Волна, набежав на волну, набирает силу.
— Ну и что ты устроил? — Тая резко хлопнула дверью в спальню, силясь не прижать брата к стене и хорошенько выбить из него дурь. Не его дело, кто будет здесь жить. Он и сам в этом доме практически гость. Но с сожалением и ядовитым раздражением от собственного бессилия она понимала: даже в таком настроении с учётом внезапности не сможет причинить большой вред брату, окончившему кадетское училище. А вот он ей — низкой и не обладающей выдающимися физическими навыками — вполне. Тая вздохнула, протёрла потными ладонями лицо. Справиться бы с возмущением. — То что нужно. Я всегда был более понятливым, чем ты, — он серьезно посмотрел на сестру. — Подумай головой, будь добра. Ты не способна нормально заботиться о ребёнке, сейчас вообще всё время проводишь если не за починкой приборов, то за своей газовой печью. Та девушка будет в помощь: приготовит, приберется — тебе хлопот меньше. А пока возьми и сосредоточься на изобретении, ты почти всё сделала. — Раньше у меня удавалось совмещать заботу о Джейми и работу, а сейчас — нет? — она с вызовом расставила руки по бокам. — Если тебе что-то не нравится, то можешь… — Ты кроме каш и салатов готовить толком ничего не умеешь, — Уильям остановил едва прорывающийся поток брани до того, как Тая успела серьезно его задеть. Происходящее ей не нравилось: ни то, что брат вообще лез в её дела, ни то, что в доме могли жить люди из подземелья. Тая прекрасно помнила, каким одичавшим был Джейми в первый год их совместной работы. Он не умел читать и писать и не хотел этому учиться, постоянно хамил, ломал механизмы, порой буквально не позволял чем-то заняться, норовя подраться или вытворить очередной беспорядок. Тае едва удалось его приструнить — лишь спустя два года Джейми стал более-менее послушным ребёнком. Сейчас у неё и без подземных жителей было много забот. И если взять себе ещё одного такого ребёнка Тая через год-другой согласилась бы, то взрослую девушку она не перевоспитает. А впускать в дом потенциальную воровку или даже убийцу… полное безрассудство. — Послушай, — начала она нехотя, закатывая глаза. Объяснять Уильяму очевидное было уже не смешно. — Ты понимаешь, кого хочет привести сюда Фарлан? Эти люди из подземелья, они не будут делать всё по моей указке. А я не потерплю беспорядка в своём доме. — А ты понимаешь, что Фарлан не стал бы приводить в дом, где растет его брат, людей, которые могут быть опасны? Он неплохой парень, умный. И тоже знает что к чему. — Да откуда ты вообще, черт его, знаешь, какой Фарлан? — Тая резко вскинула руки, переходя на крик. Атмосфера накалялась, разве что с языка не сорвалось злобное «Пошёл вон!» — Ты дома почти не бываешь, постоянно куда-то ходишь, а Фарлана видел за всё время не больше четырех раз! Откуда тебе вообще знать, что он не хочет… я не знаю, — она нервно усмехнулась, заходила по комнате кругами, уже не отдавая отчёта в том, что говорит брату. Страшнее всего признаваться в бессилии, особенно человеку, который заведомо не поддержит. — Что они не сговорились и не хотят отобрать мастерскую и убить меня, например? — Неужели ты так их боишься? — выражение лица Уильяма на миг приобрело долю тепла, лёгкой, безвинной жалости, но Тая не могла понять, почему он продолжал смотреть на неё так отстраненно. Будто и не собирался вовсе помочь ей решить проблему. Тогда к чему эти слова? — Тая, они не хотят тебе зла. Фарлан — по нему видно — искренне тебе благодарен за Джейми. Он же ни разу и слова тебе плохого не сказал. — Брат усадил её на кровать, успокаивающе принялся поглаживать по спине. Тая скривилась, почувствовав прохладные подушечки пальцев на своей спине сквозь ткань. Его монотонные, неторопливые движения поначалу раздражали — успокаивание, которому она доверчиво поддавалась в детстве, теперь выводило из себя ещё больше, — но Тая решила быстрее завершить разговор и обдумать всё самостоятельно. В одиночку. — Так что оставь все свои предрассудки и позволь ему привести сюда ту девушку и Тоби. — Ладно, — она сама удивилась, хоть и осознавала притворство, каким сдавленным и будто бы сонным был её голос. Уильям тоже уловил смену настроения сестры, но она резво встала с кровати и кивнула на дверь. Хватит пустого трёпа. — Дай мне пару минут. Больше не хочу разговаривать об этом. — Надо было с самого начала его выпроводить. Вслед за закрывшейся дверью Тая обернулась к резному деревянному окну, откуда открывался вид на небольшой огород, что она убирала в свободное от работы время. В центре города немногие могли похвастаться лишним куском земли, но Тае ещё несколько лет назад, когда мастерская только перешла в её владение, удалось выкупить часть земли у старых соседей — тем она уже была ни к чему. Но просто иметь огород недостаточно — за ним необходимо постоянно следить. Тая расстроенно поджала губы, обхватила себя руками, пытаясь ощутить незримую поддержку хотя бы от самой себя. С сожалением подумала, что помощница по хозяйству ей действительно не помешала бы. Тая и сейчас, незадолго до первых заморозков, не закончила работать в огороде, а что будет потом… страшно подумать. Весной надо засаживать семена, возиться с землёй, а ей, помимо своего огорода, надо помогать и деду, и родителям. Выходя в коридор второго этажа, Тая понимала, что решение приняла, когда Фарлан только