Накануне отъезда в школу Пернелла составила для меня график тренировок на полгода вперёд. Но в связи с последними событиями следовать ему выходило раз через два. Я дико стрессовала из-за того, что не могла войти в колею. Если дела продолжатся в том же духе, в наказание Пернелла размажет меня по тренировочному полю, а затем утроит нагрузку. Это будут худшие зимние каникулы в моей жизни! Поэтому с утреца я нехотя подняла попу с постели и вышла на пробежку вдоль Чёрного озера.
О бедро билась тренировочная рапира. Приносить в школу колюще-режущие предметы запрещалось так же, как и мётлы, некоторые зелья и ещё длинный перечень артефактов. Взамен ученикам предлагалось использовать спортивный инвентарь, который веками хранился в подсобке у преподавателей физкультуры.
Я остановилась на опушке Запретного Леса. Сквозь обнажённые чёрные сучья деревьев белело неподвижное небо. По замёрзшей земле проходил бесшумной поступью ядовитый октябрь, а за ним стелились сырые потемневшие листья — остатки былой красоты.
Короткая разминка разогнала кровь. Занятия фехтованием считались престижным хобби среди магической аристократии. Но теперь, когда у меня появилась палочка, я видела бесспорное сходство между поединком на мечах и колдовством. Для удовлетворения собственного любопытства я провела эксперимент: поставила на пень шишку, сменила рапиру на палочку и воспроизвела Отталкивающее заклинание так, как учили в классе. Во второй раз я добавила скорость и амплитуду к движениям, как сделала бы с рапирой. Итог: шишка пролетела три метра и застряла в кустах. Один ноль в пользу второй попытки. Когда чувствуешь, что палочка сечёт воздух, получается действительно проще.
Вкупе с наращиванием физической силы, выносливости и рефлексов, умением принимать удары и падать, а также пониманием базовых боевых позиций фехтование может сделать из мага настоящую имбу! А если научиться колдовать волевым усилием, то и до невербальных заклинаний недалеко.
Следующий этап экспериментов — камень. Вещь более полезная в бою, чем шишка. Выбрав образец покрупнее, я сконцентрировалась, чётко представила действие и вложила в замах палочкой мысленный приказ. Пли!
Камень пробил дыру в коре дерева, возвышающегося почти в десяти метрах от меня.
Я даже подпрыгнула от переполнявших меня эмоций и попробовала снова. Поднять камень в воздух. Резко отпустить. И тут же отшвырнуть.
Успеть отбросить камень до того, как он упадёт, сложнее. Поначалу у меня то и дело дёргалась рука в замахе, или заклинание перерастало в крик. Попытке на сороковой движения стали более плавными, а голос перестал уходить в противное сопрано.
Однако от такого баловства здорово просел резерв.
Убрав палочку в специальное крепление на руке, я потянулась, вдыхая чистый горный воздух. Есть свои плюсы в возвращении в прошлое: меньше заводов, фабрик, высоток, за которыми не видно неба.
Я наклонилась за рапирой, как вдруг магическим чутьём почувствовала чужую ауру. Резко перекатившись в сторону, опёрлась на колено, отражая удар. Взгляд сфокусировался на парне — красный галстук, худощавое телосложение.
Противник сделал мгновенное, неуловимое движение из позиции ключа. Я едва успела отскочить. Будь это настоящее оружие, повисла бы на клинке, как бабочка на игле. Попытка подрубить выставленную вперёд ногу парня не увенчалась успехом. Он ловко отступил назад, уходя с траектории удара, и азартно оскалился, позволяя себя рассмотреть. Старше меня года на три-четыре, невысокий, худой, жилистый, прямой как струна. На висках и затылке завивались каштановые волосы, розовые очерченные губы изгибались подобно луку купидона. Красив.
Я замерла, понимая, что не могу ответить достойно — так, как если бы в руке у меня была настоящая боевая шпага. Меж тем наши клинки скрестились вновь, и в панике я изменила направление острия, целясь в голову. Укол был поспешным и слишком быстрым, но и его оказалось достаточно, чтобы противник отступил на шаг.
Я остановилась тяжело дыша.
— Неплохо, — довольным голосом заявил этот нахальный ублюдок, нисколько не устав.
— Кто ты такой?
— Бертольд Леманн. Гриффиндор, четвёртый курс.
