Воспоминания, в которых я тебя полюбила

      В комнате сёгуна отдавало холодом из-за наступающей ночи. Прохлада аккуратно проскальзывала по помещению, заставляя покрыться мурашками, но это был больше приятный холод, чем деспотичный, который захватывал иногда сердца смертных. Запах дождя сразу ударил в нос, заставляя чуток сморщится, и что-то ещё... То, что давно не покидает комнату Архонта, чтобы тут не случилось. Запах чего-то родного, но одновременного бесконечно грустного.       Запах прошлого.       Он преследовал девушку везде: во снах, в мыслях, даже, иногда, в людях. Их смех, движение, мимика — всё это отголоски прошлого, которые причиняли боль. Во многих лицах она видела Макото, но, больше всего, она находила её в себе. Как говорила Мико: «...невыносимо каждый день смотреть в зеркало и видеть в собственном отражении сестру...». Да, ужасно невыносимо. Эи даже пыталась быть на неё похожей: старалась носить более нежное кимоно, которые так любила сестра. Даже надела её заколку, пытаясь всячески приблизиться к ней.       — Скажи, Мико. Мы похожи с ней? — с некой надеждой спросила Вельзевул, смотря в зеркало, надеясь, что Яэ удовлетворит её ответом.       — Конечно, Эи. Вы же близнецы, — прозвучал на встречу нежный голос.       Такой ответ очень успокоил Архонта, словно глоток теплого чая, слова кицунэ согрели душу божества, став неким облегчением. Будто она всё делала правильно.       — Но я всё равно считаю, что вы разные, — внезапно продолжила лисица.       Райдэн потупила взгляд и задумчиво нахмурилась. А в её глазах так и читалось непонимание.       «Как это разные..?»       Жрица поднялась с футона, увидев озадаченное лицо сёгуна.       — Смотри, — встав позади Архонта, кицунэ вместе с ней стала отражаться в зеркале, — Видишь это? — Мико нежно коснулась лица сёгуна. Эи почувствовала, а в отражении увидела, как Яэ нежно провела рукой по скуле, указав на родину под правым глазом, — У Макото её не было.       — Неужели столь незначительное отличие делает нас разными? — слегка разочарованно промолвила Вельзевул.       — Конечно нет, — мягко гладя Архонта по щеке, успокаивающе произнесла Гудзи. Её рука скользнула вниз, прикасаясь к груди божества, словно касаясь её души, — Вас различает нечто иное.       — Иное? — недоумевающе переспросила Архонт.       — Внутри, Эи, — кицунэ блаженно прильнула к плечу Архонта, вдыхая приятный запах тёрна. Слегка на него ложась, тем самым приобняв со спины, её руки легли на божественные плечи, и почти шепотом, кицунэ сказала: — Внутри ты другая. Ты не такая, как Макото.       Полушёпот пронизывал разум, а теплое дыхание отразилось лёгкой дрожью в теле божества. Глаза в удивлении округлились, что Эи даже не предала значение тому, как близко к ней находилась Мико. А лисе это было только на руку.       — Я не понимаю, — Райдэн действительно не понимала, их взгляды встретились в отражении зеркала, и Эи с вопросом смотрела на Мико, та в свою очередь стала на столько близко, что практически слилась с Архонтом воедино.       — Скажи, Эи. Когда ты в последний раз обращала на себя внимание?       — Ты имеешь в виду внешний вид? — обеспокоено поинтересовалась Райдэн. В её понимании, для правителя не свойственно плохо выглядеть.       — О, нет. Ты прекрасна, — словно дьявол, кицунэ шептала на ухо Эи комплименты, и так умилялась, когда видела в отражении зеркала на щеках сёгуна румянец, — Твоё душевое состояние, Эи. Ты слишком долго была тенью своей сестры. Настолько долго, что перестала обращать на себя внимание.       А ведь правда, вместе с Макото, они всегда звались Баал, а Эи была всего лишь её тенью — кагемуся. Но кто она такая без Макото? Кто тогда такая Вельзевул?       Пожалуй, ответ на этот вопрос прекрасно знала Мико.       «Райдэн Эи очень закрытая личность и абсолютная перфекционистка. Она всегда одета с иголочки, хотя она и по своей природе воин, что возможно подразумевает растрёпанный вид от постоянных тренировок. Это не про неё.       Ярко выраженный эгоцентризм, особенно хорошо видно на примере её идеологии «вечности».       