Признание в ракушке

День обещал быть хорошим с самого утра, погода стояла прекрасная. Покинув чайник, Путешественник, вместе со своей преданной и вечно голодной спутницей, направился к Катерине в гильдию приключений. Сегодня необычный день и парень хотел как можно скорее покончить с ежедневными поручениями, получить свою награду и посвятить день одному особенному не совсем человеку. — К звездам и безднам, Путешественник! — привычно поздоровалась секретарь гильдии. — Ты за поручениями? — Ага, спасибо, — приняв от девушки информацию о своих сегодняшних заданиях, Итэр уже хотел было уходить, как его остановили: — К слову, тут есть письмо на твое имя. Не знаю, от кого это, я не открывала. Оно появилось незадолго до твоего появления, будто порывом ветра принесло, так странно, — сказав это, Катерина положила также вышеупомянутое письмо, дожидаясь, когда путник заберет и его. Помедлив с минуту, местный герой засиял и, улыбнувшись девушке самой ослепительной улыбкой из всех, которые той уже доводилось видеть, поблагодарил ее и, забрав все, поспешил удалится. Вслед за ним засеменила по воздуху и малышка Паймон. Секретарю гильдии оставалось лишь удивленно смотреть им вслед и ожидать отчета о выполнении поручений. — Ты чего такой довольный? — полюбопытствовала Паймон, когда они отошли от штаб-квартиры гильдии искателей приключений. — И когда мы пойдем есть? — Хм? Можем сначала позавтракать, а потом отправится выполнять задания, но только быстро, — предложил Итэр и, получив бодрый утвердительный кивок от компаньона, свернул в сторону "Народного выбора". Паймон решила повторить свой вопрос за едой, когда они откроют и прочитают письмо. Уже сидя за столиком и ожидая свой заказ, путники решили наконец взглянуть, что же в письме. Пробежав по первым же строкам взглядом, Итэр не смог сдержать довольной улыбки: его предположения (а на самом деле надежды) оправдались - автором был Сяо, нелюдимый адепт, что так сильно запал светловолосому герою в сердце. Закончив чтение, Путешественник взял в руки звездную ракушку, что прилагалась к письму. Аккуратно держа ту, парень нежно огладил витьеватую спираль пальцем, задержавшись на звездочке. — Ого, звучит как признание, — заявила вдруг Паймон, акцентируя свое внимание на другой части письма, на той, в которой адепт говорит, что хочет слышать зов Итэра. От слов девчушки щеки Путешественника покрываются едва заметным румянцем, но та продолжает свои рассуждения, игнорируя смущение друга: — Как думаешь, а эти ракушки правда могут передавать вложенные в них слова? Это было бы очень удобно, но странно, что этим методом тут не пользуются. Значит, это неправда? Давай послушаем, вдруг Сяо что-то сказал и ракушка сохранила его слова! Проверить, впрочем, им ничего не удается, потому что в следующую же секунду к ним подходит шеф Мао с едой и желает приятного аппетита, после чего весь свой энтузиазм феечка направляет на трапезу. Итэр, поколебавшись с минуту, тоже откладывает ракушку в сторону и приступает к еде. Мысленно он делает пометку не забыть послушать, вдруг и правда что-то будет слышно. С поручениями он справляется на удивление быстро и уже спустя два часа возвращается к Катерине с докладом о выполнении, чтоб забрать свою награду. Распрощавшись с девушкой до следующего дня, он оборачивается к Паймон. — Нам нужны цинсинь. — Что? Зачем? — недоуменно склоняет голову набок девчушка и, словив скептичный взгляд своего друга, вдруг опомнилась. — Аа, Сяо, верно? Хочешь подарить ему цветы? А не странно ли это? — задумалась она. — Возможно, но он ведь любит эти цветы, так почему нет? Ингредиенты для тофу я уже подготовил, так что остались только цинсинь. — Ух, ну как