Владыка

Светило солнце, и шёл Алёша. Шёл, покачиваясь, будто корабль, плывущий под ветром, глядел на зелёные кусты и деревья и вспоминал, как любили их мать и отец, — и ясно было ему, что теперь он стал таким же, как они. Вокруг сновали разные юркие муравьи и жучки, по которым, словно по натянутой верёвке, бегал солнечный зайчик — это лижущий дерево муравьиный лев высматривал по дороге съедобные палочки. Солнце припекало — а день обещал быть жарким. По кругу, между редкими полосами тени, двигались жуки и насекомые, кружили над гнездом канюки, выпархивали из кустов голуби… А впереди, за каменной оградой, уже щёлкал клювом ворон и не умолкали весёлые щебетание, песни и смех его обитателей. Увидев Алёшу, они вскочили с земли, — он увидал их, замахал рукой, и весёлая круговерть вокруг замедлила свой бег. Заяц, заприметив Алёшу, хитро вильнул хвостом и замер, дожидаясь, когда Алёша подойдёт к нему. А когда тот направился к нему, перепрыгнул к кусту и затаился там. — Не вздумай только цапнуть меня за ногу, тогда мигом заберут к себе эти ненормальные! — сказал Алёша, остановившись. И тут же понял, что на самом деле в его фразе не было никакой угрозы: заяц, как и другие лесные жители, прекрасно знал, что его приближение не означает опасности. Впрочем, этот лесной житель, конечно, понимал и другое. — Кому ты рассказываешь, — сказал заяц, — да у меня тут каждый куст и кустик, куда ни пойди, каждая липа и каждое дерево со мной знакомы. И не бойся меня, мальчик. Никто тебя сюда не звал. Я сам пришел к тебе. Я ведь заяц Андрей. А ещё я — дед Морковка. — А кто такой этот ваш Морковка? — спросил Алёша. — Он что, мужичонка или баба? Тоже зайцем стал? Или как? Или он на капусте сидит? Или на огурце? Или у него всё-таки зобик? А почему вы тогда на капусте сидите? Можно ведь просто в кустах. — Ну, что тебе сказать, — сказал заяц Андрей, — не в капусте, конечно. Хотя и у неё тоже, есть там такие кустики. А сидеть, на самом деле, я стал потому, что скучно мне стало. Вообще-то я всю жизнь зайцем просидел, можешь мне поверить, а потом захотел настоящей жизни. Вот и женился на капусте. Но раньше, пока я просто заяц, никаких таких проблем у меня не было, понимаешь? Сейчас же у меня одна только мука: одни капустные кочерыжки на всю жизнь остаются. Тут уж не до настоящей жизни. Вот и начал я о ней думать. Чего я, собственно, хочу? А хочу я всего-всего-всего. Чтобы вместе с капустой. Понял? И тут ты со своим телёнком, которого надо во дворец перенести. Но как это сделать, не знаешь. Опять же если тебе не поможет заяц Андрей. Или капустный фрик. Или огуречный хобот. Понимаешь, о чём я? А у них это каждый день. А если ты к ним попадёшь, то с ними это тоже каждый день. Ну, а потом уже можешь про всё забыть. И тем самым всё окончательно пропало. Так что я даже не знаю, что лучше. Так что извини, друг, ничем помочь не могу. — Подожди, — произносит Алёша, — подожди. Давай по порядку. Допустим, ты правильно говоришь, что с капустой тебе с ума сойти не дадут. Но ты не видишь, что с тебя в этом случае действительно сдерут три шкуры. Причём не просто три шкуры, а ещё и задерут их до самого… Ну да, извини, ты же заяц. Или же я прогадал? — Ты не заметил? Да ладно тебе! Ты не ошибся. Это просто наказание. То, что ты делаешь, настолько ужасно, что оно становится нормой. А иначе оно просто не могло бы продолжаться. — Ты? — Я могу сливаться с органическими веществами, а мой стенд — липкая, резиновая маса, полностью покрывающая моё тело. У него нет слабостей, поэтому он защищает меня от всех форм грубой силы и позволяет мне менять облик. Такова способность Yellow Temperance! Но ты не видел ещё самое худшее. Я так думаю, у тебя никогда не было возможности увидеть самое худшее из того, что может случиться с человеком! DO YOU UNDERSTAND?! — Можешь не продолжать, — мрачно говорит Алёша. — Я понял, где именно во всём этом ключевое слово. Ты обрекаешь меня на существование в посмертии. Если, конечно, most perfect a man can do anything in any way. Так это называется? — Конечно, — отвечает Раббер Соул. — Но с одной поправкой. Я не обрекаю тебя на полное уничтожение. Наоборот, я делаю тебя невообразимо сильным и могучим, и это одно из моих величайших удовольствий! К тому же я не делаю тебя человеком. Я собираю тебя, собираю себя самого, словно пыль ветром. Разумеется, я не против того, чтобы ты немного ощущал себя человеком. Разумеется, я не возражаю против того, чтобы ты испытывал