Так же её перфекционизм проявляется в поведении. С другими она холодна, точна и расчетлива. Это невольно заставляет смертных её бояться. А добавкой ещё будет, если посидишь с ней в одной комнате, в формальной обстановке. От неё так и исходит напряжение, которым невольно заражаешься. И это окончательно тебя «придавит», если ты не я, конечно. Ведь только я знаю, что весь этот «пафос», лишь её способ себя защитить... От чего?       Страх.       Страх совершить ошибку. Страх быть уязвимой. Страх получить такое наказание, такое возмездие за эту ошибку... И, по её мнению, чтобы такого не случилось, она должна быть идеальной. Её речь всегда грамотна и чётко поставлена, как будто заранее продумывает, что ответить. Никогда не позволяет сказать себе лишнего. И у неё настолько хорошо получается показывать себя безупречной, что никому и в голову не взбредёт подумать, что её что-то терзает. Идеальный Бог. Таким она считается и является для всех.       Кроме меня. Моя жизнь ещё даже не минула человеческий порог, но я уже многое стала понимать. Идеальных людей, просто, не бывает. И всё это напряжение в её теле — побочный эффект от подавленных эмоций. Эи отрезала свои чувства, она их не слышит. Они где-то далеко. Поэтому, ей легче все отрицать, легче первой оттолкнуть, чтобы не обжечься. Собственно, я невольно от этого страдаю.       Но, на самом деле, со мной она ведёт себя иначе... Мне это нравится. Она настоящая. Не идеальная Эи, которая заикается когда смущена, которая такая смешная и сонная, когда проснется, когда под действием алкоголя скажет лишнего, которая очень любит сладости и такая милая когда их ест. В конце концов, Эи которая умеет плакать. Всё это — настоящая Эи, которую я очень люблю. Ох, и я так хочу, чтобы она любила меня так же. Но к сожалению, она отталкивает меня, вместе с собой настоящей. Мне лишь остаётся, бесконечно намекая, каждый раз надеясь на взаимность. Я не играю с ней. Я просто хочу, чтобы она меня любила...»       Мико даже не заметила, как они с Эи переместились на балкон, в тишине наслаждаясь ночью и лунным светом, который эстетично падал на кожу, словно снег. Эи, как и Яэ, была погружена в собственные мысли с головой. Они ничего друг другу не говорили, а лишь упивались присутствием друг друга. Раньше, даже когда их уста молчали, Райдэн умудрялась находить в этом спокойствие, но конкретно сейчас, всё иначе. Её что-то беспокоило. Острое ощущение собственных изменений. Нет, не в теле, а что-то на душе.       Люди созданы по подобию божьему, но их чувства и эмоции совершенно отличаются от своего «создателя». Например, когда кукольник создаёт очередную завивку на дереве, надеясь, что на этот раз сделал идеальное создание, маленькая копия всегда вбирает в себя эмоции, но каждая кукла уникальна.       Каждая эмоция в глазах человека уникальна, но не каждый волен её понимать.       Разве божество не должно понимать свои чувства?       Райдэн не понимала, что она чувствует в определенные моменты. И эти непонятно-приятные чувства всегда были связаны со жрицей Храма Наруками. С каждым днём она дарит ей больше эмоций, таких притягательных и непонятных, что хочет тянутся к ней с каждым разом, но не это ли заставляет бояться? Раньше Эи была оружием, была тенью, а смерть сестры невольно заставило выйти её на свет, но как тень, рожденная во мраке, может быть равнодушна к лучам солнца?       Эи никак не была равнодушна к Мико, кицунэ буквально стала её солнцем. Но это так все непривычно и так странно. Должна ли она чувствовать что-то подобное вообще? Вельзевул всегда была скупа на эмоции. Даже когда её друзья постепенно покидали её, заплакала Эи впервые только тогда, когда увидела тело Макото, из которого на глазах уходила жизнь. А она бы заплакала, если бы умерла Мико?       «Да».       Вельзевул долго не могла уснуть. Она не находила себе места и постоянно ворочалась. Обычно, человек, который не может уснуть — не удовлетворен сегодняшним днём. Но сегодня все было так прекрасно, тогда почему Эи не могла заснуть, хоть понимала, что это необходимо? Ведь не зря говорят, что хороший сон, залог успешного настроения на следующий день. Но Вельзевул всё равно не спалось... до одного момента. Не открывая глаз, Яэ молча взяла Эи за руку, сжимая её в успокаивающем жесте, нечего при этом не говоря. Могло показаться, что она это делала сквозь сон.       — Мико, — шепотом позвала её Райдэн, — ты не спишь?       Кицунэ с лёгкостью открыла глаза, словно взмахнула веером. Она тоже не спала, а лишь делала вид.       — С тобой заснешь, — усмехнулась лиса, а уголки её губ слегка приподнялись вверх. Неужели Эи действительно так заметно ворочалась?       Кицунэ почувствовала, как от её слов Эи почему-то чуть сильнее сжала руку. Подумав, что она могла этими словами обидеть или задеть Архонта, Мико продолжила более осторожно, — Ты тоже не можешь заснуть?       Как она её почувствовала. В миг раскусила, обезоружила, не оставляя и шанса на побег. Придется признаться, что она права.       — Да, — как-то стыдливо произнесла Архонт, — И ты..?       Мико положительно кивнула, моргнув в такт. Но после, она как-то по-хитрому улыбнулась, а лисий прищур так и говорил: она опять что-то задумала.       — Знаешь, мне кажется, я поняла причину нашей бессонницы...       И как только Эи захотела задать вопрос: что же? Мико в мгновение ока крепко сжала её ладонь, которую она и не отпускала, потянув к себе навстречу, и Вельзевул попала прямо в руки Яэ. Словно маленький беззащитный зверёк Райдэн угодила в лисью ловушку, и уже находилась в сладком плену красноречивого хищника, а та лишь довольно улыбалась от проделанного трюка.       — Другое дело. Не находишь? Оу, только не надо так смущаться, — попутно положив руку Эи к себе на бедра, кокетливо продолжала лиса, кажется, она совсем проигнорировала предупреждение Райдэн на счёт оторванных рук за приставания, но та как будто забыла, и уже не была против, — Сама целуешь, а стоило мне тебя обнять, так сердце забилось как у птички.       На эти слова, Эи лишь смущённо потупила взгляд и опустила глаза, пряча их куда-то вниз. Похоже, даже Мико заметила, что она себе противоречит. Что же с ней такое?       Но затем на лице Вельзевул дрогнула лёгкая улыбка, от такого забавного сравнения Яэ.       — Как у птички? — процитировала Архонт.       — Да. Я бы определенно тебя съела, если бы ты была птичкой.       — Оу... — от такого признания глаза Эи в удивлении округлились, ну надо же...ей такого точно никто никогда не говорил, и всё, что она смогла из себя выжать, это неловкое: «спасибо..?»       Мико усмехнулась с реакции Райдэн на свою шутку, а голос лисы был словно мёд, и проникал до косточек, невольно вызывая по телу сёгуна мурашки.       В объятиях жрицы было так тепло и так спокойно, что Эи не заметила, как уснула, но в глубине души она понимала, что ужасно не хотела, проснувшись утром увидеть, как кицунэ ушла в Храм Наруками. Сёгун просто желала подольше растянуть этот момент, но она ни за что в этом не признается.       Но опасения подтвердились, и на утро Яэ ушла, даже не разбудив попрощаться. Райдэн проснулась в одиночестве.       Хм, наверное бы, Мико опять сказала, что не хотела будить Эи, так как та очень сладко спала.       Как-то она всё не продумала, не договорилась о следующей встрече, не спросила, придёт ли Гудзи сегодня. Хотя, скорей всего, у неё накопилось много дел в храме.       — Что-ж, я просто подожду.       День шёл, а Эи неустанно думала о Мико. Райдэн всячески пыталась себя отвлечь, чтобы время летело быстрее. Но все у неё выходило как-то не так, как обычно.       Тренеровки с копьём толком не удались, оттого, что Эи постоянно отвлекалась и выглядывала Мико во дворе, не пришла ли она.       А работа с документами, плавно и незаметно, переходили в попытку нарисовать маленькую лисичку с краю листка, ну, или что-то на неё похожее. Но, Эи кажется, Мико бы сказала, что похоже на собаку...       Осмотр территории вообще для неё стал парадом воспоминаний под красивые пейзажи Инадзумы, как они с Мико, прекрасно вместе проводили время. И, с румянцем на щеках, сёгун вернулась в Тенсюкаку.       Все мысли, все дела сводились в один простой вопрос:       — Интересно, а что сейчас делает Мико?       Но что это с ней? Почему Эи себя так странно ведёт?       Всё гораздо проще, чем кажется.       Всемогущий сёгун влюбилась.