Цикл потерь

Шум листвы, заходящее солнце, измученное пение птиц и ничего более. Тяжёлый вальс грязной смерти. Жалкие остатки воздуха и звенящая боль то ли в области головы, то ли всего тела. Сяо смотрит вверх, не в силах оторвать взгляд. Скоротечная смена палитры цветов — всё темнее и темнее, мешаются оранжевые, красные и жёлтые оттенки, создавая новые ощущения внутри. Ощущения тревоги, страха и наперекор этому — спокойствие души. Алая кровь стекает по вискам, бесшумно капая на землю. Подняться сил уже не было, да и желания тоже. Намертво въелось в сознание чувство того, что так и надо. Словно биологические часы забили свои маленькие колокольчики, медленно отбирая жизненную силу. Красные нити проклятья внутри постепенно распутывались, с треском рвались, выдавая очередную волну казалось бы нестерпимой боли. Тихая, чья-то мелодичная игра флейты, показалась знакомой в эту минуту. Словно дежавю. То же самое место, то же время суток, та же округа, но исход иной. Некогда та самая музыка придала сил и словно окрылила, даруя надежду на что-то такое же светлое, как и эта песнь. А сейчас почти все лампочки внутри погасли, осталась лишь одна, позволяя проститься с игрой барда в последний раз. «Обещаю, мы ещё встретимся. Однажды, я смогу надеть маску и танцевать. Не ради истребления демонов, а ради мелодии флейты, что звучит среди моря цветов» Они встретились, и их чувства друг к другу были искусством: не всем понятными, трепетными, заботливыми, доверительными и такими мелодичными. — Твоя музыка даёт мне чуточку спокойствия, — с нежной улыбкой шептал Сяо, не желая перебивать инструментальные звуки. Даже сейчас Адепт не боится смерти, он боится больше никогда не услышать пленительную мелодию, что оберегала его столько лет. Хотелось позволить слезам ручьём хлынуть из глаз, но не хотелось хлюпать и перебивать, не хотелось портить момент. Хотелось напоследок взглянуть в глаза своему музыканту. Венти шёл совсем неторопливо, словно знал точный срок ухода Сяо. Знал, сколько ещё им суждено побыть вместе. Бард тихо шагал, не отнимая флейту от губ. Исполнял свою лучшую мелодию на закате смерти того, кого любил больше всего на свете. Жизнь циклична, все события будут повторяться раз за разом, ведь это так естественно. Потеряв однажды кого-то близкого, не успеешь опомниться, как некто новый и такой родной снова тебя покинет. Всё в этом мире имеет свойство исчезать. Исчезать в самый неподходящий момент. Венти осторожно сел рядом с Сяо, аккуратно приподнимая голову друга и кладя её на свои колени. Касания его были невозможно деликатны и медленны, подобно как держит он что-то хрупкое. Адепт не сводил с него глаз, медовых и затухающих с капелькой стыда. Клявшись защищать и помогать, так грубо уходит. Бард смотрел в ответ, не понимая, что испытывает. Несомненно, чувство скорби одолевает всё сильнее, накатывает горечь утраты. Но пока Сяо может лежать на его коленях, пока Венти может ощутить небольшое тепло тела и услышать замедляющиеся биение сердца — он рад. Добродушно расплывается в еле заметной улыбке. — Как же жестока должна быть судьба, чтобы мы разделили наш последний поцелуй на последнем твоём издыхании… — Бард наклонился чуть ниже, касаясь кончиком носа чужого. Прикрыл глаза, вдыхая чужой аромат чего-то сладкого и пропитанного природой Ли Юэ. И в мыслях не представляя чего-то столь драматичного, легко коснулся чужих губ, чуть шершавых и прохладных. Поцелуй в таком положении вышел весьма кривым и нелепым. Но какое им обоим дело, если это их первый раз. Первый и последний, прощальный поцелуй. Отстранившись, Венти в последний раз взглянул на Сяо. Подняв голову вверх и разглядывая всё ещё красно-жёлтое небо, невольно заслезились глаза. Бард трясущимися руками пытался как можно скорее устранить мокрые следы печали, но непрерывный поток всё никак не прекращался. Потеряно нечто важное, что лежит на коленях мёртвым грузом. Бездыханный самый лучший «друг», которого Венти лишь недавно приобрёл, умер. А Архонт не имел права что-то предпринять, потому что судьбу не переиграешь. Это было предопределено, и, зная это, не стоило мечтать о лучшем и привязываться. Но в Сяо было что-то настолько родное, что все запреты встали на задний план. Венти наслаждался этими моментами, забыв о том, что придётся так скоропостижно оплакивать любимого человека. Тёмно-синее небо, всё тот же тихий шелест листьев и ничего более. Яркие звёзды наверху и одна сияет ярче всех. Сидя на верхушке церкви Монштада, Венти уверен, что эта звезда — перерождение адепта. Плакать уже не хочется, пришло смирение. След остался, причём глубоко в сердце, но бард просто будет улыбаться в небо и вести диалог в голове, представляя, что Сяо его слышит.