знаешь... Эй, а как же тофу для Паймон?! Надеюсь, ты рассчитал не на одну порцию! — грозно завопила фея, поставив руки в боки и строго глядя на Итэра, который не смог сдержаться и не засмеятся. — Конечно, нет, для тебя тоже будет, не волнуйся, — поспешил успокоить подругу парень. Собрать цветы с горных вершин оказалось не так просто, хоть Путешественник и занимался этим не впервые. Но, с горем пополам, он смог собрать красивый букет свежих цветов и довольный, хоть и слегка потрепанный этим карабканьем и планированием среди скал, направился на постоялый двор. Там, поприветствовав хозяйку и получив одобрение на использование кухни, Итэр смело занялся готовкой. Пускай он и не считал себя шеф-поваром, тем не менее был уверен, что получается у него очень даже неплохо. А тот факт, что Сяо соглашался есть его блюда - был главной гордостью местного героя. Паймон мало чем помогала, а улыбчивый Янь Сяо только кидал редкие взгляды на юношу, проверяя, как тот придерживается рецепта. Украсив порцию для Сяо, Итэр отдал другую тарелку своей спутнице и, дождавшись пока та закончит, они вместе направились на верхний этаж, на балкон. Как и ожидалось, там было пусто. — Угх, ну почему же его так сложно тут застать? — возмутилась девчушка и устремила взгляд на Путешественника. «...Только позови...» — вспомнились парню слова адепта. Вздохнув и собравшись с силами, Итэр произнес: — Сяо... — Ты звал? — тут же материализовался перед ним копейщик, в привычном жесте сложив руки на груди и выжидающе сверля путника внимательным взглядом. Конечно, Итэру не обязательно знать, что все это время Сяо следовал за ним, поддаваясь непонятному и ему самому порыву, ожидая, когда юноша позовет его. — Верно, — улыбнулся Итэр. Парни, не сговариваясь, проигнорировали вскрик Паймон и ее бурчание в стиле "Кто так пугает?!". — Я хотел поздравить тебя с Днем Рождения и предложить провести время вместе. Если ты не против, конечно, — тут же добавил Путешественник, вспоминая долгие тирады Сяо о долге, карме, демонах и заглаживании вины. — Это звучит... приемлемо, — подумав с минуту, легко согласился адепт, кивая и наблюдая, как на лице напротив расцветает яркая, теплая улыбка, от которой внутри Якши все трепетало от желания коснуться этого тепла, сберечь его, прижать ближе и пригреться рядом, остаться навсегда. Мотнув головой, отгоняя странные мысли, Сяо перевел взгляд на тарелку в руках гостя. Золотые глаза будто засияли, что порадовало Итэра и тот немедля протянул блюдо с угощениями имениннику. Вскоре Паймон решила удалится, чувствуя себя третьей лишней и оба парня были ей безмолвно благодарны. Вслух они, конечно же, ничего не сказали. Получив от спутника мешочек моры, феечка исчезла, оставляя Сяо и Итэра наедине. — Тебе... понравилась ракушка? — запнувшись, поинтересовался адепт, глядя на собеседника как-то уж слишком напряженно. — О, да, она красивая, спасибо! Но почему ты даришь подарки в свой День Рождения? Так не пойдет, — улыбнулся Путешественник, не заметив странного выражения у адепта. Вскоре светловолосый протянул Якше серьгу, похожую на свою, но с чуть более ярким камнем. — Спасибо, — слегка растерянно начал адепт, приняв подарок и рассматривая его. — Но я ведь не ношу серьги. — Я знаю, не волнуйся. На самом деле, можешь использовать ее как подвеску. Аксессуар на оружие или как тебе будет удобно. Помнится, ты как-то подарил мне оберег адептов. Это аналогичный жест, — пояснил Итэр, — считай это оберегом от меня. Я сам сделал, — неловко почесав шею, признался парень. — Будут парные, — и подмигнул. — Вот как, я понял. Спасибо. Я буду беречь его, — с еле заметным обожанием в глазах посмотрев еще раз на подарок, кивнул