человеческие чувства. Но одно из них для меня крайне важно. Это чувство уважения. Уважения к другой силе. Поэтому, damn! Damn! Damn! Не смотри на меня с таким отвращением. В конце концов, я всего лишь воплощаю иллюзию. И в любой момент могу исчезнуть! Поэтому прошу тебя не смотреть на меня с таким омерзением. Это не обязательно означает, что я собираюсь тебя убить. Я только объясняю тебе твои же собственные мысли. Это ужасно, когда твои желания начинают влиять на твою жизнь. Я не хочу ничего для тебя делать. И я хочу не более того, чего ты хочешь для себя сам. DO YOU UNDERSTAND?! Неужели непонятно? Алёша снова промолчал. Похоже, этот простолюдин думал, что тут же может получить развернутый ответ. Но вместо этого в воздухе зависла тишина. Эта тишина несколько секунд звучала так громко, что слух Алёши обострился до предела. Он слышал шелест листвы под ветром и чувствовал его на лице. Он слышал шелест перепончатых крыльев за спиной, шелест железа в лучах заходящего солнца. Ему стало трудно дышать. Его спина покрылась холодным потом. Но через несколько секунд это прекратилось, и только в ушах все ещё звенело. Это была странная тишина. Она казалась совсем пустой, если бы не посторонние звуки. Откуда-то издалека доносился сухой треск мотора. Скрипели ветки под ногами. Но даже этот треск не мог испугать Алёшу. Он знал, что с ним ничего не случится, если он просто будет стоять на месте. Дело было совсем в другом. Перед мужчиной, замершим в неудобной позе, был безмолвный, но отчётливый и убедительный пример того, что может случиться с человеком, который решил сам собой управлять. Он почувствовал, что у него подрагивают ноги, и машинально сделал шаг назад. Потом ещё шаг. Но чем больше он старался стоять неподвижно, тем больший страх начинал подниматься в нём. Потом он почувствовал, что не может повернуть голову. Он старался повернуть её как можно скорей, чтобы уйти от этого странного страха, и наконец повернул. — Какого чёрта здесь происходит, а? — завопил мужик, поворачиваясь лицом в темноту. — Какого чёрта… Тут… Здесь… — начал было он говорить и замер на полуслове. Он стоял в полной темноте, одна его рука была вытянутой вперёд, а другая упиралась в чёрную пустоту прямо перед ним. В двух шагах от него беззвучно шевелилась живая и непонятная масса. — ЧТО?! — крикнул он тонким, испуганно писклявым голосом. — Кто вы такие? Отвечать! Кто вы такие? Да где вы все? Что тут происходит? Вы ответите? Кто вы такие? Кто? Кто? Что здесь происходит? Туман понемногу начал рассеиваться, и в самом центре, где только что была пустота, теперь возникал огромный через, глаз которого казался совершенно неподвижным и холодным, как если бы был абсолютно материальным. Мужик отчаянно взмахнул руками, пытаясь разогнать этот непонятный ужас, который поднимался от невидимого дна, но всё было бесполезно. — Эй, Кенни Джи! Ты получил сигнал. Я не прошу тебя развеивать способность, просто сообщи мне. — Но ты ведь не просила, чтобы я развеивал действие моего Tenore Sax. Я не давал повода… — сказал Кенни Джи. — Между нами нет ничего личного. Даже если ты действительно хочешь, чтобы я попробовал, не могу обещать, что стану делать это сознательно. — Эй, эй! — закричал Алёша. — Да кто вы все такие, вообще?! Что здесь происходит? — Это же элементарно, — пропищал стоявший справа от Кенни Джи лысый мужичок с двумя правыми руками, который с крайне подозрительным видом подошёл к Кенни ближе. — Как это ты ещё не понимаешь? Видишь вон тот осколок зеркала? А теперь, внимательно приглядись к нему. Убедись в том, что перед тобой никакой иллюзии нет, и просто не отрывая глаз, гляди. В мгновение, яркий луч солнца, что напоминал падающую искру, отражался в осколке, отображая всё, что располагается напротив него, более чётче, и понятнее зрению. Тёмный силуэт всплывал в отражении, подстраиваясь под реальный мир. Учитывая всё это, он может атаковать, находясь в линейном отражении, но при этом, не ступая на поверхность. Такая способность подвластная человеку, владельцем которой является Джей Гайл. Мало того, его луч будет острее любого меча, поскольку он быстрее летящей стрелы, и придёт в точку встречи с врагом, когда тот находится в полной растерянности. Достаточно на мгновение опустить глаза и можно будет заметить приближающийся к тебе клинок — именно он нанесёт удар. Таким образом, здесь нет ничего сложного, но Кенни, когда на него снизошло озарение, понял и другое: попробовать удастся только один раз…