озвучил просьбу. Признаться самой себе было невероятно тяжело, но такова была правда: Тае нужна помощница, чтобы полностью сосредоточиться на своих делах. И решение проблемы нашло её само. Вниз Тая спускалась уже успокоившейся. Позже она обязательно ещё несколько раз обдумает и диалог с братом, и то, на что соглашается. В крайнем случае, выходцев из подземелья всегда можно выгнать. Окинув присутствующих усталым взглядом, она заметила Тоби, резкими, суматошными движениями протиравшего тарелку. В голове мгновенно промелькнуло: быть может, всё не так плохо. Уживутся. Фарлан и Джейми сверлили её беспрерывным тяжёлым взглядом, не обращая внимания на растрёпанные волосы. Настолько похожие в своей сосредоточенности, что с уверенностью можно сказать — родные братья. — Я подумала над твоей просьбой. — Фарлан, казалось, даже затаил дыхание, во все глаза уставившись на обратившуюся к нему Таю. Удивительно, насколько ему было важно, чтобы те двое жили здесь. Слишком… необычно. Для Таи. — И не против выделить комнату твоим знакомым. Но ответственность за возможные проблемы, которые появятся с их прибытием, — она сурово посмотрела ему в глаза, пригрозила указательным пальцем, — полностью на тебе. Это моё условие. Фарлан выдохнул. Резко опустил плечи, расслабился, чуть откинув назад голову. Будто с него упал груз в сотни человеческих жизней, хотя Тая и не догадывалась, что значат для него её слова. Глядя на Фарлана, она неожиданно и сама почувствовала некоторое облегчение. Он на радостях резво шагнул вперёд, обхватил Таю за плечи, наклонился ближе, светясь, словно газовая лампа Уильяма по вечерам, произнёс с непомерной теплотой, благодарностью: — Тая, ты меня спасла, — вздохнул, забавно покачав головой. Над его верхней бровью Тая заметила несколько маленьких родинок. — Спасаешь ещё с того дня, как взяла на себя заботу о Джейми. Не представляю, что делал бы без тебя. Тепло. В глазах промелькнула радость.Приятно.
Странно.
Плечи, сжимаемые крепкими мужскими руками, словно сковало и обволокло огнём. Тая улыбнулась ему. Искренне, довольно, хоть и скромно, совсем для неё не свойственно. Фарлан ответил тем же, шире растянув губы. Ей потребовалось ещё несколько секунд, чтобы согнать прочь наваждение. Понять, что смотрят они друг на друга непозволительно долго для недавних знакомых. Тая сконфуженно отвела взгляд, отступая. По телу прокатилась волна необычной, едва узнаваемой вибрации, и она лишь робко скосилась на своё плечо. Рукав чуть заметно помялся там, где Фарлан обхватил руку, образуя бороздку на изношенной белой ткани. Трещину в стене, выстроенной для защиты. Когда Джейми ушёл провожать Фарлана и Тоби, Тая ещё какое-то время смотрела разведчику в спину, размышляя о смеси тех странных, окрыляющих чувств, что ощутила. Слишком вкрадчивы, доверчивы были его серые глаза, чтобы оставить её равнодушной. Пусть приходит чаще. Уильям, наблюдавший за лицом сестры, мелкими деталями выдававшим её неразборчивые девичьи мысли, хитро усмехнулся. И сам взглянул в окно, уже не находя там Фарлана, но точно понимая, что так просто то, что он сейчас увидел, не закончится. Может, не стоит оставлять дело на самотёк? Он сердцем чувствовал: появление разведчиков в мастерской к переменам. К добрым ли? И мог лишь оставаться внимательным наблюдателем. Помогать сестре в решении проблем не было никакого желания — не маленькая уже девочка.***
В подземелье всегда темно и сыро. Особенно после дождя. Крыша протекла в стольких местах, что её проще было бы убрать, всё одно: вода будет течь. От постоянной сырости уже хотелось выть. Реми не помнила, когда её волосы в последний раз были сухими, когда дети спали в сухих постелях. Впрочем, кроватей в приюте было в несколько раз меньше, чем жителей, так что об этом думать часто не приходилось. Ева, довольно растягивая губы, пила с ложечки бульон, приготовленный Реми из того небольшого количества овощей, которые удалось приобрести у торговцев. Она постепенно поправлялась, уже могла какое-то время стоять на худощавых ногах, и Реми с горящими надеждой глазами следила за маленькими, но такими важными успехами воспитанницы. Остальные дети разбежались кто куда: в приюте в основном оставались из-за Тоби (подземные дети его очень уважали) и тех крох хлеба, что Реми пыталась поделить между всеми поровну. Помимо Евы в приюте исправно появлялись только два мальчика девяти и десяти лет, но и они, догадывалась Реми, скоро покинут злополучное убежище. В последние дни сердце и бледные костлявые плечи с грузом в виде жизни за маленькую Еву съедала тревога. Реми совершенно не знала, что делать дальше и куда идти. Оставаться вдвоём со слабой малышкой в приюте было настоящим самоубийством — любая ночь в городе разбоя для них могла стать последней. Надо найти какую-нибудь комнату, подвал, хоть что-то. Затаиться. Вернувшись на кухню, Реми обессиленно упала на стул и закрыла руками лицо. Хмыкнула с неприязнью, когда капля холодного пота скатилась по худой грязной спине. Одежда порвалась в некоторых местах — у Реми не осталось ниток, чтобы заштопать дырки, но красоваться было не перед кем. Да и порванная одежда, если честно, была последней из забот. Как она оказалась здесь? Реми была молода и прекрасно помнила времена, когда жила над землёй, дома. С родителями. В их деревне, конечно, некоторые… вещи (она скривилась от одного воспоминания) тоже проводились под землёй, но та жизнь никогда не сравнится с… Нет. Нет-нет-нет. Ни за что. Реми нервно тряхнула головой, испуганно уставившись на каменную стену. Та жизнь была ужасна. Вера, ритуалы, жертвы… Да, сейчас ей нелегко, но туда Реми не вернулась бы даже ради возможности жить под солнцем. Слишком неправильным было всё то, что делали односельчане, и Реми едва ли не замирала от ужаса, как только перед глазами проносились навязчивые отрывки из прошлого. Такое невозможно просто забыть. Она нервно закусила кожу на пальце, взглянула на лестницу. Когда Реми нашла браслеты в вещах Пенкинс, она была в панике. То, от чего бежала несколько лет и, казалось, смогла надёжно укрыться, настигло внезапно, безжалостно, как пронырливая саранча вдруг покушается на урожай. Себе те браслеты Реми не оставила. Продать тоже не решилась, хотя за пару золотых украшений можно было выручить немалые деньги. Но опасаясь, что потенциальные покупатели заинтересуются ветвистыми иероглифами на внешней стороне браслетов, она с ощутимой тяжестью на душе закопала их в дальней части подземелья. Там, где редко появляются даже жители города. — В последнее время ты слишком часто грустишь. — Она вздрогнула, услышав знакомый голос. Дыхание ещё не успело взволнованно участиться, как Реми отняла руки от лица и увидела на пороге кухни Тоби. Фарлан стоял позади ребёнка, но на него она едва обратила внимание. — Тоби! — Реми кинулась к нему так резво, что сама удивилась скорости. Падая перед ним на колени, заключила в крепкие объятия и зарылась носом в пушистые от влаги темные волосы. Её ребенок на месте. Живой, здоровый. Господи, благодарю тебя! Она нехотя отстранилась через минуту, как только почувствовала непривычно приятный запах от волос. Запах яблочного мыла — в Стенах оно пользовалось большим спросом ещё когда сама Реми была маленькой. Оглядела Тоби, с непривычной восторженностью замечая явные изменения. Он был лучше одет, умыт, но главное — взгляд прояснился. Светлые глаза потеряли оттенок стеклянной безысходности, отчаяния. Тоби познакомился с небом, жизнью над землёй, и незаметно для него самого детское сердце наполнилось надеждой. Увидеть это Реми была счастлива. Её будто в мгновение закрутила волна лёгкой, безмятежной радости и все проблемы отошли на второй план. Тоби был рад видеть её не меньше — Реми это понимала и не могла ему ответить ничем, кроме широкой улыбки. Фарлан быстро прервал отрадное воссоединение. — Реми, мы к тебе… не просто так, — она удивлённо покосилась на него, поднимаясь на ноги. — Я понимаю, что ты не готова была возвращаться на поверхность, но я уже договорился со своей знакомой, — он кивнул на ребёнка, — которая помогла Тоби найти. Вы оба будете жить у неё, и… — Я уже говорила тебе, что не уйду отсюда. Реми сделала шаг назад, отворачиваясь от солдата. Упёртый. Он и так многим помог, ей не хотелось быть обязанной Фарлану ещё и жизнью на поверхности. Да, она больше всего на свете желала вернуться, но слишком много причин говорили остаться, не позволяли и носа показать из-под земли. Рассказывать о своих проблемах Фарлану не хотелось — Реми ещё не узнала этого человека настолько, чтобы довериться полностью. — Спасибо, что нашел Тоби, — она положила ладонь на плечо ребёнка. — И на этом, наверное, всё… Джейми нашёлся, Тоби — тоже… Тебе больше не нужно навещать нас. — Произнося эти слова, Реми испытывала смешанные чувства. Фарлан приходил к ней на протяжении двух недель, приносил что-то из продуктов или просто увлекал беседой, и она уже так привыкла к его обществу, что заканчивать это всё просто не хотелось. Реми мало с кем общалась в подземелье, но, проводя время с ним, не чувствовала себя одинокой. Более того, она ощущала себя женщиной: старалась красиво одеться (насколько это было возможно) к его приходу, по несколько раз убирала кухню приюта, где они обычно сидели. Реми прекрасно видела, как он на неё смотрел, замечала возникшую между ними симпатию, заинтересованность. Терять всё это не хотелось. К счастью, Фарлан думал о том же. — Я не перестану к тебе приходить, — уверенно заявил он. Взял её ладони в свои, сжал так, чтобы Реми не отстранилась. В груди что-то всколыхнулось. И ей не то чтобы хотелось отойти… Но напористость Фарлана вызывала искреннее смущение. Растерянность. Не понимая, как правильнее себя вести, она опустила голову, радуясь, что горящие от стеснения уши прячутся под рыжими кудрями. — Не перестану видеться с тобой. И рано или поздно вытащу тебя отсюда. — Реми не успела ничего ответить — Фарлан быстро, но аккуратно отпустил её руки, отошёл к выходу. — По твоему желанию. — И ушёл, оставив Реми с бешено колотящимся от сладкого обещания сердцем. — Вот это да-а, — со смешком протянул Тоби. — Вот это страсти. — Он взял её за руку и повел на второй этаж. — Пошли, мне-то ты можешь рассказать, почему не хочешь на поверхность. Дорога до комнаты длилась для Реми вечность. В голову сразу пришла мысль поведать Тоби о секте, в которой она родилась, быть может, на душе станет легче? Да и Тоби будет предупрежден о возможной опасности. Причин, почему ему не стоит знать о проблемной деревне, не было, и тем не менее рассказать — значило вспомнить все те ужасы, что Реми пережила за одиннадцать лет. Тоби осторожно усадил её на кровать, а