Воспоминания, в которых я тебя полюбила

       В тот холодный инадзумский вечер, Её Превосходительство Наруками Огосё скрашивало свой досуг за чашкой зелёного чая — гёкуро. Конечно, он вышел не такой вкусный, как заваривал для неё и сестры Фуруяма, но всё равно неплохо. Эи любила чай за его послевкусие, та самая приятная и еле уловимая сладость, которая остаётся на языке после горечи. Но сильно крепкий она не любила: становилось невыносимо пить. А вот Макото, наоборот, любила такой, и из-за этого пару раз Вельзевул заслушавшись кицунэ Сайгу, по ошибке могла схватить чашку сестры. После чего она, конечно, кривилась от ярко выраженного горького вкуса, ставя чашку на место. Эти действия всегда встречались смехом Макото.       — Ах-ха-ха, о, Эи, опять чашки перепутала? – прикрывая улыбку рукой, смеялась Баал.       — Какой крепкий… как ты это пьешь? — недовольно буркнула Вельзевул.       На это Макото лишь мило улыбалась и пожимала плечами, мол «каждому своё».       — Макото…       Но горечь от этих воспоминаний не приносила сладость, а лишь невыносимую тоску, и осознание того, что таких моментов больше никогда не будет. После смерти Макото, Эи была безутешна. Её сестра, та с которой она вместе пришла в этот мир, та с который они, как две капли воды были похожи.       «Неужели её и правда больше нет?» — эти мысли царапали сердце Вельзевул.       Как же Архонту хотелось вернуться в прошлое. Туда, где все были живы. В тот момент, когда она вместе с сестрой, Сасаюри, Микоси Тиё и кицунэ Сайгу сидели под сакурой и играли в каруту. А ведь Эи всегда была неумелым игроком, но тогда она впервые выиграла, благодаря тому, что подробно изучала искусство каруты и много тренировалась. Она даже Сасаюри обыграла! И тогда, потеряв самообладание, она издала ликующий возглас. Победа её была встречена смехом друзей. Опешив от их реакции, она в силу своего характера вновь вернулась к холодному облику…       «Как же опять хочется услышать смех друзей… смех Макото» — смотря в потолок, мечтала Райден.       Эти воспоминания, словно чёрные руки душили её изнутри… Горло,как будто тянули цепью. Было невыносимо больно. Хотелось плакать.       Она смотрела вниз, её взгляд не за что не цеплялся, смотря в пустоту она словно была в трансе. Пока капля её слезы не скатилась по красивому лицу, блистая, словно золотая звезда от лунного света, падая на кимоно. Сёгун ужаснулась. Она начала судорожно вытирать слёзы, но они всё не останавливались, а продолжали литься из прекрасных фиолетовых глаз.       Какое-либо желание пить чай пропало, хотелось просто выкинуть плохие мысли из головы и пойти спать, что она собственно и сделала.       Но слёзы никак не отступали.      Душещипательные воспоминания так и остались в голове, если не усилились. А если и Эи пыталась силой сжать веки и заснуть, то тут же в глазах всплывало улыбающееся в лучах солнца лицо Макото.       «Зачем она туда пошла без меня?» — прижавшись к подушке щекой, плакала Эи.       «Почему она?» — её полный слёз и боли взгляд устремился к потолку. Словно она кого-то спрашивала.       – Почему она…? – уже вслух еле слышно произнесла богиня, схватившись за челку руками, будто хотела её вырвать. — Почему не я…?! – беззвучно кричала она.       Но вдруг, сквозь сёдзи стал виднеться изящный женский силуэт. Его обладательница тихо подошла к двери и аккуратно её отодвинула. От туда показалась девушка в белом кимоно. Она словно что-то искала, и не спеша шла по комнате. С каждым шагом на её розовых ушах вздрагивали золотые серёжки с фиолетовыми камнями, шум от них был сравним со звонком колокольчиков. – Эи? – подойдя к футону, на котором лежала сёгун, обеспокоено, из тени спросила девушка.       Райдэн приподнялась, чтобы увидеть кто это. Она сначала даже не заметила, что кто-то вошёл. Но как только увидела, сразу узнала…              Это была Яэ Мико.       Только завидев кицунэ, она моментально начала вытирать слёзы со своего лица. Не хотела выглядеть жалкой в её глазах.       Но от лисьих глаз нечего не утаишь, наивно было надеется, что она нечего не увидит.       «Как по-детски, Эи. Мы же не чужие».       Мико задело, что Вельзевул так отреагировала на её присутствие, но она ничего не сказала, а лишь тяжко выдохнула и села рядом с Эи.       Жрица успокаивающе водила рукой по плечу сёгуна, та лежала неподвижно, она еле дышала, и пыталась всеми силами сдерживать слёзы; не показывала свою слабость в присутствии Мико.       Вдруг рука кицунэ прекращает касаться плеча Архонта. Эи показалось,что жрица куда-то исчезла, перепугавшись, она развернулась, и в тотчас же обомлела… Мико лежала рядом с ней, грустно смотря Райден прямо в глаза.       — Моя бедная Эи… Сколько уже ты так плачешь по Макото…? – печально спрашивала Яэ. – Тебе, наверное, так невыносимо, каждый день смотреть в зеркало и видеть в собственном отражении сестру.       Глаза Эи округлились, а брови встали домиком, рот слегка приоткрылся от удивления, а слёзы с новой силой стали стекать по фарфоровой коже. Вельзевул плакала, она думала, что никто не понимает её боль. Сёгун никогда не позволяла себе лить слёзы перед кем-то, «слёзы – это слабость», так всегда она считала. Но перед Мико ей почему-то хотелось быть слабой. На тот момент Архонту казалось, что только одна Мико во всём мире понимает её. Как точно она описала её чувства… это до глубины души тронуло Эи.        Сейчас Вельзевул как никогда ощущала свою привязанность к фамильяру «вечности». Жрица всегда была для неё особенной. Мир сёгуна словно делился на её кицунэ, и всех остальных. Все, боясь, падали ниц в её присутствии, в то время как Мико лишь озорно смеялась. Яэ никогда её не боялась в отличии других. Она всегда о ней заботилась. А Эи даже не знает, когда успела к этому привыкнуть.        Не замечая времени, они были готовы смотреть друг другу в глаза вечно. Столько нежности, столько любви было в этих глазах. Между ними словно была натянута невидимая нить, которая вот-вот оборвётся и произойдет что-то важное. Что-то, чего раньше никогда не было. Мико это чувствовала.       Так и случилось.       В тот момент что-то поменялось во взгляде сёгуна Райдэн. Он желал. Желал, чтобы Яэ Мико никогда не покидала её, чтобы она вечно была рядом с ней. Богиня отчаянно притянула к себе лицо жрицы, словно боялась упустить её из своих рук, будто она вот-вот исчезнет навсегда. Но она медлила, боялась, что делает что-то не так, делает что-то неправильное. Взгляд её бегал, он смотрели то на глаза, то на губы жрицы, Архонт словно ждала разрешения или какого-либо знака от неё.       На что кицунэ по-лисьему ей улыбнулась.       – Ты так сильно этого хочешь? – бархатным голосом спросила Яэ.       Эи стало неловко.       — Хорошо, я тебя поцелую, – по-хитрому улыбаясь, продолжила говорить Мико.       «Но потому, что я и сама этого хочу».       После этих слов, Мико с нежностью припала к губам Райдэн, вводя ту в поцелуй, который она так давно желала. Эи уже не чувствовала горечь потери, её сладостью стала Яэ Мико. И именно поэтому поцелуй был таким сладким, таким желанным и нужным в тот момент. Архонт ёрзала от удовольствия, она наслаждалась каждой секундой этой эйфории. Она словно умоляла в этом поцелуе Мико – «Не покидай меня и ты, прошу…».       Жрица, словно вылечила её сердце, на душе становилось так легко. Чёрные руки больше не душили её, а цепи не тянули горло.       «Так хорошо…» – проносилось в мыслях Эи, – «Я не хочу чтобы это кончалось».       Вдоволь насладившись поцелуем, кицунэ отпрянула от Эи, в предвкушении рассмотреть раскрасневшееся от смущения лицо Вельзевул. Но, она опомниться не успела, как тут же была опрокинута на спину, и уже сверху неё нависала сёгун с пьяными от похоти глазами, смотрящими прямо на жрицу. Мико в изумлении смотрела на Райдэн, и хотела вроде что-то спросить, но Эи тут же жадно впилась в такие для неё сладкие уста, не давая нечего сказать. На что Яэ лишь успела промычать. Сёгун не хотела отпускать жрицу, и второй это нравилось настолько, что она не могла сдерживать эмоции, и довольно заулыбалась в губы Архонта.       «Как не по-взрослому…» — усмехалась про себя Гудзи. «Так повестись на поводу у эмоций и поддаться похоти…»       Затем Мико прикусила нижнию губу Архонта, до крови. Та в свою очередь почувствовав металлический вкус, отпряла от рта жрицы. Внезапно Эи начала отключаться, словно что-то мутное искажало зрение, как будто розовый дым витал перед её глазами.       «Магия кицунэ?» – проносилось в мыслях сёгуна.       – Ты такая милая, Эи, – пошло улыбалась жрица, смотря на Архонта, – Просто прелесть…       Собственные руки уже не держали богиню, она пыталась всеми силами не потерять сознание, но не получалось. Тело как будто онемело, и она свалилась прямо напротив лица Мико, сонно на неё смотря.       – Ах, прости, дорогая Эи, но аак бы мне не хотелось продолжить... – приподнимаясь, попутно объясняла жрица, – Я не могу так с тобой поступить, – наигранно рассуждала она, – А то я потом буду на себя злиться, – сама себе усмехнулась Мико, – Ведь это не по-дружески так воспользоваться твоим состоянием и… сама понимаешь… – даже не смотря в сторону Райдэн, продолжала дискутировать с собой Яэ, – Хотя, после такого… мы уже вряд-ли просто друзья, ммм? – кокетливо произнесла она, переведя внимание на спящую подругу, – А, ты уже спишь.       Мико заботливо укрыла Эи одеялом, нежно поцеловав её в родинку под правым глазом, котороя так филигранно смотрелась на её лице. Словно навечно застывшая слеза.       – Спокойной ночи, Эи.