Осенние грёзы

26 мая. На часах совсем недавно стукнуло четыре часа. Раннее утро. Все вокруг до сих пор спали и лишь изредка мимо проезжали одинокие машины. Когда-то и Скарамучча чувствовал себя таковым, но не в этот момент. Сейчас он вместе с Казухой сидел на одной из холодных крыш дома, лицезрея золотисто-розовый рассвет где-то вдалеке. Наверняка они уже успели нарушить пару правил насчёт походов на крышу, но Казуха сказал, что всё в порядке, а Скар не смеет ему не верить. Приятная прохлада обволакивала с ног до головы, давая мурашкам пробежаться по коже. Солнце, что вот-вот должно было выглянуть, уже начинало согревать, но не так сильно. Рассвет был необычайно красив. Казалось, с каждой секундой он становился всё краше и насыщеннее, хотя куда ещё больше? Но главным солнцем и звездой сегодняшнего утра стал явно Казуха. Он итак был неописуемо красив, Скарамучча никак не мог отвести от того глаз. Кто же знал, что купаясь в этих ярких оранжевых лучах, тот будет настолько изящен... Рассвет в отражении его глаз выглядел ещё эффектнее, чем это было на самом деле. Глубокий алый в перемешку с золотисто-розовым и ярким бликом в виде солнца смотрелись не просто невероятно, а словно придавали божественного сияния. Без каких либо преувеличений, Каэдэхара был сейчас словно ангел, и не сосчитать сколько раз у Скарамуччи проносилось подобное в мыслях. Он мог смотреть на это вечно, да и смотрел бы, если б в один момент внезапно не заметил, что на него глядит пара вишнёвых глаз, причём очень пристально. Он тут же отвёл взгляд, щёки немного заалели, а в памяти не вовремя всплыл момент с их празднования нового года. Скарамучча обещал себе, что не забудет это и всё ещё держал слово, иногда глубокой ночью прокручивая это воспоминание раз за разом и завороженно вглядываясь в тёмный потолок. Он был уверен, что Казуха тоже помнил, но иногда эта уверенность пошатывалась, когда Скар начинал наблюдать за его поведением. Каэдэхара совсем ни капли не поменял своего отношения к нему, даже не стал бросать намёков или вспоминать ту ночь. Но Скарамучча так сильно дорожил этим поцелуем, что не находил в себе сил заговорить о нём и что-то да решить. Разве друзья целуются в новогоднюю ночь? Или же это Скара не умеет дружить? — Постой, — вдруг на плече оказалась чужая рука. — Не отворачивайся, пожалуйста, — прозвучало так нежно, что не послушаться было бы настоящим грехом. Иногда Скарамучча сам чувствовал себя образцовым домашним питомцем, что беспрекословно выполняет мелкие просьбы близких. — А что, захотел полюбоваться? — не оборачиваясь, с некой колкостью пошутил юноша. Конечно же, Скарамучче надо было подпортить хоть что-то, иначе стало бы уж совсем неловко. — Да, — просто согласился Каэдэхара, доставая что-то из своего рюкзака. — Точно так же, как делал это ты пару минут назад, — совсем не намеренно пристыдил того он, тихо посмеиваясь с того, как второй еле заметно дернулся. — Да что ты... — было начал придумывать налёту что-то в своё оправдание Скарамучча, как к губам прикоснулись два пальца из-за чего парень в миг умолк. — На самом деле я хотел бы сделать набросок, если ты не против, — спокойно продолжил Казуха. — Знаешь, такой прекрасный рассвет, вдохновение само накрыло волной. — Пианист, так ещё и художник? — с плохо скрываемым восхищением удивился Скара. Каэдэхара улыбнувшись, молча кивнул, хоть и понимал, что парень того не заметит. И словно настоящий иллюзионист вынул из рукава карандаш, начиная творить. Грифель стал скользить по бумаге, издавая тихое шуршание. Позировать было весьма неловко, но с другой