сам встал перед Реми. Важно поставил руки по бокам и посмотрел на неё сверху вниз, будто они поменялись ролями воспитателя и ребёнка. Реми усмехнулась: Тоби за несколько дней, что они не виделись, действительно повзрослел. Она не знала, что ему пришлось пережить на поверхности, где Тоби оказался впервые, но замечая изменения в его поведении и ощущении рядом, не могла не гордиться своим маленьким другом. — Итак, — неторопливо начал он. — Что тебя волнует? — Слишком серьезный для своих лет. — Понимаешь, — несмотря на настрой Реми не знала, с чего начать. В какие детали посвятить. Рассказать про жертвоприношения, которых она больше всего боялась, или начать с идеологии? Впрочем, в голове из-за скопившихся тяжёлым камнем проблем был бардак, не позволявший рассказать всё по порядку. Реми сразу перешла к сути: — В деревне, где я родилась, были свои… правила, — сказала неуверенно, с трудом подбирая слова. И будто бы мысленно ещё пыталась абстрагироваться, не вспоминать. Но сердце в тревоге забилось быстрее. — Обычаи. Там жили последователи веры, о которой в Стенах мало известно. Жили скрытно: деревня находилась глубоко в лесу, а некоторые так вообще строили убежища под землёй. — Добровольно полезли под землю? — удивлённо вскинул брови Тоби. — Да. Дело в том, что та вера предписывала проводить ритуалы… — она подняла виноватый взгляд на ребёнка. Сама Реми никогда никого не убивала, даже по праздникам, но до сих пор стыдилась правды о том, что, по сути, всё её старшие родственники промышляли подобным во имя великой богини. Реми же всегда было страшно: наблюдать за расчленением животных, просыпать землю на гробы мёртвых. Такая жизнь не для ребёнка. Но Реми некуда было тогда деваться. — Жертвоприношения. — Животных убивали? — На определенные дни — да. Но в основном людей, — Реми сконфуженно отвернулась, нервно принялась теребить край грязной сырой юбки и кривым ногтем пытаться отодрать прилипший намертво кусочек земли от ткани. Глаза предательски заслезились. Она усилием воли заставила себя не заплакать перед ребёнком, чтобы не напугать его сильнее, но на передышку потребовались бессовестные секунды. Теперь осознавать, что Тоби повзрослел, было неприятно — он слишком быстро понимал её чувства, сколь бы Реми не пыталась казаться сильнее. — Меня… тоже когда-то пытались убить. Правда, не в честь богини, а как прокаженную. У меня же веснушки, куча родинок, родимое пятно на колене, — она приподняла подол юбки, демонстрируя неровное, округлое красноватое пятно на правой ноге. Одинокая слезинка всё же скатилась по щеке. — Там это считалось плохим знаком. Оскверненных детей закапывали заживо, считая, что их душа через муки очистится. — Звучит как бред, — растерянно заметил Тоби. Реми знала, что он никогда не верил в Бога или иные сверхъестественные силы, потому и ожидала от него подобного ответа. Утверждать, что богини не существует, она не была готова, и тем не менее давно заключила для себя бесполезность обрядов, проводимых в деревне. — Неужели кто-то действительно так живёт? — Да, живут. Не могу сказать, что поселение очень большое, но людей там хватает. — Тоби внимательно посмотрел на её родимое пятно, аккуратно, будто прося разрешения, коснулся пальцами колена. Реми вздрогнула, но позволила ему осмотреть ногу. На несколько минут в каморке воцарилась тишина. — Как ты осталась в живых? — прошептал Тоби. Реми понимала, что он не примет традиций её родины и не поймет их, но сожаление, мелькавшее в светлых голубых глазах, придало уверенности и сил. — Меня спасли, — она взглянула на свои ноги. Вытянула стопы от себя. — В лесу тогда основалась группа бандитов. Они кочевали, находили товар и сбывали его на черном рынке. В тот вечер они были неподалеку и сразу, как ушли наши, выкопали меня. И забрали. С тех пор я не видела ни родителей, ни кого-то из деревни. — Прикусила нижнюю губу. Изворотливая капля крови, застывшая на самом краю искусанной кожи, уже готовилась скатиться по острому подбородку. — Почему тогда ты не хочешь вернуться? — нахмурился Тоби. — Боишься тех людей? Просто не ходи в тот лес, и дело с концом. Они же думают, что ты мертва. — Спустя несколько дней тело выкапывают и хоронят снова — это уже другой ритуал. Меня, очевидно, тогда не нашли. Это не первый случай в деревне, когда человек сбегает или спасается, однако таких смельчаков всегда находили. Стены не безграничны… — Реми нервно усмехнулась, закрыла ладонями лицо, будто это могло спрятать её от мнимого преследования. Вспомнила труп Пенкинс и ужас, обуявший её в доме приятельницы. Догадаться, кто стоит за убийством, не составляло труда — пазл сложился, стоило Реми найти браслеты секты. — Я боюсь, что меня убьют. — Разве не прошло много лет? Ты же, ну… изменилась. — Это не имеет значения. Родители меня точно узнают, если увидят. — Думаешь, они захотят тебя убить? — Не знаю, — Реми удивлённо распахнула глаза, когда худые плечи обвили детские руки. Тоби редко позволял себе ласку. — Я буду тебя защищать, ничего не бойся, — прошептал он, плотнее прижимаясь к воспитательнице. Реми растроганно улыбнулась, обняла его в ответ и шмыгнула, чувствуя, как нос защипало. Её ребенок её поддерживал. Самый близкий её человек. Хоть и маленький. Может, стоит попробовать? Ради него. — Но я очень хочу на поверхность. С тобой. Поживём у Таи, она нормальная и котлеты делает вкусные. — Реми мелко закивала, поцеловала его в макушку. Она не может рисковать счастьем ребёнка. Да и как отказать Тоби?***
