над ней хорошо постарались, раз сделали такой. Хальреон удобно расположился, так, что отодвинув край трусиков Ас, мог близко разглядеть еë половые губы и капюшон клитора. Это было так странно, настолько, что клинок не знал как себя вести или куда смотреть. Правильно ли это, можно ли это считать как за очередной приказ?       — Пр-р-риятного мне аппетита, — прорычал колдун, высовывая язык.       Сначала он обычный, как у человека, но в нëм стали происходить постепенные изменения: становился длиннее, толще, кончик утончался, превращаясь в стрелообразный наконечник. Всё же не только магия крови его конëк. Первое касание, язык влажно ведëт от половых губ до сухого клитора. Зная свою оболочку слишком хорошо, она не могла даже представить себе, что испустит из себя краткий выдох от обычного касания языком. Но, наверное, всё из-за того, что люди часто говорили, что это — ласки, интимные ласки, её мысли искажаются. Это первый опыт. Непросто первый опыт, а настолько резкий, что Ас не знает куда деть руки со взглядом. Аскелья холодная, от этого Халю лишь становится жарко. Однако, он наоборот притягивает девушку к себе ближе, касаясь губами лобка и половых губ. Кончиком языка дразнит клитор, освобождая от капюшона. Наверняка он уже раскраснелся и ярко выделялся на фоне бледной кожи. До тех пор она старалась сохранять спокойный вид, но сейчас осанка полностью выпрямилась от языка, который сначала показался сильно холодным, а после тёплым, такой же температуры, что и её тело. Из-за того, что света было критически мало, она не могла увидеть Хальреона через собственную тень, но лишь перед тем как он закрыл глаза, они у него бегло проблестели янтарным цветом. За этим она чувствовала тонкий кончик его языка, который поступал. Один палец, даже скорее коготь, держит нижнее бельё, вторая рука сжимает белое бедро. Она ведь никак не отличается от человека. Мужчина всасывает кожу и почти неощутимо прикусывает клитор. Острее всего у него клыки, а большинство других зубов не такие острые, как кажется. Да и Аскелья поразительно прочная во всех местах. Быстрые движения языком, до первой дрожи в бëдрах Цербера. Значит, это она чувствует. Язык змеëй ползëт вниз, оглаживая складки половых губ, прямиком ко входу. Даже здесь она немного да намокла. Прелестно. В один из моментов, она чуть не положила руки сзади, на торс хозяина, но вовремя поняла, что их срочно нужно переложить на спинку дивана. Колдун прищурился сначала, но вскоре закрыл глаза. Язык проник в Кинжал, шевелился внутри, шëл всё дальше, забираясь глубже. У основание его распирало, он становился шире, чем был до этого. Рука, которая до этого сжимала бедро Аскельи опустилась вниз, к паху колдуна. Хальреон даже с такими когтями привык справляться с пуговицами и молниями. Он высвободил свой член и накрыл ладонью головку. Подмахнул самому себе тазом, чтобы поскорее мазнуть предъэякулятом по коже и обхватить ствол ладонью.       Помимо слабохлюпающих звуков и собственное прерывистое дыхание, Ас услышала позади шорох, а после и небольшое поднятие. Она не обернулась назад, ведь, кажется, могла предугадать что там происходит.       Пожалуй, интересный опыт. Конечно, в его жизни было много партнëров разных рас и разных размеров, но никогда не было призванных существ. Аскелья первая оказалась в его руках спустя от силы пару часов. Думала ли она о таком? Вряд ли. Ей к лицу именно это выражение лица. Он между делом открыл глаза, чтобы наблюдать за девушкой снизу вверх. Она не знает, куда себя деть и это просто прелестно. Еë короткие вздохи только сильнее дразнят колдуна, а тот продолжает давить языком изнутри наверх, оглаживая стенки влагалища. Даже если основание его языка раздулось и закупорило собой вход, а губы плотно прилегают к вульве, всё равно по его подбородку стекали собственные слюни и полусухая смазка Аскельи. Она контролирует себя снаружи, но внутри она предательски себя выдавала. Он сильно давит наверх языком, точно зная, что это та самая область «G», и тянет язык назад, чтобы с довольно громким звуком вобрать в себя все то, что вытекало из Оружия.       — Если хочешь что-то сказать — говори, но если это не по делу, тогда подождёт, — говорит Хальреон, взглянув на влажную промежность Аскельи. — Если тебе нравится — не молчи. Мой язык к твоим услугам.       