Это было лучшее, что у тебя было? Было ли это худшим? Ты никогда не узнаешь
Утром Сэм всегда более получаса стоял перед зеркалом. Он не то чтобы привык, просто делал это неосознанно, будто в трансе. Старался подбирать гармоничную одежду, придавать волосам более опрятный вид, ну, и, собственно, у него даже получалось. Брат, который каждое утро с измученным видом ждал его в прихожей, всегда бросал удивлённо оценивающий взгляд, после деловито кивая. «Чёрт, Сэмми, ты у кого научился одеваться, как модель с показа?», — он знал, что скажет Дин, даже не считывая мысли или движения губ. Это фразу брат говорил ему каждое утро, на протяжении уже огромного количества лет. И, сказать откровенно, Сэм чувствовал себя уверенно. Когда брат своими словами ненароком, но вызывал у него улыбку и прилив необычного тепла в груди; когда мама растроганно смотрела, целовала в макушку, шепча «какой прекрасный у меня сын»; когда, обычно холодный, отец смотрел с отдалённой теплотой и гордостью в глазах. Сэм был уверен в себе, а ещё до безумия счастлив. Всегда ровно до момента, когда переступал порог дома. Соседи и хорошие знакомые всегда смотрели на него с сочувствием. Только он выходил за пределы дома, чуть ли не материально чувствовал эти взгляды, полные жалости. Жалость была ему отвратна. Он будто бы слышал в своей голове их мысли, облегчённый вздохи «как хорошо, что мой ребёнок не такой». Сэму хотелось навсегда остаться в комнате. Он ненавидел и «отважных», которые пытались с ним заговорить, сказать что-то. Парень понимал, что это каждый раз были слова «поддержки»: может тебе что-то нужно, может я составлю тебе компанию, может я могу стать твоим с… Все вызывали отвращение. Когда Винчестер переступал порог тёплого, безопасного дома, он начинал чувствовать себя белым тигром — тем самым, которые так редко бывают в зоопарках и рядом с клетками которых всегда собирается очень много людей. Они пялятся, кричат на перебой и иногда даже стучат по стеклу, которое ограждает их от зверя. Сэм однажды видел такое, ему было где-то 6 или 7, он довольно плохо помнил детство. Это был его подарок на день рождения, и он мечтал об этом долго-долго и был слишком счастлив, чтобы просто устоять на месте. Парень помнил, как вбежал в зоопарк, как разбегались глаза от одного животного к другому. А потом увидел белого тигра. Он не знает сам, насколько громко там было, но увидел, как поморщилась мама, нагнав его. Много-много людей кричали во весь голос, все вместе, на перебой. Они таращились во все глаза, чуть ли не с пеной у рта стараясь привлечь внимание бедного хищника. Сэм тогда впервые почувствовал настолько сильный шок и отвращение. Зверь и кончика хвоста не показывал, прячась где-то в высокой траве или тёмном закоулке. Сэм вдруг сам осознал, что чувствовал себя точно также, абсолютно одинаково. Ему было больно. Самый счастливый день за всю его, тогда ещё, маленькую жизнь, в миг превратился в самый худший. -Есть какие-то планы после школы? — отдёрнул парня за рукав Дин, вскидывая бровь. Сэм неуверенно пожал плечами, поправил чёлку на лбу. Обычно это означало «нет». -Серьёзно, Сэмми? Ты же вообще нигде не бываешь, — старший Винчестер закатил глаза. — Вот когда ты последний раз был… да хоть где-нибудь? Теперь наступила очередь Сэма закатывать глаза. -Мы иногда собираемся у Джека после школы. -Ой, да брось, — Дин фыркнул. — И что вы там делаете? Задачки по математике решаете? -Дин, это было один раз в пятом классе. -Но было же! -У нас был проект! Дин цыкнул, снова недовольно закатывая глаза. Это определённо было его фишкой, почти что главным идентификатором личности! Это было отслежено Сэмом на протяжении долгих лет, он мог ручаться на такую информацию. — Знаю я вас, заучек. Что ты, что Джек. Чарли вот ещё вполне себе умеет развлекаться, хотя со мной уж точно не сравнится… -Да-да, разумеется, — Винчестеры младший незаинтересованно закивал, отворачиваясь от брата, начиная разглядывать местность вокруг. Их путь в школу он знал от корочки до корочки, однако ни разу не пропустил возможности рассмотреть вид. Сэму нравилось наблюдать — он находил это весьма интересным и забавным. В большинстве случаев, это даже