Показав у арки выписанный Эрвином пропуск, Тая двинулась в сторону выделенной ей мастерской, едва ухватывая руками сумку с чертежами и инструментами. Настроение было паршивое: те двое из подземелья должны были прибыть уже сегодня. И хоть Тая сама дала на это добро, недоверие к новым жильцам и сотни сомнений склизкими, отвратительными червями роились в голове. Из разведчиков на неё никто не обращал внимания: Тая — немного пухлая и низкая — не была писаной красавицей, а одеваясь в рабочее, поношенное тряпьё, на противоположный пол впечатления, как правило, не производила. И на руку, не хватало ещё прятаться по кустам с каким-нибудь солдатом. Как только на землю упали первые капли дождя, она с трудом подавила недовольный стон. Кудрявые волосы всегда быстро намокали, и потом уложить их, чтобы не мешали работе, было непростой задачей. Она прибавила шаг, собираясь в два счёта добраться до мастерской, но тут же пожалела об этом: чертежи выпали из рук, неожиданно стремительно опускаясь на влажную землю. Благо, подоспел Армин, и труды Таи были спасены. Она, конечно, начертила бы ему новые схемы, будь эти полностью нечитаемы, но сделала бы это с огромной неохотой. Занятие проходило в штатном режиме. Армин слушал, записывал, иногда что-то уточнял и редко ошибался, когда Тая просила что-то пересказать. За несколько занятий она не то чтобы привязалась к молодому разведчику, но приходила в корпус теперь с большим удовольствием. Армин был умным, начитанным и запоминал всё с лёту, а Тая в который раз удостоверялась в том, что работать со взрослым человеком намного проще, нежели с ребёнком. Армина уже не надо было учить писать, они сразу принялись за работу. Более того, он сам был заинтересован в системе устройства УПМ. Мысль о том, как здорово было бы набрать себе взрослых учеников, не покидала Таю, и она сама успела расписать половину недавно заведенной тетради, постоянно делая заметки по процессу обучения. — Принеси со склада два поломанных УПМ. Перейдём к практике. — Армин удивлённо взглянул на инженера, уже хотел что-то возразить, но она предупредительно выставила руку вперёд: — Пора начинать. Один починю я, второй — ты. Если где-то ошибёшься, дам знать. Негоже только тетрадки исписывать. Армин ушёл надолго. Тая на мгновение представила, как он будет её проклинать, пока придётся ожидать выписку талона на использование УПМ, отчет начальству о том, для чего ему сломанные устройства. На самом деле Армин вряд ли плохо подумал бы о ней, к тому же он знал, как Тая не любит общение с офицерами, потому, наверное, понимал её мотивы. Если не понимал, то и хрен с ним. Тая принялась увлеченно разбирать несколько механизмов из УПМ, которые ей хотелось предварительно обсудить с Армином. Их она тайно умыкнула из кладовки, удачно протащив мимо наивного новобранца, стоявшего тогда в охране. Детали она, конечно же, вернёт (или нет), но это будет потом. Выкручивая фитиль, Тая внезапно чихнула, отшатываясь назад и практически падая со стула. От неприятного удара её спасла машинально выставленная нога. Возвращаясь к деталям, принялась протирать их от пыли и грязи, не замечая, как сильно увлеклась этим занятием. Вычищать механизмы всегда было интересно, там же целая система: под каждый винтик своя тряпочка. Уборку в целом Тая не любила — рабочее место всегда в беспорядке, — но вот налаживать механизмы обожала. Так и сейчас: она внимательно рассматривала детали, закусывая нижнюю губу и совсем не замечая усилившийся на улице дождь. Как и молодого, до нитки промокшего солдата, решившего укрыться от ливня в мастерской. В небе внезапно раздался раскат грома, такого сильного, что, казалось, разом сломалась сотня деревьев. Тая не боялась грозы, но от неожиданного грохота машинально подпрыгнула на стуле, резко вскидывая голову вперёд. Вскинула брови в удивлении, упираясь взглядом в незнакомого парня. Высокий, крепко сложенный, в мокрой насквозь коричневой куртке и странных, не похожих на форменные, штанах. Может, для плохой погоды у разведчиков другие штаны? Парень, правда, на внезапное к себе внимание отреагировал ярче — видимо, в дождливой суматохе не сразу заметил притаившегося в углу инженера — дернулся назад, с размаху вписываясь в стену спиной. Тая поморщилась. А на солдата уже стремительно падала хлипкая полка, не выдержавшая его напора. Парень с грохотом упал на пол, прикрывая голову от летящих чертежей и инструментов. Зашипел от боли — Тая заметила тонкую струйку крови, словно наперегонки с оставшимися каплями воды стекавшую по его лбу. Расшиб всё-таки макушку. Помогать она не рвалась — смертельной рана не выглядела, — но внимание уже было отвлечено. Рассудив, что быстрее выпроводив солдата, она сможет вернуться к работе, Тая нехотя, с тяжёлым вздохом, будто перед ней сидел не подросток, а маленький непоседа, поднялась с места и подала руку. Не успел парень коснуться мозолистой ладони, как сердце Таи испуганно ухнуло в пятки. Мастерскую разнесло в мгновение ока.***
