Завтра в семь двадцать две...

Когда занимаешь важный государственный пост, сама профессия шепчет, что не бывать больше нормальному в твоей жизни. Что дни рождения больше не будут праздноваться, как подобает среднестатистическому человеку: никакого отгула и встреч с друзьями. С этих пор, каждый день — день работы в первую очередь. Несмотря на это, Маню, придя в политику, пообещал себе, что каждый год на свой и твой день рождения он будет забывать о президентстве и посвящать время только вам двоим. И так все и было до сегодняшнего дня. В этот раз все идёт не так — дела сыпятся на вас внезапным крупным камнепадом. Он проводит день то за телефонной трубкой, то в переговорных, и почти не пересекается с тобой в течение дня. Из-за этого он сильно сожалеет. Он так привык, что ты всегда где-то поблизости, что может позвонить тебе или коснуться. Но сегодня нет времени то у него, то у тебя. И все же, в конце тяжелого дня, ты встречаешь его в дверях вымотанного длинным днем. Прежде чем вы отправитесь в кровать и крепко продрыхните до завтра, ты ведёшь его за ладонь, держась за выскальзывающие от усталости пальцы, в столовую. На длинном столе на серебряном подносе лежит его любимое пирожное со свечкой, посаженной посередине. Рядом – чайник горячего свежего чая. Глядя на это всё, Маню теряет дар речи. Ведь это та неизменная часть, к которой вы переходили всегда в конце праздничного дня из года в год, вне зависимости от его содержания. Любимая сладость именинника и чашка чая. Макрон смотрит на тебя благоговейно и притягивает, чтобы обнять за талию сбоку, благодаря молчаливым поцелуем. Ты тянешься к нему, чтобы продлить это касание подольше, хотя это едва ли компенсирует и пару минут в вашем вечном дневном расставании. Вы присаживаетесь рядом, не отнимая друг от друга рук и касаясь коленями. Ты подносишь зажигалку над свечой – чирк – пламечко свечи загорается, и вместе с ним ты начинаешь тихонько напевать.

Happy birthday to you Happy birthday to you Happy birthday Mr. President Happy birthday to you…

Как пела Монро Джону Кеннеди. Маню, подобно тебе, тихонько смеется над исполнением вашей маленькой традиции. — Сегодня… сейчас — не президент. Он задувает свечку. Его глаза блестят, когда он улыбается тебе. Ты чувствуешь тепло и бесконечную любовь к нему и тому, что вы создали. И счастье, что, вопреки обстоятельствам, в конце дня вы можете посвятить себя друг другу.