расслабляло. Вот, например, когда они сворачивали налево, в проулок, тут же всегда появлялась одна единственная чёрно-рыжая кошка. Удивительно контрастный окрас, которому удивились и братья, стоило только впервые увидеть животное. Дин, конечно, больше скривился, так как не особую любовь к кошкам питал — одна такая, парочку лет назад, чуть не выцарапала ему глаз, зато сам Сэмюель торжественно дал ей имя Люма. Это было немного созвучно с французским словом «свет», что и не удивительно, ведь на тот момент парень всерьёз увлёкся французским. А когда они проходили мимо дома Уолтов, миссис Сара, что обычно возилась в своём небольшом саду, начинала ругаться со своим мужем. Это, кажется, было их привычкой, потому что такое происходило каждый день, почти в одно и то же время. Сэм на это сначала удивлённо вскидывал брови, но позже привык. Ему даже нравилась, какой стабильной и размеренной жизнь была тут. Также парень знал, что чуть ниже по улице, будет стоять одинокий фонарь, который мигнёт два раза, а после затрещит и лампочка треснет, ведь сегодня четверг. Были какие-то неполадки с проводкой или чем-то таким, поэтому жители этого района меняли лампочку стабильно дважды в неделю. Что ж, стоит признать, что Винчестер и вправду любит наблюдать и память у него, буквально всемогущая. -Сэм! — парень улыбнулся, заметив спешащую к ним Чарли с горой книг, и приветственно помахал. -Какие люди! — в свою очередь заулыбайся Дин. — Что, как там на твоих Мальдивах? — они с девушкой рассмеялись, крепко обнимаясь и, кажется, переговариваясь о чём-то ещё, но Сэму было сложно разобрать, о чём именно. -Мальдивы были чудесны, — разорвав объятья, подразнила старшего Винчестера Чарли, уже спеша к младшему. — Что, так и будешь стоять? Даже не обнимешь? — рыжеволосая надула губы, состроит максимально обиженный взгляд. Сэм на это лишь улыбнулся и резко поддался вперёд, ероша подруге волосы. Она, в свою очередь, взвизгнула, тут же пытаясь отпрянуть или спрятаться за Дина, но, как и обычно, ничего не вышло, поэтому она лишь состроила самую агрессивную из всех самых агрессивных гримас, безрезультатно пытаясь вернуть волосам прежний вид. -Ты вообще знаешь, сколько часов я их укладывала? — почти что шипя, спросила Брэдбери. -Хо-хо, поверь, наша Саманта то знает, — лукаво усмехаясь, убедил Дин. -Дин, — Винчестер бросает на брата убийственный взгляд исподлобья, но и тот умело игнорируют. Смех Дина в момент подхватывает и Чарли. Парень лишь фыркает, горделиво откидывая длинные волосы назад и продолжая путь к школе, будто ничего и не случилось. Брат часто, почти всю его жизнь, шутил про слишком длинные волосы. Это, должен признать Сэм, было даже в какой-то степени хорошо. Когда над ним издевались в младшей школе из-за этих самых волос, Дин этими своими шутками поддержал его, показав, что это ни сколько не плохо — отличаться от других. Каким образом и почему шутки брата так подействовали оставалось загадкой. Да и, наверное, это было не таким уж и важным знанием. Заходя в школьный двор, парень быстро и слегка тревожно осматривается, анализируя происходящее вокруг. Это словно привычка, просто въевшаяся в его кожу и мозг под давлением вечного страха. Сэм любил учится, но ненавидел школу. Иронично, ну разве не так? Люди в коридорах давили на него, не в прямом смысле. На него давило само их присутствие, их жалостливые или злобные, завистливые взгляды. Даже проходя по пустым коридорам во время уроков ему всё равно было не комфортно. На него начинали давить стены, иррациональный панический страх накатывал волной, когда он проходил мимо дверей кабинетов и тишина в такие моменты становилась ну совсем оглушительной и невыносимой. Сэм, по истине, мог бы ненавидеть своё окружение в младших классах, тех, которые и оставили на нём столь великий болезненный отпечаток. Мог бы ненавидеть и винить, но он отрекался от таких мыслей, уверенно полагая, что он сам стал своей бедой. «Если бы я не поддался», — думал подросток. — «сейчас всё было бы в норме» Были ли его мысли настоящей истинной, никто сказать бы не смог. Да и я не возмусь сказать вам, читатели, как Автор, потому что это было бы, по правде, не честно. Ведь