Драбблы о поцелуях

- Доброе утро, мистер Нимой! - Доброе утро, мистер Филипс! - Ну что ж, приступим. Ежедневный ритуал, не смотря на свои очевидные многочисленные неудобства, включающие ранний подъем, наложение слоя грима, придававшего коже зеленовато-желтоватый оттенок и прикрепление ушей, приносил Леонарду Нимою особое удовольствие. Это было таинство преображения, «появления на свет» первого помощника капитана «Энтерпрайз», офицера по науке и полувулканца Спока. Природная застенчивость, присущая актеру Нимою исчезала. Вместо нее появлялась спокойная уверенность, и особая внутренняя сила, изысканность и утонченность движений. Изменялся даже тембр голоса – становясь более низким и чувственным. Еще пара штрихов, и образ инопланетянина готов: черные, устремленные вверх стрелки бровей, аккуратная «внеземная» прическа иссиня-черных блестящих волос, заостренные бачки и пронзительный, завораживающий взгляд умных карих глаз. - Готово. Доброе утро, мистер Спок! - Гример традиционно, второй раз за утро, поздоровался с Леонардом. - Постарайтесь еще несколько минут не прикасаться к ушам. - Спасибо, Фредди. Кофе, приготовленный молоденькой гримершей, уже успел остыть, поэтому Леонард отправился в буфет за новой порцией бодрящего напитка. Бутерброд, оставленный на столике, источал аромат жареного бекона с яйцом. Вернувшись с чашечкой горячего кофе со сливками, Леонард остолбенел. Билл, отполовинив завтрак Нимоя, вилкой выковыривал кольца лука, выкладывая их на край тарелки. - Лук? Ты серьезно? А как же свежесть дыхания? – радостно улыбаясь, Шетнер подмигнул другу. – Ну и кто она? - Она? – Черная бровь взлетела вверх, одновременно выражая вопрос и недоумение. Теперь способность говорить и двигаться вернулась к Леонарду. – Ты о чем? - Я так полагаю, что завтрак готовила тебе Сэнди? И к кому она ревнует? Очевидно, что твоя жена не хочет, чтобы ты целовался с красотками, которые тебя окружают. Я прав? - Я и не планировал ни с кем целоваться. В сценарии этого нет, – отрезал Нимой. Сердиться на это позитивное чудо, заражающего всех своей неуемной энергией и непосредственностью, Леонарду даже не приходило в голову. Он легко поддавался на подначки, поддерживая шуточные диалоги и розыгрыши, не редко затеваемые Шетнером. - Правда? А я планировал! – Довольный собой, Билл откусил бутерброд и с заметным наслаждением начал жевать. Черт подери! Все, что делал Уильям Шетнер было «вкусно»! Он «вкусно» играл, жил, отдаваясь всем своим желаниям без остатка. А как он ел! Почему такое привычное и естественное действо доставляло столько удовольствия? Процесс приема пищи у Билла всегда выглядел по-разному, соответствуя случаю и обстановке. Это было всегда красиво. И либо сопровождалось аристократическими манерами, присущими высшей английской знати, либо… выглядело как процесс соблазнения. Леонард не мог оторвать взгляда от маленькой крошечки хлеба, прилипшей к влажно поблескивающей нижней губе Билла. Ему вдруг, со страшной силой захотелось смахнуть её, а еще лучше – слизнуть, почувствовав при этом вкус этих бледно-розовых губ. Испугавшись своих крамольно-неуместных мыслей, Леонард постарался овладеть собой. Заметив пристальный взгляд друга, Шатнер медленно облизал губы, смахивая крошку и провоцирующее улыбнулся, ехидно прищурив медово-ореховые глаза. Ранние солнечные лучи, косо падавшие из окна, позолотили длинные ресницы, и искорками вспыхнули в уже откровенно смеющемся взгляде Билла. Взлетевшая вверх бровь Леонарда, была ему единственным ответом. Отвернувшись, он наконец смог восстановить дыхание и вернуть себе утраченное самообладание. *** - Стоп! Снято! Всем спасибо и до завтра, леди и джентльмены! Перепачканные пылью и землей, с головы до ног актеры, принимавшие участие в съемках последнего эпизода, направились в гримерки, мечтая поскорее принять душ и сменить одежду. Леонард не торопился. Во-первых, ему предстояло сначала аккуратно снять уши и наложенный грим. Во-вторых, он хотел не спеша, тщательно вымыться, наслаждаясь самим процессом. Постоять под тугими струями воды, чувствуя, как вместе с ними уходит усталость и появляется бодрость и удовольствие. Идя по коридору, в сторону душевых кабин Леонард встретился с Келли, сияющим и свежим. Друзья перекинулись парой фраз и распрощались до завтрашнего дня. - Там свободно? - Да, уже практически все ушли, – махнув на прощание рукой, Ди скрылся за поворотом. *** Ограниченное пространство душевой кабины было наполнено ароматным паром - легкими