Love is

      Они не были одними из тех, кто выплескивал свои переживания, мысли на окружающих. Нейт привык сам справляться со стрессом, с психованным отцом, ублюдком-Рико или даже причитаниями Кевина. Несмотря на то, что они с Ичиро были лучшими друзьями, как это называли в нормальном обществе, они редко делились тем, что у них было внутри, потому что оба привыкли быть сильными, закаленными, не распускающими нюни. В их мире эмоции под запретом. Один — идеальная машина для убийств, другой — безжалостный монстр, который уничтожит любого, кто посмеет бросить тень на клан Морияма. Такими их знали, такими они были.       Нейту шестнадцать, когда он впервые встречает Эндрю. Веснински свалил из Балтимора, он знает, что его ждет кровавый ад, когда он вернется, но сейчас ему нужно было немного побыть вдали от всего этого дерьма. Мэри не была образцовой матерью, он ее и мамой не звал, но какого-то черта внутри все разрывает от боли. Отец сообщил о ее смерти, словно говорил о погоде, но в миг оглашения новости, Нейт на несколько секунд потерял связь с реальностью. Он чувствовал, что еще немного и начнет задыхаться, поэтому поспешил ретироваться, пока Натан не решил, что его сыну необходима разрядка. И вот он здесь, на каком-то Богом забытом пляже, посреди ночи, с ключами от машины и телефон в кармане. Он скинул Ро свои координаты и был таков.       В голове Нейта роилось сотни мыслей, в душе же была абсолютная пустота. Что ж, ему некому и нечего сказать. Он наблюдал, как волны бились о берег, создавая белую пену, которую еле можно было различить в темноте. Луна отражалась в черной воде. Телефон время от времени трезвонькал от сообщений. Веснински знал, что это не Ичиро. Это были шавки отца, которые искали его. Но Нейту было все равно.       — Ты загораживаешь вид.       Нейт вздрогнул от хриплого голоса позади себя. Он резко обернулся, в руку скользнул нож, готовый пронзить незнакомца. Но это был лишь такой же подросток как он, куривший сигарету. Нейт просканировал его глазами и спрятал нож. В нем не было необходимости.       Веснински ничего не сказал незнакомцу, лишь отошел в сторону от его поля зрения и присел на песок. Рядом приземлился подросток. Они не говорили, лишь молчали и смотрели, как луна отражается в темной воде.       В какой-то момент незнакомец протянул зажженную сигарету, и Нейт затянулся. Первый вдох вышел дерьмовым, но спустя несколько затяжек пошло легче.       — Она постоянно курила. Запах сигарет был ее неотъемлемой частью, — и Нейт снова замолчал. Он не очень понимал, какого черта сказал это вслух, но блять, сейчас вообще поебать. Раз так вышло, то пусть.       Незнакомец ничего не ответил. Веснински даже стало легче. Шум моря, луна в темной воде, дешевые сигареты и молчание парня рядом с ним.       Светало. Нейт встал, отряхнул штаны от песка и взглянул на незнакомца. Белые волосы, пустой взгляд, устремленный вперед и черные повязки на руках. Веснински вздохнул и бросил:       — Спасибо, что выслушал.       Он развернулся, направляясь прочь с пляжа. Пора возвращаться в Балтимор.       — Эндрю.       Натаниэль остановился, не поворачиваясь назад.       — Нейт, — всего лишь ответил он. Обычно, он не утруждается запоминанием лиц и имен, но этого парня он не сможет забыть, даже если попытается.

***

      Нейту семнадцать, когда к нему приходят Рико и Кевин, затирая про команду Воронов и принадлежность Веснински младшему Морияме. Он только после тренировки, ему не хочется видеть их. Ему нужен душ и теплая постель. Натаниэлю остается только закатывать глаза, потому что такого долбоебизма ему еще не приходилось встречать.       — Рико, я не твоя шавка. Я принадлежу главной ветви, и какой-то второсортный ублюдок, которого нужно было еще придушить в младенчестве, не может мне приказывать. Ты хоть иногда интересуйся у дяди делами семьи. О, или он тоже не в курсе? — Нейт округляет голубые глаза в притворном удивлении. — А теперь, будь добр, съеби нахуй с глаз моих. Мне нужно в душ, — он отталкивает Рико, скользит презрительным взглядом по Кевину и съебывается быстрее, чем японец успевает хоть как-то среагировать.       На следующий день под дверь Нейта подбрасывают посылку с формой Воронов и приказом присоединиться после выпуска к ним. Он пинает коробку, громко матерится и читает сообщение от Ро, в котором говорится, что Рико буквально умолял отца о присоединении Нейта к команде. Но о никаком подчинении и речи не шло. Блять, Нейт устроит Рико сладкую жизнь. Он хватает ключи и едет на тот самый пляж. По дороге набирает сообщение:       «Пляж. Сегодня. Н»       Нейт в пути несколько часов, но оно того стоит. Он приземляется на песок рядом с Эндрю, берет сигарету, которую ему протягивают и удовлетворенно затягивается. Они молчат какое-то время.       — Я буду в Воронах. Приказ, — говорит между затяжками Нейт. Внутри все кипит от гнева, но присутствие рядом Эндрю заставляет его постепенно успокаиваться.       — О, я уверен, Рико пожалеет, — усмехается Миньярд.       — Обязательно, — облизывает губы Нейт. Эндрю следит за языком, в потом заглядывает прямо в глаза Веснински.       — Да или нет?       — С тобой всегда «да».       — Только не в тех случаях, когда это «нет», — выдыхает Эндрю и накрывает своими губами губы рыжеволосого парня. Они какое-то время целуются, Нейт все больше чувствует, как его отпускает. Он не знает в какой момент завертелось их «ничто», но каждый раз при виде Эндрю его нутро трепещет. Он думает о том, что Миньярд способен услышать его крики в тишине. Эндрю был хорошим слушателем.       Они отрываются друг от друга и молча смотрят на закат. Никакой романтики в этих всех цветах, которые описывают в книгах, Нейт не видит. Обычное явление природы: заходящее солнце.       — Спасибо, что выслушал, — говорит Веснински, когда окончательно темнеет.       В глубине души Нейт признает, между ними гораздо больше, чем ничто. С Эндрю ему не обязательно говорить, чтобы быть услышанным. Их связь на ином уровне. Но если вам там хочется, он признает, что это любовь. Та самая, о которой грезят все. Но для Нейта все это неважно.       Ему всего лишь нужно было быть услышанным.       Любовь — это иногда быть хорошим слушателем.