— Ты че, сука, спишь? Я тебя и спящего сломаю, идиота кусок! — Гэвин толкнул заряжающегося андроида в плечо — тот покачнулся, но устоял в своем летаргическом пластиковом сне. — Блядство.
Рид сжимал и разжимал кулаки, стараясь успокоиться — Фаулер несколько недель назад принудительно отправил детектива Рида на сеансы управления гневом и терапии (все это брендово-экологичное дерьмо про позитивный настрой и желание жить), а это был один из трюков оттуда. Думать о хорошем, сосредоточиться на дыхании и прожить эмоцию полностью. Только вот эмоцией было желание убивать, желательно это тупорылое пластиковое отродье, написавшее отчет капитану. «Неэффективная трата времени на курение, отказ от рекомендуемой тактики, выбор неверных маршрутов детективом Гэвином Ридом приводит к тому, что в неделю мы тратим от полутора до трех часов времени на человеческий фактор», — именно из-за этого отчета, копию которого Рид получил нечестным путем, ему приходилось посещать мозгоправа несколько раз в неделю. Все вопросы о том, откуда у капитана появилась гениальная идея направить детектива к психологу, а не уволить или ограничиться выговором с занесением в личное дело, отпадали.
— Может ты бы еще посчитал, сколько по времени и регулярности я отливаю?
Мысль обоссать безвольную куклу проскочила в его голове, но детектив отказался от этой затеи — мало ли ведро жижи обидится и напишет очередную кляузу. То, что его тирада оставалась без ответа, даже диод на виске андроида не горел, быстро остудило пыл мужчины, он сплюнул под ноги напарника, развернулся на пятках и ушел.
Если кто-то в участке раньше и задавал вопросы о том, почему детектив выглядит, как пожеванное говно, то они перестали, спустя пару грубых ответов с посылом в пешее эротическое. Правду знал только сам Гэвин, а теперь и ебучий психолог, которая вытягивала из Рида информацию по крупицам, грозясь отнять разрешение работать, если будет сопротивляться. Остаться без работы было смерти подобно, поэтому иногда детектив выдавал что-то о себе. Он старался выбирать что-то относительно безопасное или неважное, но и этого хватало, чтобы мозгоправ карябала что-то в своем планшете. О том, что дрочил на чердаке бабушкиного загородного дома на волосатые лобки из 80х (откуда там были журналы и почему Гэвин не дрочил на порно в телефоне, как все остальные, Рид не знал и сам), он еще не рассказывал, так что эта история должна была стать следующим откровением. То, что лобки, интересовавшие Гэвина, были мужскими, он не собирался упоминать вовсе — не потому, что ему было стыдно, скорее это был спортивный интерес — а догадается ли док, что перед ним детектив голубых кровей.
— И вы думаете, что это важно в вашей жизни? У вас есть проблемы в области секса, детектив? — даже голос психолога бесил до усрачки, а теперь, когда трехдневный недосып буквально разламывал его голову на осколки, источник голоса хотелось забить ватой, пропитанной газом и поджечь.
— Его отсутствие — определенно проблема.
— Я сделаю пометку, но сперва расскажите, сколько ночей вы не спали? — даже три прожеванные вместо завтрака обезболивающие таблетки не спасали от звона в ушах и навязчивого желания выскрести собственный мозг из черепа чайной ложкой.
— Три дня.
— Расскажите мне о кошмаре.
— Хуя с два, окей?
— Он связан с вашим детством?
— Определите «детство».
— До тринадцати лет.
— А если в тринадцать я уже размышлял, бегать мне доставлять наркотики или торговать телом, пока недостаточно вырос, чтобы обеспечить аренду дома и мать, которая все заработанные деньги отдавала отчиму, который нас пиздил изо дня в день?
— Вам снится ваше прошлое?
— И все его охуенные варианты.
— Но вы уже не там.
— А может мне снятся параллельные реальности, где мне не повезло приглянуться сестре криминального авторитета нашего района и попасть под ее протекцию? Такого «бегунка» трогать было себе дороже, так что мне повезло.
— Вы считаете это удачей?
— Знаете статистику выживаемости бегунков? Вот и я не знаю, но при мне из десяти сменилось четыре. И я молчу о мелких травмах. Да я вообще чертовски везучий. Фаулер замолвил словечко в академии за то, что я сдал пару пешек, помог с оплатой и взял в свой участок. Соседским пацанам так не фартило.