Якша, аккуратно сжав его в руке. День близился к своему завершению. К удивлению Итэра, Сяо ни разу за все их совместное времяпровождение не упомянул о своем долге и о том, что у него нет времени на глупые "традиции смертных", вроде празднования. Это радовало. Адепт же наслаждался компанией юноши, что был для него словно солнце. Они знакомы уже год - в это тяжело верилось им обоим, но факта это не меняло: они многое успели пережить, многое повидать и также многое узнали друг о друге. Не удивительно, что сейчас им обоим было комфортно. — Ой, я тут вспомнил кое что, — вдруг подскочил Путешественник, чем привлек внимание расслабившегося рядом адепта. Словив вопросительный взгляд, Итэр поспешил пояснить: — Ты ведь подарил мне ракушку и сказал, что она может передавать слова. Мы с Паймон так торопились поскорее разобраться с делами, чтоб поскорее прибыть сюда, что и забыли проверить, правда ли это. Ошарашенный взгляд Сяо отрезвил взбудораженного путника: он только что сказал, что торопился повидать Якшу. Не напрямую, но посыл видно невооруженным взглядом. Покраснев, златовласый откашлялся и принялся активно рыться в сумке в поисках заветного письма с вложенной в него ракушкой. — Так ты не слушал... — себе под нос пробубнил адепт и, встрепенувшись, вдруг перехватил руки Путешественника, останавливая его. — Это слух. Неправда. Нечего там проверять. Просто забудь и выкинь ее. — Что? Нет! — возмутился Итэр, удивленно глядя на собеседника. Резкая перемена настроения настораживала, но вырывать руки из захвата чужих так не хотелось. Опустив взгляд на них, странник ухмыльнулся. — Неужели ты сказал там что-то такое, что мне не стоит слышать, м? — Сказал же, нет. Это просто глупый слух, придуманный смертными, склонными романтизировать все подряд, — недовольно буркнул Сяо, не выпуская рук парня напротив. — Тогда я хочу послушать шум моря. Ты ведь говорил, что слышал его. Я тоже хочу, — будто канюча, проговорил блондин, по-детски надув губки. Повисло молчание. Оба не хотели уступать, но, оценив всю сложившуюся ситуацию, первым сдался Сяо и, откинув ранее удерживаемся руки Путешественника, выдал: — Все равно, делай, что хочешь. Прозвучал он обиженно, но Итэр предпочел не акцентировать на этом внимания. Он извинится, но сейчас ему интереснее узнать, почему адепт не давал ему достать ракушку. Достав подарок, парень вновь любовно очертил узор и наконец приложил ту к уху. Первые несколько мгновений он слышал лишь гул, похожий на звук, с которым волны разбиваются о берег. Вздохнув, блондин укоризненно посмотрел в сторону нахмуренного Якши. — Просто шум вол... — последняя буква была заглушена тихим, едва различимым голосом из ракушки. Итэр замер. Он был не уверен, не послышалось ли ему. Замолчав, юноша внимательно вслушался в издаваемое ракушкой эхо прошлого. Не показалось. Шокированный, Путешественник уставился на Сяо, взглядом умоляя того сказать хоть что-то, но тот будто совсем игнорировал сейчас гостя. Именинник на него даже не смотрел, буравя тяжелым взглядом горы вдалеке. «Люблю тебя...» — Сяо... Что тут..? — начал было он, как адепт его перебил. — Люблю тебя. Вот что. Я сказал, что люблю тебя. — Ты это серьезно? — полным надежды голосом уточнил Итэр, вставая со своего места, из-за чего на него уставился Якша, глядя снизу вверх. — Глупый вопрос, — только и отозвался тот, фыркнув. В следующую же секунду на адепта накинулись с объятиями. Итэр нежно прижимал того к себе, утыкаясь носом в волосы Якши. — Я люблю тебя, Сяо. Я тоже тебя люблю, — все же озвучивает свои мысли герой Ли Юэ. Адепт, потрясенный и растерянный взаимностью, неуверенно отвечает на объятия, кладя руки Итэру на плечи и притягивая того еще