— София Долохова, — настороженно представилась я. От незнакомца не исходило враждебности, напротив, он всем видом излучал уверенность и интерес, но я не ждала ничего хорошего от факультета львов.
— О, наша новая знаменитость, — очень по-снейповски выразился Леманн. — Меньшего я и не ожидал. Давно занимаешься фехтованием?
— С шести лет, — на автомате ответила я и тут же осекла себя. — Следишь за мной?
— Ни в коем случае, — обезоруживающе улыбнулся парень и поднял руки в знак полной капитуляции. — Просто проходил мимо и увидел человека с рапирой. Знаешь ли, оружие моя страсть. Ты что-нибудь слышала о клубе фехтования?
Я убрала рапиру за пояс, на всякий случай приготовившись призвать палочку, и поковырялась в памяти. В Хогвартсе, как в любой английской школе, имелось множество клубов по интересам. Официальные курировались преподавателями — среди них хор Флитвика, выступающий на каждом школьном мероприятии, и клуб садоводства Помоны Спраут. Даже квиддич был всего лишь разновидностью школьного кружка. Основным контингентом клуба фехтования были чистокровные волшебники, обучающиеся искусству меча на дому. И отвечал за них преподаватель Защиты от Тёмных искусств, ныне — Северус Снейп.
Ещё в начале сентября младшекурсников собрали в Большом зале и провели показательные выступления. Но на тот момент я пребывала в глубокой депрессии от потери магического чутья и не могла в полной мере оценить предложения, а затем и вовсе была по уши занята другим — противостояла травле.
— Имею представление. — Настроение стремительно упало.
— Как насчёт сходить со мной на встречу с клубом после всей этой суматохи с Самайном?
Мои брови взметнулись вверх от удивления. Что за сомнительное предложение? Слишком роскошное, чтобы быть правдой. Хотя я слышала, что в подобных клубах царит дедовщина, а кандидатов с предосудительным происхождением оттуда выживают с особым удовольствием. На прошлой неделе Гермиона подняла много шума из-за того, что её не хотели принимать в клуб «Флакон и Фиалка», созданный специально для первашей, желающих ознакомиться с зельеварением более углублённо. Наверное, готовность отказать отразилась на моём лице, потому что Леманн поспешно заговорил:
— Как приглашающее лицо, я стану твоим поручителем. Обещаю, никто тебя не тронет. — Немного подумав, он добавил: — Вне спарринга.
— Слишком хорошо звучит. Зачем тебе это?
Зачем это мне, понятно: регулярные спарринги с противниками своего уровня вместо скучного рукомахания в лесу принесли бы достойный результат. Но я не того полёта птица, ради которой стоит жертвовать репутацией и полезными знакомствами в случае чего. Мне было непонятно, чего ждёт от меня этот дьявол-искуситель. Леманн загадочно улыбнулся и, сцепив руки за спиной, протянул:
— В Хогвартсе полно людей, которые ненавидят тебя из-за родителей. Должно быть, Антонин Долохов был паршивой овцой в семье.
— Отец он был не сахар, — согласилась я, не понимая, как это связано.
— Но в мире дуэлинга всё иначе. Здесь он был легендой. Сильнейшим, не считая Того-Самого.
— Вы, чистокровные, переоцениваете влияние наследственности, — фыркнула я, осознавая, к чему клонит парень.
— Мы видим разницу между беговым жеребцом и вьючной клячей, — парировал он. — И я уверен, ты стоишь моих усилий.
Я усмехнулась тому, что слышу подобные слова из уст гриффиндорца.
— Я стою минимум пять свиней.
Парень округил глаза в замешательстве, а затем разразился смехом:
— А ты хороша! Что ж, тогда договорились! Я отправлю приглашение совой.
Он не выглядел как человек, слепо уверенный в превосходстве родословной. Леманн был красив, силён и достаточно умён, чтобы осознавать свои сильные стороны и пользоваться ими. И, похоже, он уверен, что я поддерживаю идеи чистой крови. Не пора ли взглянуть на будущую элиту магического общества?
Мы распрощались и повернули в замок. Если бы Бертольд хотел напасть сзади, я бы почувствовала. Но вряд ли он повторит этот трюк ещё раз.