— А вы не думали, что то, где вы сейчас — результат вашей упорной работы и умения выживать.
Рид склонил голову, нахмурившись — такой простой вопрос не должен был ставить его в тупик. Естественно, он рвал задницу на подработках в детстве, в школе, когда работал на мисс Сиру, в академии, чтобы сдать экзамены и перечеркнуть свое прошлое хорошими результатами. Но он никогда не рассматривал это, как что-то особенное.
— Удача — это брошенная монета и, даже, когда выпадала не ваша сторона, вы выбирались. И теперь вы служите во благо общества.
— Только тс-с-с, не говорите никому в участке, а то у них от смеха животики полопаются.
— Вы зря думаете, что я не запросила короткие отзывы от ваших коллег.
— И от пластмассового тоже?
— Ваш напарник отказался давать вашу характеристику.
— То есть остальные согласились? Вот видите, док, почему я стараюсь не общаться с людьми.
— Вы общаетесь с Девятым?
— Э-э-э, — тут Рид вспомнил, что получил от психолога домашнее задание — поговорить с кем-то вне работы. — Да. Буквально вчера после смены я выразил недовольство его рапортом капитану, в результате которого я оказался в вашем кабинете.
— Постарайтесь говорить не о работе в следующий раз.
— Следующий?
— Раз вы не хотите общаться с людьми, ваш напарник вполне подойдет.
— Э-э… ладно, — по настороженному взгляду психолога Рид понимал, что она не до конца ему верит, что было правильно — за бессонные часы до рассвета он узнал, что при зарядке андроиды вообще лишаются всякой связи с внешним миром, кроме подсетей, а это значило, что с ними можно было делать что угодно.
— Увидимся через два дня.
— Так точно, доктор.
Гэвин почти светился собственной гениальной задумке, которая приблизила бы его свободу от посещения стерильно-комфортного кабинета врача.
— Хули вылупился, ведро гаек? — андроид ждал его на входе, подняв удивленно брови.
— Ты улыбаешься, детектив, мне было интересно, какой волк и в каком лесу подох, чтобы это произошло.
— Трахнул твою мамку-кофемашину.
— Хуй не обжёг?
— Она не настолько горяча, — Риду категорически не нравилось, что его напарник учился шутить так быстро и в тон ему самому. Еще немного и он мог даже посмеяться над его шутками, а там до уважения и признания живым недалеко.
— Так и ты не первый сорт, — Гэвин толкнул его плечом в ответ на колкость и вошел в участок, салютуя Тине и хмуро игнорируя остальных.
— Почему ты не дал мою характеристику психологу? — почему-то именно этот вопрос засел в голове детектива.
— Потому что не хотел, чтобы от количества мата, избежать который у меня бы не получилось, из-за того, что я — твой напарник и нахожусь в твоей компании больше времени, чем все остальные, у психолога кровь пошла из глаз. Пусть это почти анатомически невозможно и вообще гипербола, но я решил ее поберечь.
— Я так и подумал.
— Тебе так интересно, что бы я написал?
— Нихуя подобного, я бы хотел знать, че там понаписывали остальные.
— Если правду — тебе пизда.
— Я закончу свои визиты к доктору и потребую другого напарника!
— Будто кто-то тебе его даст. Тебя дольше недели только я и могу выдержать.
Рид красноречиво показал средний палец андроиду и открыл свой планшет, обновляя заявления, которые поступали в участок.
— Предстоит скучный день, — проговорил Девятый, только вот в его андроидские мозги не вышили понятие того, что это словосочетание не говорят в отделах быстрого реагирования и полиции.
— О-о-о, ребят, кажется мигалка на ножках нас только что проклял, — проговорил Рид, проводя ладонью по лицу.
— Неужели он сказал слово на букву «с»? — Тина встрепенулась на своем месте и перевела обеспокоенный взгляд на Ричи.
— Скучно?
— А-а-а, Рич, закрой рот… Не смей! — девушка не успела договорить — на их устройствах появились сразу несколько оповещений.
— Что я сделал?
— Самое долбоебское, что мог, жестянка.
— Вы все настолько суеверны?
— Есть суеверия, а есть неоспоримые факты того, что, если еблан говорит то, что ты сейчас сказал, то в конце смены мы все будем в мыле и проклинать тот день, когда тебя собрали на заводе. Поднимай пластик, поехали.
