Без тебя нет смысла...

Чимин снова на студии у брата. Намджун занят написанием песни, а он смотрит неотрывно на фото Юнги, которое сделал в первый день знакомства. Парень знает, что Мин сегодня придет. Собственно, поэтому он здесь. В тот вечер брат все же спросил у него: — Чимин~а, ты мне так и не ответил на главный вопрос, — кто он? Глаза младшего забегали по комнате, а мозг быстро соображал, что же сказать. — Это…это… — Чимин начинает теребить край своей толстовки, что выдает его нервозность, — это Юнги-хён. Намджун хотел бы выглядеть удивленным, ведь по факту, он должен слышать это в первый раз, но на лице играет только улыбка. — Ты…ты даже не удивился. — а вот сам он выглядит удивленным. — Я говорил с ним вчера, поэтому знал, что между вами происходит, точнее, с его стороны. Но почему ты назвал его необычным человеком? — Но он ведь и правда не простой, он публичный человек. И даже если я соглашусь попробовать, я не представляю, какие у этого последствия, — старший видит, как Чимин расстроен. — Здесь не могу не согласиться. Встречаться с популярной личностью совсем не похоже на сюжет романтической дорамы. Вместо этого — тайная жизнь в тени и, скорее всего, договоры о неразглашении, — он видит подкатывающие слезы брата и обнимает его. — Не бойся, солнце, мы что-нибудь придумаем. Правда, он пока сам не знает что, но понимает, что придется постараться. Обрубать только-только зародившиеся трепетное чувство двух дорогих ему людей он не даст. Такова их жизнь. Завести отношения со звездой мечтают многие, но не все представляют суровые последствия этого романа. Хотя они даже заводить его не могут, пока не истечет срок контракта. Юнги ради своей карьеры для публики должен оставаться холостым и свободным. Естественно, такая тайна скажется на их отношениях и повседневной жизни. Большую часть времени с ними охрана, и Чимину придется подписать несколько соглашений о неразглашении информации. И родители с обоих сторон узнают достаточно поздно о том, что их дети состоят в отношениях. Он знает, какие бывают фанаты. Среди них есть нормальные, адекватные люди, знающие, что они, в первую очередь, люди со своими личными границами, которые нарушать не стоит, а есть… есть такие, которые, если сочтут кого-либо недостойным роли партнера айдола, то этого человека будут травить, будут жестко издеваться, например, в соцсетях. Чтобы такое случилось с Чимином, его ранимым солнышком, он не допустит. — Придешь завтра ко мне? Юнги тоже должен прийти, вам нужно поговорить, все же он ждет твоего ответа, а я твой ответ вижу в твоих словах и глазах. Не заставляй его ждать, Чимин~а, он хоть и выглядит так, будто уверен в себе, но на самом деле, это не так. Он очень переживает и накручивает себя. Я не хочу, чтобы вы делали друг другу больно, — просит Намджун, отбрасывая мысли уже о том, что сейчас у них отпуск, поэтому Мин более-менее свободен и работает по своему собственному графику, но, когда начнется работа, фотосессии, интервью, туры и концерты, он не знает, что будет с Чимином. Его брат еще не готов к таким трудностям, но это его жизнь и раз уж так вышло, ему придется через них пройти, если он хочет отношений с Юнги. Поэтому он здесь. Они оба поворачивают головы, когда слышат, как открывается дверь. И если Намджун встает, чтобы поздороваться, то Чимин быстро отводит глаза в пол. Он сам не понимает, чего боится и чувствует волнение. Сценарий прост: ему тоже нужно рассказать Мину о своих чувствах и вместе решить, что делать дальше. Вроде ничего сложного, учитывая, что Юнги уже раскрыл свои, но… но все равно сложно. — Привет, Чимин~а, — слышит он уже самый любимый голос, особенно после того, как по десятку раз прослушал каждую песню Мина, и поднимает голову, встречаясь с цепким взглядом. — Привет, хён, — тихо отвечает он. Намджун чувствует напряженную обстановку, но не знает, что сказать. Он понимает, что ребят надо оставить наедине, но придумать даже глупую отмазку, например, что ему надо в туалет, не может. Его спасает входящий звонок. — Я отойду. Приехал менеджер, какие-то проблемы в расписании, — быстро отчитывается он после разговора и ретируется за дверь. В комнате повисает давящая тишина, никто не начинает разговор. Они смотрят друг на друга, и, кажется, уже понимают, что хотят сказать. Старший делает пару шагов в сторону дивана, который стал уже гнездышком Чимина с этой студии и садится рядом. — Как отметили вчера? — решает хоть с чего-то начать Мин. — Хорошо, Намджун-хён купил мне огромный торт, привез кучу сувениров и подарков, — вдруг он начинает смеяться, — и такую же кучу тебе. Юнги подхватывает чужой смех. — Я так и знал, что он скупит пол-Европы, — бурчит мужчина. Отвлекающая тема закончилась, искать их дальше и уходить от разговора — глупо. — Юнги-хён, — зовет Чимин. А он ждет уже всего самого худшего и задерживает