Атмосфера в общей комнате стала спокойнее. Хорошие отношения с Мэнди и моё добродушие сгладили острые углы в общении с другими девочками. Лайза, видимо, поняла, что я не собираюсь бросаться на каждого, кто мне не по душе, и прекратила от меня шарахаться. В конце концов холодная война завершилась чаепитием: девочки достали из закромов сладости, которые им прислали родители, а я попросила старшекурсников купить мне что-нибудь в «Сладком королевстве». Вечер за обсуждением мальчишек и волшебной косметики окончательно растопил лёд между нами. Лучшими подружками нам не стать, но добрые соседи уже хлеб.
В комнате обнаружилась Парвати, тихо читающая учебник по гербологии. Остальные девочки, похоже, уже ушли на завтрак. Я же рассчитывала перехватить что-нибудь на кухне перед занятиями. С постера «Ведуний», который недавно заказала Мэнди, мне подмигнул Донаган Тремлетт, бас-гитарист. Я помахала музыканту рукой и проскользнула в душ, чтобы смыть усталость после тренировки и переплести косу.
На выходе меня застал Мерул. Обычно он не появлялся в комнате в присутствии девочек, но Парвати уже пару раз засекла нас. Вот и сейчас она мельком взглянула на птицу, но смолчала.
Писал господин Чандра. К нему обратился мистер из семьи Сельвин. Летом 89-го, завершив дела с патентом, я узнала новое слово: фьючерсы. Как раз в то время разнеслась молва о возвращении Долоховых на рынок, и ко мне выстроилась очередь из желающих забрать камни и артефакты, некогда обещанные моей семьёй. Что-то получилось отдать сразу, какие-то артефакты не были готовы, поэтому пришлось возвращать деньги из той суммы, что я получала за патент, или переносить выполнение контракта на неопределённый срок.
Отметив в блокноте, что зимой нужно будет съездить в родовое гнездо за хризолитом, я вернулась к чтению. Министерство здравоохранения ввело медицинское страхование. Неплохо. Так, а здесь у нас что…
— Ты что-нибудь слышала об инспекции? — обратилась я к Парвати.
Девочка оторвалась от книги и прикусила большой палец, перебирая в уме все последние новости:
— Отец расспрашивал, что нового происходит в Хогвартсе. Потом сказал хорошо готовиться к урокам — могут прийти неожиданные тесты.
— Не такие уж и неожиданные. К декабрю о них будет знать весь Хогвартс. Тут у половины учеников родители работают в Министерстве.
— Не думаю, что кто-то действительно будет готовиться. Проверять всё равно будут не нас, а профессоров.
Спрятав письмо в шкатулку с защитными рунами, я собрала сумку. Скоро занятия по Зельеварению. В комнату вбежала запыхавшаяся Мэнди, ведя с собой на буксире нашу четвёртую соседку.
— София, будь другом, сделай нам с Лайзой причёску!
Ах, да… одна из причин, по которой меня приняли в общество маленьких ведьмочек, — умение заплетать волосы. В своём далёком первом детстве мы с Анной учились друг на друге. Моя лучшая подруга была из неблагополучной семьи, что сильно отражалось на её внешнем виде. Поэтому я заплетала ей косы каждое утро перед тем, как идти играть с другими детьми. Здесь в Хогвартсе подобные причёски были писком моды.
— Ладно, но только по случаю праздника!
Замок вовсю готовился встречать следующую точку Колеса Года — Хэллоуин для маглорождённых и Самайн, по-нашему, волшебному. Уроки сократили, чтобы ученики успели подготовиться к вечернему празднованию и ответить семьям на поздравления. Я, конечно, не могла пропустить столь значимое событие…
***
Праздничный ужин в честь Самайна проходил буднично. За столом подавали тыкву во всех вариациях её приготовления: тыквенный суп-пюре, тыквенный сок, тыквенный пирог — словом, тыквенный ад для всех, кто терпеть не может этот овощ. Сморщив свой красивенький носик, я решила уйти с этого праздника жизни и заняться действительно интересными вещами.