Ложные вызовы, ограбление магазина, совершенное самим хозяином для страховой выплаты и убийство: все это за одну смену было уже слишком, но другие были также по уши в дерьме, так что Рид не сопротивлялся.
— Жестянка, отпечатки есть? — Гэвин пожалел, что не спиздил из морга баночку с ментоловой мазью — труп, о котором им сообщили, пролежал в подворотне несколько дней. От запаха подкатывала тошнота, но Рид проклял бы сам себя, если бы обблевался при андроиде.
— Пока не вижу. Но разложение могло их исказить, так что не надейтесь особо, детектив.
Миллер хлопнул побледневшего Рида по плечу и кивнул, выказывая поддержку, сам он тоже выглядел зеленее обычного, но держался явно лучше.
— Я вижу следы тириума. Новые, не больше пяти часов.
— Так… дальше че?
— Значит, что андроид видел труп и не сообщил полиции, как минимум.
— Или это наш убийца, возвращавшийся на место преступления.
— Я сниму записи с уличных камер.
— Ричи, это может стать бесполезным — первые камеры только в следующем квартале, — Крис подошел к андроиду ближе, отмечая флажками несколько улик.
— Я видел магазин запчастей неподалеку. На нем зарегистрирована наружная система видеонаблюдения.
— Заканчивай с уликами, я схожу, — Рид использовал бы любую возможность покинуть место преступления, лишь бы не чувствовать этот смрад, а Девятый подкинул ему идеальную возможность.
— Хорошо, детектив, — по кривой ухмылке, в которой разъехались губы андроида, Гэвин понял, что тот догадывается о причинах такой его покладистости, но вдохнуть свежих выхлопных газов было необходимо.
Они вернулись в участок только после того, как опросили нескольких андроидов, живущих по соседству и одного забулдыгу, расположившегося на картонке неподалеку.
— Ты, отброс человеческой мысли, сгоняй за кофе, раз ты наградил нас ебейшей сменой.
— Все еще настаиваешь на своих суевериях, мешок костей? — Девятый отгавкивался как-то беззубо, видимо понимал, что прокололся и нарушил неизвестный ему протокол поведения. Что было удивительно — он действительно отправился на кухню за кофе — такого еще не бывало.
— Пиздуй на подзарядку, я закончу отчет и не хочу, чтобы последнее, что я увижу за смену, было твое ебало, — не то Девятый слил тириума в кофе, не то подкрутил что-то в и без того поганой кофе-машине, но то, что было в чашке, вязало язык и горчило.
— Иди нахуй, Рид.
— Так уверенно посылаешь, будто он у тебя есть.
Ричи закатил глаза и ушел, если бы перед ним были не автоматические двери, Гэвин был уверен, что ими еще и хлопнул бы. Андроид вообще выработал совершенно ублюдскую манеру общения с людьми, будто копировал самого детектива, но у него каким-то образом получалось заводить подобие дружбы. Крис и Тина (которой Гэвин все еще этого не простил) дружелюбно улыбались андроиду, а Хэнк и его гребучий суррогат погибшего сына, Коннор, звали Девятого на какие-то мероприятия раз в пару недель. Была ли вероятность, что как уебок тот вел себя только с Ридом? Скорее всего, так и было. Однако детектива все устраивало: чем хуже андроиду будет в его напарниках, тем быстрее он от него отделается. Этот план, правда, должен был сработать за несколько недель, но этот переоцененный Кен таскался за Гэвином уже три месяца.
Он дописал отчет (как попало, если честно), а потом с самым непринужденным видом направился в отведенную для зарядки андроидов, подсобку. Многие, девиантнувшись и, тем более, сойдя с конвейера «живыми», предпочитали снимать собственное жилище, но этот продолжал существовать только в работе. Детектив обошел напарника с обеих сторон, давая тому возможность очнуться, если тот еще не до конца заснул, только после расслабился и заговорил.
— Сука ты пластиковая, как в твоей пустой башке не было информации о том, чего нельзя говорить в участке? Ты ж, блядь, все знаешь!
Рид хотел было плюнуть на пол, но передумал, просто сжимая кулаки и подходя к Девятому вплотную — тот итак был выше, что уже бесило, а теперь, когда стоял на зарядке, Рид смотрел ему на подбородок.
