***
Самым частым собеседником Антона стал Дима, дружили они уже давно, да и к тому же жили в одном городе, постоянно проводили время вместе. Позов узнал секрет Антона, ещё когда у них первый раз зашёл разговор про девушек и парень чётко высказал свою точку зрения. Друг всегда принимал его и поддерживал, и от его глаз не скрылось это напряжённое состояние Шастуна на протяжении последних нескольких месяцев. Ежедневные вопросы оставались без ответа, и Дима не понимал, с какой стороны подступиться, сегодня что-то изменилось. — Мне очень нравится один человек, но я боюсь, что он не примет меня, — поделился Антон. — Ты даже не попробовал признаться ей в чувствах? — принялся допытываться Дима. Лицо Шастуна в этот момент очень сильно изменилось, и его друг начал думать, что же сделал не так. Понятно стало после следующей фразы. — Ему, — поправил его Антон, — Нет, не пробовал. Он хоть и выглядит добрым, думаю, после моих слов по роже вмажет, да и пошлёт, тогда не только моя личная жизнь испортится, но и проект наш развалится. Дима уставился на Антона с открытым ртом, хотелось спросить, не сошёл ли парень с ума. Ладно, угораздило его влюбиться в мужчину, это Позов понять ещё мог, и даже принять мог, но влюбиться в Арсения. Такой вывод он сделал, потому что, во-первых, замечал взгляды Шастуна на их коллегу, а во-вторых, ну, не в Серёжу же ему влюбляться? Хотя тот был очень хорошим человеком по мнению Димы. — Если ты сейчас скажешь, что влюбился в Арса, я не знаю, что с тобой сделаю, — Позов посмотрел на него угрожающе, Арсений казался ему тоже неплохим, но у того имелась личная жизнь, да и навряд ли этот человек, который в реальной жизни пытался держаться как можно дальше от ЛГБТ, даже тему эту в разговорах избегать, мог принять чувства Антона. Дима искренне хотел помочь своему другу, он всегда пытался заботиться о нём, как о младшем брате, но Шастуну почему-то постоянно не везло, и он страдал то от неразделённых чувств, то из-за расставания, то из-за того, что все вокруг похотливые твари, а ему нужна любовь, Позов уже сам хотел дать её парню, но у того были другие вкусы, и мужчина не понимал, как помочь. — Это Арс, — подтвердил его ужаснейшие опасения Антон. — Он такой добрый, отзывчивый, наверное, он понимает меня лучше всех, но при виде него я и двух слов связать не смогу. Антон выглядел таким убитым, и Дима просто не мог позволить ему страдать. Он желал поговорить с Арсением, но Шастун вроде самостоятельно собирался всё делать. Он был настроен как нельзя решительно. Только вот не на разговор, а на то, чтобы пойти и набухаться для храбрости, а там уже как получится. В баре собрались они всей компанией, просто Антон взял с собой Диму, а тот решил позвонить Серёже, на всякий случай, если вдруг с Шастуном что-то произойдёт, чтобы было кому помочь. Матвиенко, естественно, без Арсения идти никуда не собирался, поэтому встретились они все вчетвером. Антон понимал, что ему ничего не светит, а поэтому просто напивался, и как только его угораздило начать испытывать романтические чувства к своему коллеге?!***
Арсения Антон привлекал, он был немного необычным, таким открытым, разговорчивым, смешным, но, с другой стороны, избегающим некоторые темы. Они много общались, и Попов честно не мог понять, какие именно чувства их связывают. Они походили на дружеские, но чем-то отличались, сильнее что ли были. Антон стал неотъемлемой частью его жизни, Арсений просто не представлял, как будет без него существовать, и дело не в том, что чужая улыбка дарила ему силы, а объятья делали жизнь прекраснее, просто он слишком привязался к этому парню и мечтал о чём-то большем с ним. Свою личную жизнь Арсений тщательно скрывал, не хотелось вспоминать грустную любовную историю с разводом в конце. На его безымянном пальце находилось обручальное кольцо, лишь чтобы защититься от сумасшедших фанаток. О личной жизни Шастуна приходилось только догадываться, Попов не хотел спрашивать напрямую, а в