Становясь человеком

У Сяо была своя комната на постоялом дворе. Ей он почти не пользовался, пока был адептом, но теперь это было единственное место, где он мог хранить свои вещи. Комнатка была небольшой и находилась под самой крышей постоялого двора. Единственное окно, оно же дверь, выходило к мощным ветвям древа, через которое можно было попасть внутрь. Эту комнату сразу определили для Сяо, так как никто больше не мог так легко туда попасть. Она осталась такой, какой он ее запомнил: в центре небольшая кровать, рядом маленькая тумба, на которой стоит зеркало. Он снял с пояса курильницу, кинжал и все яшмовые украшения, которые больше не было смысла носить из ярких элементов одежды, оставив лишь наручи и пояс. Складывая все лишнее в ящик, он вдруг осознал, как мало на самом деле у него было личных вещей. Не то чтобы ему хотелось хранить лишний хлам, но неужели он ни разу здесь ничего не оставил? Сяо еще раз оглядел комнату. Теперь она казалась ему безликой, ничьей. Легкий слой пыли и налетевшая из окна листва говорили о том, что кроме ветра здесь никто не бывал. Совсем никаких следов. Получается, за столько прожитых столетий у него не было ничего, что он бы хотел сохранить? Пока он был адептом, то не понимал важности вещей? Он даже не знал, для чего ему установили кровать, ведь он никогда на ней не спал. И правда, зачем адепту нечто подобное? Но что еще больше смущало, так это то, что теперь Сяо нуждался в чем-то личном, в чем-то своем. Он взглянул на себя в зеркало. Больше ничего не выдавало в нем охотника на демонов. Кроме одного. Он задержал взгляд на маске. Стоило оставить и ее. Привычным движением отцепив маску с пояса, он заглянул в пустые разрезы глазниц. Она всегда придавала ему сил, пусть и ценой бесконечной боли. Но эта боль была частью его борьбы. Она была платой, которая требовалась для защиты Ли Юэ. И Сяо каждый раз выполнял свой долг, как бы тяжело ему не было. Он не мог уйти без нее. Эта маска была частью его самого. Он прицепил ее обратно к поясу и достал из угла свое оружие. Нефритовый коршун в руках ощущался иначе. Копье всегда парило позади, почти подстраиваясь под его движения в бою, становясь с ним одним целым. Сейчас оно ему казалось бездушным и совершенно чужим. Сяо сделал пару осторожных взмахов, чтобы ничего не задеть. Отточенные движения ощущались по-другому. Теперь все было иначе. Многие вещи имели этот странный эмоциональный отклик в его душе, и этого он больше всего опасался. Эмоции могли повлиять на его поведение, а в бою этого нельзя допустить. Сяо вновь взглянул в зеркало и увидел свое взволнованное лицо. А что, если это конец, и он больше не вернется сюда? Как некстати вспомнился Итэр. Он точно под каким-нибудь предлогом вернется на постоялый двор, чтобы встретиться с ним. И как долго он будет его искать, прежде чем поймет, что Сяо исчез? От мысли, что они могут больше не увидеться, на душе стало еще тяжелее. Ветер, словно почувствовав его печаль, легким сквозняком вошел в комнату, неся за собой шум листвы. Знакомая мелодия успокоила мысли адепта. Вместе с ветром в комнату проник первый луч закатного солнца, проявляя летающие в воздухе пылинки. «Пора». Прежде чем покинуть комнату, он еще раз взглянул в зеркало и провел по нетронутой постели рукой. Отчего-то ему казалось, что он прощается с этим местом. Невольно захотелось оставить что-то для Итэра. Стараясь заглушить горечь от еще не произошедшего расставания, Сяо достал из кармана цинсинь и положил его на комод рядом с зеркалом. Итэр все поймет, когда найдет этот цветок.