— Дылда ебучая. Хули ты ко мне привязался, блядь? Вам же задницы лижут, в любое агентство возьмут без замедлений, любого напарника жопой кверху подадут, хули я то?
Ответа, естественно, не было, а Рид быстро терял запал, когда пластиковый не отвечал. Гэвин отошел к стене и оперся на нее спиной, покусал щеку и снова ругнулся.
— Я спиздел врачу, что общаюсь с тобой, — детектив фыркнул. — Прикинь, как Фаулер обоссытся, если доктор укажет это в своем отчете. Хотя, там же врачебная тайна, может и пронесет. Так-то, я сказал правду, только вот ты мертвый, когда я с тобой говорю.
В голове снова возникли образы его ночного кошмара, это не было неожиданностью — воспоминания и тревожные мысли только и ждали, когда детектив отвлекался от работы, поэтому он урабатывался так, чтобы думать было больно. Рид передернул плечами, выдыхая шумно и собираясь с мыслями.
— Ты бы охуел, если бы знал, из какого дерьма я вышел. Док говорит, что это потому, что я очень упертый, а я думаю, что это была моя удача. Что выжил, что в детстве был щекастым и прикольным, чтобы мисс Сира взяла меня под крыло, что Фаулер с академией помог: это все удача. Если ее всю сложить, можно было бы выиграть столько денег в лотерею, что я бы в рот ебал работу в участке.
Почему он вдруг откровенничал с пустой оболочкой своего пластикового напарника, Рид и сам бы не сказал, но ему становилось неуловимо легче жить, с каждым произнесенным словом. Так не работало в кабинете психолога, хотя должно было бы, там это выходило насильно, приходилось тужиться и преодолевать собственное сопротивление.
— Интересно, а тебе снятся сны, когда ты вот так дохлый болтаешься?
Детектив подошел к андроиду снова, щелкнул его по лбу, почему-то ожидая хоть какой-то человеческой реакции, но ее не последовало.
— Ой бля, хули я от робота хочу?
Рид развернулся на пятках и ушел, спеша скрыться от того, что считал своим собственным позором, в безопасности своей квартиры.
Дело с убийством было в тупике — камеры видеонаблюдения были взломаны и теперь, фрагментированные записи приходилось восстанавливать, да и те не слишком помогали, бомж и вовсе раз в пару часов менял свои истории, только тело обрело имя.
— А, если отследить в этом районе все устройства в предположительное время смерти и посмотреть повторы и количество времени, проведенное в одной точке без движения? — Рид кивнул пластиковому, который только диодом мигнул, давая понять, что запустил еще один процесс в своей симуляции мысли. — Ну вот и славно, ты тут пофурычь, а я пожру.
Когда Рид заедал не самым паршивым хот-догом выкуренное, ему пришло сообщение от Девятого: «Нужно сужать параметры поиска».
— Нихуя без меня не можешь, — рыгнув в кулак, Гэвин устроился в кресле напротив жестянки и нахмурился.
— Так и напишу в отчете, что твое самомнение раскрывает преступления.
— Ой, завались уже.
Детектив потер глаза и назвал еще пару параметров, чтобы сузить поиски, несмотря на то, что он умудрился выспаться, решения проблем не находилось. Он бездумно листал досье жертвы, пытаясь вычислить, каким был мотив такого убийства. Страсть отметалась — на теле было не так много травм, домашний конфликт был более вероятен, но ни соседи, ни социальная жизнь, которую они прошерстили вдоль и поперек, не давала подсказок. Рабочий конфликт?
— Слыш, тостер, а проверь, чего у жертвы было на работе за последнюю неделю жизни.
— Учитывая, что у современного тостера мозгов больше, чем у тебя, буду считать это –комплиментом.
— Просто работай, консервная банка, — Рид, выспавшись, даже разозлиться не мог, как следует, а это могло вызвать подозрения у целой смены детективов и офицеров, так что ему следовало постараться.
— В ее файлах числится, что ее должны были повысить до менеджера магазина.
— Если ее убили за такую ублюдскую должность, я сам убьюсь.
— Обещаешь? — Девятый хищно усмехнулся, посылая по загривку детектива мурашки ужаса — в его голове были свежи воспоминания о программном обеспечении RK-900 — тот был идеальным убийцей себе подобных, так что никто не знал, насколько эта кровожадность укоренилась в его «характере».
— Так ты ж и помереть не дашь, разве что от скуки.