Он снова демонстрирует этот нечеловеческий длинный и толстый язык. На секунду отпускает трусики Ас и берëт еë за одну руку. Халь положил белую ладонь на свою голову. Ему не впервой, а ещё колдуну безумно это нравится. Снова нижнее бельё оттягивается в сторону, язык проходится от начала и до лобка, скрываясь под трусами. Хальреон больше всего любил делать куннилингус девушкам во время месячных, но кто знает, есть ли они у Аскельи и согласится ли она в принципе на такое ещё раз. Халь снова проник в неë языком, резко, тут же давя наверх. Его ласки стали грубее, чем до этого и не уходили дальше нужной области. Мужчина давно двигал рукой вдоль члена, крепко сжимая пальцы, усиливая давление на головке и на уздечке. Пускай он и был хозяином, но позволял Аскелье управлять своей головой, не мешал, если она хотела двинуться или немного поменять положение. Пока была свободная вторая рука, опирающаяся на спинку дивана, Аскелья закрыла ею рот, чтобы не шуметь. Не понимала, говорить ли что-то или продолжать тихо издавать стоны, приближенные к обычным выдохам. Склоняясь больше к предпочтению молчать, девушка не смотрит вниз и задирает голову назад, касаясь волосами майки мага. Она пульсирует, сжимает и разжимает язык, а когда приближается к оргазму — интересно, понимает ли она сама это — сильно сдавливает основание языка, но Хальреон не даëт ей так просто кончить. В такие моменты язык ползëт дальше, натыкается на девственную плеву и возвращается назад, снова давит и давит. Она не зацикливала внимание на движениях языка, лишь старалась «пережить» это поскорее. «Скорее, скорее» — звенело в ушах, когда Хальреон в очередной раз проходил дальше или же плотно касался эрогенной точки. Колдун сам себя доводил до пика, и, глухо застонав во влагалище Аскельи, накрыл головку ладонью, кончая горячей спермой. Та очевидно запачкала майку, но пока что ему было похуй. Кончив сам, он перестал отодвигать и оргазм фамилиара, не останавливаясь даже из-за сильного давления.       Сейчас Хальреон застаёт её в самом слабом месте, и виде. Даже эти вздохи невольно просачиваются сквозь зубы, а к щекам приливает кровь. Рука, недавно держащая тяжёлую кистень с щитом, сейчас находится на голове хозяина. Её руки касались голов покровителей только тогда, когда они нуждались в защите, и только в этом случае. А уж речь о такой влажной ситуации, или о похабных желаниях Хальреона на счёт Аскельи вовсе не было в мыслях у железной девы.       Хальреон, в свою очередь, хотел узнать, откуда она. Он понимал, что есть разные фамилиары: те, кто создан, и те, кто невольно стал фамилиаром. Вроде, это одна из низших каст демонов. Ас демоном не была, а вот клинком — да. Значит, еë создали. Девушка не знала о такого рода ласказ, просто потому что она странно реагировала, словно не понимая, что происходит, да и девственная плева, за которую язык Хальреон не заходил — хотя он явно чувствовал небольшую брешь и мог бы проникнуть дальше— давало понять, что еë создавали не с целью плотских утех. Аскелья знала, что значит защита, но не знала, что такое секс, но кто-то сделал еë такой. Чувствительной и нежной внутри. С какой только целью? Хорошо, что девушка не сжимала ногами его голову, потому что в этом случае Хальреон мог бы пострадать. Колдун оттягивает трусики в сторону сильнее, чтобы оно ему не мешали, подтягивает вторую руку вверх. Большой палец лëг на клитор, надавил и потянул наверх. Кожа капюшончика клитора и половые губы натянулись. Движения языка всё такие же резкие, сильно давящие вверх, извивающиеся по змеиному шустро, палец принялся за круговой массаж второй чувствительной точки. Мужчина открыл глаза, чтобы посмотреть на девушку в своих руках. Что ж, это зрелище было приятным и грех его игнорировать. Он прекрасно знал, что для оргазма девушки надо быть быстрее и напористее. Именно таким он и был. Если где-то ей было приятнее, то и Халь продолжал давление, пока Аскелья не достигла своего предела. Кажется, она может и такое. Хальреон переждал чужую крупную дрожь, справедливости ради его язык сильно сжало мышцами влагалища и эта пульсация лишь на какую-то часть ослабляло силу захвата. Он постепенно вытаскивал и уменьшал свой язык, пока не смог сделать этого окончательно. Только потом он положил голову на диван — шею неприятно тянуло от напряжения — и ухмыльнулся, глядя на Аскелью.       — И ничего страшного не приключилось, — сказал он, без особого труда подхватив девушку, чтобы сесть. — Это было мило. Зачем тебя создали такой чувствительной, если не для секса? Ты же защитница, а не проститутка.       Колдун посадил еë на диван, а сам поднялся. Сделал он это, чтобы снять с себя майку и, наконец, заправить член в джинсы. Правда, Хальреон планировал в душ.       — Я в душ, так что после меня можешь сходить, а уже после поговорим о тебе и о нашем с тобой будущем плане.