меня не было, как смотрителя, во времена детства Сэма — никого не было — никто не знает истинного положения дел. Винчестер-младший вздрогнул, когда ему на плечо легла чья-то рука, резко обернулся и облегчённо выдохнул — всё в порядке. -Привет, — Джек улыбнулся ему, в эту же секунду равняясь. — А где «я-грозный-старший-брат-побью-кого-угодно-бойтесь-меня-я-идиот»? — Клайн скривил рожицу, заставляя Сэма весело фыркнуть. -Они с Чарли где-то позади, плетутся, — вымолвил Сэм, кивком головы пытаясь указать куда-то за спину. -Слушай, Джеки, раз так хочешь, могу и тебя побить, — Дин возник, словно из воздуха, склоняясь к парню, заставляя его отсахнуться ближе к другу -Чувак, да тебя можно вместо украшения на Хэллоуин использовать, — выдохнул Джек. — Серьёзно, от тебя там будет больше толку, чем от скелетов. -А вот нечего было ёрничать, — Дин одарил Клайна подзатыльником, заставляя того недовольно закатить глаза. -Да кто же виноват, что ты качок да без мозгов? -Это ещё почему?! -История с Касом, например? Да ты и так больше дурни творишь, чем тот же Кроули… Сэм отвернулся, от этих двух, слегка улыбаясь. Пусть Джек на первый взгляд и казался тем ещё ботаником, но на деле, когда надо и не надо, он моментально мог превратиться в саркастичную язву, соперничая в этом даже со старшим Винчестером. И пока они вели горячую перепалку, которая, несомненно, будет длиться ещё до конца учебного дня (хотя бы потому что Джек упомянул Каса, что, в каком-то смысле являлось темой табу (потому что к внезапно найденному соулмейту Дин относился очень трепетно и сильно бесился, когда кто-то упоминал его, особенно в контексте их первого знакомства)), Сэм оглядывал людей, стоящих или идущих то тут, то там. На самом деле, те, кто стояли небольшими группкам были менее интересными, чем те, кто стоял поодаль, или проходил мимо него в наушниках, разочарованно смотря перед собой. Но Сэму безумно нравилось наблюдать за каждым в этом помещении, хаотично пытаясь представить историю того или иного человека. У одних история казалась печальной, почти трагичной; у других — словно небольшие трудности; у третьих всё было прекрасно, они были по истине счастливы. Однако никогда нельзя знать, начнётся ли череда препятствий и когда. И эти маленькие истории, маленькие картинки в голове Винчестера… Это всегда становилось для него настоящим спасением, когда в полной тишине, мысли метались по черепной коробке, с каждой минутой становясь всё невыносимее. Сэм с детства не слышал. Вот так вот мы и подошли к главной проблематике этого мира. Ужасной, чёртовой вещи вокруг которой крутился весь мирок — соулмейты. Винчестер не то, чтобы ненавидел это понятие, эту концепцию, он, скорее, просто её не понимал. Казалось, без этой дребедени «истинные, которые идеально подходящими друг для друга людьми, словно два идеальных пазла» можно было бы жить куда лучше. Да, люди бы подолгу искали того, кто будет им идеален, кто будет им подходить — но разве сейчас они проводят в поисках не едва ли больше времени? Да, люди бы страдали и ссорились с теми, кто не понимал их так, как соулмейт, не вписывался в их жизнь — но разве соулмейты не ссорятся? Разве не было случаев, когда они расходились? Сэму досадно и обидно, но он чувствует себя эгоистом. На самом деле, если бы не соулмейты, он бы слышал. Ведь это чертовски ужасно болезненный мир, где у каждого из пары отсутствует одно из восприятий мира. У его брата вот, отсутствуют вкусовые ощущения. Джек не ощущает температуру предметов, у него отсутствует осязание, всё же несмотря на множество нервных окончаний. А Чарли также, как и Дин, не чувствует вкуса. Только у Сэма, чёрт возьми, один из самых редких случаев — глухота. Удивительно, но как доктора только определили, что это именно характеристика со стороны соулмейтов, до сих пор оставалось ему не понятным. Но, полагаю, самое интересное - как же эти соулмейты находят друг друга, не так ли? Всё до банального просто, но в то же время глупо — прикосновения. Когда происходит прямой контакт кожи соулмейтов, отсутствующее восприятие возвращается. Правда, не навсегда — то или иное восприятие пропадает вновь спустя 24 часа после прямого