— Я заметил, что только тебе, с твоими заурядными интеллектуальными способностями, со мной скучно, вывод сделаешь сам или тебе с этим тоже помочь?
— Лучше найди тех, кто мог претендовать на ту же должность, может мы двинемся с мертвой точки до того, как ты начал ржаветь.
— От твоей тупости и невозможности понять, что пластик не ржавеет, у меня скоро разовьется мигрень.
— О-о-о, я буду этому очень рад.
Список возможных кандидатов на допрос был на планшете у Рида через несколько минут, а детектив начал прогонять имена по возможным алиби.
— Все имена вне подозрений.
— Да знаю я, блядь! Не еби мозг, лучше думай башкой.
— Только один из сотрудников, претендовавших на это место — андроид.
— Но алиби у него есть.
— И есть невеста, телефон которой был на улице, где мы нашли труп, в примерное время смерти.
— А он был там за несколько часов до нас раненый, оттуда и тириум?
— Верно.
— Вызови их для допроса, телефонная будка на ножках.
— То, что ты застал телефонные будки в очередной раз подтверждает мою теорию, что к твоему возрасту люди теряют возможность воспринимать новые технологии и пользоваться ими корректно.
— Заебешь.
У них ушло не больше получаса, чтобы разговорить андроида и его невесту, которая решила убрать с пути своего перспективного жениха технофобку. Сам андроид был ранен в течение домашней ссоры с возлюбленной, но отправился подчистить улики за ней и стереть записи с видео-камер. Это все звучало абсурдно, но жизнь научила Рида, что, отметая все неподходящее, каким бы нелогичным не казалось оставшееся — это истина.
— Выглядите лучше, детектив, — доктор смотрела на пациента спокойно, а тот развалился на диване, в показушной позе комфорта.
— Чувствую себя тоже просто класс, — мужчина показал большие пальцы и улыбнулся ядовито. — Может напишете, что я успешно все прошел и попрощаемся?
— Пока капитан Фаулер не доложит мне, что вы стали спокойней на работе, а я не увижу прогресса, который задумала, не надейтесь.
— То есть я — ваш маленький, совместный научный проект? Заебись, че.
— Вы спали нормально?
— Да.
— Надо же, вы почти не лжете в этот раз.
— Спустил пар и спал, как младенец.
— Как же вы «спускали пар»?
— Разговаривал с Девятым, рассказал ему немного о том, что было в детстве, о своей удаче.
— Что он вам ответил?
— Что, несмотря на мой ублюдский характер, я действительно прикладывал и продолжаю прикладывать много усилий, чтобы быть хорошим копом.
— Общение с вашим напарником идет вам на пользу, — если доктор и не поверила ему, то не подала виду, а Гэвину большего было и не нужно — главное было успешно пиздеть ей о своих беседах с жестянкой.
— Наверное.
— Как вы думаете, почему вам комфортно говорить с Ричардом?
— Хрен знает, — Рид пожал плечами и прикусил язык, чтобы не выдать чего-то правдивого.
— Я думаю, что у вас есть ответ.
— Окей, он не перебивает, слушает внимательно, говорит редко, спокойно, не осуждает, а если и осуждает, то мне насрать на это.
— Почему?
— Потому что он не знает и не узнает, что такое детство в криминальном районе и нищете. Потому что он неживой и вообще мало может понимать о жизни.
— Тогда, как андроиды создают дружеские или романтические отношения, если они неживые?
— Я-то откуда должен знать? Имитируют?
— Тогда, как они выбирают тех, с кем им имитировать?
— Я думал, что мы тут собрались обсуждать мою персону, а не пластиковый зад моего напарника.
— Ваше отношение к окружению говорит мне о вас столько же, сколько содержание ваших снов. Когда вы злитесь, как вы это ощущаете? — их сегодняшняя беседа напоминала Риду одну из техник допроса, но он все не мог понять, чего доктор пытается добиться.
— Да как и все.
— Опишите.
— Я не знаю, как. Будто лава или кислота поднимаются из кишок к горлу, окатывают жаром руки, бросаются в глаза, затмевая взор. И в эти моменты я могу только три вещи: орать, бежать или бить, пока руки не отнимутся.
— И у вас так всегда?
— Нет.
— Как часто вы приходите в ярость, пропуская стадию раздражения и злости?
— Пару раз в неделю, я думаю.