Леви молча наблюдал за Армином, суматошно складывавшим два сломанных прибора на кусок ткани, чтобы быстрее унести. Под таким ливнем он, конечно, вряд ли донесёт всё за раз, не растеряв парочку деталей по дороге, но заставлять инженера оставаться в корпусе на час-другой дольше не позволяли правила. Даже Леви, суровому на вид, как говорили окружающие, Таисия казалась чрезмерно хмурой. Армин пару раз косо взглянул на него с едва заметной долей надежды, будто капитан намеревался ему помочь. Смело. Впрочем, донести два сломанных УПМ и не испортить их ещё сильнее и впрямь было непосильной для тощего новобранца задачей. — Давай, Арлерт, — Леви протянул руку к противоположному от младшего солдата краю ткани. — Ты с одной стороны, я — с другой. Не успели они выйти со склада и как следует намокнуть, Разведкорпус пронзил свет, сопровождаемый громом, отличным от природного, и испуганным девичьим криком. Отчётливым даже здесь, хотя территория корпуса была довольно широкой. Разведчики, не сговариваясь, рванули в сторону шума, попутно натягивая капюшоны. Боковым зрением Леви заметил солдат, организованным строем выбегавших на улицу.***
Разлепляя глаза от страха и дождя, нещадным потоком обрушившегося на крупно дрожащее тело, Тая не сразу поняла, кого увидела над собой. В расплывшейся из-за воды на ресницах картинке различила только огромную руку, опущенную совсем рядом с её головой. Будь ладонь на метр ближе — раздавила бы Таю насмерть. От промелькнувшего в мыслях осознания она сильно вздрогнула, так, что защемило ногу, и испуганно уставилась на титана, не в силах ни позвать на помощь, ни убраться прочь от чудовища. Гигант ужасал. Огромный, человекоподобный, он немигающим взором прожигал Таю, будто вот-вот собирался на неё накинуться. Острые желтоватые зубы угрожающе выглядывали из нечеловечески длинного рта, концы которого скрывали пряди намокших волос. От каморки, в которой они находились до этого, остались лишь вывороченные деревяшки. В нём не было ничего от человека. От того мальчика, пытавшегося укрыться от дождя. Впрочем, Тая, окоченевшая то ли от неожиданно холодного дождя, то ли от страха, не узнала его. Сейчас в глазах монстра она видела лишь собственную смерть, а гудящая от болезненного удара об землю голова подкидывала варианты того, как титан мучительнее решит её растерзать. Это хуже любого лесного зверя, хуже самого страха смерти. Гигантский дьявол, иронично в чём-то схожий с человеком, станет её погибелью. Потому что иначе и быть не может. Тая вспомнила то немногое, что урывками когда-то уловила из рассказов Моблита: титаны убивают людей не из-за потребности в еде, а по инородному желанию. А ещё они неуязвимы. Значит, ей никак не спастись. Отчаяние, уносившее Таю всё дальше от границы с реальностью, не позволяло сделать и вздоха. Она вся сжалась, став необычайно маленькой даже для своего телосложения. Жалкой. Незваные слезы прожигали щёки хлеще разгоряченного металла, мышцы трещали от напряжения словно ветки, вот-вот готовые сорваться под порывом смертельного ветра. В крови бурлила безысходность. В поднявшейся суматохе на мгновение растерялись даже самые опытные солдаты. Леви, заприметив сжавшуюся под Эреном девушку, нервно выругался, ловко поднырнул под руку титана, которой тот, сбитый с толку так же, как и разведчики, едва мог пошевелить, и за шиворот выволок инженера в безопасное место. Удивился, насколько маленькой она казалась теперь — напуганная и дрожащая, — но успел лишь кивнуть Моблиту, отдавая немой приказ позаботиться о Шарп. Леви сейчас важнее всего было защитить Эрена — единственный шанс человечества на выживание. Но даже собственный отряд капитана, кажется, позабыл об этом: солдаты, обступив титана с разных сторон, обнажили клинки. — Спокойно! — Леви встал напротив них, закрывая собой Эрена. Новобранец находился на шее обездвиженного титана, окружённый облаком пара. Ливень не прекращался. — Успокойтесь и уберите клинки! — вновь приказал капитан. Солдаты с сомнением переглянулись, отступая назад. А Леви заметил вдали Моблита, осторожно нёсшего инженера в корпус. Как только носки её сапог скрылись за дверью, Ханджи закричала Бернеру о том, что ей будет необходима помощь. Больше Леви не обращал внимания на корпус, но мысли о Таисии ещё какое-то время мелькали в голове, не успевая зацепиться и выдать что-то дельное. Всё внимание на Эрена. О нём сейчас стоило беспокоиться в первую очередь.***
Тая не могла держать в руках чашку — та норовила выпасть из дрожащих ладоней и огреть кипятком ноги, поэтому Моблит, аккуратно дуя на чайную гладь, подносил чашку к её рту. Словно ребёнок. Она не узнавала сама себя, но перед глазами до сих пор был тот монстр, а на душе так гадко, что думать о внешнем виде Тая просто не могла. Иначе голова взорвётся. Она не знала, сколько просидела в корпусе, сколько чая уже выпила и как давно солдаты на улице затихли. Внезапно мир, всегда такой большой и приветливый для неё, сузился до размеров маленькой двухместной комнатки, куда Таю впопыхах принёс Моблит. Он, кажется, что-то спрашивал у неё, но ответить было тяжело. Она просто не могла, вот и всё. Настолько не хотела. — Её пора отвозить, — безэмоциональный, ровный голос Леви, сильно контрастирующий с тихими словами Моблита, постепенно начал выводить Таю из ступора. Она не уловила, с какого момента в комнате были Леви и Ханджи, и уж тем более не заметила только что ушедшего Эрвина с врачом. Услышала лишь завершающие диалог фразы. — В своём доме ей будет проще. — Отвези