«…А я так жить не хочу…»
Ни так, ни как-то по-другому, уже без вас. Никак. Вообще. В груди пустота. Я физически ощущаю её. Я где-то слышала, что страх, прячущийся в сердце, — это боязнь одиночества. Что ж… Дураки и дряни. Так вы делили всё общество. Верно, надо сказать. — А вы тогда кто? Смех: — Я не подхожу под такое деление! Нет. Дрянь. Местами скользкая и грязная, изворотливая и неподступная. А я дурак. Влюблённый наивный дурак. Я говорила, что отношусь к вам как к сестре. Много раз, чтобы, наверное, себя убедить. А сейчас я ни в чём не уверена: слишком давно не виделись. Чувствую, что что-то осталось. Что-то тёплое и нежное. И я не могу это никак назвать. Месяц. С другими мы не виделись и по три месяца, и больше, а я даже вполовину так не ворочалась!.. Вы слишком много для меня значите. Я так сильно боюсь потерять то, что искала столько лет…«Бездарно всё разрушил,
Так и не вылечил душу…»
Уйдёте? Уходите. В другую школу? Конечно, пускай. Но не от меня. Прошу. Я боюсь молчания. Боюсь, что останусь одна, но так и буду питать себя напрасными иллюзиями. Как Высоцкий говорил: «Сильнее, чем измен, я боюсь только не узнать об изменах. Ужасно любить человека, который этого уже не заслуживает». Да, именно. Но только в контексте вашего ухода: я боюсь не узнать об этом, а вы боитесь сказать. Мария Андреевна была сильнее… Она не так сильно ранила меня, как вы. Впрочем, и вас я люблю больше.