— Когда?
— Когда Девятый творит хуйню, когда преступники пытаются сбежать, когда получаю по морде… много причин.
— Как вы решаете конфликты с напарником?
— Обычно.
— Уточните.
— Мы ругаемся матом.
— И миритесь.
— Типа того.
Девятого точно бы закоротило от такого количества хуйни, которую Рид нес, но выбора у него особого не было — он терпеть не мог психотерапию и все, что с ней связано. Он жил, справлялся со своим существованием и ни разу не совершил незаконного выстрела, детективу казалось, что этого должно было быть достаточно, чтобы считаться адекватным. Но Фаулер думал иначе, понукаемый пиздежом про эффекивность и рабочую атмосферу участка Девятого.
Рабочие будни продолжались, а Ричард, будто узнал о маленьком хобби Гэвина и не заряжался в участке целых две недели. Сам себе Рид не признался бы, что его кошмары усугубились именно в связи с тем, что у него не было возможности прийти после смены к пластиковому огрызку. Он уже был готов сам запихнуть андроида в подсобку. Но, либо удача была на стороне детектива, либо провидение уберегло участок от ухудшения его состояния — Девятый, подписав второй отчет о мелкой краже, встал и направился к заветному месту встречи.
— Ты, блядь! Не знаю, как это работает, но меня это и не особо ебет, но, если ты снова будешь так долго заряжаться хер знает где, я заволоку тебя сюда насильно.
Рид ткнул в пластиковое плечо пальцем и рыкнул, смотря на безжизненное лицо напарника. Оно даже меньше раздражало, когда губы не были искривлены в скептичной ухмылке.
— Как меня заебала моя жизнь, — Гэвин сдулся, шумно выдыхая. Его злость испарилась, оставляя на своем месте отчаяние и раздражение от того, что ему приходится говорить с безжизненным пластиком, чтобы поспать хоть немного. — Мне снова снилось, как мой отчим шел на меня с ножом. Только теперь дверь, в которую я сбегал, отсутствовала. Знаешь, от чего я проснулся? От собственного ебучего вопля, тостер ты недоделанный. Спорю, что ты запускаешь себе сказочную симуляцию, когда изображаешь подобие сна. Или, наоборот, воображаешь, как пускаешь кишки всем, начиная с меня?
Детектив фыркнул, отходя к облюбованному месту у стены, в свете тусклой лампочки лицо андроида не выглядело мертвым, скорее умиротворенным, а Рид только хмыкнул.
— Как у Киберлайфа вы удались все разные, но, как один бесяче человечные и симпатичные? Я бы даже не обосрался, если бы увидел кого-то из вас спросонья. Правда я уже давно не оставался с кем-то на ночь, чтобы помнить, обсирался ли я когда-нибудь. Вот те, кто рисковал со мной спать — точно. Потому что люди нихуя не знают, что надо меня будить. Хуй с попытками успокоить, но хотя бы просто «эй, это сон, долбоеба кусок, ты коп, ты в безопасности».
Гэвин прикрыл глаза, сглатывая ком в горле, он знал, что не приспособлен для отношений — его жизнь была шоу «говно в вентиляторе», а либидо то прыгало до небес, то падало ниже плинтуса, как и настроение, а выдерживать подобное не обязан был никто. Это не значило, что Рид в тайне не мечтал о том, чтобы дома его ждал хоть кто-то.
— Я решил. Заведу себе кошку.
Объяснять андроиду, который его не слышал, собственные мысли не было необходимости, поэтому детектив только хмыкнул и открыл телефон, чтобы оставить заявку на посещение приюта.
Спустя три дня в его доме появилась худая и наглая пушистая задница. Мира — ее имя он решил оставить, чтобы не приучать ушастую к новому, исследовала его квартирку, деланно погрустила, смотря в окно, съела две миски еды и отвалилась спать на подушке Рида за первые пару часов их совместной жизни.
— Вы завели себе питомца?
— Решил, что это добавит моей жизни красок. Девятый тоже предположил, что ощущение присутствия может помочь мне с кошмарами. — Продолжать врать о дружбе с андроидом было уже просто весело, а Рид никогда не отказывал себе в подобном.
— Держите меня в курсе.
— Всенепременно.
— Из вашего состояния, я могу сделать вывод, что вы снова общаетесь с напарником.
— Мы и не переставали.