ты, Леви. — Хоть это и была просьба, Ханджи, резво схватив Моблита за плечи, несильно толкнула его в сторону двери. — Моблит мне сейчас очень нужен. Эрен будет в безопасности, честное слово. Я просто немного расспрошу его, — она добродушно улыбнулась коллеге, игриво подмигнула, будто могла этим задобрить капитана, а полчаса назад на улице ничего не произошло. — И всё. А как приедешь — сразу отдам тебе, — немного помолчав, добавила, сделав шаг к выходу и практически закрывая Моблиту рот рукой, не позволяя сказать что-то против её решения. — Всё будет под строгим наблюдением Эрвина и Майка. Никакой самодеятельности. О том, что самодеятельность будет, догадалась даже Тая. Леви, кажется, и сам это понял, провожая майора недовольным взглядом. Но, что-то быстро решив для себя (что происходило в голове капитана, Тая не могла и подумать, но игравшие желваки, отлично видные ей сбоку, намекали на его настроение), Леви повернулся к инженеру. — Доедем до твоего дома, я заодно встречу Фарлана, — нахмурился, и она сразу догадалась, что лицо всё ещё красное от слёз. Но стыдиться эмоций не собиралась (и вообще, разведчики сами виноваты, что допустили подобное. Может, взять с них за это двойную плату?), лишь недовольно поднялась с кровати, щурясь одним глазом — ногу, очевидно, подвернула на улице. Леви, небрежно, ловко скрывая беспокойство, мазнул взглядом по её чуть согнутой ноге и первым вышел из комнаты, позволяя Тае несколько минут побыть наедине с собой. Плохая погода нагнетала сильнее обычного. Чаще всего Леви не было дела до дождя, но за сегодняшний день случилось так много всего, что ливень казался просто невыносимым. Льёт и льёт. Чего льёт-то? Таисия не проронила ни слова с момента, как они вышли из корпуса. Леви не о чем было с ней говорить, потому поведение инженера его в целом устраивало. Только вот Разведкорпусу нужен мастер в нормальном состоянии. Таисия явно под эту категорию сейчас не подходила — и ежу понятно, как тяжело гражданскому человеку перенести встречу с титаном. Хотя, ежу, быть может, не очень (судя по экспериментам и наблюдениям разведчиков, монстры к животным относились равнодушно), но Леви додумывать не приходилось — он сам когда-то побывал в её шкуре. Правда, было это так давно, и ворошить прошлое он искренне не желал, поэтому делал в подобных ситуациях то, что умел лучше всего — выполнял приказ. Эрвин с Ханджи сказали доставить Таисию домой в целости и сохранности, значит, он так и сделает. Нормально всё с ней будет, не маленькая девочка, в конце концов. Но сомкнутые в железной хватке руки на его поясе — ещё немного, и эта девица порвёт ему рубашку — привносили некоторую ясность: справиться Шарп с пережитым будет сложно. Очень. Для них, правда, главное, чтобы она не разорвала сотрудничество с Разведкорпусом — теперь у Таисии были все на это основания. — Приехали, — Леви моргнул, удивляясь хрипоте собственного голоса, и стряхнул холодные капли с лица. — Ты в порядке? — не придумал вопроса лучше. Но ответа не получил. Тая медленно спустилась с лошади, игнорируя капитана. Коротко взглянула на него — Леви показалось, что так поблагодарила за дорогу, хотя отвернулась настолько быстро, что он едва успел различить эмоции в её глазах — и двинулась в сторону калитки, не дожидаясь, пока капитан привяжет лошадь. Сбоку от калитки послышалось протяжное, басистое «эгегей». Леви видел спешившего в сторону Таисии старика мимолётно, в один из коротких визитов в мастерскую, и потому сильно не стал зацикливаться на незваном госте. Заметил, как девушка с явной неохотой, скрывавшейся за окатившими каплями дождя лицо, о чём-то коротко спросила старика и приняла бутылку прозрачного напитка. Вряд ли воды. Сосед, широко улыбнувшись и продемонстрировав ряд кривых жёлтых зубов — Леви разглядел их даже сквозь пелену ливня, — ретировался также быстро, как и появился. А Таисия, коротко обернувшись на капитана, молча кивнула на дом.***
Тая монотонно нарезала помидоры, стараясь не думать о мальчике-титане, но мысли то и дело возвращались к событиям прошедшего дня. Титан. Огромное, странное, безмозглое существо, пожирающее людей — она знала о том, что это такое. Но никогда не задумывалась, какие эти монстры на самом деле. И каково разведчикам, несколько раз в год добровольно отправлявшимся на территорию, кишащую подобными тварями. Впрочем, теперь она вообще не понимала солдат. Как можно обречь себя на подобное?.. Тая вздрогнула, глаза неприятно защипало. Нож упал на пол, лезвием едва не зацепив нагую ступню. Сегодня Тая была рассеяна. Животный ужас, обуявший её в Разведкорпусе, лишь слегка ослабил цепи, не желая отпускать насовсем. Почему именно ей «посчастливилось» оказаться рядом с тем парнем во время его превращения? Не отойдя от шока после того, как каморку, выделенную ей, внезапно снесло огромным, появившимся из воздуха телом, Тая осталась один на один с монстром. Гигантское существо, застыв на четвереньках, смотрело на неё сверху вниз безумными глазами. Мысль о том, что Тая умрёт в этот день по нелепой случайности, оказавшись Разведкорпусе, не покидала её всё то время, пока она находилась под титаном. Её трясло, разрывало от страха на части, а когда он вовсе склонился над инженером (она не знала для чего, может, получше разглядеть добычу), Тая даже не узнала собственный