разговоре такие темы не проскальзывали. Но он видел, что испытывает к нему Антон и это были чисто дружеские чувства, причём, когда он переступал грань, переходя на флирт, тот от него отстранялся. Арсений решил даже не пытаться, ну, а нафига ему портить жизнь этому парню? Грусть в глазах Антона была заметна ещё за километр, и Попов захотел выяснить, что у него случилось, но его будто не слушали, Шастун между делом, точнее между энной рюмкой и рюмкой эн плюс один, кинул: — Всё прекрасно, развлекайся, — и больше внимания на Арсения не обращал. Тот был абсолютно против такой перспективы, он же прекрасно видел, что с его другом что-то не так, поэтому отходить от него не спешил. Наоборот, подошёл сзади и обнял, слишком интимно, слишком непозволительно близко прижимаясь. Было видно, что Шастун опешил, явно не ожидая подобного от своего коллеги, и попытался оттолкнуть его. — Арс, отстань, — это прозвучало холодно, но неубедительно для Попова, и он не отошёл, просто сел рядом и взглянул другу в глаза. — Шаст, ну чего ты? Что я не так сделал? — Арсений реально не понимал, вроде бы всё хорошо было, он даже не подозревал, что Антон еле сдерживает рвущиеся наружу слова: «появился в моей жизни». Но ответили ему всё же другое. — Не хочу сейчас ни о чём разговаривать. На хуй это, ты всё равно не поймёшь, — Антон опять уткнулся в свой бокал, игнорируя Попова. Голос парня выдавал степень его опьянения, и можно было сделать вывод, что виноват в этих словах алкоголь, поэтому Арсений не злился. — Чего я не пойму? — мягко продолжил допытываться он, Антон больше на него не смотрел и пришлось пойти на крайние меры, а именно забрать из его рук спиртное, — Тебе достаточно на сегодня. Пойдём, я тебя провожу до дома. Шастун взбрыкнул, посылая его и решая добраться до дома самостоятельно. — Арс отвали, чего не ясно? — Антон резко встал и немного пошатываясь продефилировал к выходу. Попов не собирался пускать его в таком состоянии, он был согласен даже на то, чтобы его облили матом, пусть, главное, чтобы с этим человеком всё хорошо оставалось. Когда Арсений вышел, он первым делом увидел сигарету в руках Шастуна и тяжело вздохнул, видеть парня таким — было сложным испытанием. Он волновался, переживал, ужасно сильно хотел помочь. Антон обернулся и направился к нему. Попов не успел сообразить, что происходит, когда его запястья сжали, не особо крепко, но достаточно ощутимо. Дыхание Шастуна чувствовалось совсем рядом, и Арсений понимал, что в следующую секунду тот в очередной раз прогонит его, но он решил действовать на опережение. Время, конечно, выбрал самое неподходящее, только эту проблему всё равно когда-нибудь пришлось бы решать. Попов потянулся вперёд и быстро коснулся чужих губ своими, оставляя совершенно невинный, детский поцелуй. Он чувствовал ответственность за свои действия и понимал, что это неправильно, но искушение было слишком велико. Антон опешил и отстранился. — Что это? — прошептал Шастун, отодвигаясь и делая несколько шагов назад, не веря в происходящее. Арсений опустил глаза, почему-то единственным желанием оставалось сбежать, вот и что он натворил, тупица, как так можно было вообще потерять контроль. — Захотелось, — пришлось отвечать правду, отчего лицо Антона стало ещё более шокированным. — А как же твоя жена? — Шастун кивнул на его палец с обручальным кольцом. — Мы развелись два года назад, — оправдался Попов. — Если хочешь, давай забудем, я провожу тебя до дома, и мы сделаем вид, что я не ступил.***