— Я осмелилась предположить, что у вас произошел конфликт, раз кошмары снова начали вас мучать с привычной частотой.
— Просто не было времени на человеческое общение.
— Как думаете, почему общение с Ричардом так влияет на вашу стабильность?
— Вы тут доктор.
— Но все ответы у вас.
— Возможно, он умеет слушать лучше, чем вы.
— Или вы доверяете ему?
— Куда ж я денусь, эта консервная банка костьми ляжет, но не даст мне погибнуть на работе.
— Вы цените его самоотверженность?
— Можно и так сказать.
Кто бы знал, что ценить работоспособность и готовность спасать людей Рид будет в одной из палат Киберлайфа уже вечером. Они приехали, как подкрепление к патрулю, только вот сил не рассчитали, так что против четверых полицейских была небольшая банда отморозков с пулеметами. Когда они вызвали подкрепление, было уже поздно — стволы уже были направлены в их стороны, а пули начали прошивать металл служебных автомобилей.
— Сука ты, — Рид дернул перебинтованной рукой, но зашипел от боли, так и не толкнув ногу напарника. — Герой сраный. Кинулся под пули, чтобы меня прикрыть. Будто ты не знаешь, как по-нормальному это делается. Совсем шарики за винтики зашли?
Гэвин был рад, что все желающие их навестить, отметились и ушли, только Коннор задержался с Девятым в палате на полчаса. Детектив за это время успел наловчиться управлять инвалидной коляской, в которую его усадили и постоянно возвращали, когда он пытался встать. Сынок Хэнка держал запястье Девятого без скина, а диод его нервно мигал желтым, иногда становясь красным — это не могло быть хорошо.
— Он придет в себя, детектив, — андроид-медсестра зашла к ним в палату добродушно улыбаясь, видимо она придумала что-то в своей пластиковой голове.
— Ага, спасибо, ему лучше прийти в себя, иначе я сам его прикончу.
Привычка хамить всем окружающим немного смягчалась с теми, от кого зависело собственное благополучие, а свое здоровье Рид доверял кому-либо с большим трудом, так что предпочитал не злить медперсонал. Девушка разместила еще одну стойку с мешком синей жижи и подключила Ричарда к ней, после оставляя их вдвоем.
— Слышал, я сам тебя на скрепки пущу, если ты в себя не придешь.
Количество седативных, которые ему вкололи, не давали Риду злиться, так что он посидел в своей коляске еще немного, бездумно пялясь на андроида без скина. Это ощущалось неправильно — Девятый был будто лишен личности, без кожи и наглого выражения лица, а панель на его руке, которую сняли, чтобы влить тириум, и вовсе приковала взгляд детектива, который еле удержался, чтобы не вернуть ее на место.
— Будто это сделало бы его человечней, — он сам закатил глаза на собственные мысли и развернулся в кресле. — Выздоравливай, ублюдок пластиковый, нам еще отчеты писать, преступления раскрывать. Да и мне нужно пиздеть психологу о том, что я с кем-то общаюсь, а, если ты скопытишься, другую ложь я не придумаю.
Утром следующего дня все та же медсестра (хотя, это мог быть андроид той же модели, хер их разберешь) сообщила Риду, что его напарник приходил в сознание ночью, но его операционная система все еще в процессе восстановления. Гэвин кивнул, никак не выказывая собственного облегчения от услышанного. Он перебрался в кресло через полчаса, когда удалось набраться хоть немного сил, подъехал к палате Девятого и заглянул в щель дверей, не желая попасться ему на глаза. Теперь диод RK-900 горел тревожным желтым, но это было уже лучше, чем вообще ничего.
Вечером Гэвин написал запрос на выписку — оставаться в больнице и раз в пару часов кататься к палате напарника ему не улыбалось. Он лучше бы загибался от боли в руке, связки в которой предательски разошлись, когда он поймал напарника, упавшего, как подкошенный, от пули, прошившей корпус, и бедре, которое по касательной задел выстрел, пока он волок тяжеленного андроида в укрытие.
Лечащий врач навестил его перед отбоем, оповещая, что не готов выпустить его, а Рид едва удержался от эмоциональной реакции и угроз. Видимо, что-то подобное было написано у него на лице, раз доктор продолжил:
— Я знаю, что вам не терпится вернуться к работе, ваш капитан предупреждал, что вы не станете задерживаться. Уверяю вас, если ваши показатели продолжат держаться в пределах нормы, я выпишу вас к завтрашнему вечеру.