травянистыми оттенками свежести. Леонард смывал с себя мыльную пену, за одно смывая и воспоминания о случайных и неслучайных прикосновениях Билла, молнией пронизывающих все тело, оставляя после себя жар и желание новых прикосновений. Закрыв воду, он обернул полотенце вокруг бедер, и влажно хлюпая резиновыми тапками, вышел в раздевалку. В полумраке комнаты, в дальнем углу, спиной к нему стоял человек, одетый только в легкие летние брюки. Леонард ужаснулся. Всю спину и правый бок мужчины покрывали огромные фиолетовые кровоподтеки и ссадины. - Билл? Ты с ума сошел? Ты так снимался? Обернувшись на голос, Шетнер хмыкнул, и слегка прихрамывая на правую ногу, подошел к другу. - Пустяки, не обращай внимания! Знаешь, как здорово было? Такой адреналин!!! - Это твой новый мотоцикл-внедорожник? Я так понимаю, ты устроил тестовые гонки, с девизом: «В первый, как в последний раз»? Все придорожные кусты успел собрать, или еще парочка осталась? - Да ладно тебе, давай в следующие выходные вместе прокатимся? - То есть, ты твердо решил свернуть себе шею, еще до окончания съемок? Пока не заживет это, - Леонард указал на самый большой синяк, - можешь даже не мечтать! - Лен… - внезапно Уильям замолчал. Они стояли довольно близко, ощущая жар тел, и пожирали друг друга глазами. По груди Леонарда, запутываясь в темных волосках, скользили прозрачные капли воды, притягивая к себе взгляд Билла. Только сейчас осознав, что стоит практически голый и мокрый перед человеком, ставшим ему таким близким… другом, Нимой ощутил жгучее смущение, но продолжал все также стоять и смотреть на него. Ноги будто приросли к полу. Осторожно стянув висящее на шее Уильяма полотенце, Леонард промокнул волосы и быстро стер лишнюю влагу с тела. - Позволь, я помогу! – Билл ухватив полотенце за оба конца, притянул им к себе слабо сопротивляющегося Лена. Первое горячее прикосновение губ к длинной шее Леонарда вызвало тихий стон. Нежно, едва касаясь кожи губами, Билл спустился легкими поцелуями к ключицам. Прихватывая губами волоски, он спускался все ниже по груди, но внезапно был остановлен твердой рукой Нимоя. - Ты рехнулся? Что ты, по твоему, делаешь? - А на что это похоже? - Это похоже на дурной розыгрыш. - А если я скажу, что никогда еще не был так серьезен? Лен долго смотрел в спокойные, немного уставшие глаза Билла, пытаясь уловить в них хотя бы намек на фальшь. - Я устал бороться с собой, со своей любовью к тебе. Переводить в шутку мысли и желания, которые заставляют мое сердце биться сумасшедшим молотом. Я едва сдерживаюсь, чтобы не прикасаться к тебе больше, чем это позволено. Бесконечно хотеть целовать тебя, такого близкого и такого недоступного, любить тебя, быть любимым тобой. Ну вот, я сказал. Знаешь, даже стало легче. Я практически счастлив, от того, что сказал тебе это. Прости. Леонард сделал шаг вперед, до минимума сокращая расстояние между ними. Стараясь не задеть поврежденные ребра и ссадины, Леонард привлек к себе давно желанное тело. Восторг. Это чувство переполняло, било фонтаном, оглушало. - Твои чувства взаимны, Билл… Покрывая нежными поцелуями лоб, брови, веки, ощущая трепет ресниц на своих губах, щеки и такие желанные губы, Леонард все еще не верил в реальность происходящего. Отстранившись, он тихо сказал: - Мы не будем пока торопиться. - Хо… хорошо, не будем. Нам некуда торопиться. У нас впереди вся жизнь. - Не слишком ли оптимистично? Я бы поостерегся делать такие отдаленные прогнозы. - На меньшее я не согласен. Но ты должен знать, что в любом случае, я буду твоим другом. Всегда. - Да, я знаю. Я тоже был, и всегда буду твоим… другом. Поэтому, пока все ЭТО не заживет, даже не думай о большем, чем поцелуй! - Ой, - Билл зажмурил левый глаз, - кажется, ресница в глаз попала. - Подожди, я сейчас помогу. Дай, я. Сейчас, сейчас, еще чуть-чуть, потерпи… Звякнувшая об пол связка ключей, выпавшая из рук вернувшегося в раздевалку, за забытыми часами Келли, привлекла внимание мужчин. Ресница, была удачно удалена краешком полотенца еще секунду назад, поэтому не доставляла теперь столько проблем… Хотя… Осознав, как они выглядят со стороны, Лен замер в нерешительности. - Ди, не надо на нас так смотреть! Мы всего лишь удаляли попавшую в глаз ресницу. - Билл очаровательно улыбаясь, хлопнул друга по плечу. Келли кивнул, сгреб с полочки часы, и уходя, бросил через плечо: - В следующий раз, когда будете «просто удалять попавшие в глаза ресницы», советую запирать дверь, ведь могут черт-знает-что подумать! Конец.