***

Закат на территории постоялого двора всегда выглядел волшебно. Окружающие водоемы отражали краснеющее солнце, окрашивая все вокруг в красно-золотые тона. Тишина ложилась на заросли конского хвоста и протоптанные дороги. Со стороны Драконьего хребта с гулом тянулся холодный ветер. Под ногами хлюпала вода, а со всех сторон нескончаемо возвышался камыш. Сяо неслучайно выбрал это место для боя. Пустырь представлял из себя небольшой песчаный остров, окруженный со всех сторон водой. Это было безжизненное место, где никто бы не смог попасть им под руку. В один момент стены зарослей расступились, и Сяо оказался на пустыре. Его окружали только песок и вода. Тарталья сидел на другом конце островка и явно наслаждался закатом. Вокруг него были хаотично раскиданы деревянные щиты и самодельные копья хиличурлов. «Все же остров был обитаем». Сяо не собирался прятаться. Тарталья обернулся, услышав шаги, и тоже поднялся на ноги. В лучах закатного солнца его волосы казались огненно-красными, а глаза оставались такими же холодными, будто в них тонул весь свет. Гидро Глаз Бога выглядывал из разреза пиджака. Оружия за спиной видно не было. Учитывая странный характер Тартальи, он мог владеть любым видом оружия. — Теперь я понимаю, почему ты выбрал это место. Тут очень красиво, — несмотря на дружелюбие в голосе, по одному взгляду на Тарталью становилось ясно: он настроен убивать. Сяо же твердо решил, что человека, пусть и Фатуи, он не станет лишать жизни. Конечности лишит, но не жизни. Пока Сяо разглядывал противника, его разглядывали в ответ. Тарталья так и не смог понять, солгал Сяо или нет. Особенно сейчас, когда он снял с себя все священные украшения, стал похож на простого человека. Однако золотые глаза с вытянутыми зрачками и отливающие сине-зеленым волосы были неплохим доказательством, что перед ним адепт. Но даже если так, почему он несет свое оружие в руках? Неопределенность ситуации начинала раздражать. Тарталья усмехнулся. Сейчас он решит все вопросы привычным ему способом. Если Сяо адепт, то он неплохо проведет время, а если человек, то выбьет всю нужную информацию. — Так значит, ты копейщик. Не против, если я возьму лук? — взмахом руки он призвал Небесное крыло. Сяо кротко кивнул. Разговаривать в таких ситуациях он не привык. Лишь внимательно следил за противником, ожидая, когда тот нападет. Поняв, что ему уступают, Тарталья резко вскинул руки вверх. Натягивая тетиву, он целился куда-то в небо. Вокруг стрелы начали скапливаться капельки воды. — Даю последний шанс сдаться, — в предупреждение Тарталья вплел смешок. Но его предложением Сяо и не думал воспользоваться. Хмыкнув, Фатуи выпустил стрелу. Она взмыла вверх, но у Сяо не было времени следить за ней, ведь Тарталья теперь целился в него. Он выпускал стрелы одну за другой, не давая отвлекаться. Отсутствие ветряной стихии больше не позволяло снести стрелы с траектории полета, и Сяо пришлось отбивать каждую древком копья, надеясь только на свои рефлексы. Сконцентрировавшись на движениях противника, он отметил, что Фатуи стреляет точно и быстро, но делает это как-то по-своему криво. Еще ни один противник не целился в него, заведя лук за спину. Эти неоправданные никакой боевой техникой движения выкраивали время для Сяо, позволяя постепенно приближаться к противнику. Сбоку послышался свист, и он отпрыгнул от охваченной водяным потоком стрелы. Воткнувшись в песок, она образовала воронку, выбивая почву из-под ног. Сяо потерял равновесие всего на мгновение, но этого было достаточно для стрелка. Вновь послышался свист выпущенной стрелы. У Сяо не было времени просчитывать ее траекторию, и он провел удар перед лицом. Стрела со звоном отскочила от копья. «Все-таки в голову метил», — опыт не подвел охотника. Он поднял взгляд на Фатуи. Тот, прекратив атаку, наблюдал за ним, придурковато улыбаясь. Сяо невольно поймал себя на мысли, что хочет стереть эту ухмылку грубым ударом ноги. Раньше, подхватив ветер и сделав пару рывков, он бы легко добрался до Фатуи. Но теперь нельзя было торопиться. Шансы одолеть его были, но Сяо не питал надежд на то, что Предвестник Фатуи окажется простым стрелком со странной техникой. Нельзя идти на поводу у эмоций. Но не успел Сяо сделать и шага, как лучник вновь оживился: — Неплохо двигаешься, дружище, — Тарталья натянул лук так, что тетива затрещала. Вокруг стрелы, искрясь бликами, закружилась вода, — а теперь увернись от этого. Стрела звездой пролетела половину поля и воткнулась в центр перед ногами Сяо. Земля под ней загудела. На месте стрелы образовалась огромная водяная воронка, из которой неожиданно