Гэвин сцепил зубы и кивнул, сдерживая недовольное рычание — спорить с докторами было бесполезно — это он знал с предыдущих своих визитов в больницы. Но так было не всегда — теперь у него была полицейская страховка, покрывающая все ранения и болезни, когда его отчим избил его до бессознательного состояния, свернув нос набок, доктора мечтали поскорее избавиться от ребенка, у родителей которого не было ни денег, ни страховки.
Жестянка:
Жив?
Они никогда не переписывались до этого. Сообщения от андроида детектив получал только на рабочем планшете, так что короткое слово на личном экране смартфона поставило его в тупик. Девятый точно мог зайти в базу данных больницы даже лежа в полубессознательном состоянии на искусственном обеспечении, вместо этого он решил спросить у Рида лично.
Детектив Рид:
Да.
Жестянка:
Ранили?
Детектив Рид:
Да.
Жестянка:
Насколько серьезно?
Детектив Рид:
Завтра должны выписать, но Фаулер точно спишет меня на неделю больничного.
Жестянка:
Тебе же придется заново учиться дрочить раненой рукой.
Детектив Рид:
Заметь, в этот раз начал ты, тостер протекающий.
Жестянка:
Подумал, что тебе охуенно скучно без моей компании последние сутки.
Детектив Рид:
На самом деле я уже выбирал, кто сделает тебе пластиковый венок на похороны.
Жестянка:
Так заботливо с твоей стороны.
Детектив Рид:
Иди нахуй.
Жестянка:
Покажешь дорогу?
Гэвин покачал головой, улыбаясь криво — раз уж его напарник сам начал перепалку, значит приходил в себя достаточно быстро.
За неделю больничного, которую Гэвин предсказал сам себе, он успел убрать дома, приучить Миру не лазать по столу, по крайней мере при нем, а еще привык спать с ней в обнимку. Сперва кошка была не в восторге, но смирилась, не позволяя своему человеку слишком многого, но теперь добровольно укладываясь на подставленную руку. Сеансы у доктора были скучными, она пыталась ковыряться в его прошлом, что было бесполезно, так как намерения раскрывать душу у детектива не было, спрашивала про Девятого, тут приходилось врать, а больше в жизни Гэвина ничего не происходило.
— Ты, работа, кошка и мое прошлое, из которого мои кошмары: все, что интересует моего психолога. Может вас познакомить, да вы друг с другом будете общаться, а я перестану быть посредником? — Он был рад оказаться в подсобке, где Ричи заряжался даже больше, чем первому дню офисной работы. Андроиду необходимо было заряжаться ежедневно, чтобы проследить, не осталось ли микротрещин в материалах. — Только я не понимаю, какой смысл ей знать о том, насиловал ли меня отчим — у нее-то нет машины времени.
Рид поджал губы и опустил взгляд в пол, смотреть на умиротворенного Девятого почему-то стало неловко, будто он действительно подглядывал за спящим.
— Когда бабушки не стало, все быстро по пизде пошло, знаешь? Мать употребляла, отчим бухал и долбил, так что загородного домика, который строил дед своими руками, не стало быстро. Но мы успели съездить туда пару раз. Тогда-то этот уебок и увидел журналы, что я прятал на чердаке. Тут меня, наверное, только человек-песок Хэнк поймет — дрочить на журналы было модно в его детстве, явно не в моем. — Гэвин потер переносицу, легко нажимая на уголки глаз. — Урод быстро смекнул, что я на раздел мужского белья дрочу. Мне тогда повезло, что мать вмешалась, уже думал в окно сбежать от него. Не подумай, он отпиздил меня позже, но уже с меньшим запалом.
Детектив поднял взгляд, рассматривая своего невольного слушателя, он закусил губу и хмыкнул, подумав что-то про себя.
— Вся ваша братия идеально вписалась в моду того времени — безволосые, слащавые, с идеальным телосложением — мечта любого фотографа, — Рид тряхнул головой, возвращая себя в реальность. — Бля, может я когда-нибудь дойду до того, зачем я за тобой сюда хожу?
Мужчина сжал челюсти, скрипнув зубами, снова злясь на себя за неразумное, абсолютно нелогичное поведение, развернулся на пятках и вышел, чеканя шаг.