Антон не знал, как на подобное реагировать, с одной стороны, оказывалось, что возможна взаимность, но с другой, этот поцелуй был больше каким-то шуточным, несерьёзным. Неужели над ним поиздеваться решили? — Отстань от меня, — грубо бросил Антон, сейчас хотелось только залезть в машину и уехать как можно дальше, плевать, что он пьян и потом будут последствия. Шастун отправился к автомобилю, слыша позади себя окрики. — Ты куда? Стой! — естественно, в покое его оставлять не собирались, даже в машину не разрешили сесть, просто сжали крепко, останавливая. Оставалось только сдаться, позволить Арсению привести его домой, уложить в кровать. Попов нагнулся над ним, что-то говоря, но мозг не хотел воспринимать слов, зато хотел почувствовать тепло рядом, чужие губы на своих и больше ничего, потому что даже в таком состоянии Антону было от всякого этого секса противно. Шастун лишь закрыл глаза, а его сознание полностью отключилось, проснулся он только утром, и, о чудо, не один. Рядом лежал Арсений, и это было прекрасно. Парень разглядывал его, только этого было мало, хотелось прикоснуться, хотелось всегда лежать так и любоваться чужой красотой, потому что оторваться казалось преступлением. А потом, когда накатили воспоминания, Антон вскочил и принялся носиться, желая сбежать, хоть это была его квартира, но всё равно он не мог находиться рядом с Арсением после вчерашнего. Он испортил всё, что только было можно, и если до этого у него имелись шансы что-то построить с ним, то теперь их не оставалось, оставался один вопрос: почему тот здесь? Разве Антон недостаточно нагрубил ему? Любой другой уже давно бы послал Шастуна. Пока парень психовал и метался, Попов открыл глаза. — Доброе утро, — хрипло сказал Арсений, и Антон осознал, что опоздал, он развернулся, наблюдая, как мужчина медленно поднимается, потягивается и улыбается ему. Сейчас тот был растрёпанным и сонным, и казался от этого таким домашним. Шастун постарался не пялиться на него, хоть это и с треском провалилось. — Доброе, — парень решил спросить у коллеги, что произошло вчера, потому что легче было прикинуться, что он всё забыл, — А как ты здесь оказался? Я ничего не помню про вчерашнее. — Я проводил тебя до дома, — спокойно сказал Попов, — И решил остаться, потому что не хотелось посреди ночи идти домой. — И больше ничего не было? — с надеждой спросил Шастун, он знал, если сейчас они не решатся что-то сказать друг другу, то потом смелости не хватит. Арсений прищурился, будто специально издевался над ним и ждал именно его реакции, и Антон решился. Требовалось сказать всё и хотя бы попробовать, он понимал, что навряд ли что-то получится и они реально смогут быть вместе, но скрываться надоело, тем более Попов всё равно вчера совершил первый шаг, — Разве ты не сделал так? — Антон осторожно коснулся чужих губ, получая одобрительный взгляд. — Ты всё помнишь, — усмехнулся Арсений, — В принципе, я и не ожидал другого. Шастун тяжело вздохнул. — Что делать-то будем? — этот вопрос не оставлял его. Неправильно было встречаться с человеком своего пола, но этого так сильно хотелось. Арсений пожал плечами, почему он совсем не помогал? Наконец Попов посерьёзнел. — Ты мне нравишься, Шаст, очень сильно, я никак не могу тебя из головы выкинуть. Если это невзаимно, то прости и постарайся забыть, а я постараюсь просто держаться от тебя подальше, но если ты можешь ответить, то нам нужно попытаться что-то построить, — Арсений потупился, кажется, это был один из немногих раз, когда он смущался. — Давай попробуем, — быстро ответил Антон, благодаря Арса за то, что он всё разложил и хорошо сказал. Удивлённый взгляд Попова встретился с его глазами, и напряжение растаяло в воздухе, следующий поцелуй вышел длиннее и нежнее. Шастун был очень признателен, что на него никак не давят, что Арсений не требует от него чего-то, не пытается перевести всё в горизонтальную плоскость. К сожалению, в последнее время это было редкостью.***