ближе, усаживая к себе на колени. — Я ведь... — Якша хочет многое сказать. О том, что Итэр - солнце и он достоит лучшего, о том, что сам адепт - монстр, погубивший не одну сотню жизней, о том, что может погубить и его своей кармой, о своих демонах и о многом другом, но ему не дают договорить. Итэр, словно чувствуя зарождающиеся сомнения, мягко отстраняется и берет лицо Сяо в свои руки, заставляя смотреть точно на себя. — Ты - лучшее, что я встречал за свою жизнь, — поцелуй в лоб. — Сяо, кем бы ты себя не считал, для меня ты - прекрасный, — следующий в щеку. — Я полюбил тебя. Того тебя, что сейчас передо мной, — в нос. — Ты идеален для меня, — и, наконец, нежное касание губ к губам. Сяо, разнеженный и опьяненный происходящим, закрывает глаза и решает, что сегодня он поверит Итэру. Он любит Итэра, так что позволит себе доверится ему полностью. Адепт отдает себя в руки Путешественнику и тот нежно, боясь как либо навредить или спугнуть, сминает чужие губы своими, проходит по ним языком, зализывает каждую ранку. Кто бы мог подумать, что у Якши есть привычка кусать губы. Итэр мысленно хихикает, думая, как Сяо разглагольствует о том, что это влияние "глупых смертных" и вообще, "никакого уважения к адептам". Руки Путешественника невесомо проходятся вдоль позвоночника Якши, останавливаясь на столь привлекательных открытых лопатках. Итэр бережно, почти невесомо ласкает парня в своих руках. Но им приходится оторваться друг от друга: дышать во время поцелуя можно, но у блондина решительно не получается. "А ведь это и поцелуем не назовешь, — с усмешкой думает парень. — Что дальше то будет?" — Так, мы теперь встречаемся? — облизнувшись и самодовольно улыбнувшись, заговорил Итэр, наслаждаясь видом раскрасневшегося от смущения адепта. Когда тот не сразу ответил, Путешественник даже испугался, что тот сейчас исчезнет, испугавшись такого, но Сяо не исчез. Он перевел слегка поплывший взгляд на путника и, заметив, с каким выражением тот задает вопрос, закатил глаза. — Да. Полагаю, так, Итэр. — Спасибо тебе, — внезапно совершенно иначе проговорил парень и вновь порывисто обнял адепта. — День Рождение, кажется, у тебя, а самый лучший подарок достался мне. — О чем ты? Это мой парень сияет, словно солнце, является героем нескольких стран и умеет располагать к себе даже архонтов, — улыбнулся Сяо, прижимаясь к груди блондина, слыша, как от его слов сердце того забилось быстрее. Это было приятно. — Зато у меня парень - сильный и величественный адепт, загадочный, прекрасный и очень романтичный, ведь теперь я могу переслушивать его признание постоянно! — О семеро, Итэр, нет. Прошу, выкинь ту ракушку или это сделаю я, — страдальчески протянул адепт, смущаясь. — Ни за что! Только попробуй тронуть мою звездную ракушку признаний! — недовольно воскликнул Итэр, нахмурившись. Просидев в объятиях друг друга и в молчании еще немного, Сяо вдруг прервал тишину неожиданным вопросом: — Можно мне заплести твои волосы? — У меня чувство дежавю, — хихикнул Итэр, но, заметив взгляд возлюбленного, не смог отказать. Кивнув, он сел перед Якшей, повернувшись к нему спиной и прикрыл глаза. Сяо не заставил себя долго ждать и, убрав резинку, принялся аккуратно расчесывать светлые локоны. Сначала пальцами, пропуская струящееся золото сквозь них, а после и поданым гребнем. Можно сказать, Путешественник за день исполнил сразу несколько желаний адепта, от чего тот сейчас сиял, пускай так сразу и не заметишь. Итэр же в это время дотянулся рукой до отложенной ракушки, любовно прижимая ту к груди, а после - вновь к уху, чтобы насладится мягким, стесненным и трогательным голосом любимого, произносящего всего два простых слова: «Люблю тебя...»