У выхода меня словила Мэнди, предупредив, что никуда не отпустит, если я снова собираюсь нажить себе проблем. Собственно, именно сбор проблем и стоял у меня в планах, поэтому я предложила ей пойти со мной и всё проконтролировать. Ориентируясь больше на ощущения моего магического чутья, нежели доверяя глазам, мы прошли сквозь стену и оказались в затхлом помещении, гораздо более просторном, чем того требуют обычные кабинеты. Чернильная темнота прятала монстров и привидений, порождённых страхами первокурсниц. И если я доверяла своему чувству магии, то Мэнди споткнулась не пройдя и пары метров. От стен отскочил приглушённый писк, и девочка покатилась вниз, как по горке. Заметка на будущее: не брать Мэнди в разведку.
В центре котлована забрезжил свет — это моя горе-напарница с испугу зажгла Люмос, осматриваясь по сторонам и не понимая, где находится.
— Думаю, здесь был бассейн. — Облокотившись на колени, я заглянула вниз.
— Думаешь? Я чуть не умерла! — истерично воскликнула девочка, подсвечивая перед собой палочкой. — Откуда в Хогвартсе вообще взяться бассейну?
— Не переживай, он неглубокий. Отделаешься парой синяков, — подбодрила я её. — Министерство Образования упразднило много предметов. Хотя, возможно, он использовался как виварий? Нужно почитать историю Хогвартса.
— Х-и-и! Помоги мне подняться!
— Зачем? — хихикнула я. — Мы идём вниз.
С этими словами я прыгнула прямо в центр бассейна, где с круглыми глазами открывала и закрывала рот моя напарница. В голову закралась мысль, что безумию, творящемуся вокруг меня, подвержены не все дети, и Мэнди может быть шокирована ситуацией, но я быстро отбросила её как несостоятельную. Это же магический мир!
От котлована шла широкая круглая труба, ведущая наружу. Здесь даже мне стало не по себе. Вспомнился второй фильм, как по подобным трубам передвигался василиск. Всё еще живой и здравствующий, прошу заметить! Проверив пистолет в складках мантии, я шагнула вперёд.
Внезапно эхо донесло посторонние звуки: чьи-то шаги и переругивания, перерастающие из тихого шёпота в шипение. Я схватила Мэнди за руку, утягивая в тень, но забыла, что её дурацкий Люмос буквально кричит на всю округу «МЫ ЗДЕСЬ!».
Нас нашли не успев спуститься. У края бассейна стояли четыре фигуры: трое мальчишек, грозящихся свернуть друг другу шеи, и Дафна Гринграсс, у которой, судя по всему, сдавали нервы. Не сумев совладать с собой, она сбила Рона с ног на полуслове и сама прыгнула вниз вслед за скатывающимся гриффиндорцем. Драко с Гарри не сговариваясь последовали за ними, да так синхронно, словно всю жизнь тренировались. Когда все четверо оказались перед трубой, я обвела компанию взглядом, остановившись на Драко. С ним мы знакомы меньше всего и не повязаны общими секретами, как с теми же Дафной или Гарри. Фиг пойми, чего ожидать от этой креветки-аристократки.
— И что вы здесь забыли?
— Просто увидели, как ты убегаешь из обеденного зала, и решили проверить, — буркнул Рон, потирая ушибленный нос.
— За тобой глаз да глаз, — скрестив руки перед собой, заявил Гарри. Только непонятно, имел ли он в виду, что я магнит для проблем, или просто пытался предотвратить тёмное колдовство в стенах любимой школы. Вероятнее всего, всё вместе.
С этими понятно. Я перевела взгляд на вторую парочку:
— А как там вечеринка Белой Кости? Я про ваш расистский кружок.
— Белый круг, — ни капли не обидевшись, поправила Дафна. — Ничего интересного. Боюсь, самые захватывающие приключения в этом году происходят рядом с тобой.
Драко с сияющим лицом закивал, успев оценить антураж местечка и способ попадания сюда.
— Как вы нашли это место? — спросил он, оглядываясь вокруг.
— Не слишком ли ты любопытен для слизеринца?
Скоро весь Хогвартс узнает о моём магическом чутье, а я и в ус не дую. Такое преимущество не следует разменивать на детское любопытство.
— Напротив. Собирать полную информацию о людях в своём окружение самое слизеринское дело.
— Я больше удивлена, как тебя распределили в Равенкло, — подала голос Мэнди.
Она держалась ближе ко мне, тревожно рассматривая собравшуюся компанию. Было заметно, что девочка чувствовала себя некомфортно. Её можно понять: тёмное помещение, веющее опасностью, выжившая из ума соседка, что притащила её сюда, и сама она, зажатая между молотом и наковальней, если так можно выразиться о двух враждующих факультетах.