вынырнул массивный нарвал. Многотонное животное из воды закрыло собой небо. Утробный гул гиганта пробрал до костей. Полностью оказавшись в воздухе, он начал падать. Отразить эту атаку было невозможно. Поняв, что удара не избежать, Сяо с силой вонзил копье в песок. Нарвал ударился о поверхность с оглушительным визгом. Волна камнем упала на спину, выбивая из легких весь воздух. На секунду Сяо потерял сознание, сползая по древку копья, не позволяя потоку унести себя в водоемы. В теле проступила дрожь, потому что вода была ледяной. Сделав пару тяжелых вдохов, Сяо поднялся на ноги и вдруг услышал знакомый треск элементальной реакции. Неужели Тарталья пришел не один? Он огляделся по сторонам, но никого, кроме лучника рядом не было. Фатуи вновь прекратил атаку. Он закинул лук за спину и достал из невидимых ножен два водяных клинка. Сделав несколько взмахов, он соединил их, образовывая копье. — Что? — наигранно удивился Фатуи, — я не говорил, что буду использовать только лук. Сверкнул разряд электричества, и Тарталья оказался прямо перед охотником. Первый удар пришлось блокировать, а второй Сяо отбил сразу, переходя в атаку: оттолкнувшись от копья, он поднял себя в воздух и с силой опрокинул его на Фатуи, поднимая завесу из песка. За этим последовал точный удар вперед, но так и не достал противника. Фатуи вновь переместился, оставляя за собой электрический шлейф. Угадать, куда теперь он ударит, было не сложно. Сяо резко обернулся, прикрывая спину. Столкнувшись с Нефритовым коршуном, водяное копье противника словно кровью окропило все вокруг и исчезло. Еще один выпад Сяо прошел мимо. Тарталья перестал нападать. Он лишь перемещался вспышками Электро, постоянно исчезая из поля зрения, заставляя Сяо драться с воздухом. — Скажи мне, охотник на демонов, — звучит голос за спиной. Резкий поворот с ударом наотмашь. — Почему ты не используешь свои элементальные силы? Замах вправо по ногам. — Почему я не вижу твой Глаз Бога? Удар прямо. — Где ты его прячешь? — Закрой свой рот, — прошипел Сяо, проведя круговой удар, который застал Тарталью врасплох. Нефритовый коршун без труда рассек открытую кожу живота. К своему разочарованию, охотник не услышал крика боли. Зажав рукой рану Фатуи, вновь обратился искрой и скрылся из поля зрения. «Неужели сбежал?», — подумал Сяо и тут же почувствовал колющий удар тока по ногам. Влажный песок под ним вступил в реакцию с Электро. Слишком близко сверкнул разряд, и его тело откинуло в сторону. Сяо неудачно приземлился на спину, открываясь для атаки. Тарталья возвышался над ним, заряжая электричеством воздух, которое проникало под кожу, не давая контролировать тело. Судорожно начали сокращаться легкие, отчего Сяо стал задыхаться. Рефлекторно выступили слезы, делая все окружение расплывчатым. — Не сопротивляйся, и тогда я буду с тобой хорошо обращаться, — высокомерно сказал Фатуи, разворачивая к себе носком ботинка, корчащегося на земле Сяо. «Не сопротивляйся», — единственное, что услышал охотник. Немеющими пальцами он нащупал маску на поясе. Холодное дерево мгновенно слилось с кожей лица. А дальше произошло то, что происходило всегда. Голоса им убитых наполнили сознание. Чужой гнев ядом потек по венам. Его тело и дух окутала чужая воля. Воля мертвых богов. Сяо поднялся, не обращая внимание на боль. В руки будто само легло копье. Почувствовав, как трещат кости от напряжения, Сяо сделал неестественно большой прыжок вверх. Вдруг пришло осознание, что, возможно, он не переживет этот бой. Эта мысль нездорово опьянила его. Если день его кончины наконец-то настал, то он заберет этого мерзкого Фатуи с собой. — Исчезни! Нефритовый коршун впился в песок, призывая десятки копий из-под земли, погружая весь остров во мрак. Сяо с глухой болью приземлился на ноги. Поблизости послышался чей-то вскрик. Все вокруг было окутано черным туманом. В нем читались силуэты когда-то им убитых противников. Глаза невольно искали Тарталью среди них. Он опять мог напасть из-за спины. Погружаясь все сильнее в темноту, Сяо почувствовал себя загнанным зверем. Снова рядом послышался чей-то болезненный вой. Где-то рядом раздались шаги, и охотник, развернувшись, ударил наугад. Но позади никого не было. Туман стал такой густой, что он не видел собственных рук. Тело стало невыносимо тяжелым, и ноги сами собой подкосились, повалив его на землю. Он лежал на мокром песке, ничего не видя и не слыша. Легкие горели от недостатка кислорода, мышцы подрагивали от электрических разрядов. Сине-красные искры рябили перед глазами, и он их закрыл. Тело, измученное болью, приятно онемело, погружая Сяо в сон.