стороны, поглядывать периферийным зрением на такого вдохновленного Казуху дорогого стоило. Хоть он и видел его ранее на репетициях, где юноша полностью отдавался игре, но сейчас это было совсем по другому. Это было интимно, даже не творя всяких непотребств. Спустя пару минут Каэдэхара всё же отложил карандаш и, как думал Скарамучча, уже закончил, но не тут то было. Казуха аккуратно, почти невесомо, поправил тому прядь волос, продолжая, как ни в чём не бывало, рисовать. Скара чувствовал, как кровь активно приливает к лицу и то начинает гореть также, как Солнце в космосе. «Лишь бы не заметил, лишь бы не заметил, лишь бы не заметил...» — тараторил в мыслях Скарамучча, чтобы хоть как-то оставаться спокойным снаружи. — Оу, — вдруг остановился Каэдэхара, поглядывая на парня. — Твои щёки смешались цветом с небом... — задумчиво протянул он, придвинувшись ближе и пытаясь разглядеть пылающие щёки, словно это был экспонат в музее. Вернувшись к своему делу, ещё через некоторое время Казуха снова убрал карандаш и Скарамучча уже немного напрягся, даже зажмурился. — Не хочешь сходить на море? Какой же всё таки Каэдэхара спонтанный, но наверно, это было одной из тех черт, что так нравилась Скару. — Был бы не против, — улыбнувшись, ответил Скарамучча. От чего-то на сердце было так легко и радостно. Лёгкие словно вот-вот переполнятся воздухом и треснут, а бабочки порхали не в одном животе, а по всему телу. Непередаваемо приятное чувство. Хотелось как влюблённая школьница из заезженных романтических комедий кататься по полу и пищать от счастья. Парни с тихим смешком летели по лестнице скорее вниз, стараясь не разбудить жителей дома и уже через пару минут они были у моря. Скарамучча и сам не заметил как они дошли до воды, всё вокруг сияло от самого солнца, хотя и они сами светились не меньше. — Вода такая теплая! — Скара не заметил того, как Каэдэхара успел пройти ближе к берегу, скинуть с ног обувь и коснуться кончиками пальцев воды. Решив повторить за другом, Скарамучча уже стоял босым на прохладном и влажном песке, всё не решаясь стать в воду. Ему хватило прошлогоднего опыта, не хотелось больше болеть из-за таких пустяков. Вырвав Скарамуччу из мыслей, Казуха утянул его за руку в воду. — Мне кажется, кое-кто мне соврал, — стоя по колено в воде, с трясущейся челюстью заговорил Скар. — Просто ты слишком легко мёрзнешь, кто же знал? — весело плескаясь в воде, как ребёнок, сказал Каэдэхара. — Ну ничего, солнце уже почти вышло, сейчас будет теплее. И вправду. Солнце почти взошло, а от былого яркого рассвета остались лишь разводы, если это можно было так назвать. Но его солнце было перед ним. Засмотревшись куда-то за горизонт, оба совершенно не заметили приближающую волну. Она была не огромной, но достаточно сильной, чтобы снести их обоих с ног. Со рта Скара слетело парочку ярких ругательств, а от Казухи слышался лишь чистый звонкий смех на всю округу. — Слов не подобрать! — выплёвывая часть воды попавшей в рот, возмущался Скарамучча, попутно выползая из воды, словно самая настоящая русалка из мультфильма. Но в ответ услышал лишь лучистый смех и продолжающего сидеть по пояс в воде Каэдэхару. Был бы у Скарамуччи художественный талант, помимо игры на музыкальных инструментах, — определённо зарисовал бы это. Но пока что, он сделает это, только в своей памяти. Всё его недовольство в миг испарилось и Скар просто расплылся в улыбке, присев где-то на берегу неподалёку от воды. Прохладный ветер продолжал пробирать до мурашек, но честно говоря сейчас было уже совершенно всё равно. Хотелось смотреть лишь на него.