От остальных пришлось скрывать эти отношения. Только Диме Антон проболтался практически сразу, и тот сказал, что очень рад за друга, а Арсений случайно проговорился Серёже, на что тот рассмеялся, думая, что это такая не слишком удачная шутка, а когда выяснилась серьёзность сказанного, он лишь удивился и пожелал удачи, не веря, что это продлится долго. Если честно, Попов и сам в это не верил, просто Антон держался как-то отстранённо, не проявлял инициативу в отношениях, не пытался сближаться, это напрягало и кричало, что что-то не так. Арсений понимал, что они должны поговорить на чистоту, но пока что откладывать разговор было легче. Когда Шастун улыбался ему, смотрел только на него с таким обожанием, Арсений забывал про всё остальное, ничто уже не имело значения, главное, они были друг у друга. Попов считал Антона сексуальным, ему нравились чужие длинные пальцы, унизанные кольцами, нравилось тело, фигура. Он искал физического контакта, но больше чем невинные объятия ему не давали. Арсений не знал, что и думать, у него на Шастуна практически каждый раз вставал, а парень делал вид будто не замечает или специально игнорировал проблему, иногда даже пытался сбежать. Попов хотел переходить на следующий уровень близости, и однажды наконец дошёл до этого. Они сидели на диване в квартире Антона и обменивались лёгкими поцелуями, Арсений решил углубить один из таких и вжаться в Шастуна всем телом, но, заметив, что тот сильно напрягся, поспешил отстраниться. — Ты не хочешь? — подтвердил свои догадки Арсений. — Ещё слишком рано? Антон смутился и замялся, избегая взгляда глаза в глаза. — Я не… Меня не привлекают такого рода взаимодействия, я асексуал, — как можно более мягко сказал Шастун. И Арсений еле удержал себя от бурной реакции. Где-то на подсознательном уровне он уже давно понимал, что Антон такой, но всё равно признание удивляло. — Прости, если ты хочешь, я могу что-нибудь сделать для тебя, но я сам не хочу ничего. Арсений замотал головой. — Нет, что ты, всё хорошо, ты меня прости. Я отлучусь сейчас в ванную ненадолго, хорошо? Приму холодный душ, чтобы не мешать нашему вечеру, — Попов быстрее поспешил в другое помещение, не обращая внимания на то, что Антон хочет ему ещё что-то сказать. Сейчас нужно было лишь избавиться о того, что мешало ему нормально взаимодействовать с Шастуном.***
Парень чувствовал себя чертовски неловко из-за того, что поставил в такую ситуацию Арсения, он понимал, что тот может сейчас прийти и всё ему высказать, а потом поспешить убраться из его жизни. Только вот произошло всё по-другому, через несколько минут Попов вернулся, на его губах играла улыбка, а выглядел он более свежо. Он подсел к Шастуну и взял его за руку, переплетая пальцы, предлагая посмотреть фильм. До разговора они дошли только поздно вечером. — Ты точно хочешь быть со мной? — спросил Антон, не понимая чужого поведения, и Арсений твёрдо кивнул. — Не встречал никого лучше тебя, серьёзно, с тобой очень хорошо. — заверил его Попов, но парень всё равно не осознавал этого. Арсений видел недоверие в его взгляде и поспешил заверить Антона, что всё отлично, — Я постараюсь сделать так, чтобы тебе было комфортно со мной, только говори, чего ты хочешь. — Ты самый лучший, — ответил Шастун, и Арсений решил попробовать, ведь видеть этого человека каждый день рядом и смеяться вместе с ним было намного важнее какого-то там секса. Попов понимал, что вечно держаться не сможет, но это казалось сейчас совершенно незначительным. Он засыпал вместе с Антоном в одной кровати, обнимая его, и это казалось самым лучшим.***
Отношения, не отягощённые физической близостью, каждый день казались такими интересными и разнообразными, Антон был романтиком, поэтому постоянно устраивал для Арсения какие-то сюрпризы, дарил цветы, водил на свидания и тот с удовольствием отвечал тем же. Поцелуи не переставали быть такими же нежными и трепетными как и в начале. Они постепенно всё больше и больше влюблялись друг в друга, Антон привыкал засыпать в чужих объятьях и просыпаться от чужого дыхания в шею, с каждым днём грань между его личными границами и чужими стиралась, а неприязнь и отвращение к сексу испарялись под ласковым взглядом Арсения. Разве с этим человеком что-то могло быть неидеальным? Им предстоял ещё долгий сложный путь, непонимание со стороны окружающих, тайные встречи, признания, разговоры, три самых важных слова, сближение, но всё это уже совсем другая история.