контакта. И, собственно, так происходит после каждого прикосновения. «Слишком сложно», — думает Сэм. — «Было бы гораздо лучше, если бы это восприятие возвращалось навсегда после первого контакта» Но система, к сожалению, есть система. И Винчестеру приходится жить по этой системе всю жизнь — терпеть взгляды жалости, говорить глупцам, что, нет, уж поверьте, за 17 лет он разговаривать научился и стоически игнорировать взгляды зависти — ведь, ну, учителя всё-таки делают ему поблажки. Хотя, говоря откровенно, Сэму они и не нужны — он уверен в своих знаниях и знает, что, если бы написал такую же сложную контрольную как и остальные, получил бы своё заслуженное А+. Но для учителей он, как и для большинства людей, что знают о его глухоте, парень видится отчего-то совсем беспомощным. Знаете, будто кошка или собака, которой пришлось ампутировать три лапы. Это, конечно же, просто нелепое сравнение, но Сэм видел такой случай и вспоминает его почтит каждый раз, сравнивая в своей голове себя и такое животное. Из-за распространившейся инфекции совсем ещё молодой кошке тогда ампутировали три лапы. И так, после операции, животное осталось совсем одно, ведь непутевая хозяйка решила, что ей такое бремя не нужно. Подросток, конечно, не может её винить, просто не имеет права, но нелестные слова в сторону незнакомой женщины так и рвутся наружу каждый раз, когда он вспоминает эту передачу. Тем не менее, через несколько недель из приюта кошку забрала милая, по меркам Винчестера, старушка. Та была одинокой, как сама рассказала. Муж у неё умер ещё десять лет назад, а сын сначала переехал в другой город, женился, а вскоре тоже умер — ДТП, вождение в нетрезвом виде. Невестка с ней больше не связывалась, а стены когда-то родного дома теперь давили на неё тишиной. Она была уверена, что кошка точно исправит это. После того, как бедное животное вновь обрело дом, прошла неделя или около того, когда сюжет программы снова вернулся к Лэйлин — имя новая хозяйка менять не стала, всё же кошка прожила под ним немного-немало 5 лет. Так, когда ведущая программы снова вернулась в домик милой старушки, Лэйлин словно и забыла, что у неё нет трёх лап. Она спрыгивала со стола, запрыгивала на когтеточку — всё ещё с трудом, но беспомощной её точно не назовёшь. Кошка приспособилась к изменениям, теперь в состоянии жить плюс-минус комфортную жизнь. Теперь ещё и с заботливой хозяйкой которая, здесь уж точно, позаботилась бы о питомце в любом случае. И увиденное повлияло на Сэма, это заставило его многое переосмыслить — как в случае с тигром. Это изменило его взгляд на некоторые вещи и на себя самого в том числе. Его, без сомнений, не раз отвергали, ведь, чего там таить, многих всё же бесила его глухота; бесило, что им нужно постараться, потрудится, чтобы начать общаться и взаимодействовать с ним так, чтобы было комфортно обоим. Поэтому, большую часть своей жизни он был один. Разумеется, совсем не одинок — всё же были мама с отцом, его саркастичный заботливый старший брат. Но Сэма тогда, когда он был младше, несомненно пугали одиночество и холод. Он до ужаса не любил мёрзнуть. К счастью, объяснимо сильному, его мама была права, когда говорила, что нужно время, дабы найти своё окружение. Его окружением стали Джек и Чарли, при том абсолютно непонятным и странным образом. Чарли сначала заинтересовалась, услышав слухи о парне с таким редким отличием как глухота. Настолько заинтересовалась, что начала его преследовать, всё время пыталась завести разговор и долгое время была обескуражена — как так, она уже во её горло выкрикивает его имя, а он не отзывается? Тогда она считала, что он просто человек, который не знает слова стыд. И только чуть позже, как она сама рассказала, с нервным смешком поняла — она пыталась докричаться до глухого. После этого Брэдбери ещё долго неловко просила прощения, а потом просто стала подсаживаться к нему время обедов. Вот так вот, абсолютно легко. С Джеком Сэм познакомился, как и полагается всем ботаникам, в библиотеке. В конце года они столкнулись, набрав книг выше головы, контрольные и проверочные всё же были не за горами, а потом ещё оказалось, что они и приходят в библиотеку примерно в одно и