— И правда, по Софи Гриффиндор плачет, — засмеялся Рон.
— Неправда! — возмутилась я. — Я занимаюсь исследованиями! Ис-сле-до-ва-ни-я-ми.
— И что исследуем на этот раз? — иронично поднял брови Гарри, и я шкодливо улыбнулась ему.
— Разве вы не помните? Нас пригласили на Самайн.
***
Пробирались через тоннель все в гнетущей тишине. Мальчишки умудрились обменяться тумаками перед самым отправлением и сейчас обиженно дулись в разных частях шеренги. Возглавлял ход Гарри на правах главного героя и признанного гриффиндорца. Он подсвечивал путь палочкой, а я направляла движение с помощью магического чутья. В самом защищённом месте, посредине, шли осторожные слизеринцы, за ними — Мэнди, и замыкал шествие Рон, гордый доверенной ему миссией.
Собственно, из-за того и началась драка. Кандидатура Гарри на место ведущего была выбрана единогласно. Драко поговнился, скорее, по привычке — переть грудью на амбразуру слизеринцам не свойственно — и заключил, что первым должен быть тот, кого не жалко. Зато за второе место разразилась настоящая война. Рон рвался встать подле друга, Гарри его активно поддерживал, а Драко не собирался уступать чисто из принципа. Короткую стычку пришлось разнимать девочкам.
Разрешилось всё тем, что я попросила Рона прикрыть нас сзади. Доверять спину Драко пока рановато, но не оставлять же это девочкам? Может быть, Дафна была бы не против, но вот Мэнди вздрагивала от любого шороха. Не уверена, что Рон понял мою мысль, но словосочетание «прикрыть спину» его явно воодушевило.
Спустя два нервных тика тусклый свет ознаменовал конец пути. По моим расчётам мы должны были оказаться в гуще Запретного Леса. До слуха донеслись отголоски чьих-то гуляний: играла ненавязчивая музыка, слышались голоса от грубого лающего смеха до тонкого едва различимого писка.
Гарри погасил
Люмос, приложил палец к губам, призывая нас к тишине, и высунул голову наружу. Две минуты мы вслушивались в шевеления на улице. Ровно настолько у Рона хватило терпения.
— Ну что там? — громким шёпотом осведомился он, подавшись вперёд, и, видимо, наступил Мэнди на ногу. Она ойкнула, разнося звук далеко в трубу, но Дафна быстро спохватилась, закрыв обоим рот.
Я протиснулась к Гарри, сжав пистолет в складках мантии, и застыла рядом с ним. Запретный лес преобразился до неузнаваемости. В воздухе плавали золотые рыбки в мыльных пузырях — они светились желтоватым светом, освещая празднество. Деревья, выглядящие жуткими скрипящими корягами из окна Хогвартской башни, обвивали гибкие стебли колокольчиков. Они подсвечивались изнутри неоновым светом и — о боже! — издавали прекрасную мелодию, в которую плавно вплеталась звуки флейты, выходящие из-под пальцев парочки сатиров.
Мимо нас проскакал бесформенный дух. Тягучая субстанция вынуждала его подскакивать при ходьбе, как будто он носил ботинки на пружинах… хотя ботинок-то у него и не было. Зато была шляпа, которую он снял в качестве приветствия, заметив нас.
— Что здесь происходит? — изумлённо спросил Гарри.
Это было похоже на фестиваль. На небольшом островке леса собрались такие магические существа, названия которых я даже не знала. И все они пели, танцевали, прыгали по деревьям и без разбору колдовали. Со всех сторон вспыхивали заклинания, а следом за ними появлялись новые диковины.
— Самайн? — ответила я словом, единственно верно подходящим происходящему.
Я вдруг почувствовала странную тяжесть на плечах. Незаметно для меня остальные ребята прилипли к нашим спинам, также заворожённо глядя на открывшуюся картину. И под их весом мы с Гарри сдвинулись вперёд, оказываясь полностью на улице. Погода стояла зябкая. Волоски на затылке торчали дыбом от морозящего октябрьского ветра.
— Конфеты или жизнь?
Я отпрянула в страхе. Перед нашими лицами возникла пугающая морда с круглыми рыбьими глазами и пастью, полной острых зубов.