дыхание. — Я подумал над… — запинается младший, — над тем, что ты мне сказал. Вчера я очень испугался, все произошло так неожиданно, и я растерялся, — волнение парня не укрылось от старшего, — но мне не нужно много времени, чтобы о чем-то подумать. Мои чувства однозначны. К тому, что он готов озвучить свои чувства Чимин пришел не сразу. После разговора с братом он не спал всю ночь, размышляя. Когда они уже расходились по комнатам, Намджун-хён кое-что сказал ему. «Первый шаг к тому, чтобы открыться и признаться в чувствах — это не стесняться своих чувств. Я имею ввиду не только социальное давление, связанное с ориентацией. Поработай над тем, чтобы ты чувствовал себя комфортнее в своем положении, это поможет тебе быть уверенным и решительным при разговоре.» Боже, что же так долго? Не он один тут волнуется — Юнги тоже страшно. — Я знаю, ты можешь подумать, что это очень странно, но я хочу быть откровенным в своих чувствах к тебе, — тихо говорит младший, — мне так страшно было в этом признаться, потому что я боялся, что ты не испытываешь взаимности, и что я разрушу наше и так недолгое общение, раскрывая все карты, — он несмело смотрит в чужие глаза, — ты мне нравишься, хён, — его щёчки приобретают пунцовый оттенок и Юнги умиляется, — очень, хён. Я пойму, если ты не хочешь говорить об этом сейчас. — О чем ты говоришь, Чимин~а? — удивляется старший. — Я не знаю, хён, — восклицает парень, — я очень волнуюсь и несу всякие глупости, — он закрывает лицо руками и прячется в коленях. Юнги пододвигается к нему и кладет руки на его плечи, потом аккуратно убирает чужие ладони, видя, красное от смущения личико, смотрит прямо в глаза и шепчет: — Ты мне очень сильно нравишься и я ценю каждую минуту, проведенную вместе. Мин медленно опускает свои руки с его плеч, скользя вниз, по спине, и немного ниже, кладет голову младшему на плечо и льнет к нему, чувствуя тепло, а Чимин нежно обнимает его шею, прислоняется как можно ближе и прижимается всем телом. — Вижу, вы поговорили, — показательно откашливаясь, говорит Намджун, в то время как Чимин отлетает от Юнги, — ты чего? — Я пойду кофе принесу, — и пулей вылетает за дверь. — Умеешь ты вовремя появляться, — ворчит Юнги. — Я и так выдумал менеджера, чтобы оставить вас, и минут двадцать тупо ходил по лестнице. На меня странно смотрели, — оправдывается тот, — к чему вы пришли? Хотя, судя по тому, что я видел — все хорошо. — А кто тебе тогда звонил? — Менеджер. У нас действительно новинки в расписании, но сюда никто не приезжал. Я просто так ляпнул, — смеется Джун. — Все с тобой понятно. У нас, вроде как, все хорошо, — говорит Мин, — но он так нервничал, — он встает с дивана и присаживается напротив друга. — Ты же его успокоил, так ведь? — ухмыляется Намджун. Юнги ничего не отвечает, только закатывает глаза. Через пять минут приходит Чимин и ставит перед ними два стаканчика кофе. — О, вижу, ты уже знаешь, какой кофе пьет этот ворчун, — улыбается мужчина, поддразнивая младшего. — Я, наверное, пойду, — Чимин захватывает свою куртку и идет к двери, — до встречи, Юнги-хён. — А со мной значит прощаться не надо! — возмущает брат, — вот же ж. Ладно, что у нас там с песней? Ты закончил? — Да, доработал до конца и улучшил качество звукозаписи. Кстати, я тут кое-что написал на досуге. Прочти, — Мин передал ему свой блокнот с записями на нужной странице, — я хочу сделать это заключительным треком альбома. — Аутро? — выгибает бровь мужчина. — Да. — Хорошо, я переговорю еще с ребятами, но это больше для формальности, сам знаешь. Случайно, не мой брат стал причиной появления этих строк? — передавая блокнот обратно, спрашивает Джун. Ответа он не дождался, но все понимает без слов. — Что думаешь делать дальше? — этот вопрос беспокоит его больше всего. — Я не собираюсь это скрывать, — твердо говорит Юнги, — я имею ввиду от агенства и группы. Публике не будем об этом говорить, сам понимаешь почему. Поговорю с директором, Чимин подпишет договор о неразглашении, жить у себя пока не предлагаю, он вряд ли готов к этому шагу, но позже, я надеюсь, мы к этому придем, — тут он хмурится, — меня беспокоит только все наши концерты, туры и тому подобное. Ну и посещать разные места «необщественным» образом, меня многие знают, чтобы я появлялся с ним на людях без охраны, маски и всего прочего. — Чимин не любитель подобных мест, так что, не переживай, — успокаивает друг, — у тебя дома вы сможете прекрасно проводить время вдвоем, а другие места вы можете посещать закрытым образом, но с вами иногда, в любом случае, будет охрана. — Боже, сейчас я думаю, зачем втянул его в это. — Все нормально, хён. Вы нравитесь друг другу, и вы те, кто вы есть. У нас еще три года контракт, я ему говорил и о последствиях каждого выбора предупреждал. Он сделал свой и должен нести за него ответственность. Юнги только тяжело вздыхает.