голос. Так истошно она никогда не кричала. В коридоре послышался весёлый голос Фарлана, и Тая поспешила вытереть непрошенные слезы. Не хватало ещё перед ним показать себя размазнёй. Сейчас-то всё нормально: Тая дома, никакой титан более не угрожает её жизни. Но тело, совсем этого не понимая, продолжало испуганно трястись. Джейми резво спустился навстречу гостям, широко улыбаясь Тоби и красивой незнакомке. Тая, не разделяя хорошего расположения духа помощника, вышла к пришедшим следом. — Привет, Тая, — Фарлан выглядел самым счастливым из собравшихся в мастерской. — Леви, — он кивнул товарищу, в порыве радости не замечая их настроения. Его задумка без проблем воплощалась в жизнь, и даже испачканные форменные штаны не меняли погоды. Тая проследила за ним, внимательно, насколько позволяло быстрое перемещение Фарлана, всмотрелась в тёмное, полувысохшее пятно на белой ткани. Упал, наверное. Военная форма вновь напомнила Тае о Разведкорпусе — её пробрала крупная дрожь, не укрывшаяся, очевидно, от гостей. — Таисия? — спросила, видимо, Реми. Та самая девушка из подземелья, должная теперь помогать ей по дому. Разглядывать новую знакомую не было никакого желания, но не отметить объёмные рыжие волосы, сразу бросающиеся в глаза, Тая не могла. Красивые. Да и сама Реми на непридирчивый взгляд Таи была хороша собой. Даже удивительно, учитывая место, где она жила до недавних пор. — Ты в порядке? Выглядишь… подавленной. Тая не ответила. Обсуждать своё состояние с едва знакомым человеком она не собиралась и потому, коротко окинув взглядом детей, во все глаза следивших за девушками, кивнула на лестницу. Быстрее бы отделаться от людей. — Все жилые комнаты находятся на втором этаже. Ваша — справа. Если что-то понадобится — спроси у Джейми, завтра объясню твои обязанности подробнее. Игнорируя удивленный взгляд Джейми, она вернулась на кухню. Но нарезать овощи, когда перед глазами то и дело возникает образ чудовища, — плохая идея. Тая раздражённо промычала сквозь напряжённо сомкнутые губы ругательство, наблюдая за быстро скатившейся в салат каплей крови. Хорошая заправка. Фарлан подошёл к ней со спины, мягко отбирая нож. Тая сконфуженно взглянула на небольшой порез, который он принялся аккуратно рассматривать, взяв её руки в свои. Сил отказываться от помощи не осталось. События прошедшего дня вымотали её так сильно, что впору бы закрыться в комнате и проспать всю неделю. — Что случилось? — поинтересовался словно бы между делом, но Тая понимала, что её нервозность не скрылась от Фарлана. Однако рассказать сейчас о титане, нет, просто детально вспомнить произошедшее… Это слишком сильно поразило Таю, и обсуждать впервые увиденного монстра даже с разведчиком она была сейчас не готова. Отвернув голову в противоположную сторону, Тая поджала губы. — Ничего. — Я помогу обработать рану. — Не надо, — она нахмурилась. — Ничего серьёзного. Сама справлюсь. Фарлан постоял рядом с ней пару секунд, ритмично отбивая пальцами незамысловатую мелодию по столу. Состроил нарочито задумчивую гримасу. Не улыбался, не злился — просто неотрывно смотрел на Таю, будто пытаясь разглядеть ответы на её лице. Неуютно. Фарлан, к счастью, продолжать молчаливую пытку не собирался и, тяжело вздохнув, сделал шаг назад. Тая облегчённо выдохнула, возвращаясь к салату, а мыслями уже готовясь ко сну, но Фарлан внезапно подхватил её подмышки, перевернул, словно маленького ребёнка, и неловко перекинул через плечо под удивленный вскрик. Несильный удар о кость выбил из неё весь воздух. Фарлан лишь рассмеялся, когда Тая, чуть придя в себя, замолотила руками по его спине, требуя поставить её на пол. Он легонько встряхнул её. — Успокойся и покажи, где у тебя тут средства для обработки ран, — шлёпнул Таю по бедру. — А то выкину тебя в мусорную яму. К моменту, когда рука уже была забинтована, настроение Таи улучшилось. Совсем немного, но ей и за это стоило бы поблагодарить Фарлана. Он больше ни о чём не спрашивал, наоборот, старался отвлечь разговором на тему того, на какую из гор на территории Стены Розы труднее взбираться. Конечно, нигде из перечисленных мест сам он не был, поэтому просто пересказывал слухи, но Тая, к своему удивлению, в какой-то момент начала с неподдельным интересом его слушать. Правда, преследуя свои интересы: в горах водилась разная вкусная живность. Найти бы хорошее место, и можно бесплатно забить парочку куропаток. Реми наблюдала за ними из-за дверного проёма, тихо улыбаясь беседе двух друзей. Сначала Тая показалась ей странной, молчаливой, однако теперь стало ясно — ей просто было некомфортно общаться с чужим человеком. С Фарланом Тая выглядела счастливой, мило болтая о маловажных вещах. Реми отвернулась, отходя дальше к лестнице. Перекрестилась, прося у Бога помощи в общении с новой знакомой. Кивнула Леви, ожидавшему друга, но не решилась переброситься с ним парой слов — тот выглядел хмурым, она не хотела беспричинно лезть к уставшему солдату. Услышав приближающиеся к коридору шаги, Реми быстро скользнула на второй этаж, не сразу находя свою комнату. Там уже вовсю хозяйничал Тоби, раскладывая свои вещи по выделенным им полкам. Леви же, проводив взглядом новую знакомую, тяжело вздохнул. На душе как-то гадко. По нижнему этажу раздался тихий заливистый смех. И когда Таисия с Фарланом успели стать такими хорошими друзьями?