то же время. Джек стал подсаживаться к нему, пусть и учился он на один класс младше; здоровался, если видел Винчестера в коридоре и в какой-то момент даже изредка садился рядом во время обеда (именно так, кстати, он и познакомился с Чарли). Они и не общались нормально — ну, то есть, как полагается всем адекватным друзьям или знакомым. Хотя, если уж так посмотреть, Сэм и с Чарли не общался то нормально. У неё просто однажды каким-то образом появились его номер, единственный аккаунт в социальных сетях, который никто не вёл и даже пароль от телефона(!). Потом эти же знания появились у Джека и, ну, наверное, в тот момент они и стали друзьями? Сэм не силён в таких вещах даже при том, что круглый отличник (и нет, это не из-за поблажек учителей!). Для Винчестера-младшего это было, по существу своему, удивительно. Клайн и Брэдбери совершенно спокойно относились к тому, что он не слышит и даже выучили язык жестов! Особенно странно, ведь в тот момент он уже был не маленьким мальчиком и, не совсем хорошо для обычных людей, конечно, но умел разговаривать. В языке жестов почти пропала необходимость, но они всё равно его выучили… Об этом никто не знает, но Сэм даже расплакался чуть позже у себя в комнате — кто-то сделал что-то для него просто так? Потому что хотел? Кто-то хотел быть его другом — и даже не один — целых два человека претендовали на роль его друзей. Но они уже ими являлись. А о том, что перед этим Дин, вообще-то, провёл воспитательную беседу с Чарли и Джеком на тему «Мой младший брат и вы» в стиле «Если вы его обидите я вам кости переломаю и да, мне плевать, что ты девушка, Чарли», Сэм узнал, конечно, намного, много позже, чем это произошло. -Так, мои вы голубчики, — Сэм обернулся на прикосновение Чарли, вновь с интересом наблюдая за только разворачивающейся картиной. — Вы только встретились и уже развели крики. Об одном и том же спорите каждый день, — девушка закатила глазами, поправила сумку на плече и повернула голову к Сэму. — Просто для сведения, насколько громко эти бестолочи орут — на вас тут все в коридоре оборачиваются, — подросток в секунду почувствовал себя слега скованно. Излишнее внимание он до сих пор не любил. -Ой, да брось ты, Чар, — Джек фыркнул. — Даже ты признала, что Дин идиот. Старший из братьев уставился на девушку грозными глазами-блюдцами, но та продолжала молчать: ни отвергая, ни соглашаясь. Лишь загадочно улыбалась, разок скосив глаза в сторону парня. -Ты бы так волновался за своего парня, — Брэдбери кивнула в сторону Кастиэля Новака, который стоял в компании неизвестного никому из них парня, смеясь и тепло улыбаясь. Все трое могут поклясться, что видели, как глаза у Дина налились кровью. Он без слов кинулся к соулмейту, хватая его за талию и, показательно, подметил Сэм, целуя в щёку. «Привет, красавчик» «Доброе утро, Дин» «С кем это вы тут так мило беседуете?» «А, знакомься, это мой...» «Знаешь, Кас, я, наверное, пойду. Увидимся после школы» Сэм еле сдержался, чтобы не скривится от этих телячьих нежностей, глаз-сердечек и глупых собственнических замашек собственного брата. И он бы был также рад не знать всего этого диалога — в такие моменты парень чувствует себя крайне глупо и стыдно, он всё же не имеет права вторгаться в чужое личное пространство — но, к сожалению, это не всегда получается. Читать по губам то Сэм научился уже ближе к восьми, там ведь и школа уже началась, так что, в какой-то степени, это было необходимой мерой. И теперь не всегда получалось удержать себя от автоматического «прослушивания» чужих разговоров. Из раздумий подростка отвлёк неожиданный толчок. -Смотри куда прёшь, придурок, — прошипел парень, ударяя Сэма по руке, когда он хотел помочь незнакомцу поднять пару упавших тетрадей, тут же хватая их сам и проносясь мимо него, скрываясь в толпе школьников. Сэм отчего-то завороженно посмотрел незнакомому парню вслед, пока другие подростки расталкивали его. А потом голова вдруг нещадно заболела и Винчестер уже не видел ничего.Я пытаюсь сказать вам, что я думаю, и разыграть это, как шутку О нет, больше никаких сюрпризов, думаю, это так Я сделаю все для вас, миссис Высочество.
На-на-на-на-на-на-на На-на-на-на-на-на