— *** —

И снова репетиции-репетиции-репетиции. В каком-то роде Скарамучча даже соскучился по ним, хотя в голове проскакивала дурная мысль, что если бы не Казуха, то он бы и не соскучился по ним ни в каком плане, но Скар старался гнать её прочь. Не время сейчас было. К слову, от Великого-Детектива-Хэйдзо он не получал ни весточки. Словно тот совсем забыл что ищет его сестру, а не свою и сам по себе. У них с Каэдэхарой сейчас был перерыв, а значит есть время поболтать о всякой ерунде, вчерашнем дне и многом другом, как они и любили. Так думал Скарамучча, ровно до того момента, как не заметил до сих пор стоящую в дверях невысокую девушку, младше на год-два их самих. Она всё не решалась подойти и лишь неловко оглядывалась по сторонам. Скара заметил её ещё давно, краем глаза, но ему казалось, что это просто одна из учениц, что решила послушать их игру. Но что уж очень было подозрительно так это то, что вела она себя совсем уж странно, как раз таки как те самые влюблённые школьницы. Каэдэхара тоже её заметил и всё же решил поинтересоваться что ей нужно. — Само добродушие — обиженно цыкнул Скарамучча, закатив глаза, но всё же пошёл за ним. Но как только они подошли, девушка вежливо попросила одного Скарамуччу удалиться. Парень возмутился в мыслях ещё больше. Как это, его прогоняет от собственного друга какая-то незнакомка!? Несмотря на всю её вежливость, хотелось просто рвать и метать, но всё же Скар обошёлся парой глубоких вдохов и выдохов. И даже когда он успокоился, он не собирался оставлять всё так. Благо, эти двое не ушли далеко от двери и, хоть и приглушённо, но слышно всё было. — Знаешь, я давно за тобой наблюдала, но только не сочти за сталкерство, прошу, я просто... — голос девушки немного дрогнул, а с губ слетел громкий выдох. — Ты мне давно нравишься! И если... Если у тебя нет девушки, могли бы мы попробовать? — она звучала до ужаса неуверенно. Глазные яблоки Скарамуччи, чуть не повыпадали из орбит, когда он услышал это. И нет, он совершенно не хотел слышать ответ Казухи. Чёрт, он и забыл, что в мире люди обычно встречаются с противоположным полом. Он так забылся во всех этих приятных моментах и эмоциях, что испытал с Казухой, что совсем забыл задуматься о вещах и посерьёзнее. Глаза заслезились, нос слегка покраснел и неприятный ком встал в горле. Сегодня он определённо не сможет продолжить репетицию, да и в принципе видеть его. И как же он сейчас, будучи атеистом, поклонялся всем богам, за то, что здесь был запасной выход. Скара не стал ничего объяснять и поспешил скорее уйти. Просто покинуть это здание. Он даже не успел забрать свою скрипку и вещи. Дойдя до ближайшего сквера, Скарамучча присел на скамейку и просто разрыдался, как маленький ребёнок, что лишился любимой игрушки. Слишком, слишком много всего. Только вчера они с Казухой так мило проводили время вместе, а уже сегодня ему признаётся какая-то симпатичная девчонка. Ещё больше рыдать хотелось от того, что она была и вправду красивой, даже слишком, и имела все шансы на отношения с таким же прекрасным парнем. Если поставить на чашу весов слегка грубоватого, неловкого парня с непримечательной внешностью и милую, невысокую голубоглазую блондинку то вторая явно перевесит. Это огорчало. Скарамучча не мог смириться с тем, что буквально проигрывает во всём этим девушкам и не мог смириться с тем, что Каэдэхара может даже банально оказаться гетеросексуалом. Огорчало и то, что Казуха действительно может согласиться! Они столько времени провели вместе и, хоть Скар не имеет права его ревновать как либо, но, чёрт возьми, он ревнует и безумно злится. Хотя, честно говоря, даже не знал на кого и за что ему злится, например, на Каэдэхару? За то, что он может сделать правильный выбор и обеспечить себе хорошее будущее? Он этого заслуживает. Тогда может на ту девушку? За то, что она призналась тому, кто ей нравится? Нет, ей он наверно завидует, он так не смог и поплатился. Какой же трус. Его истерику прерывает поток уведомлений из телефона в кармане. Дрожащими руками он, наконец, включает его и пытается разглядеть сообщения глазами полными слёз. Хэйдзо: мой дорогой друг! не поверишь, но... у меня есть интересные новости для тебя) можем встретиться? О нет, ему сейчас не хватало только этого чуда для полного счастья.